Что такое государственно-монополистический капитализм? Формирование монополистического капитализма

Государственно-монополистический капитализм - «форма монополистического капитализма, для которой характерно соединение силы капиталистических монополий с силой государства» .

В литературе на русском языке принятое сокращение - ГМК . В германских языках сокращение SMK ; иногда используется аббревиатура stamokap (от нем. Staatsmonopolistischer Kapitalismus , ср. название статьи в датском разделе Википедии).

Энциклопедичный YouTube

1 / 1

Гавшин Б.Н. "Необходимость государственно-монополистического регулирования экономики". (13.04.2017)

Субтитры

История возникновения и употребления термина

После смерти К. Маркса и Ф. Энгельса многие из тех черт капитализма, которые они зафиксировали в своих трудах, ушли в прошлое. Реальный капитализм, его производственные отношения и политическая практика капиталистических государств в начале XX века были уже не те, что в середине XIX века. И хотя основоположники марксизма и «предвидели наступление такого времени, когда средства производства и сообщения не смогут быть управляемы акционерными обществами, когда их огосударствление буржуазной властью станет экономически неизбежным» (Маркс писал, что «в известных сферах оно ведет к установлению монополии и потому требует государственного вмешательства» ; Энгельс - что «государство как официальный представитель капиталистического общества вынуждено взять на себя руководство указанными средствами производства и сообщения» ), долгое время развитие капитализма опережало уровень теоретического обобщения, достигнутый в марксистских исследованиях.

В. И. Ленин

Введению в оборот термина «Государственно-монополистический капитализм» (ГМК) предшествовало определение В. И. Лениным в работе «Империализм, как высшая стадия капитализма » (1916 год) государственных монополий в капиталистической экономике, а также определение их особой роли в хозяйственной и политической жизни капитализма XX века . Появление и рост монополий в капиталистической экономике также отмечали в это время и другие учёные - например, Карл Каутский (см. Ультраимпериализм). Научная новизна работ Ленина заключалась здесь в том, что он указал на неизбежность следующего этапа в развитии капитализма, на котором капитализм монополистический перерастает в государственно-монополистический.

В работе «Грозящая катастрофа и как с ней бороться» (10-14 сентября 1917 года, Гельсингфорс) Ленин написал:

Империалистская война есть канун социалистической революции. И это не только потому, что война своими ужасами порождает пролетарское восстание, - никакое восстание не создаст социализма, если он не созрел экономически, - а потому, что государственно-монополистический капитализм есть полнейшая материальная подготовка социализма, есть преддверие его, есть та ступенька исторической лестницы, между которой (ступенькой) и ступенькой, называемой социализмом, никаких промежуточных ступеней нет .

- Ленин, В. И. Грозящая катастрофа и как с ней бороться.

Это заявление, сделанное в конкретном историческом контексте, не претендовало на роль формулировки раз навсегда данного закона. Оно характеризовало лишь то состояние производительных сил мирового капитализма, которое сложилось в преддверии окончания первой мировой войны . Однако спустя 40 лет при цитировании этой работы первая его часть опускалась, в связи с чем могло создаваться впечатление, что следом за ГМК капитализму остаётся только перерастать в социализм.

Тот факт, что В. И. Ленин показал, что сращивание монополий с государством - одна из характерных черт ГМК, а наличие ГМК является, в свою очередь, одной из сущностных черт империализма , явилось важной ступенью в творческом развитии марксизма.

В период сталинизма

Эпитет «загнивающий» применительно к финансовому капиталу (но не капитализму) И. В. Сталин употребил лишь единственный раз - на VII расширенном пленуме Исполкома Коминтерна в конце 1926 года . Это были годы борьбы с троцкизмом, и Сталин, тем более в присутствии руководителей зарубежных компартий не стал оспаривать в деталях ленинские оценки капитализма по состоянию на весну-август 1917 года . Однако перейдя к выводу Ленина о характере империалистического капитализма («империализм есть умирающий капитализм, переходный к социализму»), Сталин всё же сформулировал компромиссную оценку: «Это не означает ещё, к сожалению, что капитализм уже умер. Но это, несомненно, означает, что капитализм в целом идет не к возрождению, а к умиранию, что капитализм в целом развивается не по восходящей линии, а по линии нисходящей» .

Однако к тому времени многие из трудов В. И. Ленина, в том числе стенограммы его устных выступлений и черновики работ ещё не были опубликованы. В частности, лекция «Война и революция», читавшаяся в мае 1917 года в Петрограде , была впервые напечатана лишь 23 апреля 1929 года в газете «Правда » .

Как раз в это время набирал силу мировой экономический кризис , поставивший капиталистические страны перед необходимостью беспрецедентного вмешательства государства в экономику вопреки либеральным концепциям laissez-faire . Работа «Пути к процветанию» (англ. «The Means to Prosperity» , 1933), в которой Дж. М. Кейнс рекомендовал пакет антикризисных мер, представляющих собой образец как раз государственно-монополитического регулирования, выйдет ещё через несколько лет. Однако в Италии политика корпоративизма уже несколько лет демонстрирует «…начала огосударствления капиталистического производства, соединения гигантской силы капитализма с гигантской силой государства в один механизм, ставящий десятки миллионов людей в одну организацию государственного капитализма » , предсказанные Лениным в лекции 1917 года «Война и революция». Тем не менее, ни в издании Малой Советской энциклопедии 1929-30 годов, ни в одной из работ или речей И. В. Сталина термин «государственно-монополистический капитализм» не используется.

• Формы ГМК (специфика отношений между государством и монополиями в разных странах)
• Общемонополистическая государственная собственность (госсектор в экономике)
• Государство и товарное обращение (госзаказ, регулирование потребительского рынка)
• Военно-промышленный комплекс (особый случай госзаказа)
• Государство и капиталовложения (прямые инвестиции, дотации, льготы, субсидии, финансы и кредит)
• Государственное регулирование и программирование (пятилетние и другие среднесрочные госпрограммы)
• Государство-монополистическое вмешательство во внешнеэкономическую деятельность
• Межгосударственная экономическая интеграция

В концепцию Варги вошёл (без упоминания автора) и тезис о неравномерности развития современного капитализма . Его Сталин ввёл и усилил в 1925-26 годах в ходе полемики с троцкистами, которые гиперболизировали вырванные из контекста высказывания Ленина об империализме. Так, например, сначала Троцкий считал, что «в XIX столетии эта неравномерность была больше, чем в XX». Год спустя он же заявил: «что касается темпа развития, то империализм эту неравномерность обострил бесконечно» . Отводя эти надуманные сиюминутные оценки, Сталин тогда же, в конце 1926 года дал такую трактовку «неравномерности капиталистического развития», которая фактически оставила открытым вопрос, можно ли строить прогнозы о будущем капитализма только исходя из существительного «неравномерность»:

небывалое развитие техники и усиливающаяся нивелировка в уровне развития капиталистических стран создали возможность и облегчили дело скачкообразного опережения одних стран другими, дело вытеснения более могучих стран менее могучими, но быстро развивающимися странами .

Иными словами, констатировав, что научно-технический прогресс может преподносить сюрпризы, и при капитализме вперёд иногда могут вырываться даже «менее могучие страны», Сталин ещё за полвека до феномена «экономических тигров » предупредил, что споры коммунистов на эту тему схоластичны и к рациональному итогу не приведут.

Тем не менее, год от года советские учёные, специализирующиеся по экономике несоциалистических стран, публиковали всё больше трудов, где после констатации основополагающего тезиса, что современный капитализм суть государственно-монополистический, и тех или иных выкладок о текущем состоянии процессов монополизации и огосударствления в той или иной отрасли, шли мало связанные с предыдущим изложением выводы о том, что «общий кризис капитализма продолжает углубляться». Этапными обобщениями этих исследований стали сборники «Политическая экономия государственно-монополистического капитализма», вышедший в Москве в 1970 году под ред.

Перерастание монополистического капитализма в государственно-монополистический капитализм

Перерастание монополистического капитализма в государственно-монополистический капитализм означает соединение силы капиталистических монополий с силой государства при подчинении государства крупнейшим капиталистическим корпорациям. Со времени второй мировой войны государственно-монополистический капитализм утвердился в главных империалистических странах и в той или иной мере пустил корни во всех развитых капиталистических странах.

Разумеется, государственно-монополистический капитализм ни в одной стране не может охватить и перестроить все звенья экономики. Рядом с ним, как и вообще рядом с монополистическим капитализмом, продолжают существовать и немонополистические, средние и мелкие, предприятия, сохра-

няется в большем или меньшем объеме мелкая буржуазия города и деревни, а кое-где с ним уживаются даже пережитки докапиталистических форм эксплуатации. Но рост государственно-монополистического капитализма - это то новое и важнейшее явление в современном капитализме, на изучение которого следует обратить особое внимание.

Развитие государственно-монополистического капитализма - сложный и многосторонний процесс, охватывающий как экономику, так и политику.

