Опасайтесь мировой рецессии, ЕС будет брошен вызов, а с Китаем будет все в порядке

Советы лучших финансовых экспертов: некоторые предупреждают о спадах и кризисах, другие делятся инвестиционными идеями.

Опасайтесь мировой рецессии

Ручир Шарма, глава отдела развивающихся рынков и глобальных макростратегий Morgan Stanley Investment Management:

«Сейчас мы в одном шаге от глобального экономического спада, который, скорее всего, начнется в Китае. Большие долги, чрезмерные инвестиции и сокращающееся население угрожают подорвать экономический рост КНР. В то же время страны со сравнительно низкими долгами, и в Восточной Европе, и в Южной Азии, находятся в значительно лучшей позиции и способны выдержать неизбежную очередную фазу экономического цикла».

ЕС будет брошен вызов

Ребекка Паттерсон - инвестиционный директор Bessemer Trust с активами под управлением более 100 млрд долларов. Самый большой риск для Европы в наступающем году - миграционный кризис, считает Паттерсон:

«Из-за терактов в Париже растет риск, что кризис беженцев приведет к изменению политики, курса или заставит потребителей трансформировать структуру расходов. Любая из этих перемен может повлиять на уверенность в экономическом росте и корпоративных прибылях».

Паттерсон внимательно следит за развитием ситуации, однако по-прежнему сохраняет в портфеле высокую долю европейских акций и готова к ослаблению евро:

«К сожалению, чтобы пролить свет на реальную ситуацию с беженцами в Европе, потребовались теракты. Думаю, все инвесторы сейчас озабочены влиянием, которое миллионы мигрантов могут оказать на экономику и соответствующие рынки. Однако я все еще не уверена, что инвесторы всего мира осознали, насколько сильно кризис беженцев способен повлиять на рынки в следующем году».

Наступит момент истины для единорогов

Алан Патрикоф, соучредитель Greycroft Partners:

«Я озабочен чрезмерным числом стартапов на рынке. Денег просто недостаточно, чтобы поддержать всех. Думаю, новые единороги - стартапы с капитализацией более 1 млрд долларов, - с неизбежностью будут выходить на публичный рынок. Тогда мы и увидим, способны ли они поддерживать себя. Скоро мы узнаем, какие единороги выживут, а какие - погибнут».

Запасайтесь энергоносителями

Барбара Бирн, вице-председатель инвестиционного банкинга Barclays Capital:

«В 2016 году начнется восстановление цен на природные ресурсы. В значительной степени - что критически важно - это произойдет по политическим причинам. Фонды национального благосостояния сокращаются повсеместно - в Норвегии, Саудовской Аравии и других странах. Думаю, скоро процесс пойдет вспять - страны не могут позволить себе такие колебания резервов. Вероятно, стоимость нефти стабилизируется на уровне около $60 за баррель. Будут преуспевать нефтяные компании, инвестирующие в развитие и одновременно сфокусированные на обеспечении нынешнего спроса».

Присмотритесь к Латинской Америке

Тулио Вера, главный глобальный инвестиционный стратег J.P. Morgan Latin American Private Bank:

«Лучик надежды пробивается из Аргентины. Это важно не только для страны, но и для всего региона в целом».

По мнению Вера, инвестиционный климат в Бразилии остается неопределенным, но Мексика извлекает выгоду из экономического восстановления в США, особенно в автомобильной промышленности.

«В следующем году будет несколько очень интересных возможностей для вложения в латиноамериканские активы».

Социальные инвестиции будут направлены на борьбу с раком

Марк Хафли, глобальный директор по инвестициям UBS Wealth Management:

«Мировое население стареет, и спрос на лекарства от рака будет только расти. При этом предложение капитала на самых рискованных стадиях исследований ограничено».

Фармацевтические компании, как правило, сосредоточены на поздних этапах исследований, давая возможность инвесторам на ранних стадиях неплохо заработать - и принести благо обществу. Хафли говорит:

«Популярность социальных инвестиций будет только расти по мере стремления инвесторов привести портфели в соответствие социальным ценностям и получить прибыль».

С Китаем будет все в порядке

Ян Чжао, старший экономист по КНР банка Nomura Holdings, 6 октября понизил прогноз по росту ВВП Китая в 2016 году с 6,7% до 5,8%:

«Рынок труда в значительной степени остается сбалансированным; даже при 5,8% роста экономика создаст достаточно рабочих мест, особенно в секторе услуг. Маловероятно, что финансовой отрасли КНР угрожает кризис, поскольку большинство учреждений страны подкреплены правительством. При возникновении проблем в любом системно важном финансовом институте правительство вмешается и окажет ему помощь».

Думайте, как поколение Y

Кэти Кох, управляющий директор Goldman Sachs Asset Management с активами под управлением более 100 млрд долларов, говорит:

«Взросление молодежи будет иметь долгосрочные инвестиционные последствия. Они привыкли расходовать больше денег по сравнению с поколением бэби-бума (конец 1940-х - начало 1950-х), ограничивающего расходы, приближаясь к выходу на пенсию».

В 2016 году Кох ожидает отличных результатов от Netflix, Nike, H&M и PChome Online - тайваньской электронной коммерческой площадки. Все эти компании своим приоритетом ставят мгновенный обмен информацией, быстрое потребление и здоровый образ жизни - темы, близкие идеалам 2 млрд человек, рожденных с 1980 по 2000 год.

