Проблема купли-продажи человеческих органов тесно связана с решением задач трансплантологии. Решит ли принятие нового закона проблему черного рынка человеческих органов

Черный рынок человеческих органов

Торговля человеческими органами категорически запрещена в большинстве стран мира, включая все развитые страны. Её запрещают Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ) и уголовные кодексы этих стран. Так, продажа органов (в том числе и продажа трупов) в США официально запрещена с 1984 года и карается пятью годами тюрьмы, а также штрафом в 50 тыс. долларов. При этом дефицит органов для трансплантации создает предпосылки к развитию «черного рынка» человеческих органов. Всего в мире ежегодно проводится 26 тыс. пересадок почек (в США - 10 тыс.) В России проводится в среднем 300 пересадок, при потребности в 5-6 тыс. Всего потребность в пересадки почки в мире составляет 74,5 на 1 млн. населения. Печень ежегодно пересаживается 8-10 тыс. раз (в США - 4-5 тыс.) В России производится всего 200 пересадок. Потребность в пересадке печени в год в мире - 69,1 на 1млн. Жителей. Пересадка сердца в мире - 2,7-4,5 тыс. операций (в США - 2-2,5 тыс.). В России - около 100, при потребности 1000 операций в год. А всего в мире потребность в пересадке сердца - 67,4 на 1 млн. человек. По другим органам и тканям также выявляется явный дефицит. Донор получает орган безвозмездно, но цена операции достаточно высока. Трансплантация любого органа как вид высокотехнологичной медицинской помощи оплачивается по тарифу. Высокий спрос порождает высокие цены на органы. Определены нелегальные цены на органы, так почка оценивается от 10 до 100 тыс. евро, печень в 20 - 150 тыс. долларов, сердце в 250 тыс. долларов, поджелудочная железа - 45 тыс. долларов, роговица глаза - 5 тыс. долларов. Высокие цены на нелегальном рынке обусловливают вовлечение в данный подпольный бизнес организованной, в том числе транснациональной преступности. ООН разделила все транснациональные преступления на 17 групп. 13-й по счету в этой классификации ООН значится «торговля человеческими органами». Альтернативой «черному рынку» выдвигается концепция создания легального рынка. При этом, некоторые специалисты считают, что легальный рынок человеческих органов должен существовать в целях спасения человеческих жизней. Так профессор прикладной этики и философии Университета им. Святого Эдварда (Остин, Техас) Марк Черри считает, что рыночная компенсация донорства позволит увеличить доступность органов и других частей тела, которые уже не будут ограничены актами альтруизма людей, государственным принуждением, манипулятивными просветительскими кампаниями и нечистоплотными посредниками на нелегальном рынке человеческих органов.

Первое упоминание о подпольной торговле человеческими органами произошло в 1987 году, когда правоохранительные органы Гватемалы обнаружили 30 детей, предназначенных для использования в этом бизнесе. Но, скорее, это была лишь вершина айсберга. Многие факты скрывались и скрываются до сих пор. Корреспонденты одной из центральных газет побеседовали с глазу на глаз с высокопоставленным украинским чиновником. Оказалось, что основным поставщиком органов из СССР в конце 80-х были детские дома. Якобы под видом лечебных туров в страны Европы, например в Германию. Многие возвращались не только без почек, но и без части костного мозга. В 1994 году ряд чиновников на Украине были осуждены за подобную «туристическую» деятельность. Самым скандальным центром торговли человеческими органами (особенно почками) стала Индия, в которой вообще не существовало никакого законодательного контроля, поэтому отправиться из далекой деревушки в город и вернуться без почки, зато с деньгами на свадьбу своей дочери было самым обычным делом. Бэрри Якобс, американский врач, основал еще в 1983 году «международную биржу почки», и до 1990-го успешно организовывал порядка 2000 продаж в год. Впрочем, посредники не ленились отправляться в индийскую глубинку, зачастую оставляя несчастных «доноров» без желанных 2- 3 тысяч долларов, к тому же умудрялись работать сразу с целыми деревнями, т. е. оптом - проще уговаривать, да и дешевле. Только к 1995 году в Индии был принят закон, запрещающий прямую торговлю органами, но не во всех штатах. «Продам себя частями оптом и в розницу», уже в 70-е такие объявления вовсю публиковались в бразильских, чилийских и в аргентинских газетах. В той же Бразилии, несмотря на принятый в 1997 году специальный закон, до сих пор продолжаются судебные дела по фактам кражи детей и кражи органов, а слухи и мифы о «голубых такси-фургонах» превратились в современные городские легенды. К 90-м годам на рынке органного донорства появилась Турция, где встречаются и доноры, и те, кто в них нуждается. Китай до сих пор привлекает внимание всей международной общественности и правозащитных организаций. Статистика социалистической идеологии держится под сукном, но еще в октябре 1984 года правительством Китая была спущена директива великому народу, рекомендующая и, разумеется, обязывающая использовать трупы или органы казненных заключенных - почки, роговицу, печень, сердце и сердечные клапаны. Конечно, эту практику следует хранить в строжайшем секрете, указывала директива, дабы избежать ненужных негативных последствий. Органы и ткани распределялись китайским товарищам, прежде всего - ответственным работникам и членам их семей, а избыток продавали и продают представителям Гонконга, Тайваня, Сингапура, - в основном азиатским странам, которые платят порядка 30 тысяч долларов за орган. Одной из немногих стран мира, где законодательно разрешена торговля органами, является Иран. Стоимость почки здесь колеблется в пределах 5-6 тыс.долларов. В этой стране с 1988 года доноры получают от государства материальное вознаграждение из специального государственного фонда поддержки. Такую модель можно рассматривать как некоммерческую из-за отсутствия посредников - никто кроме продавца не получает с этого прибыли.

Первый арест по делу о продаже органов был произведён в 1996 году, когда малоимущие граждане продавали жителю Египта свои почки по 12 тыс. долларов за штуку.

В 1980-1990-е годы стала проявляться связанная с запретом на продажу органов проблема незаконного оборота органов человека с участием организованной преступности. В маршрутах незаконного оборота органов прослеживается общая тенденция с юга на север, от «бедных» к «богатым», из третьего мира в первый, от женщин к мужчинам, от темнокожих к белым. Саверио Морабито, бывший член мафиозного клана «Ндрангеты» сказал: «Бизнес будущего - незаконная торговля органами. Достаточно одной клиники и пары докторов, и из одного человека можно извлечь кучу органов».

В настоящее время в значительном числе стран, включая европейские, выявляются факты, свидетельствующие о незаконной торговле человеческими органами.

В России время от времени появляются дела, имеющие отношение к «черному рынку» человеческих органов. В 1992 году была пресечена деятельность посреднической фирмы в крупном сибирском городе, в число учредителей которой входили врачи городской больницы. Участники группы выслеживали детей из неблагополучных семей, ставили ложные диагнозы и отправляли на операции.

В 2000 году в Рязани бабушка Нина Ткачёва пыталась продать собственного внука, причём не для усыновления и не в рабство, а именно «на органы», с целью получения максимальной выгоды. Сотрудники службы криминальной милиции УВД по Рязанской области выступили покупателями. Жизнь внука женщина оценила в $90 тыс. Получив деньги, она передала все документы мальчика, включая медицинскую карту ребёнка. Было возбуждено уголовное дело и суд приговорил Ткачёву к 4 годам 6 месяцам лишения свободы.

В 2005 году правоохранительными органами Финляндии и Испании расследовалось дело российского гражданина, который вывозил для этой цели детей из России в Испанию, но из-за нехватки доказательств обвинений предъявлено не было.

Широкую огласку получило «дело Надежды Фратти», итальянки российского происхождения, которая с 1993 по 2001 годы по данным ФСБ РФ вывезла из Волгоградской области за рубеж 558 детей-сирот, а из Пермской - порядка 300. У сотрудников ФСБ были основания полагать, что все эти дети могли бесследно исчезнуть в итальянских частных клиниках по пересадке органов. В 2010 году Волгоградский суд признал Фратти виновной в подделке необходимых для усыновления детей документов, а также в даче взяток. Ранее она была трижды судима. В первый раз - в 2002 году - Фратти была оправдана, во второй раз - в том же году - она получила семь лет условно, и, наконец, в 2006 году она была приговорена к четырём годам условного заключения. Все прежние решения были, однако, отменены по причине истёкшего срока давности Верховным судом России, после чего потребовался четвёртый процесс. Вместе с итальянкой российского происхождения по этому же делу проходили и российские граждане - все они также получили условные сроки и были освобождены от уголовной ответственности по сроку давности.