Монополии, ставшие господствующей экономической силой еще в начале 20 века, с первых же своих шагов наживались за счет государственных заказов и добивались приспособления к своим корыстным интересам таможенного законодательства, государственного кредита, системы субсидий, налоговых льгот и т. д. Однако до вступления капиталистической системы в период ее общего кризиса расширенное воспроизводство капитала осуществлялось монополиями в основном без посредничества и прямого участия государства. Капиталистическая система в целом обладала еще достаточной устойчивостью, чтобы обходиться без государственных подпорок.

Положение изменилось с вступлением капитализма в эпоху его общего кризиса. Такие сильные потрясения капиталистической системы, как мировые войны, экономические и политические кризисы, показали господствующим монополиям, что старыми методами они хозяйничать не могут. Чтобы обеспечить функционирование производственной, финансовой и торговой машины капиталистических корпораций, необходима была смычка их мощи с огромной силой государства.

Первая волна государственно-монополистического капитализма поднялась в период мировой войны 1914 - 1918 гг. В. И. Ленин писал, что это произошло в силу давления обстоятельств, вызванных войной. Наиболее далеко это развитие зашло тогда в Германии. Но В. И. Ленин считал государственно-монополистические мероприятия военного времени не случайными, не преходящими явлениями. Он увидел в них исторически закономерный, неизбежный процесс, лишь ускоренный действием войны. В. И. Ленин уже тогда, в 1917 г., развил характеристику империализма, подчеркивая, что империализм является не только эпохой гигантских монополий, но что это «эпоха перерастания монополистического капитализма в государственно-монополистический капитализм...» 1

Важным фактором развития государственно-монополистического капитализма был мировой экономический кризис 1929 - 1933 гг., который сильно потряс мировую экономику капитализма. Кризис развивался в то время, когда в Советском Союзе успешно осуществлялся первый пятилетний

план, демонстрировавший поразительные преимущества социалистического планового хозяйства. Для спасения крупнейших монополий от кризиса были тогда предприняты государственные мероприятия, которые изображались как успешная попытка «регулировать» капиталистическую экономику и внедрить в нее «плановые» начала. С тех пор система противокризисных государственно-монополистических мероприятий стала составной частью деятельности империалистической государственной машины. Функция охраны крупных капиталистов от экономических кризисов была возложена на государство в законодательном порядке.

В фашистской Германии слияние власти финансовой олигархии с властью государства было доведено до крайних пределов. Каждый крупный капиталист на своем предприятии получал права представителя государственной власти. Государственные органы, включавшие представителей крупного капитала, осуществляли руководство целыми отраслями хозяйства. Они определяли заказы концернам, устанавливали цены, распределяли сырье. Государство стало орудием дальнейшей централизации капитала. Были приняты законы о ликвидации и присоединении к крупным концернам всех мелких акционерных обществ. Фашистское государство зверски подавило сопротивление пролетариата монополиям, разогнало профсоюзы и политические партии рабочего класса. Государственно-монополистический капитализм показал здесь свой хищный облик во всей его неприглядности.

Вторая мировая война еще больше ускорила в империалистических странах перерастание монополистического капитализма в государственно-монополистический. Тесное переплетение всесильных монополий с государством, возникшее в условиях военной экономики, не было ликвидировано по окончании войны. Оно стало костяком новой государственно-монополистической структуры. Аппарат военной мобилизации экономики стал составной частью государственной

машины и в мирное время. В результате мировых войн ключевые позиции в экономике империалистических государств заняли военные концерны, особенно заинтересованные в государственно-монополистических мероприятиях.

Для более полного использования государственной власти крупнейшие воротилы финансового капитала сделались министрами, руководителями основных ведомств, послами, видными чиновниками. Происходит такое тесное переплетение аппарата государства и монополий, что часто трудно определить, где проходит граница между ними.

В. И. Ленин отмечал, что монополии не устраняют конкуренции, а лишь изменяют формы конкурентной борьбы. Возникают новые формы конкуренции. Главным методом обострившейся конкурентной борьбы становится экономическое, политическое, а подчас и физическое насилие, удушение и подавление конкурента всеми возможными средствами. Государственно-монополистический капитализм еще больше сужает поле для свободной конкуренции. Он становится ареной новой формы конкурентной борьбы - борьбы между крупнейшими монополиями за привилегию разворовывать государственную казну, за контроль над отдельными звеньями государственного аппарата. Не случайно В. И. Ленин отмечал, что государственно-монополистический капитализм есть узаконенное казнокрадство.

О механизме современного государственно-монополистического капитализма

Сущность государственно-монополистического капитализма, как говорилось, состоит в непосредственном соединении господства капиталистических монополии с гигантской силой государства. При этом государство занимает не самостоятельное, а подчиненное положение.

Действуя в интересах монополий, государство предпринимает попытки некоторого регулирования капиталистической экономики. Оно раздувает государственный бюджет, чтобы создать своеобразный привилегированный, гарантированный рынок для корпораций и использовать его как амортизатор, ослабляющий потрясения, вызываемые экономическими кризисами и сужением сферы империалистической эксплуатации. Государство в небывалых размерах используется монополиями и как орудие накопления капитала. Чтобы сосредоточить денежные ресурсы населения в крупнейших частных банках и страховых компаниях, финансирующих монополистов, государство фактически выступает гарантом вкладов. Оно спасает тресты и концерны от банкротства, охраняет и поддерживает высокий уровень их прибылей путем жесточайшего налогового ограбления трудящихся масс. В огромных размерах усиливается милитаризм, подкрепляющий империалистическую внешнюю политику монополий. Чудовищно раз-

растаются военно-полицейские функции государства, используемого монополиями для подавления трудящихся.

Особенно характерная черта современного государственно-монополистического капитализма - образование значительного государственного рынка в виде правительственных заказов, ассигнований на скупку излишков и т. п. Этот рынок находится почти в безраздельном владении крупных корпораций. Это ведет к громадному усилению роли государственных финансов в экономике. В форме прямых и косвенных налогов государство сосредоточивает в своих руках и перераспределяет в пользу монополий все возрастающую часть национального дохода. В начале нашего века в Соединенных Штатах и Англии изымалось в виде налогов лишь несколько процентов национального дохода, а в 1956 - 1958 гг. эти изъятия составили около четверти национального дохода.

Громадные поборы с населения используются прежде всего для широких государственных закупок вооружения, производимого концернами по заказам казны. Эти заказы, как правило, долгосрочные (4 - 5 лет). Тем самым соответствующие монополии в известной мере страхуются от неустойчивости стихийного рыночного спроса и угрозы сокращения производства.

Государство не только создает относительно гарантированный спрос, используемый главным образом крупнейшими корпорациями. Оно предоставляет им также огромные субсидии. Их получают в первую очередь концерны, производящие важные в военном отношении товары, стратегическое сырье, топливо, некоторые виды химической продукции, электроэнергию. Средством обогащения монополий служат и государственные кредиты, предоставляемые на модернизацию оборудования. Банки загребают колоссальные барыши, посредничая в размещении государственных займов.

При переходе к государственно-монополистическому капитализму имеет место и некоторый рост государственной собственности. К этому толкают, в частности, быстрые темпы современного технического прогресса (автоматизация, элек-

троника, атомная энергия). Создание новых отраслей индустрии, требующее необычайно высоких первоначальных капиталовложений, монополии стремятся переложить на государство. На себя они берут роль подрядчиков по строительству предприятий и поставщиков оборудования, что при отсутствии всякого риска обеспечивает им гарантированную высокую прибыль. Возрастает государственная собственность и за счет строительства новых предприятий в военной промышленности и связанных с нею отраслях. И здесь частные компании стремятся переложить строительство новых заводов на государство, которое затем передает эти заводы в аренду монополиям.

Кроме того, в собственность государства переходят некоторые важные, но ставшие малорентабельными отрасли промышленности. В Англии такими отраслями оказались угольная промышленность, электростанции, железные дороги. Их огосударствление представляло собой весьма выгодную сделку для соответствующих компаний. Благодаря «щедрости» государства капиталисты-владельцы получили за них такую цену, которую им не заплатило бы ни одно частное лицо. Фактически им была предоставлена возможность изъять свои капиталы из малорентабельных предприятий и вложить их в более доходные. Предприятия, перешедшие в руки государства, широко используются в интересах частнокапиталистических корпораций, которые выигрывают от низких тарифов на железнодорожные перевозки и электроэнергию, от низких цен на уголь, чугун, сталь и т. п. Как правило, все ведущие посты в государственных предприятиях занимают магнаты финансового капитала и их представители.