Больше клятв «любой ценой» от ЕЦБ

Эрик Нильсен, старший экономист UniCredit:

«Ожидаю дальнейшее расхождение денежно-кредитной политики ФРС и ЕЦБ. Скорее всего, Федеральный резерв в следующем году несколько раз поднимет ставки, а ЕБЦ продолжит расширение баланса, причем его масштабы превысят объявленные на данный момент».

Специально для портала «Перспективы»

Владимир Кондратьев

Кондратьев Владимир Борисович – профессор, руководитель Центра промышленных и инвестиционных исследований ИМЭМО РАН, доктор экономических наук.

Как развитые, так и развивающиеся страны выходят на траекторию более стабильного экономического роста. Однако выявление его особенностей является сложной задачей. В настоящее время мировая экономика находится в состоянии более глубоких перемен, чем даже в период промышленной революции конца XVIII ‒ начала XIX в. Это связано с одновременным воздействием четырех фундаментальных факторов, определяющих четыре главные тенденции.

Четыре главные тенденции

В настоящее время мировая экономика находится в состоянии более глубоких перемен, чем даже в период промышленной революции конца XVIII ‒ начала XIX в. Это связано с одновременным воздействием четырех фундаментальных факторов, определяющих четыре тенденции.

Первая тенденция ‒ кардинальный сдвиг центра экономической активности в сторону развивающихся стран и рынков, таких как Китай. Эти рынки одновременно проходят фазу промышленной революции и революционный процесс урбанизации. По данным журнала «Fortune», еще сравнительно недавно, в 2000 г., 95% крупнейших глобальных компаний, включая «Airbus», IBM, «Nestle», «Shell» и «Coca-Cola» располагались со своими штаб-квартирами в развитых странах. К 2025 г. более половины корпораций с оборотом более 1 млрд долл. будут располагаться в развивающихся странах.

По всей вероятности, такое же большое значение будут иметь сдвиги внутри этих развивающихся рынков. Глобальное городское население увеличивается последние тридцать лет на 65 млн чел. ежегодно, что равно семи таким городам как Чикаго. Почти 50% глобального ВНП в период с 2010 по 2025 г. будет создаваться в 440 городах развивающихся стран, о 95% которых на Западе многие даже не слышали и не смогли бы показать их на карте. Мумбай, Дубай и Шанхай всем известны. Но мало кто знает Hsinchu в северном Тайване или бразильскую Санта-Катарину на полпути между Сан-Паулу и уругвайской границей. До последнего времени (до взрыва на складе химических веществ 12 августа 2015 г.) никто практически не слышал и о Тяньцзине, находящемся в 120 км к юго-востоку от Пекина. По оценкам McKinsey, в 2010 г. ВВП этого города составлял около 130 млрд долл., на уровне Стокгольма . А к 2025 г. ВВП Тяньцзиня может достичь 625 млрд долл., т.е. уровня всей Швеции.

Вторая тенденция заключается в ускоренном распространении и экономическом влиянии технологий. Технологии - от прессы до парового двигателя и Интернета - всегда выступали силой, изменяющей статус-кво. Особенность сегодняшнего времени в повсеместной и полнейшей доступности технологий и в скорости изменений. Прошло 50 лет с момента изобретения телефона и до того момента, когда им стало обладать 50% населения США. Для привлечения 50 млн слушателей радио потребовалось 38 лет. Однако Facebook привлек 6 млн пользователей за первый год своего существования, и это число увеличилось за следующие пять лет в 100 раз. Китайская мобильная коммуникационная система для передачи текстовых и голосовых сообщений, разработанная китайской компанией «Tencent», имеет 300 млн пользователей ‒ больше, чем численность взрослого населения США. Ускоренное использование рождает ускоренные инновации. В 2009 г., два года спустя после запуска первого айфона, разработчики создали 150 тыс. приложений к нему. К 2014 г. это число выросло до 1,2 млн, причем пользователи загрузили различные приложения более 75 млрд раз ‒ на каждого человека на планете пришлось свыше десяти. По мере ускорения распространения инноваций в последние годы происходило их изменение и экспоненциальный рост, который не могла предвидеть человеческая интуиция.

Влияние технологий значительно усилено сопутствующей революцией в распространении информации, а также быстрым распространением основанных на технологиях бизнес-моделей, от онлайновых торговых платформ типа «Alibaba» до мобильных приложений для поиска, вызова и оплаты такси или частных водителей как у компании «Uber».

Двадцать лет назад мобильными телефонами обладало менее 3% населения планеты, в настоящее время их имеют две трети населения, причем треть может пользоваться Интернетом. Технологии позволяют предпринимателям, таким как «WhatsApp», начинать бизнес и наращивать его масштабы с невиданной скоростью при использовании минимума капитала. Предприниматели и стартаперы теперь часто обладают преимуществами по сравнению с крупными действующими компаниями. Огромная скорость технологических изменений и инноваций укорачивает жизненный цикл компаний и заставляет их руководство гораздо быстрее осуществлять инвестиционные и управленческие решения.

Третья тенденция - стремительное старение населения Земли . Рождаемость падает. Старение населения было характерно, как правило, для развитых стран. Однако демографический дефицит распространяется теперь на Китай и вскоре накроет Латинскую Америку.