Особого внимания требуют факты вовлечения руководства стран в преступную деятельность, связанную с трансплантологией. Бывший прокурор Гаагского трибунала Карла дель Понте выпустила в свет новую книгу «Охота», в которой прямо обвинила премьер-министра Косово Хашима Тачи в убийствах 300 сербов с целью продажи внутренних органов для нужд трансплантологии. Процесс, обвинителем в котором выступает Евросоюз, по делу «чёрных трансплантологов», которых обвиняют в контрабанде донорских органов, проведении незаконных операций и торговле людьми, начался 4 октября 2011 года. По данным следствия, операции происходили в частной клинике Medicus. Россия, в свою очередь, ведёт собственное уголовное дело. В ходе следствия допрошены пострадавшие от действий преступной группировки граждане России и других стран. Двое россиян официально признаны потерпевшими - в августе 2008 году у каждого из них изъяли левую почку, заплатив к тому же гораздо меньше обещанного.

Отдельно следует рассмотреть статистику пропажи людей, в том числе детей и подростков. «В последние годы число без вести пропавших в России устойчиво колеблется по разным данным от 70 до 100 тыс. человек в год. Вместе с ранее пропавшими, которых ищут от года до 15 лет, общая цифра составляет в пределах 120 тыс., причем примерно 25% из них – дети и подростки. Если верить статистике, правоохранительные органы ежегодно находят около 50 тыс. человек. Залог успеха прост: чем раньше начинают искать, тем чаще находят. По горячим следам и в течение первого года розыска находятся до 80% пропавших взрослых и 90% детей». Однако 10% детей остаются в списках пропавших без вести. И если даже исходить из самой оптимистичной статистики Следственного Комитета при Прокуратуре о том, что пропадает в среднем 15 тысяч детей в год, выходит, что порядка полутора тысяч пропадает бесследно. Таким образом, каждые 30 минут пропадает один ребенок или 48 детей в день. В других странах статистика пропаж также неутешительная - в США почти один человек на каждые 300 жителей, в Австралии - один на 100. В Великобритании пропадает без вести до 250 тыс. человек в год, из них более 100 тыс. детей. До 20 тыс. из них так и не находятся. Хотя большинство пропаж людей не связана с преступлениями и изъятием органов для трансплантации и подавляющее большинство людей в последующем находятся, любые факты бесследной пропажи людей должны быть предметом особого внимания. Международное сообщество в рамках подписания конвенций определяет запрещение извлечения финансовой выгоды с использованием человеческого тела. В статье 21 Дополнительного протокола к Конвенции по правам человека и биомедицине относительно трансплантации органов и тканей человеческого происхождения (ETS N 186) (Подписан в г. Страсбурге 24.01.2002) говорится, что тело человека и его части не должны использоваться для извлечения финансовой выгоды или получения сравнимых преимуществ. Объявления о необходимости или доступности органов или тканей с целью предложения или получения финансовой выгоды и сравнимых преимуществ запрещены. Вышеупомянутое положение не препятствует платежам, которые не образуют финансовую выгоду или сравнимые преимущества, в частности: компенсации потерь заработков и других законных расходов живых доноров, вызванных удалением или связанных с медицинскими освидетельствованиями; выплате законных сборов за законные медицинские или связанные с ними технические услуги, оказываемые в связи с трансплантацией; компенсации в случае непредусмотренного ущерба, понесенного в результате удаления органов или тканей у живого лица. Статья 22 данного протокола прямо запрещает торговлю органами и тканями.

В октябре 2009 года в штаб-квартире Организации объединенных наций (ООН) были представлены выводы совместного исследования, подготовленного Советом Европы и ООН. «Авторы исследования считают, что проблема торговли органами приобрела глобальный характер. Одним из ее проявлений стал «трансплантационный туризм», когда богатые пациенты выезжают для пересадки органов в страны, где права донора никак не защищены. Эксперты отмечают, например, что из 68 тысяч ежегодных операций по пересадке почек примерно 5-10% являются результатом торговли органами. Это от 3,5 до почти 7 тысяч операций в год.

В исследовании отмечается, что сегодня нет четкой картины этих преступлений и надлежащей статистики. В международном праве отсутствуют общие определения, связанные с торговлей и незаконной трансплантацией человеческих органов. Во многих странах торговля человеческими органами не признана уголовно наказуемыми деяниями. В докладе отмечается, что основой любого законодательства о пересадке органов должен стать полный запрет на получение финансовой выгоды в результате использования человеческого тела или его частей». Основным выводом данного исследования является необходимость международной конвенции, запрещающей торговлю органами, тканями и клеточным материалом человека.

В настоящее время планируются принятие нового Федерального закона «О трансплантации органов и тканей». В нем будут детально прописаны все аспекты донорства и трансплантации, в том числе детского посмертного донорства. Будет создан электронный федеральный регистр доноров органов, донорских органов и пациентов-реципиентов.

Но снизит ли это возможность незаконной купли-продажи органов и тканей.

Не пора ли ввести отдельную статью УК РФ, как это есть во многих странах за незаконную куплю-продажу, а также совершение иных сделок в отношении органов, тканей человека или иных фрагментов тела человека, в целях трансплантации, проведения опытов, обрядов или в иных целях, а также незаконное хранение, передачу, перевозку или пересылку органов и (или) тканей человека, а также иных фрагментов тела, в том числе совершенные группой лиц, организованной группой либо преступным сообществом.

Зачастую упоминания о трансплантации органов вызывают жутковатые ассоциации с продажей людей, убийствами и прочей чернухой. Масла в огонь подливают CМИ, усиленно придумывающие яркие ярлыки для тех, кто замешан в торговле органами - «чёрные хирурги», «палачи», «торговцы телами». Купля-продажа органов запрещена на территории всего земного шара, за исключением Ирана - высочайший спрос упирается в этическую проблему, вокруг путей решения которой до сих пор ведутся споры .

В России разрешено безвозмездное донорство, а за куплю-продажу органов Уголовный кодекс предусматривает пять лет лишения свободы. Но на покупателя всегда найдётся продавец и контрагент, который, увеличив плату за риск, сведёт второго с первым. Мы поговорили с одним из таких людей, чтобы понять, как он попал в этот бизнес, по какой схеме работает подпольная трансплантология и сколько же на самом деле стоит человеческая почка.

Лет девять назад я сам хотел продать почку. Причины были такие же, как и у большинства доноров, обращающихся к нам, - нужны деньги. Кому-то не позволяет обратиться в банк кредитная история, кто-то просто не сможет выплатить обратно крупную сумму, а в большинстве случаев ещё и время поджимает. В таких ситуациях донорство кажется единственным выходом. Готовых безвозмездно отдать свою почку или часть печени очень мало, и желание получить достойное вознаграждение легко объяснимо. До запрета платного донорства люди сдавали кровь и получали за это несколько тысяч рублей в зависимости от количества и самого материала (плазма или лимфа). «ВКонтакте» насчитывал не один десяток групп, где организаторы предлагали провести в одну из клиник для забора крови в обход огромной очереди, за что клали себе в карман 10–20% от суммы выплаты.

Мы занимаемся тем, что подбираем потенциальному донору покупателя и наоборот. Со стороны донора мы помогаем решить финансовые проблемы, со стороны реципиента - получить возможность излечиться от смертельной болезни. Дело в том, что найти нужного человека без серьёзных посредников очень сложно. В том же «ВКонтакте « нередко встречаются объявления из серии «Помогу продать почку срочно», но в 99% случаев это развод. Мошенники предлагают будущему донору сдать анализы для первичного медобследования и предупреждают, что это платная услуга. После того как человек переводит им около 200 долларов, они исчезают. До этого я работал в Израиле и неоднократно сталкивался с мошенничеством. Турецкие посредники тоже хороши - они могут выплатить донору всего 10 тысяч долларов, несмотря на то что таких расценок в принципе не существует. Запрет на коммерческие действия с органами действует на всей территории бывшего СССР, но мы используем схемы, позволяющие легально обходить этот закон.