Но, несмотря на все выгоды, которые приносит монополиям существующая в различных видах государственная собственность, они допускают ее только при особых обстоятельствах и в- ограниченном масштабе. . Правда, в ряде стран Западной Европы после второй мировой войны создалась на несколько лет такая политическая обстановка, когда господствующие группы крупного капитала вынуждены были примириться с более широкой национализацией, чем им хотелось бы. Но, как только ситуация изменилась, они стали прибирать к рукам государственные предприятия. В Англии уже возвращена во владение частных компаний черная металлургия. Частичная передача монополиям национализированных предприятий имела место во Франции, Италии и Австрии. В Соединенных Штатах Америки после войны были по дешевке проданы монополиям многие государственные заводы.

Практикуются также различные формы смешанной, государственно-частной собственности на средства производства. Например, в Италии и Западной Германии государству при-

надлежат крупные пакеты акций многочисленных компаний в различных отраслях хозяйства.

Характерная черта государственно-монополистического капитализма - активное вмешательство государства в конфликты между рабочими и предпринимателями, его стремление силой подавить недовольство масс. Оно все чаще навязывает свой принудительный арбитраж во время стачек, оказывая в интересах монополий давление на бастующих. Государственные законы и распоряжения сильно затрудняют стачечную борьбу и деятельность профессиональных союзов (например, закон Тафта - Хартли в США). Общегосударственная политика «замораживания» заработной платы, т. е. сохранения ее на неизменном уровне при росте стоимости жизни, дает возможность монополиям повысить степень эксплуатации трудящихся.

Типичными для послевоенного периода стали государственно-монополистические мероприятия на международной арене. Монополии заставляют государство финансировать вывоз товаров и гарантировать частные экспортные кредиты. Империалистическое государство берет на себя осуществление экспорта капитала в те отрасли или страны, где частные корпорации не решаются идти на риск. В интересах монополий заключаются межгосударственные соглашения о дележе источников сырья и их эксплуатации. Так была создана гигантская межгосударственная монополистическая организация «Европейское объединение угля и стали», охватывающая угольно-металлургическую промышленность Западной Германии, Франции, Италии, Бельгии, Голландии и Люксембурга. Мерой государственно-монополистического порядка является также соглашение указанных стран об «общем рынке» - таможенном союзе, обеспечивающем привилегированное положение для крупнейших монополий.

Государственно-монополистические мероприятия, носящие международный характер, кроме непосредственных целей капиталистической наживы преследуют и задачи сплочения сил мировой реакции для сохранения разваливающейся колониальной системы, для борьбы против демократии и социализма, для ведения «холодной войны» и подготовки агрессии против стран социализма. Американские корпорации - инициаторы большинства межгосударственных монополий - используют их как орудие своей борьбы за мировое господство.

Милитаризация экономики

С усилением государственно-монополистических тенденций неразрывно связана милитаризация экономики империалистических государств.

В развитом виде милитаризация экономики типична лишь для эпохи общего кризиса капитализма с ее мировыми войнами. Она становится возможной потому, что государ-

ственный аппарат используется монополиями для перераспределения национального дохода (прямые и косвенные налоги, государственные займы, контроль над распределением стратегического сырья и материалов и т. д.) с целью создания грандиозного военного хозяйства. Причина такой поистине «тотальной» милитаризации, образчиком которой могут служить Германия в 1933 - 1939 гг. и США после второй мировой войны, кроется в усилении основных противоречий современного монополистического капитализма. Крупнейшие корпорации настойчиво стремятся решить проблему сбыта за счет государственного военного спроса. Они глубоко заинтересованы в гонке вооружений, обеспечивающей им миллиардные сверхприбыли.

Громадные расходы империалистических государств на военные нужды на известное время ослабляют остроту проблемы сбыта.

Но объяснять милитаризацию хозяйства только экономическими причинами нельзя. Она неразрывно связана с общим курсом внутренней и внешней политики империалистических государств. Известно, что в итоге мирового экономического кризиса 1929 - 1933 гг. многие монополии и в США и в Германии оказались одинаково заинтересованными в военных заказах. Однако тогда на путь форсированной милитаризации хозяйства стала гитлеровская Германия, подчинившая свою внутреннюю и внешнюю политику подготовке войны за мировое господство. После второй мировой войны главный вдохновитель милитаризации экономики - Соединенные Штаты Америки.

Нужно ли говорить о том, что общественный строй, использующий в качестве средства «стимулирования» экономики производство орудий массового уничтожения, с точки зрения морали произносит сам себе смертный приговор!

Но дело не в одной морали. Эта политика не только преступна, но в конечном счете и тщетна, ибо она не разрешает коренных противоречий современного капитализма.

Увеличение военных заказов государства иногда представляет собой рычаг подъема общего уровня производства, в том числе и гражданского; оно может временно способствовать и некоторому росту зарплаты рабочих, особенно занятых в военной промышленности. Это имеет место, как правило, тогда, когда военное производство расширяется за счет, использования бездействующих мощностей и капиталов. Безработные, получившие работу в военной промышленности, увеличивают спрос на товары. Для удовлетворения этого спроса становится необходимым увеличение производства в других отраслях. Растет и спрос капиталистов, особенно если в расчете на возрастающие военные заказы они начинают расширять старые и строить новые предприятия, для кото-

рых требуются строительные материалы, машины, оборудование.

Именно на такой основе были использованы незагруженные производственные мощности в США в годы второй мировой войны. С 1940 по 1943 г. объем промышленной продукции здесь вырос на 90%, количество рабочих в обрабатывающей промышленности увеличилось на 70 %. Начало войны в Корее в 1950 г. также стимулировало рост промышленного производства в США. Но пример США показывает также противоречия и границы милитаризации экономики. Даже в годы второй мировой войны в США период одновременного роста военного и невоенного производства был кратковременным. Затем началось снижение выпуска продукции для невоенных целей. Задолго до конца войны сложилось положение, при котором гражданское производство исчерпало возможности роста и должно было сокращаться. С 1944 г. наблюдалось уже общее сокращение промышленного производства, так как рост выпуска военных материалов больше не перекрывал свертывания производства дляневоенных нужд. То же самое повторилось и в период корейской войны.

Кратковременное стимулирующее воздействие милитаризации на общий рост производства объясняется и методами ее финансирования. В начальный период государство увеличивает военный бюджет не только за счет налогов, но и путем выпуска облигаций государственных займов, которые охотно приобретаются буржуазией, имеющей свободные денежные средства. Но затем бюджет все больше и больше обеспечивается увеличением налогов на рабочих и служащих. Рост спроса со стороны государства при таких условиях неизбежно сопровождается сокращением платежеспособного спроса населения, а это ведет к сужению рынка для гражданских отраслей.

Насколько незначительны стимулы, создававшиеся гонкой вооружений в условиях послевоенной милитаризованной экономики США, видно из того, что за 1943 - 1957 гг. американское промышленное производство возросло только на 13%. Но и этот небольшой прирост отнюдь не объясняется влиянием одной милитаризации. Не меньшую роль сыграла необходимость массового обновления и расширения основного капитала промышленности и других отраслей хозяйства.

Если в США общий объем производства в результате войны и милитаризации возрос, то в странах, территория которых была вовлечена в орбиту военных действий, экономические последствия войны и послевоенной милитаризации экономики были иными. Огромные военные расходы не только не ускорили, но затормозили послевоенный подъем экономики

Франции и Англии. Хотя в процентном отношении к национальному доходу военные расходы в этих странах меньше, чем в США, но на их ослабленную экономику они ложатся гораздо более тяжким бременем. Военные расходы съедают те ресурсы, которые могли бы быть использованы для модернизации и расширения промышленности. Тем самым милитаризация ослабила конкурентную способность Англии и Франции на мировом рынке.

Маркс писал о войне, что «в непосредственно экономическом отношении это то же самое, как если бы нация кинула в воду часть своего капитала» 2. Но в те времена, когда Маркс писал об этом, даже в годы войны в бездонное море военных расходов не выбрасывалось такого количества материальных ценностей, какое ныне расточается в большинстве капиталистических стран в мирные годы. Ведь после второй мировой войны в империалистических государствах с наиболее милитаризованной экономикой военный бюджет ежегодно поглощает в среднем 10 - 15% национального дохода.

Милитаризация хозяйства сопровождается сокращением производства для мирных целей, подрывает основу расширенного воспроизводства и неизбежно приводит в конечном счете к снижению общего объема производства. В то же время быстрый прогресс военной техники и связанное с этим быстрое «моральное изнашивание» современного оружия заставляют все время воспроизводить в массовом масштабе вооружение, которое через несколько лет становится непригодным и превращается в горы хлама и железного лома.

Как бы ни была богата империалистическая страна, милитаризация создает перспективу постепенного истощения народного хозяйства. Она неизбежно замедляет темпы роста гражданских отраслей и всего хозяйства в целом. Чтобы убедиться в этом, достаточно сопоставить темпы роста производства после второй мировой войны в Англии и Франции, экономика которых сгибалась под непомерным бременем милитаризации, и в Западной Германии, где расходы на вооружение в течение ряда лет были несравненно меньшими. В Западной Германии промышленное производство росло значительно быстрее. Эта страна наиболее эффективно использовала возникшую в большинстве капиталистических стран нехватку основного капитала. Начиная с 1950 г. она развернула в больших масштабах экспорт машин, станков и оборудования, которые английские и французские заводы, занятые производством вооружения, не могли изготовлять.