Тридцать лет назад только небольшая часть населения мира жила в странах с уровнем рождаемости ниже уровня, необходимого для простого воспроизводства, - 2,1 ребенка. В 2013 г. уже 60% населения мира не обеспечивало необходимой рождаемости. Это кардинальное изменение. Европейская комиссия предполагает, что к 2060 г. население Германии сократится на 25%, а численность людей трудоспособного возраста снизится до 36 млн чел. ‒ с 54 млн в 2010 г. Численность рабочей силы в Китае уже достигла своего пика в 2012 г. В Таиланде уровень рождаемости упал с 5 детей на семью в 1970-е гг. до 1,4 в настоящее время. Снижение численности рабочей силы заставит перенести акцент в экономическом росте на производительность труда и, возможно, пересмотреть потенциал глобальной экономики. Забота о все большем числе пожилых людей окажет серьезное давление на государственные финансы.

Наконец, четвертая важнейшая тенденция состоит в росте взаимозависимости мира благодаря потокам торговли, капитала, людей и информации. Торговля и финансы давно уже стали частью процесса глобализации. Однако в последние десятилетия в этом процессе произошли существенные сдвиги и изменения. Вместо ряда линейных взаимосвязей главных торговых центров в Европе и Северной Америке глобальная торговая система превратилась в сложную разветвленную разрастающуюся сеть, паутину таких связей. Азия становится крупнейшим мировым торговым регионом. Потоки «Юг‒Юг» между развивающимися рынками за последнее десятилетие удвоили свой удельный вес в глобальной торговле. Объем торговли между Китаем и Африкой вырос с 9 млрд долл. в 2000 г. до 21 млрд долл. в 2012 г. Глобальные потоки капитала с 1987 по 2007 г. выросли в 25 раз. Около 1 млрд человек пересекали государственные границы в 2009 г. - в пять раз больше, чем в 1980 г. Эти процессы несколько затормозились с кризисом 2008 г., однако связи, усиленные технологиями, развивались с повышенной скоростью, переведя мир в новую стадию глобализации, создавая небывалые возможности и провоцируя неожиданные формы волатильности.

Долгосрочный прогноз

Методология, используемая для долгосрочных прогнозов, отличается от той, что применяют в среднесрочных прогнозах. Последние обычно основываются на «спросовой» модели роста, которая предполагает, что предложение адаптируется к спросу либо напрямую через изменения в объемах производства, либо через рост запасов. Такая модель приемлема для краткосрочных и среднесрочных оценок, однако не годится для долгосрочных. В этих случаях используется модель предложения, в которой выпуск определяется наличием рабочей силы и капитального инвестиционного оборудования, а также ростом производительности.

Эксперты прогнозируют, что к 2050 г. изменится состав 10 ведущих экономик мира. Как ожидается, Китай опередит США по объему номинального ВНП в 2026 г. и удержит в 2050 г. свои позиции мирового экономического лидера. Индия поднимется с девятого места в 2014 г. на третье при средних темпах экономического роста в 5%. (Рис. 1.)

Рис.1. Объем номинального ВНП ведущих стран мира (млрд. долл)

К 2050 г. в списке ведущих десяти стран на четвертом и восьмом местах появятся Индонезия и Мексика, а Италия и Россия, наоборот, покинут этот список.

Подъем Азии не является каким-то феноменом. Рост Японии и Южной Кореи можно было наблюдать всю вторую половину ХХ в. Начало тысячелетия ознаменовалось новым бумом, когда ряд азиатских стран продемонстрировали высокие темпы экономики, в результате чего доля Азии в глобальном ВНП выросла с 26% в 2000 г. до 32% в 2014 г. Прогнозы экспертов свидетельствуют, что такая тенденция продолжится и к 2030 г. эта доля увеличится до 42%, а к 2050 г. - до 53% (рис. 2).

Рис. 2. Региональная структура глобального ВНП, %

Источник: Long-term macroeconomic forecasts. Key trends to 2050. The Economist Intelligence Unit, 2015.

В 2050 г. каждая страна из тройки глобальных экономических лидеров (Китай, США, Индия) будет мощнее, чем пять следующих за ними стран (Индонезия, Германия, Япония, Бразилия и Мексика) (рис. 3).

Рис. 3. Глобальное доминирование трех ведущих мировых экономик в 2050 г. (номинальный ВНП, трлн долл.)

Источник: Long-term macroeconomic forecasts. Key trends to 2050. The Economist Intelligence Unit, 2015.

Большая часть экономического роста в последние десятилетия была связана с ростом численности населения. Долгосрочные оценки свидетельствуют, что этот рост резко замедлится ‒ с 1,3% в 1980‒2014 гг. до 0,5% в 2015‒2050 гг. Падение темпов роста населения в трудоспособном возрасте окажется еще более заметным: с 1,7 до 0,3% за тот же период (рис. 4).

Рис. 4. Среднегодовые темпы прироста населения мира, %

Источник: Long-term macroeconomic forecasts. Key trends to 2050. The Economist Intelligence Unit, 2015.

В большинстве стран Африки и Среднего Востока будут наблюдаться высокие темпы роста работающего населения. Потенциал рабочей силы в Анголе, Нигерии и Кении возрастет за 2014‒2050 гг. почти в три раза ‒ соответственно, с 9 млн до 28 млн, с 56 млн до 161 млн и с 18 млн до 48 млн чел. Численность рабочей силы в Алжире, Египте и Иране также возрастет, практически удвоившись (рис.5).

Рис. 5. Страны с наибольшим ростом численности рабочей силы, млн чел.

