Главная Акты «Нет ничего практичнее хорошей теории». "новая газета": теория и практика эволюции. нет ничего практичнее хорошей теории

«Нет ничего практичнее хорошей теории». "новая газета": теория и практика эволюции. нет ничего практичнее хорошей теории

Полгода тому назад вышла книжка «Лестница в небо», в которой мы с коллегой Сергеем Щегловым подробно разъяснили, как устроены взаимодействия элитных группировок. Теоретически, есть замечательная фраза, принадлежащая Роберту Кирхгофу: «Нет ничего практичнее хорошей теории». Поэтому нашу теорию следовало применять на практике.

Конкретно – она была применена к нашей (российской) ситуации в части влияния на нее выборов в США. Дело в том, что современная российская элита – в части ее экономического блока – создавалась в девяностые годы командой Билла Клинтона. И по этой причине они являются очень близкими к той группе, которая двигала в президенты США Хиллари Клинтон.

Экономически – это группа, ориентированная на мировую финансовую элиту, и ее статус в России поддерживался тем, что именно эта группа обеспечивала приток иностранных инвестиций в Россию. Отметим, что именно команда Гайдара–Чубайса «запретила» в России альтернативные модели, связанные с развитием инвестиций внутренних.

В силу своего элитного статуса эта группа была неподсудна. То есть в рамках всей государственной машины – применение, в частности, законов, к этой группе было невозможно. Потому что это бы неминуемо вызвало очень острые внешние конфликты. Ну, собственно, ни в одной стране мира элита не подсудна.

Где-то примерно с 2008 года появились сомнения, что эта группа в состоянии дальше обеспечивать экономический рост. С 2012 года в стране начался постоянный спад. Есть серьезные основания считать, что именно эта либеральная группа обеспечила по заказу мировой финансовой элиты резкое ускорение оттока капитала из России – через девальвацию декабря 2014 года, в результате которой мы потеряли около 200 млрд долларов. Сегодня они были бы нам очень кстати! Но эта группа, как и ранее, продолжала оставаться неподсудной…

До тех пор пока не случились выборы в США. Дело в том, что эти выборы привели к власти в Америке альтернативную элитную группировку. Да, эта группа еще не освоилась, она еще не взяла в свои руки рычагов управления Соединенными Штатами. Но уже понятно, что в рамках регулярного развития событий это произойдет. Этого пока недостаточно, чтобы изменить экономическую политику в нашей стране, но позволило снять с команды Гайдара–Чубайса вот эту невидимую защиту.

Не вызывает сомнений, что недостатка в материалах, по которым можно было бы арестовать Улюкаева за взяточничество, не было уже с 1992 года, когда он был «ближайшим оруженосцем» Гайдара. Но еще раз повторяю: в соответствии с теми элитными правилами, которые описаны в нашей книге, это было невозможно. Победа Трампа на выборах радикально изменила ситуацию.

И я не знаю, сыграло ли свою роль то, что буквально за несколько часов до задержания Улюкаева произошла первая беседа Путина с Трампом. Это неизвестно. Но если это и совпадение, то оно чрезвычайно символичное.

Как только стало понятно, что либеральная команда в России потеряла «крышу», она перестала быть неприкасаемой. Фактически речь идет о том, что элита 90-х годов постепенно начинает терять в России свой элитный статус. Отмечу, еще раз повторю, что поскольку это вывод, который следовал из нашей теории, то он был описан еще полгода, а то и больше тому назад, хотя многие в это не верили.

А дальше можно много ерничать. Например, придумывать варианты, при которых сразу после победы Клинтон в случае ее победы, Улюкаев бы опубликовал в газете «Ведомости» или выступил бы в программе «Время» с обвинением в сторону силовиков в их коррумпированности, и последовали бы многочисленные отставки силовиков. Но это уже фантазии. Пока можно сказать следующее: был сделан первый шаг. Последует ли за ним быстрый второй – это вопрос!

Я напомню историю 1996 года. Теоретически мог бы найтись какой-нибудь Чубайс, который побежал бы к Путину и потребовал освобождения Улюкаева. Но сегодня в это не очень верится. И поэтому я склонен считать, что, в отличие от героев скандала с коробкой от ксерокса, Улюкаев быстро из тюрьмы не выйдет. Но в любом случае можно сказать, что в нашей стране будут происходить принципиальные изменения в верхних элитах.