Милитаризация экономики вызывает невиданный рост налогового бремени. Государство покупает оружие и оплачивает содержание офицеров и солдат главным образом за счет налогов, которые оно собирает, грабя свой народ.

Кроме налогов некоторую долю тех средств, которые правительство расходует на армию, оно собирает с помощью государственных займов. Облигации займов приобретают главным образом капиталисты. Ежегодно выплачиваемые казной проценты по займам служат важной статьей их доходов. Но, чтобы выплачивать капиталистам проценты и погашать займы, правительство должно взимать дополнительные налоги. Таким образом деньги, которыми буржуазия снабжает правительство, приобретая облигации государственных займов, возвращаются ей из карманов трудящихся не только полностью, но еще и с большим процентом.

Неизбежный спутник милитаризованной экономики и ее важнейшее орудие - обесценение денег, или инфляция. Государство не может полностью покрыть расходы на армию и вооружение только за счет налогов и займов. Дефицит государственного бюджета покрывается отчасти выпуском бумажных денег сверх того количества, которого требует обращение. Кроме того, облигации государственных займов используются как платежные средства, как залог под ссуды, предоставляемые банками капиталистам, а это ведет к увеличению количества денег в обращении. Отсюда инфляция - обычное следствие войн и милитаризации экономики. В 1957 г. покупательная способность американского доллара была ниже довоенной в два раза, английского фунта стерлингов - в три, французского франка и итальянской лиры - в несколько десятков раз. В условиях инфляции рост цен обгоняет рост зарплаты, а это значит, что прибыли капиталистов увеличиваются за счет снижения доли рабочих в национальном доходе. Инфляция - средство перераспределения национального дохода в пользу монополий, ограбления трудящихся.

Таким образом, военные расходы, в какой бы форме ни происходило их финансирование, в конечном счете всей своей тяжестью ложатся на широкие массы народа. Зато они служат обогащению крупных капиталистов.

Милитаризация экономики ведет к тому, что расходы капиталистического государства на социально-культурные нужды (школы, высшие учебные заведения, больницы и т. п.) сокращаются до минимума. Она порождает деградацию культуры, разгул шовинизма, рост влияния военщины и бюрократии, попирающей все достижения буржуазной демократии, завоеванные в результате упорной борьбы трудящихся масс. Опасное последствие милитаризованной экономики - угроза войны.

О капиталистической национализации и государственном капитализме

Государственно-монополистический капи-тализм - система сугубо антинародная и реакционная, как вообще монополистический капитализм. Его нельзя, однако, смешивать с немонополистическим государственным капитализмом. Последний может иметь либо реакционный, либо прогрессивный характер, в зависимости от того, какие общественные силы за ним стоят. Например, в некоторых слаборазвитых странах, освободившихся от ига колониализма, государственный капитализм, и в частности государственная собственность, играет ныне прогрессивную роль *.

Государственная собственность в империалистических странах теперь в основном включена в реакционную систему государственно-монополистического капитализма. Означает ли это, что рабочему классу и другим прогрессивным силам следует выступать против государственной собственности, за возвращение национализированных предприятий капиталистам? Нет, разумеется, это было бы шагом назад. Не прогрессивные силы, а капиталистические монополисты выступают за денационализацию.

В годы второй мировой войны в капиталистических странах Европы, оккупированных гитлеровскими захватчиками, монополистическая буржуазия опозорила себя сотрудничеством с врагом. Поэтому после войны народные массы требовали национализации, стремясь покончить с господством монополий, выкорчевать корни фашизма, покарать виновников войны, обеспечить мир, независимость и подлинную демократию. В национализации трудящиеся видели одно из средств избавления от гнета капиталистических монополий.

Но буржуазия и поддерживающие ее правые социал-демократы, осуществляя частичную капиталистическую национализацию под давлением масс, провели ее таким образом, чтобы максимально удовлетворить монополии и минимально учесть требования рабочих. Несмотря на это, рабочие массы в Англии и некоторых других странах настойчиво выступают за дальнейшую национализацию крупной промышленности, ибо перед их глазами великий пример социалистических стран, наглядно показывающий преимущества национализированной социалистической промышленности.

Монополисты же решительно сопротивляются всякому расширению даже капиталистической национализации. Ведь всякая национализация лишний раз в наглядной форме показывает трудящимся, что общественное хозяйство может отлично обходиться без капиталистов. Тем самым национализация, подрывая «священный принцип» частной собственности, помогает разрушать иллюзии, в сохранении которых бур-

жуазия очень заинтересована. Монополисты знают, кроме того, что, пока предприятия находятся в частной собственности, они остаются полными хозяевами этих предприятий. А после национализации, хотя монополисты в общем и подчиняют государственные органы своей воле, они все-таки не могут застраховать себя от нежелательного постороннего вмешательства в свои дела, так как государство стремятся использовать и другие монополисты, конкурирующие с ними. Кроме того, государство иногда вынуждено действовать в интересах всего господствующего класса, которые не обязательно во всем совпадают со стремлениями и целями отдельно взятых трестов и концернов. Поэтому монополисты всегда предпочитают частную форму собственности. Государственную собственность они рассматривают лишь как орудие укрепления своей частномонополистической собственности.

Коммунистические партии во многих странах государственно-монополистического капитализма поддерживают требование последовательной национализации крупной промышленности, так как это требование направлено против господства монополий и в этом смысле прогрессивно.. Конечно, пока политическое положение в стране таково, что нет еще возможности ликвидировать все капиталистические монополии, требование полной национализации крупной промышленности остается лишь программным положением марксистской партии. Тем не менее и в этих условиях коммунистические партии не ограничиваются одной пропагандой, а выступают за безотлагательное проведение национализации отдельных отраслей крупной промышленности, прежде всего таких отраслей, где гнет монополий стал для рабочих настолько невыносимым, что они готовы подняться на массовую политическую борьбу за проведение немедленной национализации. При этом коммунисты требуют осуществления национализации в такой форме, чтобы она действительно ограничивала всевластие капиталистических монополистов и облегчала положение трудящихся.

Не только требование национализации, но и многие требования реформ, выдвигаемые ныне трудящимися буржуазных стран в целях защиты своих интересов, идут по линии государственно-капиталистических мероприятий. Это связано с увеличившейся ролью современного капиталистического государства в экономической жизни. Трудящиеся вовсе не за устранение всякого вмешательства государства в экономику. Но они за такое вмешательство государства, которое ограничивало бы произвол и безраздельное хищничество монополий.

Если государство в интересах предпринимателей может «замораживать» заработную плату, резонно рассуждают рабочие, то почему нельзя добиваться, чтобы государство устанавливало гарантированный минимум заработной платы и

хотя бы порой использовало в интересах рабочих свой арбитраж в трудовых конфликтах? Почему нельзя добиваться, чтобы государство приняло действенные меры против произвольного повышения квартирной платы и взвинчивания цен на предметы потребления?

Опыт показал, что в борьбе за такие требования трудящиеся действительно вырывают некоторые, хотя и мелкие, уступки у капиталистического государства. Кое-где под давлением рабочих организуются общественные работы для безработных. Очевидно, правящие круги даже при полном господстве финансового капитала не могут не бояться резкого обострения недовольства широких масс трудящихся, если только эти массы проявляют свою боеспособность.

Прогрессивный американский экономист X. Люмер отмечает, что благодаря борьбе масс против монополий в США в последние годы второй мировой войны действовала относительно эффективная система контроля над ценами. Оптовые и розничные цены, а также квартирная плата повысились за это время всего лишь на 2 - 4%. После войны отмена государственной системы контроля над ценами развязала руки монополистам, и они стали взвинчивать цены, которые безостановочно растут. Люмер пишет: «...контроль над ценами в значительной степени ослабил бремя, которое несли на себе рабочие во время второй мировой войны, и отсутствие в нынешних условиях чего-либо, хотя бы в отдаленной степени похожего на подлинный контроль над ценами, значительно увеличивает такое бремя»3.

Значит, народные массы, несущие на своих плечах всю тяжесть гнета государственно-монополистического капитализма, имеют полное основание продолжать борьбу за государственные мероприятия, направленные на ограничение произвола монополий. Но совершенно ясно, что никакие реформы не в состоянии превратить существующий реакционный государственно-монополистический капитализм в какую-либо прогрессивную систему, а тем более в социализм.

Только борьба рабочего класса и под его руководством - всех трудящихся за власть, когда она увенчается решающей победой, откроет путь от капитализма к социализму.