У меня есть обычная работа, а этим я занимаюсь в качестве подработки, так как у меня совершенно другая основная деятельность. Живу не в России, потому что в странах бывшего СССР мне делать нечего. У меня медицинское образование, но я сам никакие операции не провожу - выступаю в роли консультанта и переводчика. Всё начинается с того, что будущий донор заполняет небольшую анкету на нашем сайте, где указывает возраст, гражданство, страну и город проживания, а также наличие загранпаспорта и группу крови, после чего оставляет свои контакты. В скором времени мы связываемся с ним и обсуждаем все детали. Донором может стать любой в возрасте от 18 до 55, располагающий нормальным здоровьем и средствами на перелёт. Ситуации бывают разные, и мы можем за свой счёт оплатить донору поездку, потом вычесть потраченную сумму из гонорара; это решается индивидуально. Затраты на перелёт колеблются в предела 1200–1400 долларов.

Донор самостоятельно проходит первичное медобследование - важно убедиться, что человек не болел гепатитом и имеет отрицательный ВИЧ-статус. Нужно сделать УЗИ почек и органов брюшной полости, провериться на антитела к ВИЧ и сдать маркеры к гепатитам форм В и С. Осмотр можно проходить в любой поликлинике - справки никто не подделывает, потому что всё ещё несколько раз проверяется и скрыть что-либо просто невозможно. Если основные анализы в порядке, человек подходит. Получив все необходимые справки и копию загранпаспорта, мы начинаем организовывать поездку. Если у донора нет загранпаспорта, он оформляет его самостоятельно.

Чаще всего трансплантации проводятся в трёх странах: в Чили, Аргентине и Эквадоре, а именно - в государственных клиниках Сантьяго, Буэнос-Айреса и Кито.

Чаще всего трансплантации проводятся в трёх странах: в Чили, Аргентине и Эквадоре, а именно - в государственных клиниках Сантьяго, Буэнос-Айреса и Кито. Страна проведения выбирается исходя из гражданства донора: россиян чаще всего отправляем в Чили, а украинцев в Аргентину. Связано это с тем, кому какую визу охотнее дают - все едут по обычной туристической. Если кандидат на донорство невыездной, мы оказываем содействие, даже если на выезд наложено вето. Конечно, долги и разборки с судебными приставами - это одно, а уголовная ответственность - совсем другое; тем не менее мы стараемся решать подобные проблемы - например, выезжаем через Беларусь. Донор может взять с собой друга - разрешается присутствие одного человека в качестве сопровождающего. По прилёту его встречает наш представитель, который сопровождает его на протяжении всего процесса. До госпитализации будущий донор проживает в отеле, эти расходы оплачиваются нашей стороной.

Донор и реципиент знакомы, они вместе проходят медкомиссию - операция проводится только после того, как врачи собирают консилиум и выдают заключение. Человек может стать донором почки, фрагмента печени или костного мозга, причём стать донором двух органов невозможно. За костный мозг мы платим 20 тысяч долларов чистыми, в случае донорства почки - 50 тысяч, за фрагмент печени - 60 тысяч. После операции, которую проводят опытные врачи лучших клиник, нужно от 10 до 30 дней на восстановление - мы оплачиваем первичный период реабилитации. После выписки врач выдаст все необходимые рекомендации, и уже в России донор наблюдаться не будет - операция не представляет угрозы его здоровью, а процесс гораздо сложнее для реципиента - тут и риски выше, и реабилитация занимает больше времени.

Существует множество способов перевоза денег - например, перечисление на счёт или покупка именных чеков American Express. Во втором случае они обналичиваются по приезду, так как наличными можно перевозить только десять тысяч долларов.

Нас часто спрашивают о гарантиях, потому что боятся проснуться и без органов, и без денег или вообще не проснуться, но на самом деле никаких гарантий нет просто потому, что непонятно, в какой форме они должны существовать. Так что здесь отношения строятся исключительно на доверии.

Наш сайт находится в открытом доступе, тем не менее Роскомнадзор нас не достаёт. Чтобы заблокировать ресурс, нужно постановление суда, а закона, где было бы написано, что нельзя иметь сайт о продаже органов, просто не существует.

В России вообще нет чётко сформулированного закона о трансплантации: если в США за продажу или покупку органов положен штраф в 50 тысяч долларов или пять лет тюрьмы, у нас всё очень размыто. Есть федеральный закон, подписанный ещё Ельциным в 1992 году, но он настолько абстрактен, что толку от него мало. На сайте Минздрава сейчас есть проект закона, который планируется принять с 1 января 2016 года, и он прописан намного подробнее. Кстати, в Аргентине подобного закона в принципе не существует, в то время как в Иране продажа органов полностью легализована. Процесс строго контролируется местными властями, а донорами чаще всего становятся представители низшего экономического слоя, и как следствие для таких почек характерна плохая наследственность и высокий риск сбоев из-за неблагополучной жизни донора.

Что касается последних трендов, всё чаще говорят о 3D-принтерах, но процесс их «вживления» в систему займёт минимум 10–15 лет, так что пока ничего особо не изменится.

Начавшаяся в последней трети ХХ в. научно-техническая революция породила ряд принципиально новых опасных для общества видов теневой экономической деятельности. Наиболее известным из них является хакерство, связанное с информационными технологиями. Наряду с "компьютерной преступностью
Начавшаяся в последней трети ХХ в. научно-техническая революция породила ряд принципиально новых опасных для общества видов теневой экономической деятельности. Наиболее известным из них является хакерство, связанное с информационными технологиями. Наряду с "компьютерной преступностью" в СМИ и в масс-культуре широким вниманием пользуется информация о нелегальной торговле человеческими органами и тканями, которая связана с биотехнологиями в сфере трансплантации. Вспомним, например, недавний фантастический блокбастер "Остров", сюжет которого вращается вокруг тайного выращивания людей-клонов "на запчасти". Однако если хакерство представляет собой вполне реальную и высокоразвитую сферу теневой экономической деятельности, то по поводу торговли органами ясности гораздо меньше. Пожалуй, это именно тот случай, когда надо говорить о "дыме без огня". Точнее говоря, почти без огня.

1. Проблема дефицита донорских органов и тканей

Формирование спроса на органы и ткани для трансплантирования. Трансплантирование (пересадка) органов и тканей, как одно из направлений наукоемких медицинских услуг, стало развиваться полвека назад. Хотя на начальных этапах развития трансплантологии лидерство принадлежало советским врачам, в налаживании «поточных» операций решающую роль сыграли медики США. Начальными вехами трансплантологии считают 1954 г., когда американец Джозеф Мюррей выполнил успешную пересадку почки человеку, и 1967 г., когда американский хирург Томас Старзл выполнил первую успешную трансплантацию печени, а Кристиан Барнард из ЮАР успешно пересадил в Кейптауне сердце человеку. В России сохраняется сильная школа трансплантологии: первую трансплантацию печени в России выполнил профессор А.К. Ерамишанцев в 1990 г., а успешную пересадку сердца впервые в нашей стране в 1987 г. произвел Валерий Шумаков, которого называют «отцом отечественной трансплантологии».

В настоящее время массовый характер приняли операции по трансплантации почек, реже производят операции по пересадке печени, сердца и иных органов. Чтобы предотвратить реакцию отторжения, пациент с пересаженными органами должен затем всю жизнь принимать дорогие лекарства, подавляющие иммунную систему – иммуносупрессоры. Благодаря их использованию судьба человека с пересаженным органом зависит прежде всего от качества этого органа, а совместимость тканей играет уже не первую роль.

В разных странах операции по пересадке производят с очень сильными различиями по их частоте: например, в начале 2000-х гг. ежегодно проводилось около 5 тыс. операций по пересадке печени в США, в Испании - 800, в России и Белоруссии - по 3-4 операции. Это связано с тремя факторами:

с различиями в квалификации врачей разных стран;

с различиями в уровне жизни (операцию по трансплантации могут пока позволить себе либо богатые люди, либо люди из богатых стран с высокоразвитой системой социальной защиты);

с различиями в разрешенных законом методах добывания трансплантируемых органов.

Для относительно развитых стран наиболее значимым в современных условиях становится третий фактор. Спрос на операции по пересадке органов заметно превышает их предложение. Пациенты вынуждены несколько лет в очереди на операцию; многие из них умирают, не дождавшись своей очереди. С течением времени растет и длина очереди, и среднее время ожидания.

Официальные каналы предложения донорских органов и тканей. В настоящее время есть два официальных канала получения органов и тканей для пересадки:

безвозмездное получение органов от родственников больного;

безвозмездное изъятие органов от умерших людей.