Рост численности рабочей силы внесет существенный вклад в темпы экономического роста развивающихся стран наряду с другими факторами производства - капиталом и производительностью (рис. 6).

Рис.6. Вклад различных факторов в темпы роста ВНП, 2014‒2050 гг.

Источник: Long-term macroeconomic forecasts. Key trends to 2050. The Economist Intelligence Unit, 2015.

В большинстве стран Европы и Восточной Азии, наоборот, будет наблюдаться снижение численности рабочей силы, что окажется существенным тормозом экономического роста. Наибольшее снижение этого показателя ожидается в Японии: с 66 до 47 млн чел., или почти на четверть. В Китае и Южной Корее численность рабочей силы сократится на 17‒18%. В Европе наибольшее сокращение (примерно на одну пятую) ожидается в Греции ‒ с 4,8 млн до 3,8 млн чел., в Португалии ‒ с 5,2 млн до 4,2 млн и в Германии ‒ с 45 млн до 35 млн чел. В группе с формирующейся рыночной экономикой (за исключением Казахстана и Турции) сокращение численности рабочей силы составит от 20 до 30% (рис. 7).

Рис. 7. Страны с падающей численностью рабочей силы, млн чел.

Источник: Long-term macroeconomic forecasts. Key trends to 2050. The Economist Intelligence Unit, 2015.

В этой связи усилятся попытки смягчить влияние неблагоприятных демографических условий. Активизируется иммиграционная политика, необходимая для конкуренции за ограниченные глобальные ресурсы рабочей силы. Важнейшим фактором будет способность страны переключиться на новые источники экономического роста. Для ряда стран с недостаточной капитальной базой источником может служить рост инвестиций и капитальных вложений. Такие страны имеют возможность перейти от технологически менее емкой продукции к капиталоемкой обрабатывающей промышленности. Для более развитых стран актуальным фактором экономического роста станет более эффективное использование капитала с помощью нарастающего технологического прогресса в результате инвестиций в НИОКР.

Среднесрочный тренд: возвращение к нормальной траектории

Глобальная экономика наконец-то переходит от Великой Рецессии к периоду более стабильного экономического роста. В 2015-2016 гг. ожидается возвращение к темпам глобального экономического роста на уровне 3‒4% в год . США вернутся к устойчивому экономическому росту. Европе еще предстоит полностью преодолеть источники финансовой и экономической уязвимости, а продолжение экономического восстановления Японии будет зависеть от структурных реформ, начатых в 2014 г., судьба которых остается крайне неопределенной.

Развивающиеся рынки испытывают снижение темпов вследствие краткосрочных циклических и долгосрочных структурных факторов, однако они поднимаются относительно быстро. В результате экономического роста объем международных потоков товаров и капитала к 2020 г. превысит докризисный уровень. Объем прямых иностранных инвестиций вырастет с 1,3 трлн долл. в 2013 г. до 2,2 трлн в 2020 г.

Товарные потоки восстанавливаются, хотя и менее быстрыми темпами, чем предполагало большинство экспертов. Всемирная торговая организация прогнозирует, что в 2015 г. объемы международной торговли возрастут на 4,7% (за предыдущий 20-летний период ежегодный рост составлял в среднем 5,3%) . Два крупных региональных торговых соглашения, находящиеся на стадии переговоров, - Транстихоокеанское партнерство (TTP) и Трансатлантическое торговое и инвестиционное партнерство (T-TIP) ‒ способны существенным образом подтолкнуть дальнейший рост глобальной торговли.

Хотя глобальная экономика и возвращается к периоду более устойчивого экономического роста, выделить зоны особенно перспективного роста по сравнению с предыдущим периодом становится все труднее. Ни одна из групп экономик ‒ ни развитая, ни развивающаяся ‒ не будут представлять собой монолитное целое, как это было в прошлом. По мере ослабления фискальных и монетарных мер поддержки характер роста в разных странах будет носить дифференцированный характер в зависимости от существа национальных структурных реформ и качества принимаемых политических решений.

Прогнозирование осложняется тем, что по мере вхождения мира в новый период развития после десятилетия нестабильности меняются факторы и драйверы глобального экономического роста. В период «большого пузыря» (2003‒2007 гг.) развитые экономики, как и развивающиеся, росли достаточно стабильно. Вклад развитых стран в мировой экономический рост составил в этот период 0,9 трлн долл., а развивающихся - 0,8 трлн долл. (табл. 1).

Таблица 1. Вклад развитых и развивающихся стран в мировой экономический рост в различные периоды времени, трлн долл. в год (в среднем за период)

Источник: Oxford Economics; A.T. Kearny.

Этот рост частично был обусловлен пузырем недвижимости в США и ряде стран Европы, в результате чего дисбаланс между кредиторами и странами-заемщиками вырос до громадных размеров. Чрезмерные дисбалансы периода «большого пузыря» привели к глобальному финансовому кризису 2008‒2009гг. и переходу к новой модели глобального экономического роста - «росту растущих», который продолжался до 2013 г. и отличался большим вкладом в этот рост развивающихся стран, в то время как развитые экономики стагнировали. Этот глобальный рост был поддержан частично финансовыми стимулами в Китае, а также беспрецедентным ослаблением монетарной политики в США. Начиная с 2014 г. мир вошел в новую фазу «дифференцированного роста», в котором темпы роста развитых стран стабилизируются на положительном уровне, а развивающихся ‒ снижаются до уровня развитых. Однако во всех странах успешное развитие все в большей степени связано со структурными реформами.