Измышления ревизионистов и реформистов о современном капитализме

Пропагандисты буржуазии, реформисты и ревизионисты изображают государственно-монополистический капитализм как новый общественный строй, коренным образом отличающийся от старого капитализма. С этой целью они умышленно ставят знак равенства между этой формой господства монополий и теми мероприятиями государственно-капиталистического характера, которых трудящимся кое-где удалось добиться в результате классовой борьбы. Они утверждают также, будто капитали-

стическое государство может теперь регулировать развитие экономики и избавить ее от всяких кризисов, будто современное буржуазное государство стало надклассовым. Место старого эксплуататорского капитализма теперь, дескать, заняло «государство всеобщего благосостояния», а современный разбойничий империализм стал «народным капитализмом».

«Теоретической основой» подобных взглядов служит учение английского буржуазного экономиста Джона Мейнарда Кейнса, разработанное еще в 30-х годах. В отличие от других буржуазных экономистов он признавал, что капитализм тяжело болен и утратил способность саморегулирования экономики. Но Кейнс никак не хотел и не мог согласиться с тем, что болезнь эта неизлечима. Более того, он взял на себя роль «лекаря» капитализма, выдвинув целую серию мер по «оздоровлению» этой экономической системы с помощью государственного регулирования экономики и развития государственно-монополистического капитализма. Особое значение Кейнс и его последователи придают осуществлению специальных мер для поддержания на должном уровне вложений капитала в производство, контролю государства над кредитом (регулирование уровня процента) и денежным обращением («регулируемое» обесценение денег с целью снижения реальной заработной платы рабочих). Учение Кейнса по сути своей есть апология капитализма, ибо все оно основывается на иллюзорной предпосылке о возможности навечно сохранить эту систему, избавив ее от ряда пороков и устранив некоторые бедствия, которые ее господство несет трудящимся.

Ныне не только большинство буржуазных экономистов, но и значительная часть правых социал-демократов опираются на учение Кейнса. В своих программных документах многие правосоциалистические партии официально отреклись от экономической теории Маркса в пользу теории Кейнса. Наиболее откровенный призыв к замене марксизма кейнсианством прозвучал в книге английского лейбориста Джона Стрэчи «Современный капитализм». Он утверждает, будто Кейнс, оставаясь откровенным защитником капитализма и врагом социализма, предложил, сам того не подозревая, методы, обеспечивающие постепенную эволюцию государственно-монополистического капитализма... в социализм. Кейнс-де призывает государство поощрять всеми средствами вложения капитала в производство и установить такой контроль над владельцами денег, чтобы они их не сберегали, а как можно большие расходовали и тем самым поддерживали платежеспособный спрос. А это, утверждает Стрэчи, вынуждает буржуазное государство осуществить уравнение доходов путем увеличения налогов на прибыли. По Стрэчи получается, что государство в Англии, следуя советам Кейнса, фактически уже осуществляет перераспределение национального дохода

и «планирует» экономику с целью поддержания высокого платежеспособного спроса и «полной занятости».

Проведенная лейбористским правительством национализация некоторых отраслей промышленности и установление национальной системы социального страхования и медицинского обслуживания, по мнению Стрэчи, уже сделали Англию социалистической, хотя он сам признает, что в английской экономике господствуют «олигополии», т. е. клики крупнейших монополистов. Ничуть не смущаясь этим, Стрэчи уверяет, будто Англия «перешагнула классовый конфликт», отношения между рабочими и предпринимателями вступили в «мирную фазу» и т. д.

Выдать рост государственно-монополистического капитализма за постепенное превращение капиталистического общества в социалистическое пытаются и французские социалисты (историк Буржэн, экономист Рэмбер и др.).

В чем несостоятельность подобных измышлений о современном капитализме?

Во-вторых, правые социал-демократы извращают действительность, утверждая, что монополисты подчинены государству, которое якобы носит «надклассовый» характер. На самом деле государство подчинено капиталистическим монополиям. При государственно-монополистическом капитализме решающая власть в обществе сосредоточена в руках крупнейших корпораций: существует прямая или косвенная диктатура сотни богатейших семейств.

В-третьих, правые социал-демократы пытаются замазать и классовый характер простого государственного капитализма, выдавая мероприятия, носящие государственно-капиталистический характер, за мероприятия по строительству социализма. Пока власть находится в руках буржуазии, огосударствление отдельных предприятий и другие мероприятия государственно-капиталистического характера не отменяют отношений капиталистической эксплуатации даже в тех странах, где эти мероприятия ныне носят прогрессивный ха-

рактер (например, в Индии, Индонезии). В недрах капитализма не могут возникнуть социалистические производственные отношения; там могут создаться лишь материальные предпосылки для социализма. Однако начать строительство социализма на основе этих предпосылок невозможно до тех пор, пока государство находится в руках капиталистов, т. е. пока власть не переходит к трудящимся.

Как в науке о социализме, так и в сознании многих поколений участников рабочего движения понятие социализма всегда связывалось с общественной собственностью. Но современные правые социал-демократы уже порывают и с этим научным представлением. «Социалистическое планирование, - говорится, например, в декларации Социалистического интернационала, - не предполагает установления общественной собственности на все средства производства. Оно совместимо с существованием частной собственности в важных отраслях». Действуя согласно этой установке, руководство лейбористской партии Англии в угоду монополистической верхушке буржуазии декларировало свой отказ от дальнейших мероприятий по национализации, т. е. даже от капиталистической национализации.

Если внимательно просмотреть программные документы современных правых социал-демократов, нетрудно обнаружить, что они, рисуя свой «социализм», по сути дела лишь копируют контуры существующего государственно-монополистического капитализма. Выше этого социального «идеала» (идеала морганов и рокфеллеров) они в своих мечтах подняться не могут.

По стопам правых социал-демократов в приукрашивании современного капитализма пошли и некоторые ревизионисты в Югославии. В проекте программы СКЮ они утверждали, что в современном капитализме все больше проявляются «новые, по своей объективной тенденции социалистические элементы в экономике», которые якобы оказывают «давление на капиталистический способ производства»; «права частного капитала ограничиваются» и его экономические функции все больше передаются государству. Так, мол, происходит в капиталистическом мире «процесс развития к социализму».

Эта ревизионистская концепция по существу совпадает с утверждениями правых социал-демократов о происходящем якобы перерастании капитализма в социализм. Но Э. Карделю в Югославии перед коммунистами было, конечно, труднее, чем г-ну Стрэчи в Англии перед лейбористами, «доказывать» вероятность такого «чудесного превращения» современно капитализма. Когда Кардель называл этот капитализм «государственным капитализмом», многие югославские коммунисты предлагали называть его подлинным именем - государственно-монополистическим капитализмом. Но Кардель в

своем докладе на съезде СКЮ настаивал на применении названия «государственный капитализм», объясняя, что термин «государственно-монополистический капитализм» выражает лишь «происхождение государственного капитализма». Тем самым он, как хороший фокусник, превратил реакционный, государственно-монополистический капитализм в некий зародыш более безобидного государственного капитализма. Затем он манипулировал и с государственным капитализмом, превратив его в «социалистические элементы», которые, мол, окончательно очищают современный капитализм от скверны... Вот уж поистине «ловкость рук и никакого мошенничества»!

Такое обоснование ревизионистской программы СКЮ было, конечно, занимательным, но не очень убедительным.

Реформистской и ревизионистской программе «перерастания» государственно-монополистического капитализма в социализм марксистско-ленинские партии противопоставляют ясную программу решительной борьбы против капиталистических монополий, против их господства, за свержение диктатуры горстки семейств монополистической аристократии.

Стремясь использовать в интересах трудящихся все возможные при капитализме реформы, в том числе и реформы государственно-капиталистического характера, марксисты-ленинцы в то же время считают, что замена капиталистического способа производства социалистическим может произойти только в результате социалистической революции.

Государственно-монополистический - это вид монополистического капитализма, для которого характерно сочетание силы монополий капиталистических с силой целого государства.

Первая мировая вместе с гигантским расхищением производительных ресурсов и обострением классовых расхождений привела к последующей концентрации промышленности, к увеличению монополистического капитала. Нехватка сырья и рабочих рук, значительные , которые были связаны с переключением ряда областей промышленности на оружейное производство, и ряд прочих факторов, которые были вызваны обстановкой военного времени, содействовали сосредоточению производства на самых крупных, лучше оснащенных в техническом плане и организационном, самых мощных предприятиях. Крупные капиталисты получали в период войны гигантские прибыли при одновременном, невиданном обнищании рабочих масс и разорении множества мелких предпринимателей. Первая мировая усилила и ускорила процесс централизации и концентрации капитала, она приумножила мощь и число монополистических организаций. Монополистические организации в военные годы еще больше подмяли под себя государственный аппарат и задействовали его для собственного обогащения.

Становление государственно-монополистического капитализма объяснялось, прежде всего, обстоятельствами войны. Война чрезвычайно обострила и ускорила процесс превращения капитализма монополистического в государственно-монополистический. Первая мировая в этом отношении совершила то, что не было проделано за двадцать пять лет. Огосударствление всей промышленности пошло вперед не в одной лишь Германии, но и в Великобритании. Государственно монополистический капитализм в США также имел место. От монополии вообще был совершен переход к государственной монополии. Реальное положение дел продемонстрировало, что война ускорила становление капитализма, и оно двигалось вперед к империализму от капитализма, к огосударствлению от монополии.