Возможен и третий канал – продажа органов для трансплантации живыми людьми. Однако торговлю человеческими органами строго запрещают Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ) и уголовные кодексы всех развитых стран . Исключениями являются некоторые периферийные страны (Индия, Турция и др.), где торговля органами и тканями фактически не криминализирована.

В России, как и в других постсоветских странах, живым донором может являться только родственник больного, нуждающегося в пересадке. Специального вознаграждения за донорство органов не полагается. Впрочем, например, по белорусскому законодательству, донор имеет право на получение компенсации расходов, вызванных необходимостью восстановления его здоровья в связи с донорством, и пособия по временной нетрудоспособности в размере 100% заработка на тот период, пока он не мог работать в связи с забором у него органов или тканей. Инвалидность донора, наступившая в связи с выполнением им донорской функции, приравнивается к инвалидности, вызванной трудовым увечьем.

Изъятие органов у трупа разрешается в большинстве стран только в том случае, если органам здравоохранения неизвестно, что человек при жизни или хотя бы один из его близких родственников выражали свое несогласие на такое изъятие, - это принцип презумпции согласия .

Самой прогрессивной в этом смысле страной в современном мире считается Испания: в этой стране, по данным опросов, почти 90% граждан согласны на забор органов умерших родственников. На дверях многих церквей Испании висят таблички «Не берите свои органы на небо. Там они вам не пригодятся. Оставьте их здесь, они пригодятся на земле».

В некоторых странах (например, в Нидерландах) проблема прав на изъятие органов у умерших решается еще более радикально – по принципу презумпции донорства . Это значит, что независимо от прижизненной воли покойного (или воли его родственников), если есть показания к донорству, оно должно состояться.

Несмотря на меры по расширению легального предложения донорских органов, в развитых странах их все равно не хватает. Кроме того, с медицинской точки зрения предпочтительным все же является использование донорских органов от живых людей, а не от трупов.

Особым законным вариантом решения проблемы дефицита донорских органов является трансплантационный туризм – специальные поездки людей, нуждающихся в пересадке органов, в те периферийные страны, где торговля органами юридически не запрещена. До 2000-х гг. основными странами-донорами были Индия и Китай, где практически легально и достаточно дешево можно было купить почку у живого донора и сделать операцию по ее пересадке. Однако из-за относительно низкой квалификации местных врачей «туристы» сталкивались с большим риском. Кроме того, ВОЗ, осудив торговлю человеческими органами, призвала Индию прекратить этот бизнес, после чего многие известные индийские хирурги перестали оперировать богатых иностранных пациентов.

Таким образом, наблюдается следующая ситуация: спрос на донорские органы заметно превышает предложение; из-за официальных запретов легальный рынок донорских органов невозможен. В аналогичных ситуациях (эпоха «сухого закона» в США 1920-х гг., наркобизнес в ХХ в.) обычно возникает нелегальный рынок дефицитных товаров, контролируемый организованной преступностью.

Проблема дефицита донорских органов и тканей в современной России . Проблема дефицита донорских органов типична и для России.

По официальным оценкам, в нашей стране примерно 10–20 человек на миллион населения ежегодно нуждаются в трансплантации печени. Только в одной Москве таких пациентов ежегодно появляется около 200, однако фактическое число операций не превышает 3–5 в год. Операций по пересадке почек производится заметно больше: например, в 2001 г. новую почку получили 118 человек. До 2003 г. в России выполнялось всего около 500 трансплантационных операций в год, однако к середине 2000-х их число упало примерно до 300. Это очень низкий уровень. Для сравнения, в Польше ежегодно производят около 1.000 трансплантаций одной только почки.

Из-за дефицита органов в России лишь примерно 30% пациентов из листа ожидания доживают до трансплантации. В развитых странах Запада доля пациентов, не дождавшихся операции, составляет лишь порядка 10%.

В России 2000-х гг. трансплантология вообще переживает кризис. В специализированных центрах и отделениях (всего их 42) и ранее редкие операции по трансплантации органов резко сократились (выполняются в основном родственные, когда орган берется от живого донора), в некоторых — прекратились совсем. Этот кризис объясняется рассогласованием между разными законодательными нормами, регулирующими посмертное донорство.

Российское законодательство о трансплантации органов и тканей первоначально придерживалось европейского подхода. Согласно принятому 22 декабря 1992 г. Закону Российской Федерации «О трансплантации органов и (или) тканей человека» № 4180- I разрешение у родственников врачи получать не обязаны. В России, согласно этому закону, действовала презумпция согласия : «Изъятие органов и (или) тканей у трупа не допускается, если учреждение здравоохранения на момент изъятия поставлено в известность о том, что при жизни данное лицо либо его близкие родственники или законный представитель заявили о своем несогласии на изъятие его органов и (или) тканей после смерти для трансплантации реципиенту» (ст. 8).

Однако позже, 12 января 1996 г., Государственной Думой был принят Федеральный закон «О погребении и похоронном деле» № 8-ФЗ, где предлагался уже совсем иной подход к изъятию органов у трупа. В ст. 5 этого закона указано, что «действия по достойному отношению к телу умершего должны осуществляться в полном согласии с волеизъявлением умершего» (п. 2) или, при отсутствии волеизъявления умершего, право на разрешение трансплантации переходит к супругу умершего, его близким родственникам и т.д. (п. 3) . Этот Закон фактически ввел презумпцию отказа (или принцип информационного согласия ) – врач не имеет права изымать у покойного органы, не получив информации о его прижизненном волеизъявлении или согласии родственников .

После 2003 г. в практическом решении проблемы допустимости посмертного донорства стала доминировать ориентация не на презумпцию согласия, а на презумпцию отказа.

К середине 2000-х гг., по сообщениям СМИ, НИИ трансплантологии и искусственных органов в Москве (главный центр российской трансплантологии) фактически свернул платные операции по пересадке хроническим больным жизненно важных органов. В.И. Шумаков, лидер российской трансплантологии, заявил, что операции приостановлены «из-за опасений новых судебных исков против оперирующих хирургов в подозрении на преднамеренное убийство пациентов». Речь идет о последствиях дела «врачей-убийц» из московской поликлиники № 20, о котором подробно будет сказано ниже. В результате в России возросла смертность больных, нуждающихся в пересадке донорских органов.

Таким образом, в России, как и в развитых странах, существуют объективные предпосылки для развития нелегального рынка трансплантантов – высокий спрос сталкивается с низким легальным предложением. Однако можно ли говорить о реальном существовании этого нелегального рынка?

2. В поисках фактов о криминальной трансплантации: известия из-за рубежа

Проблема нелегальной трансплантологии сильно мифологизирована. Существует парадокс: хотя в СМИ много сообщений о торговле людьми «на органы» и о контролируемом мафией рынке трансплантируемых органов, достоверных фактов очень мало.

Нелегальное трансплантирование в странах дальнего зарубежья . Согласно информации в СМИ, первое упоминание об импорте человеческих органов в Западную Европу относится к 1987 г., когда правоохранительные органы Гватемалы обнаружили 30 детей, предназначенных для использования якобы именно в этом бизнесе. (Это сообщение сомнительно хотя бы потому, что детские органы нельзя использовать для пересадки взрослым людям.) Затем пошли сообщения из других стран Латинской Америки - из Колумбии, Бразилии, Аргентины, Мексики и т.д.

Первым, кого арестовали за торговлю органами, стал будто бы в 1996 г. некий египтянин, которому бедняки продавали свои почки по 12 тыс. долл. за штуку.

Во время сербо-хорватского конфликта 1990-х гг. сербская сторона распространяла информацию, будто хорватская сторона закупала оружие на деньги, вырученные от тайной продажи трансплантантов.

Достоверность всех этих сообщений вызывает сильные сомнения. Описанные в СМИ кошмарные события происходят обычно где-то в «глуши», где весьма трудно наладить квалифицированную работу по изъятию органов и их пересадке. К тому же бедняки, у которых будто бы покупают или насильственно вырезают органы, - мягко говоря, не самые лучшие доноры. Более достоверной была бы информация о торговле органами в более развитых странах. Однако таких сообщений весьма мало.