В США экономический рост ожидается наиболее прочным за последние годы за счет стабильности финансового сектора, растущей доступности кредитных ресурсов, роста частного сектора и расширения спроса. Компании частного сектора увеличивают инвестиции и создают новые рабочие места. В марте 2014 г. занятость в частном секторе впервые превысила докризисный максимум, достигнув 116 млн чел. Экономика страны во 2-м квартале 2015 г. выросла на 2,3%. Экспорт рос быстрее импорта (5,3% против 3,5% в 1-м квартале). Безработица сократилась с 10% в 2009 г. до 5,3% в июне 2015 г.

Совокупный спрос растет как вследствие увеличения занятости, так и за счет улучшения балансовых счетов домохозяйств по мере выплаты долгов, накопившихся до глобального финансового кризиса. Необходимо отметить и сланцевую революцию, сыгравшую главную роль в переходе страны к фазе экономического оживления. Внутреннее производство нефти выросло за 2008‒2013 гг. на 44% . Рост добычи нефти и газа оказал позитивное влияние на всю экономику США, снизив энергетические издержки и таким образом повысив конкурентоспособность американских компаний, создав новые возможности в нефтехимической отрасли страны.

В еврозоне , напротив, перспективы роста экономики остаются достаточно слабыми и неопределенными. Программа денежного стимулирования, слабый евро, низкие цены на нефть не сумели восстановить прежние уровни инвестиций. Во 2-м квартале 2015 г. экономика еврозоны выросла всего на 0,3% . Ревальвация валюты может усугубить проблемы конкурентоспособности и оказать негативное влияние на экономический рост. С другой стороны, смягчение монетарной политики, предпринятое Европейским центральным банком, должно стимулировать экономическую активность. Страны европейской периферии начинают выкарабкиваться из кризиса благодаря структурным реформам, проводимым после кризиса, и падению заработной платы, повысившей их внутриевропейскую конкурентоспособность. Как следствие, возросла уверенность основных инвесторов. Тем не менее как на общеевропейском, так и на национальном уровнях необходимо проведение более глубоких реформ для достижения долгосрочной эффективности.

В Японии экономические реформы в рамках «Абэномики» показывают признаки результативности. После многих лет дефляции наблюдается стабильно положительный рост цен - свыше 2% в год. Вследствие позитивной инфляции и массированных государственных фискальных стимулов ожидается продолжения экономического роста. Эти положительные тенденции показывают, что две составные части «Абэномики» ‒ финансовые стимулы и смягченная монетарная политика - работают. Чтобы Япония окончательно рассталась с «потерянным десятилетием», государство должно провести структурные реформы. Речь идет о совершенствовании корпоративного управления, стимулировании предпринимательства, дерегулировании так называемых национальных стратегических специальных зон и преодолении политического сопротивления реформам.

На развивающихся рынках экономический рост будет более медленным и более разнообразным по своему характеру по сравнению с периодом «роста растущих». До 2020 г. он составит около 5% в год (для сравнения: в 2008‒2013 гг. ‒ 5,3%). Снижение темпов связано прежде всего с Китаем, где экономический рост, как ожидается, снизится с 9% в 2008‒2013 гг. до 6% в 2014‒2020 гг. Однако даже с учетом этого наиболее высокие темпы до 2020 г. ожидаются в Восточной и Южной Азии, а также в странах Африки южнее Сахары. При всем том темпы роста развивающихся экономик будут выше, чем развитых, вследствие чего их удельный вес в глобальной экономике превысит долю развитых стран (рис. 8).

Рис. 8. Доля развитых и развивающихся стран в глобальной экономике, %

Источник: Global Economic Outlook 2014-2020, Beyond The crisis, AT Kearny, 2014.

Китай до 2016 г. останется наиболее быстрорастущей страной среди крупнейших развивающихся стран; однако затем лидерство по темпам роста перейдет к Индии (рис. 9).

Рис. 9. Темпы экономического роста в крупнейших развивающихся экономиках, %

Рассчитано по: International Monetary Fund, Principle Global Indicators.

Все развивающиеся страны столкнутся с рядом структурных и циклических проблем. В Китае это структурные проблемы, связанные с внутренними и внешними дисбалансами. Важнейшей проблемой Китая является переход от инвестиционно-ориентированной модели развития к потребительской. Индия сталкивается и с циклическими, и со структурными проблемами. Во-первых, это рост инфляции и ревальвация национальной валюты; во-вторых, структурные диспропорции, обусловленные протекционистской политикой и слабым развитием инфраструктуры.

В России циклические проблемы, связанные с низкими нефтяными ценами и геополитическими факторами, понижают среднесрочные перспективы роста. Острые структурные проблемы здесь обусловлены старением населения, политизированным характером регулирования предпринимательства и чрезмерной зависимостью от углеводородов. В Бразилии экономический рост ослабляется снижением товарных цен. Снижение темпов с 3,1% в 2008‒2013 гг. до 2,3% в 2014‒2020 гг. усугубляется слабой инфраструктурой и чрезмерной налоговой нагрузкой на бизнес. Paskolos-internetu.eu - paskolos bebarbiams bei automobiliui su vekseliu i? ?moni?, vartojimo paskola, paskol? refinansavimas iki 1000 be u?stato, skubios paskolos ?siskolinusiems

Рассмотренные тенденции показывают, до какой степени выбор экономической политики будет определять траекторию экономического роста. Структурные реформы выступают ключевым фактором такого роста в большом числе развитых и развивающихся стран. Перед развитыми странами стоят проблемы политических решений в сфере повышения конкурентоспособности, образования, долгосрочного долга, инноваций, неравенства, старения населения и посткризисной институциональной слабости, особенно в еврозоне.