Подчинение аппарата государства монополиям в странах капитализма, к примеру, государственно монополистический капитализм в США, выражалось в образовании военно-экономических органов государства под руководством представителей монополистических организаций, в государственном «регулировании» рассредотачивания рабочей силы, топлива, сырья в интересах монополий, в финансировании и субсидировании монополий за государственный счет, создании государственных и смешанных организаций и так далее. Государственный аппарат буржуазной пропаганды и угнетения был широко задействован монополиями в целях достижения высоких прибылей и увеличения эксплуатации трудящихся.

Главная цель государственно-монополистического «регулирования» экономических процессов состояла в усилении капитализма, в обеспечении крупным помещикам и буржуазии максимальной прибыли на основании безудержной эксплуатации рабочих.

Государственно-монополистический капитализм в Германии, Великобритании и Франции

Эпоха государственно монополистического капитализма в Германии

Германия была практически отгорожена от мирового рынка, она была вынуждена вести войну основным образом за счет внутригосударственных ресурсов. Поэтому Германия раньше остальных государств вступила на тропу государственно-монополистического вмешательства в экономическую жизнь страны. Эпоха государственно монополистического капитализма в этой стране характеризуется особенным бюрократизмом и централизацией.

Необходимость вмешательства в экономическую жизнь страны оказалась обусловлена изоляцией государства от внешнего рынка, а еще увеличившимися потребностями войны. Лишь при условии резкого уменьшения потребления трудящихся, строгой экономии в потреблении продовольственных и сырьевых запасов капиталистическое государство с монополистическими союзами могли решить проблему удовлетворения огромных потребностей своих вооруженных сил.

Государственно-монополистический капитализм в стране ограничивался поверхностным влиянием на отдельные отрасли, в которых положение становилось опасным. Контролю со стороны государственно-монополистического капитала подверглись транспорт, внешняя торговля, сырьевое снабжение, обеспечение населения продовольствием, трудящаяся сила. При этом в самом центре внимания монополистических союзов и государственной власти находилось распределение продуктов питания и сырья.

В Германии при распределении высокодоходных военных заказов, дефицитных материалов и сырья происходила жестокая борьба между самостоятельными группами буржуазии. Это все крайне затрудняло проведение мероприятий, которые были намечены органами государственно-монополистического контроля.

Система государственно монополистического капитализма в Великобритании

Великобритания встала на тропу государственного вмешательства в экономическую жизнь гораздо позже, чем Германия. В первые годы войны многие члены правительства придерживались традиционной английской политики невмешательства в экономическую жизнь страны. Однако затруднения по части экспорта и импорта, уменьшение добычи топлива и увеличение потребностей действующих вооруженных сил заставили и английское правительство пустить в ход меры воздействия на производство, на внешнюю торговлю, потребление и обращение товаров в стране.

При общей однородности единой линии становления государственно-монополистического капитализма в военно-хозяйственной системе Великобритании наблюдался ряд характерных черт.

Британская система военно-хозяйственного контроля отличалась от германской в первую очередь формами связи промышленности с государством. В Великобритании не было сложного института государственных представителей в любом промышленном органе, как это было в Германии. Комитеты наблюдателей в отдельных отраслях британской промышленности считались органами представителей буржуазии, которые и поддерживали связь с государством.

В Великобритании функции регулирования военизированной промышленности оказались возложены на министерство армейского снабжения, которое было создано в мае 1915 года.

Основной задачей данного министерства являлось поддержание связи с промышленностью, разделение военных заказов и контроль за их исполнением. Министру армейского снабжения законом от двадцать седьмого января 1916 года было дано право «провозглашать под контролем британского правительства» всякое промышленное , которое было привлечено к работе по снабжению вооруженных сил. К числу подобных предприятий закон причислял: предприятия по ремонту и производству оружия и боеприпасов, торговых и военных судов, автомобилей, самолетов и того прочего; предприятия по ремонту или постройке зданий для морского и военного ведомств и по оснащению заводов, которые были предназначены для военных нужд; предприятия по ремонту или постройке доков и портов, по снабжению электроэнергией, светом и топливом и, наконец, предприятия, которые занимались изготовлением противопожарных средств.

Система государственно монополистического капитализма во Франции

Процесс государственно-монополистического контроля во Франции, также, как и в остальных государствах, развивался спонтанно. Мероприятия осуществлялись без заранее продуманной программы.

Встревание государства в экономическую жизнь во Франции приобрело не настолько жесткие формы, как в той же Германии, но и тут бюрократическое регулирование использовалось очень широко ввиду недостатка продовольствия, цветных и черных металлов, рабочей силы и топлива.

Государственно-монополистические организации забрали под свое регулирование работу промышленности оборонного значения и заготовку недостающего сырья, монополизировав дефицитного сырья.

Государственно-монополистический обратил свое внимание и на трудовую сферу: перемещение рабочих из одного предприятия в другое, возврат рабочих с фронта, рассредоточение военнопленных для задействования их в производстве, импорт рабочих из колоний.

Усиление контроля за экономической жизнью вызвало мощный рост аппарата государства. Количество чиновников во Франции, также, как в Великобритании и Германии, увеличилось во множество раз.

Государственно монополистический капитализм в России

Русский довоенный империализм был не так силен, как английский или германский. Но и в российском государстве экономические предпосылки преобразования монополистического капитализма в капитализм государственно-монополистический были очевидны.

Громадная концентрация промышленных производств и централизация капитала, становление банковских и промышленных монополий, сращивание промышленности с банковским капиталом, широкий охват банковскими организациями всех сторон экономической жизни страны - это все явилось экономическим основанием для подчинения аппарата государства капиталистическим монополиям.

Но для того, чтобы перейти к государственно-монополистическому капитализму по западноевропейскому типу, в России недоставало политических предпосылок. Российское самодержавие политически пока не успело полностью преобразоваться в буржуазную монархию. Крепостники-помещики по-прежнему играли значимую роль в экономике и удерживали власть в собственных руках, а буржуазия, хоть и оказывала большое воздействие на аппарат государства, была отстранена от реальной государственной власти. Потому Ленин говорил, что в российском государстве преобладает феодальный и военный империализм, а не империализм капиталистический новейшего типа. Ленин подчеркивал, что военной силы и самодержавия отчасти восполняет, частично заменяет монополию новейшего, современного финансового капитала.

Капиталистическая война и в России сформировала благоприятную обстановку для последующего подъема крупного капитала, для закрепления роли и важности финансового капитала. Однако вследствие слабости российских буржуазных элементов, государственно-монополистический капитализм в России не добрался до такой ступени развития, до которой он добрался в Германии или в Великобритании.

Царское правительство старалось вести борьбу с хозяйственной разрухой и обеспечивать потребности фронта посредством бюрократического «регулирования» экономической жизни. Такие мероприятия российского правительства неизбежно приводили его к более-менее тесному сотрудничеству с владельцами капиталов.

Военно-экономические мероприятия российского правительства осуществлялись от случая к случаю, обладали разрозненным хаотическим характером. Они не просто не улучшали экономического положения страны, однако еще сильнее увеличивали хозяйственную разруху.

До начала весны 1915 года в России влияние российского правительства на экономическую жизнь страны являлось крайне незначительным. За исключением неудачных попыток оценки цен на продовольствие и проведения государственных закупок кое-каких продуктов, ничего предпринято не было.

Осенью 1917 года народное хозяйство России находилось в состоянии настоящего развала.

Ленин вскрыл первопричины экономической катастрофы и показал путь спасения нашего государства от гибели. Таким единственным путем оказалось завоевание власти беднейшим крестьянством и пролетариатом и движение к социализму.

Самый революционный на планете рабочий класс российского государства под предводительством большевистской партии и в объединении с беднейшим крестьянством в месяце октябре 1917 года завоевал всю государственную власть. Эта Великая Октябрьская социалистическая революция начала новую эпоху в истории развития человеческого общества - эру социализма. Революция дала возможность выхода российского государства из империалистической войны.

Будьте в курсе всех важных событий United Traders - подписывайтесь на наш

Из того, что империализм есть последняя стадия капитализма, за которым непосредственно должен на­ ступить социалистический строй, вовсе не следует, что развитие экономики, производительных сил в капита­листических странах приостанавливается, топчется на одном месте. И при империализме происходит разви­тие хозяйственной и политической жизни. Осущест­вляется дальнейший рост обобществления производ­ства и труда, огромные массы капитала все больше сосредоточиваются в руках небольшой кучки крупней­ших монополий, что приводит к небывалому усилению их могущества.