В СМИ, например, сообщается, будто Италия долгое время считалась главным «базаром», где встречаются продавцы и покупатели органов. Однако расследования итальянской полиции долгое время оказывались безрезультатными. Не находили никого, кто признался бы, что купил почку, не находили ни одного врача или посредника, причастного к такого рода бизнесу. При этом врачи и эксперты единодушно твердили, что развернуть такую торговлю очень сложно: слишком дорого необходимое медицинское оборудование, слишком трудно сохранить почку или другой орган.

В начале 2000-х гг. появилось сообщение, будто в «одной римской клинике» обнаружили хирургическое отделение, где профессор-хирург Рафаэлла Кортезини за последние 13 лет сделала несколько десятков тайных пересадок почек. Скандал разгорелся после того, как обнаружилось, что доноры, в большинстве своем люди бедные, просто нелегально продавали свои почки состоятельным клиентам. Посредниками в этом бизнесе выступали сами врачи, а не мафия. Сообщают, что для богатых клиентов цены на почку в этой римской больнице доходили до 40 тыс. долл., самому же донору платили не больше 10 тыс.

Итальянская пресса в начале 2000-х гг. предложила искать «столицу нелегальной трансплантологии» не в самой Италии, а в соседней Турции. По сообщениям, в Турции этим бизнесом руководит хирург Юсуф Сонмез, который будто бы провел 500 нелегальных трансплантаций в частных клиниках Стамбула «Мейян» и «Ватан». По подсчетам журналиста, эти 500 операций якобы стоили не меньше 45 млн. долл. Сомнез работал с продавцами, которые приезжали в основном из Молдавии и получали за свою почку всего 3 тыс. долл.

По сообщениям в СМИ можно получить представление о прейскуранте на теневом рынке донорских органов. Сообщают, например, что для покупателя цена одной почки составляет до 40 тыс. долл., при этом сам донор получает от 4 до 10 тыс., а делающий пересадку хирург - 10-15 тыс. Остальные деньги идут посредникам - чаще всего мафии, которая якобы выступает главным организатором этого нелегального бизнеса.

Нелегальное трансплантирование в странах ближнего зарубежья . Сообщения из стран ближнего зарубежья, как будто, подтверждают существование теневого рынка донорских органов.

В частности, есть сообщения, что, по данным Интерпола, на нелегальном рынке трансплантатов большая часть донорских почек поступает из Румынии и Молдавии (цена почки - порядка 4 тыс. долл.), причем большинство нелегальных операций проводится в Турции, которая стала сейчас своеобразной нелегальной операционной Европы.

Эта информация подтверждается сообщением «Интерфакса» (с ссылкой на пресс-службу МВД Молдавии) в декабре 2002 г., когда молдавская полиция задержала двух граждан республики, подозреваемых в причастности к преступной группировке, которая занимается незаконной трансплантацией человеческих органов. Основанием для ареста преступников стали показания молодого жителя г. Чимишлия. Пострадавший заявил следствию, что он добровольно согласился в начале 2002 г. отправиться в Турцию и продать свою почку. Перед поездкой этот человек прошел тщательное медицинское обследование в кишиневском диагностическом центре. Врач пообещал ему вознаграждение в размере 7 тыс. долл. и пакет документов для оформления пенсии по первой группе инвалидности. Согласно показаниям потерпевшего, почку ему удалили в частной клинике в Турции и пересадили гражданину России, который после операции переехал в Израиль. По возвращению в Кишинев молодого человека встретили врач и его сообщник, выплатили ему только 5 тыс. долл. из обещанных семи и пригрозили убить, если тот будет требовать большего.

В сообщении указывалось, что за несколько лет до этого молдавская полиция уже занималась раскрытием преступлений группировки, специализирующейся на торговле органами. Тогда жертвами преступников стали многие жители Молдовы, которые согласились на операции по трансплантации органов в клинках Турции. После этого в 2000 г. парламент Молдавии ввел новую статью в Уголовный кодекс, предусматривающую не менее 15 лет тюремного заключения с конфискацией имущества за контрабанду людей с целью изъятия органов для трансплантации.

На Украине первым громким скандалом, связанный с якобы незаконной трансплантацией человеческих органов, стало «дело львовских врачей». Согласно сообщениям СМИ, это дело началось с заявления жительницы райцентра Свалява из украинского Закарпатья, после того как в марте 2000 г. ей сделали операцию во Львовской областной клинической больнице. О том, что ей удалили почку, женщина узнала лишь дома, во время очередного медицинского обследования, поскольку ни хирург, ни врач-куратор даже не занесли этот факт в листок выписки больной. Центр общественных связей МВД Украины Львовской области сообщил СМИ, что на Львовщине будто бы раскрыта группа врачей, которые для трансплантации незаконно брали необходимые донорские органы у потерпевших в ДТП. За проведение таких операций, говорилось в сообщении, врачи получали от родственников больных взятки в размере 10 тыс. долл. Однако «дело львовских врачей» не продвинулось дальше обсуждения «жареных» материалов в украинских газетах и, судя по всему, оказалось беспочвенным.

Первое уголовное дело по факту незаконной трансплантации органов возбуждено на Украине лишь летом 2005 г. прокуратурой Донецкой области по факту незаконной трансплантации органов человека. По данным прокурора Мариуполя А. Егорова, врачи одной из частных клиник занимались незаконной трансплантацией органов человека. Прокуратура возбудила уголовное дело по ст. 143 ч. 4 УК (незаконная торговля органами или тканями человека). Трансплантаты, взятые из печени, головного мозга зародышей у беременных женщин, привозили в Мариуполь замороженными из разных городов Украины. «Это делалось, в основном, чтобы омолодить организм человека или для лечения различных заболеваний», заявил Егоров, отметив, что клиентами клиники были богатые люди. Обратим внимание, что целью незаконной трансплантации в этом случае являлась не пересадка органов и тканей, а их использование как лекарственных препаратов.

Есть сообщения о незаконной торговле органами и из других экс-советских государств.

3. В поисках фактов о криминальной трансплантации: ситуация в России

Ситуация с нелегальным трансплантированием в России очень любопытна. С одной стороны, после введения в УК Российской Федерации ст. 120 («Принуждение к изъятию органов или тканей человека для трансплантации») и ст. 152 п. «ж» («Торговля несовершеннолетними»), возбуждены десятки дел по подозрению в совершении данного преступления. С другой стороны, практически ни одно из них не окончилось обвинительным приговором.

Главное управление по борьбе с организованной преступностью Службы криминальной милиции МВД России сообщало, что «сведениями о количестве выявленных и раскрытых преступлений, связанных с незаконным оборотом органов и тканей человека, а также о лицах, привлеченных к уголовной ответственности, главк не располагает. По данным Главного информационного центра МВД, преступления, предусмотренные ст. 120 УК РФ в 2000–2002 гг. в России не регистрировались». С ссылкой на сотрудников ГУБОП, сообщалось, что сегодня в нашей стране нет условий и нет такой организации, которая могла бы поставить на поток незаконную продажу органов, хотя единичные случаи преступлений не исключены. Например, если кого-то под видом устройства на работу отправляют за границу (а на деле - для изъятия органов) — это отследить невозможно.

Реально есть лишь два дела - «рязанское дело» и «дело московских врачей». Из них лишь одно (рязанское) закончилось обвинительным приговором.

Рязанское дело 2000 г .: а был ли реальный покупатель?

«Рязанское дело» широко освещалось в СМИ в качестве сенсационной истории, как бабушка продавала собственного внука «на запчасти».

Главная фигурантка этого дела, Нина Ткачева, перебралась в Рязань в 2000 г. из деревни Инкино Касимовского района Рязанской области. Вместе с ней жил ее пятилетний внук Андрей, которого его родная мать, дочь Нины, оставила на воспитание бабушке. Материальное положение в семье было очень тяжелым. Когда Нина Ткачева увидела по телевизору репортаж о продаже детей на органы, то решила заработать на Андрюше. Бабушка хотела продать внука именно «на органы», поскольку, согласно телепередаче, только от такой сделки можно получить максимальную прибыль.

Сотрудники службы криминальной милиции УВД по Рязанской области решили выступить фиктивными покупателями. Один из милиционеров под видом состоятельного бизнесмена встретился с Ткачевой и обсудил детали предстоящей сделки. Бабушка требовала 100 тыс. долл., заявив, что у нее есть клиент из Италии, который готов выложить за ребенка даже 175 тыс. долл.; правда, на это потребуется несколько месяцев, а деньги ей нужны уже сейчас. Мнимому покупателю удалось снизить цену до 90 тыс. долл. Сын и сноха Н. Ткачевой согласились обеспечивать безопасность предстоящей сделки с условием, что часть суммы достанется им. Когда на Театральной площади Рязани Н. Ткачева передала «покупателю» внука и все его документы, включая медицинскую карточку, оперативники задержали всех.