Многие развивающиеся страны продолжают оставаться под прессом ужесточения монетарной политики Федеральной резервной системы США и структурных ограничений своих моделей роста. Им предстоят реформы рынка труда, регулирования прямых иностранных инвестиций, сферы образования, инфраструктуры, необходимые для привлечения как внутренних, так и иностранных инвестиций.

Следующая волна роста

В новой фазе «дифференцированного роста» глобальной экономики важно проанализировать специфические страновые экономические и политические факторы с целью определения рынков, создающих наилучшие условия для ведения бизнеса. Оживление в США, учитывая размеры их экономики и роль в мировом хозяйстве, будет существенным фактором и источником роста в ближайшие годы. Ряд развивающихся стран опередит конкурентов и станет играть более важную роль в мировой экономике до 2020 г. В результате следующая волна роста будет связана не только с США, но и с семью ключевыми развивающимися странами - так называемой «семеркой-2020». Эксперты компании A.T. Kearney проанализировали 25 крупнейших развивающихся рынков (определенных в соответствии с размерами ВНП, численностью населения и ВНП на душу населения), выделенных по восьми ключевым факторам (табл. 2).

Таблица 2. Крупнейшие растущие развивающиеся рынки в 2014-2020 гг.

Большая часть этих факторов носит экономический характер и включает размеры экономики, ожидаемую экономическую эффективность, экономическую устойчивость (вытекающую из возможностей привлечения финансовых ресурсов) и экономические риски, или финансовые дисбалансы. Кроме того, анализировались два политических фактора: воздействие государственного регулирования и управления на экономическую активность и состояние необходимых структурных экономических реформ. Наконец, учитывались еще два важных фактора, способствующих экономическому росту: количество и качество рабочей силы, а также качество инфраструктуры. В результате всестороннего анализа было отобрано семь развивающихся рынков, которые, вероятно, окажутся драйверами глобального роста в ближайшие годы. Они выделены в табл. 2 жирным шрифтом.

Несмотря на риски, связанные с перебалансировкой экономики, Китай остается колоссальным растущим рынком. Имея численность населения в 1,4 млрд чел., КНР обладает наибольшими запасами рабочей силы и является гигантским потребительским рынком. По данным Всемирного банка и МВФ, Китай в 2014 г. опередил США по объему ВНП, рассчитанному по паритету покупательной способности (соответственно, 17,6 и 17,4 трлн долл.) . Благодаря росту потребительского рынка ВНП Китая на душу населения по ППС вырос с 5 тыс. долл. в 2005 г. до 12 тыс. долл. в 2013 г. и, по оценкам, к 2020 г. достигнет 21 тыс. долл. Кроме того, крупные инфраструктурные инвестиции, осуществленные в последние годы, улучшили состояние логистики страны и стали важным фактором конкурентоспособности.

В Чили глубокие институциональные и либеральные экономические реформы 1980-х годов обеспечили стабильность макроэкономической среды и более устойчивый рост по сравнению с конкурентами, а также наибольшую открытость для иностранных инвестиций и торговли. Страна отличается также наиболее прозрачной системой управления и правоприменения в регионе. Являясь крупнейшим в мире производителем меди, она использовала преимущества сырьевого ценового бума для формирования фонда «на черный день», что повысило устойчивость экономики страны к будущим ценовым колебаниям на сырье. Кроме того, правительство предполагает увеличить налог на корпорации для финансирования реформы образования, которая должна повысить качество рабочей силы и обеспечить социальную стабильность.

В Малайзии дружественная институциональная бизнес-среда и относительно высокий доход на душу населения обеспечили благоприятные возможности для экономического роста. Экономика недавно начала переход к модели, ориентированной на внутренний спрос, стимулируемый политикой правительства, в том числе созданием страховой сети. Кроме того, продолжает улучшаться уровень образования: 80% рабочей силы имеет среднее и высшее образование . В качестве ключевого члена АСЕАН и участника переговоров о Транстихоокеанском партнерстве Малайзия является очень открытой экономикой, где объемы международной торговли превышают 160% ВНП. Страна может успешно противостоять любым колебаниям глобальных рынков капитала благодаря эффективным управленческим институтам, гибкому валютному курсу и высокому уровню международных резервов.

Экономические перспективы Перу выглядят достаточно позитивными благодаря недавним структурным реформам и продолжающейся экономической либерализации. Рост последних лет обеспечивался в том числе значительными запасами минеральных ресурсов и природного газа; однако на них приходится лишь 11% ВНП страны. После десятилетий популистского или авторитарного курса правительство Перу пополнило ряды новых латиноамериканских левых прагматиков, сочетающих либерализацию и социальные расходы. В результате такой политики, как ожидается, ежегодные темпы роста производительности труда в стране за 2013‒2020 гг. составят 1,1%. Членство Перу в тихоокеанских альянсах, а также в переговорах о трансатлантическом партнерстве иллюстрирует открытость экономики и высокий потенциал роста.