В. И. Ленин, давая характеристику империалисти­ческой стадии капитализма, еще в 1917 г. подчеркивал, что империализм является не только эпохой господ­ства крупнейших монополий, но что это эпоха «пре­вращения монополистического капитализма в госу­дарственно-монополистический капитализм». С тех пор прошло более 55 лет. Этот процесс в главных, наибо­лее развитых капиталистических странах получил пол­ное развитие.

В чем заключается существо государственно-моно­полистического капитализма, каковы его основные характерные черты?

Государственно-монополистический капитализм - это такая ступень в развитии современного буржуазно­го строя, когда происходит соединение в единый меха­низм силы капиталистических монополий с мощью бур­жуазного государства. Целью этого соединения явля­ется сохранение и укрепление устоев капиталистичес­кого строя, еще большее обогащение монополий, борьба против мирового социализма, подавление рабо­чего движения и национально-освободительной борьбы, развязывание агрессивных, захватнических войн.

Возникновение государственно-монополистического капитализма не случайное явление в истории буржуаз­ного общества. Оно обусловлено экономическими и политическими процессами развития современного ка­питализма, коренного изменения его положения на нашей планете.

Масштабы современных производительных сил, небывалый рост науки и техники и внедрение их дости­жений в производство, огромная концентрация про­изводства и капитала в руках крупнейших монополий властно требуют изменения механизма управления экономикой. Поскольку процессы обобществления про­изводства происходят в рамках капитализма, облик современного монополистического капитализма скла­дывается в результате действия присущих ему внутрен­них свойств и противоречий. В этих условиях наиболее эффективным орудием в руках монополий выступает буржуазное государство. Этому способствует то, что само государство становится крупным коллективным капиталистом, в распоряжении которого находятся значительные производственные, финансовые и трудо­вые ресурсы. Огосударствление значительной части на­родного хозяйства в капиталистических странах еще больше усиливает процесс обобществления производ­ства, что ведет к обострению основного противоречия капитализма - между общественным характером про­изводства и частнокапиталистической формой при­своения.

Многие важные особенности государственно-моно­полистического капитализма объясняются тем, что современный империализм, как указывается в Доку­менте, принятом международным Совещанием комму­нистических и рабочих партий в июне 1969 г., стремит­ся приспособиться к условиям борьбы двух мировых общественных систем, к требованиям происходящей ныне научно-технической революции. В экономике капиталистических стран все шире используется стиму­лирование государством монополистической концент­рации производства и капитала. Все большая доля национального дохода перераспределяется аппаратом государства в пользу монополий. Капиталистическое государство предоставляет монополиям военные за­казы, финансирует программы развития промышлен­ности и научных исследований, составляет программы экономического развития в масштабе страны, осуще­ствляет новые формы вывоза капитала, ведет политику империалистической интеграции.

С глубокими изменениями в экономике современ­ного капитализма связана практика регулирования и планирования в рамках концернов и трестов, которая все больше сочетается с программированием, т. е. раз­работкой различными органами государства планов развития отдельных отраслей экономики. Например, в США с начала 50-х годов было разработано более трех десятков долгосрочных прогнозов на период от 10 до 50 лет. Во Франции разрабатываются пятилетние планы.

Попытки «планировать» экономику капиталисти­ческих стран, с одной стороны, вызваны желанием показать трудящимся в капиталистических странах, что возможно хозяйства без ликвидации капиталистической собственности и устранения власти монополий. С другой стороны, монополии и государст­венный аппарат с помощью регулирования стремятся найти выход из обостряющихся противоречий капита­листической системы хозяйства. Отсюда попытки осу­ществить так называемые антикризисные мероприя­тия, регулирование взаимоотношений между трудом и капиталом, организацию снабжения сырьем и сбыта продукции монополистических объединений и другие мероприятия, которые якобы могут устранить корен­ные пороки и язвы современного капитализма.

Если раньше, до того как монополистический капи­тализм стал перерастать в государственно-монопо­листический капитализм, буржуазное государство не­посредственно не вмешивалось в капиталистическое хозяйство, а рост производства и капитала осущест­влялся в основном без прямого участия государствен­ного аппарата, то теперь положение изменилось. Мо­нополистический капитал, всяческими мерами отстаи­вая свое существование, непосредственно ставит себе на службу государственный аппарат, используя его как вернейшее орудие против роста возмущения тру­дящихся, для увеличения прибылей и укрепления сво­его господства.

Однако, как указывается в Документе, принятом международным Совещанием коммунистических и ра­бочих партий в июне 1969 г., «государственно-монопо­листическое регулирование, осуществляемое в формах и масштабах, отвечающих интересам монополистиче­ского капитала, и направленное на сохранение его господства, не в состоянии обуздать стихийные силы капиталистического рынка». Об этом убедительно сви­детельствуют чередование высоких и низких темпов роста промышленного производства, кризисы в валют- но-финансовой сфере, социально-политические кон­фликты в капиталистических странах.

Сам факт того, что монополии для сохранения сво­его господства вынуждены прибегать к помощи госу­дарства, свидетельствует о том, что капиталистический строй вынужден изыскивать новые средства для укреп­ления своей системы хозяйства. Государство в буржу­азных странах выступает как одно из важных средств укрепления капиталистического строя.

Важными этапами процесса перерастания монопо­листического капитализма в государственно-монопо­листический капитализм были первая мировая вой­на (1914–1918 гг.), мировой экономический кризис 1929–1933 гг., вторая мировая война (1939–1945 гг.), послевоенный период, характеризующийся милитари­зацией хозяйства капиталистических стран и гонкой вооружений. Во время войны 1914–1918 гг. дальше всех в осуществлении государственно-монополисти­ческих мероприятий зашла кайзеровская Германия. После войны, особенно в ходе опустошительного миро­вого экономического кризиса 1929–1933 гг., государ­ственно-монополистический капитализм развился и укрепился в США и гитлеровской Германии. В тече­ние второй мировой войны и в послевоенный период государственно-монополистический капитализм стал наиболее характерной чертой развитых капиталистиче­ских стран.

Таким образом, государственно-монополистический капитализм есть особая форма господства монополи­стического капитала. Она базируется на высоком уров­не обобществления производства, возможного в рам­ках капитализма, его концентрации и централизации и характеризуется соединением силы монополий с си­лой буржуазного государства в единый механизм. Это сращивание мощи монополистических объединений с аппаратом государства используется в интересах круп­нейших монополий, в целях извлечения монопольно высоких прибылей и укрепления экономического и по­литического господства монополий.

Использование государственного аппарата моно­полистическим капиталом происходит в различных формах, и прежде всего в форме «личной унии», т. е. непосредственного участия представителей или самих заправил монополий в буржуазных правительствах, в вовлечении крупных государственных чиновников в правления монополистических объединений. «Сего­дня министр - завтра банкир; сегодня банкир - зав­тра министр». Эта характеристика, данная Лениным, сейчас, как никогда раньше, отражает реальную кар­тину в империалистических странах.

Переплетение интересов государства и монополий осуществляется как путем перехода ряда предприятий и отдельных отраслей в собственность государства посредством буржуазной национализации и строитель­ства новых предприятий за счет государственного бюд­жета, так и путем образования и дальнейшего расши­рения государственного рынка, на котором крупней­шие монополии сбывают свою продукцию по выгодным для них ценам. Характерным для государственной собственности в условиях государственно-монополи­стического капитализма является строительство та­ких предприятий и отраслей производства, которые имеют преимущественно военно-стратегическое зна­чение.

Развитие государственно-монополистического капи­тализма ускоряется обострением противоречий капи­тализма. Поэтому периоды войн и подготовки к ним, как и периоды экономических кризисов и политических потрясений, являются временем наибольшего роста государственно-монополистического капитализма. Характеризуя государственно-монополистический капи­тализм, Ленин указывал, что все его мероприятия по монополизации и огосударствлению производства «неизбежно сопровождаются усилением эксплуатации трудящихся масс, усилением гнета, затруднением от­пора эксплуататорам, усилением реакции и военного деспотизма и вместе с тем неизбежно ведут к неимо­верному росту прибылей крупных капиталистов за счет всех остальных слоев населения».

Противоречия, свойственные государственно-моно­полистическому капитализму, ведут к тому, что вме­сто укрепления капиталистической системы, к чему направлены все мероприятия соединенных сил моно­полий и государства, еще больше расшатывают ее и ослабляют ее мировые позиции. Эти противоречия неразрешимы в рамках империализма.

«Государственно монополистическое развитие,- указывается в Резолюции XXIV съезда КПСС,- ведет к обострению всех противоречий капитализма, к подъ­ему антимонополистической борьбы».

В ходе революционной борьбы против гнета импе­риализма рабочий класс и под его руководством про­грессивные слои общества оказывают возрастающее сопротивление монополистическому капиталу и: бур­жуазному государству.