Спустя полгода Октябрьский районный суд Рязани приговорил Нину Ткачеву по ст. 152 к 4 годам 6 месяцам лишения свободы в исправительной колонии общего режима. Ее сыну суд дал 3 года условно, снохе – 2 года условно.

В этой истории интересно то, что предложение органов было вызвано не реальным спросом, а сенсационным телерепортажем. Что касается информации о покупателе из Италии, то она вызывает большие сомнения. Откуда, спрашивается, в Италии потенциальный покупатель мог узнать о "торгах" в Рязани? Неужели бедные экс-сельчане разместили объявление в электронной Сети? Скорее можно предположить, что Н. Ткачева просто-напросто «набивала цену».

«Рязанское дело» показывает опасность неквалифицированных сообщений в СМИ о нелегальной трансплантологии: такие передачи могут восприниматься криминальными элементами как «коммерческая информация». В результате могут быть совершены реальные преступления по торговле людьми и изъятию органов для коммерческой трансплантации, и лишь затем преступник поймет, что преступление было бессмысленным из-за отсутствия реального рынка .

Дело московских врачей 2003 г.: преступление? халатность? обыденная неформальность?

По сообщению еженедельника «Деньги», дело московских врачей началось, когда в милицию обратилась девушка, которая рассказала, что в первых числах апреля она вместе со своим знакомым попала в аварию. Знакомый оказался в реанимации 20-й городской клинической больницы. Когда родственники забирали тело, им сказали, что из трупа изъято несколько органов для пересадки. По информации милиции, за каждого донора врачи-реаниматологи получали несколько сотен долларов. Сыщики решили ждать очередного приезда бригады Московского координационного центра органного донорства в 20-ю ГКБ.

11 апреля 2003 г. в 9 утра в 20-ю больницу поступил больной А.Т. Орехов с черепно-мозговой травмой. Его состояние оценивалось как крайне тяжелое, поэтому в Центр донорства было направлено сообщение о наличии потенциального донора. Как позже установил суд, у пациента произошла остановка сердца, реанимационные мероприятия эффекта не дали, была констатирована его смерть. Врачи из Центра трансплантологии приступили к подготовке хирургической операции по забору органов, и в этот момент неожиданно появились сотрудники правоохранительных органов. Прибывшие вместе с ними врачи-реаниматологи клинического госпиталя ГУВД Москвы обнаружили у пациента "признаки жизни", хотя врачи-трансплантологи уже были готовы к операции по удалению почек.

Прокуратура Москвы обвинила четырех врачей в приготовлении к убийству А.Т. Орехова. Следствие пыталось получить доказательные данные о других ранее проводившихся подобных операциях, но успеха не добилось.

Когда в феврале 2005 г. начался судебный процесс в Московском городском суде, то в ходе прений сторон гособвинитель попросил назначить наказание в виде лишения свободы на срок от 8 до 9 лет четырем врачам, обвиняющимся в «приготовлении к умышленному убийству» для незаконной трансплантации почки. 1 марта 2005 г. Мосгорсуд оправдал всех подсудимых, посчитав, что «показания свидетелей, материалы дела, а также собранные доказательства указывают на невиновность подсудимых, а доводы обвинения о том, что врачи готовились к убийству пациента с прямым умыслом, являются необоснованными». Однако Верховный суд РФ по представлению прокуратуры отменил оправдательный приговор и направил дело на повторное рассмотрение. В августе 2005 г. в Мосгорсуде началось повторное рассмотрение дела в отношении врачей 20-й городской клинической поликлиники Москвы, также закончившееся оправдательным приговором.

Реальным основанием для обвинения являлся тот факт, что врачи не оформили, как полагается по официальным правилам, акт констатации смерти донора. Защитники объясняли это тем, что загруженные врачи, по сложившейся традиции, «сначала лечат, а потом пишут». Вопрос о наличии признаков жизни у умирающего пациента так и не нашел однозначного решения.

«Московское дело» показывает, прежде всего, как опасно забывать о внешних эффектах дел о незаконной трансплантации. Именно после событий апреля 2003 г. в России почти прекратились платные операции по трансплантации: медикам никто ничего официально не запрещал, но они начали сильно опасаться визита «людей в масках». В результате умерли, видимо, десятки пациентов, нуждавшихся в донорских органах, но так их и не дождавшихся.

Главная правовая проблема российской трансплантологии – это не преднамеренное убийство людей ради изъятия у них органов, а трудность получать донорские органы на законных основаниях. Попытка решить проблему не путем совершенствования законодательства, а путем поимки нарушителей неэффективного закона, дала однозначно негативный результат. Доказать вину обвиняемых в нелегальной трансплантации не удалось (вероятно, ее просто не было), зато из-за сокращения легальных операций объективно вырос потенциальный спрос на нелегальные операции.

Таким образом, реальная база данных о преступлениях, связанных с торговлей людьми, органами и тканями человека для трансплантации, в России фактически отсутствует.

3. Почему в России нет нелегальной торговли органами

В современной России проверка следственных версий или заявлений о нелегальной трансплантации почти всегда будет завершаться отказом от первоначальных подозрений. И вовсе не потому, что некая законспирированная и всесильная мафия будет препятствовать расследованию страшных преступных деяний. Просто эти преступные деяния объективно практически невозможны.

Хотя в нашей стране есть факторы, стимулирующие совершение подобных преступлений, но есть и другие факторы, влияние которых делает организацию криминальной трансплантации в современной России весьма маловероятной.

Во-1-х, в России не так уж много высокопрофессиональных врачей, которые могли бы уверенно делать операции по пересадке органов и тканей. Российские врачи-трансплантологи имеют высокую профессиональную репутацию и высокий (по российским меркам) легальный доход, потеря которых несоизмерима с доходом от нескольких нелегальных операций. Зарубежные врачи-трансплантологи вряд ли станут приезжать в Россию для тайных операций. В принципе, нелегальную операцию мог бы попытаться совершить и отечественный врач-"новичок", но в этом случае для пациента риск становится буквально смертельным.

Во-2-х, в подготовке и проведении операции по нелегальной пересадке органов, а также в послеоперационном уходе за пациентом должны участвовать десятки специалистов разных медицинских специальностей. Поэтому и для пациента, решившегося на нелегальную операцию, и для организовавшего ее врача риск разоблачения априори слишком велик.

В-3-х, существует чисто техническая проблема совместимости тканей. Ни в коем случае нельзя представлять, будто кому угодно можно пересадить чей угодно орган. Даже с учетом существования множества препаратов, подавляющих реакцию отторжения, до проведения всестороннего обследования донора нельзя быть заранее уверенным, что его органы будут восприняты организмом реципиента. Чтобы подобрать подходящий орган для пересадки конкретному богатому заказчику, надо перебрать (заставить пройти через многие специальные анализы) десятки или даже сотни потенциальных доноров. Вряд ли какая-либо преступная группа станет убивать наугад десятки людей в надежде найти именно того, чьи органы подойдут конкретному заказчику.

В-4-х, именно те категории людей, у которых легче всего незаконно изъять донорские органы и ткани, менее всего для этого подходят по медицинским показателям. Бомжи, наркоманы, просто бедные люди редко имеют по настоящему здоровые органы и ткани. Какой же мало-мальски состоятельный человек согласится менять "шило на мыло" - свои больные органы на органы бедняка, образ жизни которого трудно назвать здоровым?

В-5-х, изъятые из организма человека органы можно хранить (даже в специальных растворах) крайне ограниченное время. Изъятая почка хранится до 48 часов, печень - не более 12 часов, поджелудочная железа - максимум 8, сердце и легкие можно хранить в лучшем случае 10 часов. По истечении этих сроков органы непригодны к пересадке. Это означает, что сделать «банк» донорских органов - накапливать изъятые органы, поджидая подходящего покупателя, - принципиально нельзя. Медики говорят, что максимум за двое суток подпольно найти такого реципиента, который, с одной стороны, располагает средствами для оплаты органа, а с другой – иммунно совместим с донором, практически невозможно. (А ведь в эти немногие часы нужно уложить не только поиск покупателя, но еще и доставку органы с проведением операции.) Поэтому, в частности, не существует и легальных международных или внутригосударственных «банков» донорских органов: изъятые органы хранятся минимальное количество времени, и значительная их часть так и не находит применения.