В Польше диверсифицированная экономика, эффективная бизнес-среда и образованная рабочая сила послужили важными источниками заметного экономического роста. Близость Германии, этой крупнейшей экономики Европы, а также доступ к Балтийскому морю обеспечили Польше географическое преимущество. Однако важную роль сыграла и экономическая политика. В 1990-е годы правительство осуществило успешную экономическую либерализацию, а также инвестировало значительные средства в инфраструктуру и образование. Польша оказалась единственным членом ЕС и еврозоны, где во время Великой Рецессии наблюдались положительные, а в 2008‒2012 гг. - наиболее высокие ежегодные темпы роста экономики . Польша также занимает самое высокое место в Центральной и Восточной Европе по индексу Всемирного банка «Doing Business» .

«Больным человеком» Азии долгие годы Филиппины . Однако недавние реформы (структурные, административные, институциональные и управленческие) и политическая стабильность позволили стране в последние годы расти быстрее, чем другие страны АСЕАН. Темпы роста ВНП в 2012 г. составили 6,8%, в 2013 г. - 7,2, в 2014 г. - 6,1% . Одним из важных факторов этого роста является процесс аутсорсинга международных услуг. По данным компании A.T. Kearny, Филиппины занимают седьмое место по глобальному рейтингу локализации международных услуг . Кроме того, экономике помогает расти благоприятная демографическая ситуация: доля работоспособного населения в общей его численности должна возрасти с 61% в 2010 г. до 64% в 2020 г.

В Мексике амбициозные структурные реформы раскрепостили силы для экономического роста и создали благоприятные условия для инвестиций. Прямые иностранные инвестиции в страну могут вырасти с 27 млрд долл. в 2013 г. до 45 млрд долл. к 2020 г. Другим фактором экономического роста является растущий средний класс: в 2000‒2010 гг. численность среднего класса увеличивалась на 4% в год, сейчас он составляет около 40% населения страны .

Кроме семи быстроразвивающихся формирующихся рынков, все большее влияние на глобальную экономику будут оказывать африканские страны южнее Сахары. Экономика этих стран в 2008‒2013 гг. в среднем росла на 4,9% в год, что уступает только развивающимся странам Азии . Этот регион все больше глобализируется. Например, экспорт в страны БРИК в общем объеме экспорта стран южнее Сахары вырос с 9% в 2000 г. до 34% в 2010 г. Кроме того, во многих африканских странах наблюдался рост международного туризма, выросшего в 2013 г. на 5,3% и охватившего 36 млн чел.

Регион обладает рядом сильных сторон, которые поддерживают здесь экономический рост и повышение благосостояния. Хотя многие страны имеют маленькую территорию, региональные торговые соглашения и прочие экономические союзы обеспечивают необходимый масштаб для инвестиций (табл. 3).

Таблица 3. Региональные экономические союзы в странах южнее Сахары

Обзор документа

Представлен прогноз социально-экономического развития страны на 2016 г. и плановый период 2017-2018 гг.

Он разработан на вариантной основе в составе базового, целевого и консервативного вариантов. Первый предусматривает повышение среднегодовой цены на нефть с 50 долл. США за баррель в 2015 г. до 52, 55 долл. США за баррель в 2017-2018 гг. В 2016г ожидается снижение стоимости экспортируемого газа в связи с усилением конкуренции на европейских газовых рынках.

Рост ВВП в 2016 г. прогнозируется на уровне 0,7%, 1,9% в 2017 г. и 2,4% в 2018 г.

В 2016 г продолжится снижение инфляции. К концу года по базовому варианту - до 7%.

Целевой вариант предполагает выход российской экономики на траекторию устойчивого роста с темпами не ниже среднемировых, снижение инфляции до уровня 4% и рост производительности труда не менее чем на 5%. Целевой сценарий отражает переход к новой модели экономического роста. Для этого потребуются значительные структурные преобразования, радикальный пересмотр госпрограмм и др. Это позволит увеличить темпы экономического роста по сравнению с базовым сценарием и перейти к 2020 г. на устойчивую динамику экономического роста со средним темпом 4,5% в год, обеспечив при этом рост производительности труда не менее чем на 5% в год и достижение целевого уровня инфляции не выше 4 %.

Консервативный вариант предполагает более низкую динамику цен на нефть и природный газ. Предполагается, что в 2016-2018 гг. среднегодовая цена на нефть Urals снижается до 40 долларов США за баррель и стабилизируется на этом уровне на протяжении всего прогнозного периода.

Снижение ВВП может составить до 1%, продолжится углубление инвестиционного спада, усилится негативная динамика в промышленности и розничной торговле, произойдет дальнейшее снижение уровня жизни населения. В меньшей степени снижение затронет добычу нефти и газа, а также сельхозпроизводство и производство пищевых продуктов, в наибольшей степени - весь инвестиционный комплекс и сферу услуг. В 2016 г. инфляция может составить 8-9%. В 2018 г. наметится переход к положительной динамике (рост ВВП на уровне 2,3%), однако это не позволит вернуться на докризисный уровень.

Базовый вариант использован для разработки параметров федерального бюджета на 2016 год.