Попытки реформистов и ревизионистов выдать го­сударственно-монополистический капитализм за но­вый общественный строй, коренным образом отличаю­щийся от старого капитализма, приукрасить нынеш­ний капиталистический строй разбиваются о реаль­ную действительность. Как указывается в Программе КПСС, «государственно-монополистический капита­лизм не меняет природы империализма». 6 странах капитала не ослабевают социальные конфликты, не­примиримые противоречия раздирают капиталистиче­ское общество. Капиталистические монополии ищут выход в усилении эксплуатации трудящихся, в еще большем угнетении народных масс, в насаждении ре­акции по всей линии. Рабочий класс и трудящиеся стремятся к коренному изменению условий материаль­ной и духовной жизни общества, сплачивают и орга­низуют свои силы, чтобы навсегда покончить с импе­риализмом.

Объективный ход истории идет к тому, что перера­стание монополистического капитализма в государ­ственно-монополистический капитализм создает как материальные, так и социально-политические предпо­сылки для замены капитализма новым общественным строем. …Государственно-монополистический капита­лизм,- писал Ленин,- есть полнейшая материаль­ная подготовка социализма, есть преддверие его, есть та ступенька исторической лестницы, между кото­рой (ступенькой) и ступенькой, называемой социализ­мом, никаких промежуточных ступеней нет».

форма монополистического капитализма, заключающаяся в соединении монополий с буржуазным государством в единый механизм. С образованием монополий в экономике ведущих капиталистических стран возникают серьезные диспропорции в развитии отдельных отраслей хозяйства. Эти противоречия не могут быть решены на путях частнокапиталистического предпринимательства и конкуренции. Возникает необходимость в регулировании хозяйства капиталистических стран из одного центра, т. е. в государственном вмешательстве в процесс капиталистического воспроизводства. Развитие Г.?м. к. усиливается в связи с обострением противоречий капитализма в эпоху его общего кризиса, когда капитализм перестал быть господствующей и единственной социальной системой (см. Общий кризис капитализма). В современных условиях, когда рабочее движение в капиталистических странах заметно окрепло и когда пролетариат имеет перед собой пример реального социализма, буржуазия вынуждена маневрировать, уступать трудящимся, прибегая для этого к помощи государства, которое устанавливает минимум заработной платы, продолжительность рабочего дня, выплачивает пособия по безработице, вводит социальное страхование. Вместе с тем государство используется и для подавления рабочего движения. Усиление роли буржуазного государства связано и с распадом колониальной системы империализма. В арсенале средств неоколониализма империалистическому государству отводится решающая роль. На путь широкого использования государственного механизма монополистов толкает и обострение межимпериалистических противоречий. С помощью государства монополии борются за раздел мировых рынков в свою пользу. Наряду с этим в связи с усилением мирового социалистического содружества, появлением большой группы молодых национальных государств финансовая олигархия стремится создать единство империалистических стран. К политическим моментам примешиваются и экономические факторы: развитие современных производительных сил ведет ко все большему углублению международного разделения труда, интернационализации производства и капитала. Отсюда появление различных политических и экономических группировок империалистических держав, развитие международных форм государственно-монополистического капитала (см. Интеграция империалистическая). Сращивание финансовой олигархии с государством может идти разными путями. Широко известны случаи, когда представители крупнейших монополистических групп занимают высокие государственные посты и таким образом являются проводниками политики, угодной монополиям. Важную роль в системе взаимодействия монополий и государства, выработки государственной политики, в том числе в экономической области, играют союзы предпринимателей, являющиеся, как правило, выразителями интересов основных группировок монополистической буржуазии. В странах империализма ныне сложились различные формы государственно-монополистического вмешательства в экономику. Важное место в системе Г.?м. к. западноевропейских стран занимает государственная собственность в сфере производства. В руках государства в странах Западной Европы находится почти весь железнодорожный транспорт и большая часть гражданской авиации, государственный сектор занимает доминирующие позиции также в электроэнергетике и добывающей промышленности (добыча каменного угля, железной руды и т. д.). Государственными, как правило, являются центральные банки западноевропейских стран. Государственная собственность во многих из этих стран образовалась в результате национализациинекоторых отраслей производства. Важную роль здесь сыграла борьба рабочего класса, выдвигающего требования об огосударствливании капиталистической собственности. Но монополистической буржуазии удалось ограничить масштабы национализации и использовать ее результаты в своих классовых целях путем получения огромной компенсации, установления низких цен и тарифов на продукцию государственных предприятий и т. д. Важную роль в системе современного Г.?м. к. играет перераспределение через бюджет значительной части национального дохода. Так, в США, Англии, ФРГ, Франции через каналы государственных финансов (центральных и местных) перераспределяется 30-45% национального дохода. Концентрация в руках буржуазного государства огромных средств создает большие возможности для воздействия его на экономику. Государство в капиталистических странах выступает как крупнейший потребитель продукции, причем рост государственного потребления связан во многом с милитаризацией экономики. Значителен удельный вес государственных капиталовложений в экономику. При этом государство вкладывает свои средства не только в государственные, но и в частные предприятия. К формам Г.?м. к. следует отнести и различные меры экономического и административного регулирования, воздействия на экономику. Во многих капиталистических странах получила распространение так наз. политика ускоренной амортизации, позволяющая монополиям укрывать от налогообложения часть своих прибылей и в то же время в определенной мере способствующая ускорению технического развития промышленности. В период кризиса, чтобы стимулировать рост капиталовложений, государство удешевляет кредит, снижая банковскую ставку процента в государственных кредитных учреждениях. Административный характер носят, как правило, меры, осуществляемые государством в области регулирования отношений между трудом и капиталом. Такова, например, политика замораживания заработной платы, проводимая в капиталистических странах, имеющая своей целью усиление эксплуатации трудящихся. В последние годы Г.?м. к. прибегает к такому средству воздействия на экономическое развитие, как программирование. Одной из первых на путь составления долгосрочных программ экономического развития стала Франция, позже такие программы начали составляться в Нидерландах и Норвегии, а затем - в Италии, Бельгии и т. д. Эти программы представляют собой прежде всего экономические прогнозы и не имеют ничего общего с народнохозяйственными планами социалистических стран. Усиление экономической роли государства оказывает определенное воздействие на экономическое развитие капиталистических стран, в том числе на ход капиталистического цикла. Оно способствовало некоторому повышению темпов роста экономики стран капитализма после второй мировой войны, смягчению ее циклических колебаний, сделало возможным техническую реконструкцию ряда отраслей и появление новых видов производства. Однако Г.?м. к. не устранил коренных противоречий капиталистического строя, а в ряде случаев еще больше усугубил их. С середины 70?х гг. система государственно-монополистического регулирования переживает глубокий кризис, особенно ярко проявившийся в условиях мирового экономического кризиса 1974-75 гг. С 1980 г. экономика капитализма вновь вступила в полосу длительного циклического кризиса. Несмотря на существование разнообразной системы государственно-монополистического регулирования, сокращение производства и огромный рост безработицы сочетались в капиталистических странах с небывалой по масштабам инфляцией. «Со всей отчетливостью видно, - отмечалось на XXVI съезде КПСС, - как мало помогает государственное регулирование капиталистической экономики. Принимая меры против инфляции, буржуазные правительства способствуют застою производства и росту безработицы; стараясь сдержать кризисное падение производства, они еще больше усиливают инфляцию» (Материалы XXVI съезда КПСС, с. 20). Мировую экономику капитализма потрясают валютный, энергетический, сырьевой, продовольственный, экономический кризисы. Причинами кризиса государственно-монополистического регулирования экономики являются резко возросшая интернационализация хозяйственной жизни капиталистических стран, рост взаимозависимости их экономик, что делает все более неэффективными национальные формы регулирования, в то время как о согласованных мерах международного экономического регулирования империалистические государства договориться не могут в силу существующих между ними глубоких противоречий. Это и неудивительно. Г.?м. к. по своей сути весьма противоречивое явление. Монополистическая буржуазия, будучи вынужденной прибегать к помощи государства, вместе с тем борется против попыток осуществить новую национализацию, сопротивляется некоторым формам государственного экономического регулирования. Противоречивое отношение монополий к государственному регулированию экономики находит отражение в политике администрации Рейгана в США, взявшей курс на отказ от некоторых форм государственного вмешательства в экономику, свертывание ряда социальных программ, и консервативного правительства Тэтчер в Англии, проводящего линию на денационализацию государственных предприятий в ряде отраслей. Однако и в том, и в другом случае речь идет не об отказе от государственно-монополистического регулирования экономики вообще, а лишь об изменении его форм. Ленин отмечал, что развитие Г.?м. к. создает благоприятные материальные условия для свержения буржуазии, для перехода к общественному управлению хозяйством в интересах трудящихся; придя к власти, партия рабочего класса уже имела бы в своих руках важные рычаги управления всем хозяйством: «...государственно-монополистический капитализм есть полнейшаяматериальная подготовка социализма, есть преддверие его, есть та ступенька исторической лестницы, между которой (ступенькой) и ступенькой, называемой социализмом, никаких промежуточных ступеней нет» (т. 34, с. 193).