В-6-х, операция забора органов, которая длится не менее 2-4 часов, требует специальных условий. Ее невозможно провести где-то в тайном подвале, не имея специального дорогостоящего оборудования. Поэтому себестоимость таких операций очень высока: так, в США, стоимость трансплантации сердца в среднем составляет порядка 150 тыс. долл., печени - более 200 тыс. долл. Вероятность проведения подобных операций вне специальных клиник, где все друг друга знают, крайне низка.

В-7-х, в России хотя и есть спрос на донорские органы, но он не настолько велик, чтобы можно было организовывать подпольные операции «на поток». Среди сотен нуждающихся в пересадке российских пациентов лишь единицы - богатые люди. К тому же по настоящему богатые люди предпочтут сделать легальную операцию за рубежом. Ведь нелегальная операция в России будет, скорее всего, менее квалифицированной и чреватой последующим шантажом. Для нуждающихся в операции иностранцев Россия тоже пока не очень привлекательна (хотя есть информация, что некоторые иностранцы приезжают в Россию для пересадки органов в расчете на более низкую их стоимость в нашей стране).

Таким образом, «неофициальные данные» МВД России, согласно которым «в различных регионах страны существуют десятки [?!] подпольных клиник, производящих незаконные изъятия и пересадки органов и тканей человека» , следует считать, мягко говоря, не очень достоверными. При наличии крупных затрат подпольную клинику можно организовать. Предположим, что в условиях высокой криминальности в современной России удастся организовать быстрый поиск "дешевых" доноров. Но где найти высококвалифицированных специалистов, согласных работать в подпольной клинике? И кто захочет стать пациентом такой клиники?

4. Юридические перспективы развития российской трансплантологии

И все же, по нашему мнению, проблема нелегальной торговли органами/тканями в России есть - правда, не реальная, а потенциальная. Пока она не реализовалась, ее можно и нужно предотвратить. Ведь истинная эффективность защиты правопорядка - не в наказании за совершенные преступления, а в их предотвращении.

Следует выделить четыре перспективных направления борьбы с потенциально возможным нелегальным трансплантированием.

Во-первых, необходимо убрать заложенную в Федеральном законе «О погребении и похоронном деле» презумпцию запрета, требующую согласия умершего или его близких на посмертное донорство. Создание в России нормальной системы посмертного донорства даже по принципу презумпции согласия (не говоря уже о более прогрессивной системе презумпции донорства) расширит легальное предложение донорских органов и тканей, резко сократив (или даже полностью ликвидируя) спрос на нелегальном рынке трансплантантов.

Во-вторых, в контроле над трансплантацией основное внимание следует обратить не на полумифическую торговлю органами, а на прозаическую медицинскую коррупцию. Ведь в ситуации, когда нужного органа надо долго ждать, оптимальный выход – это вовсе не криминальная операция с повышенным риском для здоровья и для репутации. Гораздо проще элементарно подкупить тех врачей, кто ведет «лист ожидания», чтобы быстрее получить законный доступ к подходящему органу, взятому от трупа. Сейчас в «листе ожидания» центров донорства значатся сотни больных. Когда появляется изъятый у умершего орган, компьютер сопоставляет множество его иммунологических параметров с данными пациентов. Количество реципиентов, которым этот орган годится, не превышает десятка. Уже имея, скажем, почку, корыстолюбивые врачи имеют возможность отдать ее тому среди этого десятка больных, кто может больше заплатить. Для предотвращения подобных правонарушений надо отслеживать продвижение в очереди лиц с высокими доходами.

В-третьих, следует налаживать контакты с зарубежными правоохранительными органами для совместных операций против возможной торговли органами россиян, специально приезжающих в зарубежные клиники (например, в Турцию).

В-четвертых, целесообразно начать подготовку к легализации добровольной продажи собственных органов . Если можно будет законно продавать собственные органы, это сделает криминальную трансплантологию принципиально невозможной. Уже сейчас в Рунете легко найти много объявлений тех, кто изъявляет желание продать свои органы желающим реципиентам (типа «Продам почку, печень. Здоров на 100%»). Государству надо не запрещать эти торги, а лишь наладить эффективную систему контроля за соблюдением условий договоров между донорами и реципиентами, а также следить за выполнением некоторых минимальных стандартов этих добровольных соглашений. Конечно, переход к легальной торговле органами может быть только перспективной задачей, поскольку он требует изменения позиции не только Всемирной организации здравоохранения и иных международных организаций, но и изменения умонастроений российского общества, которое сейчас резко настроено даже против посмертного донорства.

И последнее по счету, но не последнее по значению: необходимо вывести проблему нелегальной трансплантологии из разряда журналистских сенсаций. Именно эти "сенсации" и наносят обществу реальный ущерб – затрудняют проведение легальных трансплантационных операций и стимулируют формирование теневого рынка донорских органов. Для этого следует прекратить доступ журналистов к информации до передачи дел в суд по правонарушениям, предположительно связанным с нелегальным трансплантированием.

ЛИТЕРАТУРА

Кустова О.А. Методика расследования преступлений, связанных с изъятием органов и (или) тканей человека для трансплантации. Дис. на соискание ученой степени к.ю.н. М., 2004.

Тихонова С.С. Прижизненное и посмертное донорство в Российской Федерации: Вопросы уголовно-правового регулирования. СПб.: Издательство «Юридический центр Пресс», 2002.

Борта Ю. Отечественная трансплантология под угрозой // Аргументы и факты – Здоровье. 2003. № 51 (488). (http://www.aif.ru/online/health/488/08_01)

Лукьянов Ф. Почка бродит по Европе... Отдельно от хозяина // Восточно-Сибирская Правда. 7 декабря 2000 г. (http://vsp.ru/23868/240-3-3.HTM)

Мельникова С., Мухин А., Львов Ю. Органы против органов // Деньги. 2003. № 22. (

Приблизительно 120 675 пациентов находятся в списке ожидания по пересадке органов. В соответствии с этим спрос на органы всегда был очень высок. Это создало прекрасные условия для торговцев человеческими органами. Органы получают от бедных людей и делают операции богатым. Этот бизнес настолько прибыльный, что становится немного страшно все ли органы получают законно?

1. По данным Всемирной организации здравоохранения, незаконная торговля почками поднялась до такого уровня, что ежегодно происходит около 10 000 операций по получению органов на черном рынке.

2. Цены на органы варьируются в зависимости от их расположения в теле. Например, сердце стоит около 1 миллиона фунтов на черном рынке.

3. Органы используются и для других целей (а не только для трансплантации). Например, существует потребность в незаконных экспериментах у неэтичных ученых, и даже такие части, как гениталии, используются в ритуалах "черной магии".

4. Некоторые врачи, говорят, что, поскольку спрос на органы очень высок, и время ожидания на поступление органов от трупов неконкретно, торговля органами должна легализоваться, но жестко регулироваться.

5. Несмотря на риски, связанные с торговлей органами, некоторые люди, жертвующие своими органами, рассматривают эту ситуацию как шанс спасти чью-то жизнь.

6. Некоторые люди стали жертвами похищения и недобровольного пожертвования органов.

7. Коррумпированные врачи часто ориентируются на детей, особенно из малообеспеченных семей или детей с ограниченными возможностями для сбора органов.

8. Некоторые доноры прибегают к продаже своих органов на eBay.

9. Отсутствие правоохранительной деятельности в некоторых странах и отсутствие законов в других странах облегчают торговцам возможность получать органы от бедных людей за деньги.

10. Торговцы органами в Китае рекламируют свои услуги, используя умные лозунги, такие как "Пожертвуйте почку, купите новый iPad!".

11. Пациенты (многие из которых отправляются в Китай, Индию или Пакистан на операцию) платят около 200 000 долларов (около 128 000 фунтов стерлингов) за почку торговцам органов, которые получают эти органы у уязвимых, отчаявшихся людей, иногда всего за 5000 долларов.