Ведущий немецкий центр экономических исследований IFO из Мюнхена опубликовал тревожные данные по состоянию мировой экономики во втором квартале 2016 года. Так называемый «глобальный барометр экономического климата», основанный на оценках 1086 экспертов из 115 стран, показал самый низкий результат за последние 3 года. Особенно ухудшились показатели в сравнении с первым кварталом, когда превалировал сдержанный оптимизм. Как заявил глава IFO Клемент Фюст, теперь в мировой экономике царят пессимистические настроения. В первую очередь в Западной Европе, где новость о Брексите негативно отразилась на бизнес-климате. Довольно пессимистично оценивается ситуация в Азии (самый низкий индекс за 7 лет), в то время как в Северной Америке барометр показывает «среднюю» отметку. По прогнозам IFO, к концу года курс доллара вырастет, в США будут повышены долгосрочные кредитные ставки. Одновременно, по оценкам экспертов, имеется тенденция к улучшению экономического климата в Восточной Европе, странах СНГ и Латинской Америке.

Западные экономисты задаются основным вопросом, почему не удается завести мотор мировой экономики? Ведь правительства и банки вот уже несколько лет предпринимают серьезные усилия по стимулированию роста. Кредитные ставки в мире находятся на беспрецедентно низком уровне, все больше компаний и государств занимают деньги беспроцентно и даже получают за это премии. Почти половина долгов в развитых странах Запада торгуется, по подсчетам Financial Times, по отрицательным ставкам — случай беспрецедентный в современной истории. Одновременно центральные банки скупают в массовом порядке ценные бумаги, увеличив вдвое их долю в своем портфеле за последние 8 лет. По подсчетам Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР), в Японии и Великобритании им уже принадлежит треть госдолгов.

Контекст

До восстановления экономики далеко

Bloomberg 15.08.2016

Блюз сомнений мировой экономики

Project Syndicate 22.07.2016
Не только центробанки, но и правительства стран Запада принимают все меры по стимулированию экономического роста. Несмотря на высокий уровень госзадолженности, они щедро раздают деньги, увеличивая бюджетный дефицит. Так, японский премьер Синдзо Абэ запустил программу экономического стимулирования на сумму свыше 28 триллионов йен (265 миллиардов долларов), а ЦБ Японии одновременно увеличивает закупку госдолга.

Этот процесс продолжается всюду: ЦБ Англии начал скупать корпоративные обязательства и активы, чтобы смягчить негативный эффект от Брексита. Аналогичные меры планирует правительство Маттео Ренци в Италии. Испания и Португалия и без того нарушают бюджетные нормы еврозоны, набирая долги, и в Брюсселе закрывают на это глаза. Из всех развитых стран только Германия может похвастаться профицитом бюджета.

Может быть, такая политика ошибочна? Ведь несмотря на повсеместное печатание денег и смягчение финансовых правил, вплоть до их нарушения, мотор экономического роста не заводится.

По общепринятой теории, компании должны «впитывать» дешевые деньги и инвестировать их в новые технологии и производственные мощности. Однако этого не происходит. Вместо этого предприятия экономят на капитальных расходах и препочитают выкупать собственные акции. Кроме того, дешевые деньги подстегнули процесс поглощений, который ничего не приносит с точки зрения макроэкономики: когда одна компания покупает другую, это не приводит к созданию новых мощностей и рабочих мест.

По подсчетам ОЭСР, реальные капиталовложения в основные фонды резко сократились со времени финансового кризиса 2008 года. Производительность труда стагнирует как в развитых, так и развивающихся странах. Одна из причин — стремление к быстрой наживе: вместо того, чтобы вкладывать деньги в науку и новые технологии, фирмы инвестируют дешевые деньги в недвижимость. Повсюду раздуваются строительные пузыри, что нельзя назвать производительным вложением денег. В свою очередь, это создает порочный круг: там, где не растет производительность труда, останавливается и рост зарплат, в то время как спекулятивное меньшинство обогащается за счет скупки недвижимости. Можно сказать, что дешевые деньги не пошли на пользу экономике: быстрые спекулятивные операции оказались предпочтительнее долгосрочных и рискованных вложений в реальное производство и технологии. Иными словами, финансовый спрут душит реальную экономику.

В первые месяцы после кризиса 2008 года полное открытие денежных кранов было оправдано и спасло финансовую систему от краха. Однако со временем монетарное стимулирование стало принесить больше вреда, чем пользы: экономика перестала расти, благосостояние тоже. Теперь в качестве рычагов роста вместо снижения налогов и вливания денег эксперты предлагают другие рецепты, в частности:

— упор на развитие науки и образования, максимальное использование интеллектуального ресурса. Только это поможет компенсировать «старение» западного общества и нагрузку, связанную с прибытием миллионов мигрантов в Европу.

— крупные инфраструктурные проекты в области транспорта и энергетики, переход к альтернативным источникам энергии, что предполагает смену технологического уклада.

Однако способны ли правящие политические партии Запада на такую смену экономической стратегии? Многие наблюдатели считают, что им легче запустить печатный станок, поднять или снизить налоги, перезанять еще денег, чем браться за решение проблемы по существу. Тем временем кризисные признаки в мировой экономике множатся: снижается спрос на сырье, падают цены на нефть, сталь и медь. В качестве объективного показателя экономической активности эксперты приводят индекс BDI (Baltic Dry Index), отражающий цены на морские транспортировки сырья. На сегодняшний день он на 70% ниже своего максимального значения конца 2013 года. Другие сайты морских перевозок (VesselFinder, Marine Traffic) также свидетельствуют о резком падении грузооборота в Атлантике и Тихоокеанском регионе. Эти факты, а также многие другие моменты не дают повода для оптимизма, что и отразил барометр глобальной экономики IFO.