Двух местных жителей, которые пытались продать на органы живого человека. За полный комплект злоумышленники надеялись выручить полтора миллиона рублей. Подобные истории - не редкость: к примеру, прошлой осенью в Москве двое граждан Украины пытались продать почку своей соотечественницы за три тысячи долларов. Действительно ли в России существует черный рынок человеческих органов или это страшилки, а черные трансплантологи - всего лишь мошенники? В ситуации разбиралась .

Ценные люди

Информацию о попытке продажи человека на органы 31 августа обнародовала пресс-служба прокуратуры Ростовской области. По версии следствия, 29 августа двое подозреваемых, находясь в гостиничном номере одного из отелей в Таганроге, продали за 1,5 миллиона рублей 26-летнего россиянина для «его дальнейшей эксплуатации в личных целях, изъятия органов и тканей». Сразу после получения денег продавцы были задержаны сотрудниками , а по факту произошедшего возбудили уголовное дело по статье 127.1 УК РФ («Торговля людьми»).

По словам источника в правоохранительных органах, следствию стало известно о готовящемся преступлении заранее, и покупателем выступило подставное лицо - один из силовиков. Для жертвы эта история закончилась хорошо: молодой человек жив, ему ничто не угрожает. А вот подозреваемым грозит до десяти лет лишения свободы.

Это не единственная подобная история. В октябре 2016 года 23-летние граждане Украины Мария Олейник и Андрей Бородач начали переписываться в соцсети со своей соотечественницей. Та рассказала, что остро нуждается в деньгах и готова продать почку; девушка рассчитывала выручить за свой орган от 50 до 75 тысяч долларов. Сообщники убедили жертву, что сделку выгодно заключать в России. 30 октября 2016 года в гостиницу «Мираж» явился покупатель, под видом которого выступил сотрудник полиции. Впрочем, как оказалось, Олейник и Бородач задумали обмануть девушку и продать не только ее орган, всю ее целиком в секс-рабство.

21 февраля Тимирязевский суд Москвы сообщникам приговор: их признали виновными по статье 127.1 УК РФ («Купля-продажа человека, совершенная в целях его эксплуатации, с перемещением потерпевшего через госграницу РФ»). Олейник была осуждена к 2,5 годам в , Бородач - к трем годам.

«Легендарные» трансплантологи

В недавних случаях, прямо или косвенно связанных с нелегальным донорством, злоумышленникам не удалось реализовать свой умысел. Между тем в криминальной истории России был по-настоящему резонансный и пугающий прецедент, связанный с изъятием органов. Он известен как «дело трансплантологов», или «дело 20-й ГКБ».

11 апреля 2003 года группа сотрудников МУР задокументировала, как считает следствие, факт подготовки к изъятию органов у еще живого пациента, находившегося в реанимации городской клинической больницы №20 (ныне - ГКБ имени А.К.Ерамишанцева). Любопытно, что именно там находится единственное в Москве «стражное» отделение - то есть место в «гражданской» больнице, где под строгой охраной лечат задержанных и арестованных. То есть ГКБ №20 сотрудники МУР знали очень хорошо.

По версии следствия, органы, которые пытались изъять у пациента, предназначались на продажу. Тем не менее в ходе суда все обвиняемые были оправданы - за отсутствием в их действиях состава преступления. Позже оправдательный приговор врачам устоял во всех инстанциях, причем именно с такой формулировкой. На суде удалось однозначно доказать, что врачи действовали в рамках закона, строго соблюдая все инструкции, в том числе порядок действий при смерти мозга. Факт введения препаратов, ускоряющих смерть, о чем говорили свидетели, на суде был опровергнут.

Однако шумиха вокруг этой истории серьезно навредила российской трансплантологии. Опасаясь повторить судьбу своих коллег из 20-й больницы, врачи перестали сообщать о потенциальных донорах, количество пересадок заметно сократилось. Сколько пациентов в результате умерло, не дождавшись органов, точно не известно. Для правоохранительной системы «дело 20-й больницы» стало ощутимым репутационным ударом.

Без почки, но с обвинением

«В России за торговлю органами в основном привлекают людей, у которых эти органы изъяли. Я не встречал пока ни одного недобровольного случая, когда у человека изымали органы без его ведома и согласия, - рассказал «Ленте.ру» правозащитник и лидер движения «Альтернатива» . - В основном это происходит по схеме, которая весьма схожа во всех странах постсоветского пространства. Находят людей, предлагают продать почку, часть печени или еще что-то, после чего начинается длительная процедура всевозможных анализов и исследований».

По словам Мельникова, самые «ходовые» органы - почки и часть печени. Пол потенциального донора не имеет значения. После того, как донор найден, ему оформляют загранпаспорт, привозят его в Германию и проводят операцию в местной клинике, после чего он возвращается в Россию.

Кадр: МВД России

Уже дома человек обращается к врачам, и выясняется, что у него отсутствует один из органов. О подобных фактах медики сообщают стражам порядка, после чего человека вызывают и спрашивают, к примеру, где почка. Он объясняет, что он ее продал. Но в России продажа органов запрещена, поэтому донора привлекают к ответственности. В итоге тот, кто продал орган, оказывается в положении преступника. Мельников поясняет: тот, кто делает бизнес на продаже человеческих органов, не предупреждает доноров ни о потенциальной ответственности, ни о серьезности этого шага.

«В России, как и в других странах постсоветского пространства, подобные случаи встречаются, но особенно они распространены, к примеру, в Молдавии, где с подобными историями к нам приходили целыми селами, - рассказывает собеседник «Ленты.ру». - Сегодня это постсоветский регион, где на душу населения приходится больше всего таких случаев. Вообще я, изучая эту тему, общался с врачами, и правда в том, что просто поймать человека на улице и продать его на органы практически невозможно. Для трансплантации органов мало соответствия группы крови и резус-фактора - есть масса других нюансов. К нам поступают сообщения о том, что людям угрожают продажей на органы. Этим, к примеру, порой грешат коллекторы. Но реальных случаев похищения для изъятия органов, по нашим данным, не было».

Страшные сказки о похищенных донорах

«Все слухи о похищениях людей на органы при внимательной проверке не подтверждаются. Чаще всего оказывается, что эту версию придумывают. Все врачи - и трансплантологи, и невропатологи, и судебно-медицинские эксперты - утверждают, что подобные похищения просто бессмысленны. Дело в том, что не каждый человек подходит в качестве донора, установить это можно только после исследования тысячи показателей. И то не факт, что пересаженный орган приживется», - рассказала «Ленте.ру» опытный следователь, много лет специализирующаяся на расследовании тяжких преступлений против личности, к которым относится и похищение человека.

Подбор донора в России - сложная и дорогостоящая процедура, которая по карману только государству. Технически в пересадке органов нет ничего сложного, но если они подобраны неправильно и не подходят реципиенту, начинается отторжение. Наиболее результативна пересадка от близких родственников, но их никто не похищает, поскольку в сложной ситуации они обычно готовы добровольно стать донорами для близких, которым нужна помощь. Использовать в качестве донора случайного человека без анализов и обследований - это лотерея с минимальными шансами на выигрыш. Чтобы получить от такого теневого бизнеса хоть какой-то доход, масштабы насильственного донорства должны быть огромными, что, само собой, не останется без внимания правоохранительных органов.

Кадр: МВД России

Зачатки подпольного донорства на территории России могли иметь место до 1992 года, когда спрос даже на такие недефицитные объекты трансплантации, как хрусталики глаз и кожные лоскуты, в десятки раз превышал предложение. Однако позже ситуацию удалось исправить. С 1992 года в России действует «Закон о трансплантации органов и тканей», который считается одним из самых современных в мире - он прямо запрещает пересадку органов за деньги, а также прописывает процедуру изъятия.

Главный критерий при этом - констатация смерти мозга, а в комиссию, дающую заключение, не входят врачи, заинтересованные в получении органов. Благодаря специальной государственной системе медики сегодня моментально получают информацию о потенциальных донорах; чаще всего это пострадавшие от несчастных случаев, поступившие в крайне тяжелом, безнадежном состоянии. К ним высылают врачей-трансплантологов, которые при соответствующем исходе в кратчайшие сроки доставляют изъятый орган реципиенту. Правда, листы ожидания органов по-прежнему включают сотни нуждающихся. Но очередность там строго соблюдается - за этим следят в том числе родные нуждающихся и сами пациенты. Благодаря тому, что официальная система донорства органов сегодня хорошо отлажена, возможность того, что при пересадке будут использованы «левые» органы, полностью исключена.