И вот здесь можно сделать только одно замечание – достаточно важное. Дело в том, что мы не готовы оказались к тем изменениям, которые произошли с победой Трампа. Я напомню, что, когда я весной принял решение идти на выборы в Госдуму, я имел в виду в том числе и то, что хотя бы в Госдуме должна быть небольшая фракция, которая может быть идейным партнером тех сил, которые стоят за Трампом. То есть патриотов.

К сожалению, этого сделать не удалось. В Госдуме сегодня имеется три, прямо скажем, несерьезные фракции, которые мало того, что ни на что не влияют, они еще и по разного рода причинам не могут быть партнером серьезным сил на Западе. А что касается «Единой России» – это такая либерально-бюрократическая структура, которая бы очень хорошо подружилась с командой Клинтон, которая очень прекрасно общается с европейскими либералами в рамках Совета Европы. Но быть партнерами Марин Ле Пен, Сары Вагенкнехт и Дональда Трампа – она не может.

И по этой причине я уверен, что сегодня ключевой нашей задачей является прочное создание – и в политическом поле, и в идейно-теоретическом дискурсе – патриотических групп.

В. Пихорович

Я вижу все
И ясно понимаю,
Что эра новая -
Не фунт изюму вам,
Что имя Ленина
Шумит, как ветер, по краю,
Давая мыслям ход,
Как мельничным крылам.

У Ленина есть одна мысль, ценность которой, кажется, до этого времени не понял никто: «Нет ничего практичней хорошей теории».

Ее воспринимали и продолжают воспринимать исключительно как парадокс. Известно ведь что «гений – парадоксов друг». На самом деле это был не парадокс, не блажь гения, а вполне реальное противоречие, неумение правильно разрешать которое в конечно счете и привело социализм в нашей стране к поражению. Это противоречие можно не замечать, но разрешать приходится в любом случае.

Какова же действительная роль теории? Теория – не инструкция, по которой нужно действовать. Инструкции очень нужны, но они не могут заменить теорию, ведь они позволяют действовать только там, где уже наперед известно, как действовать. Теория же позволяет действовать там, где это еще неизвестно. Теория позволяет определять направление, в котором нужно двигаться, чтобы достичь намеченной цели в условиях, когда не только путь к ней неизвестен, но и сама цель определена только в самых общих чертах. Дело в том, что это направление зависит не от цели самой по себе, а от способа ее достижения, от того, насколько верным был уже пройденный путь, и насколько мы в состоянии его правильно продолжить. А это означает, что и сама цель всецело будет определяться тем путем, по которому мы к ней движемся. Цель есть не что иное, как мысленное продолжение того направления, в котором мы движемся. Тем самым, каждый раз, когда мы отклоняемся от генерального направления на цель, когда делаем зигзаги (а историческое движение невозможно без таких зигзагов), действительная цель будет оказываться где-то в стороне, а «прямо по курсу» нам будут видеться ложные цели, миражи, отражающие лишь факт движения в новом направлении, но не дающие ни малейшего представления ни о том, когда и при каких обстоятельствах мы отклонились от курса, ни о том, как изменился азимут нашего движения. Если мы отдаем себе отчет в том, что это лишь временное изменение курса – ничего страшного не происходит, но если, мы не заметив поворота (иногда на все 180 градусов), продолжаем свято верить в то, что мы идем верной дорогой и нужно только немного поднажать, потерпеть – этот путь становится верным путем к катастрофе.

Избежать ее можно, только вовремя скорректировав курс, а точнее, научившись корректировать свой курс постоянно. Это невозможно, не имея надежного компаса, каковым в случае исторического движения может быть только хорошая теория.

Но, возразят нам: разве не именно те люди, которым по долгу службы было положено заниматься теорией – интеллигенция вообще и партийное руководство в частности – завели наше общество в тупик?

Возражение будет в общем правильным, но в частности придется заметить, что оно несколько ненадежно. Далеко не все то, чем занимаются теоретики, есть теория. Точно так же, как вовсе не обязательно теорию должны развивать одни только теоретики. Связь между теорией и теоретиками не настолько однозначна, как кажется на первый взгляд. Да, слова очень близкие, но связь между ними никак не теснее, чем, скажем, между словами любовь и любовник или любовница. Да, сегодня в основном только теоретики владеют теорией, но владеют, во-первых, незаконно, а во-вторых, эта «связь» между теоретиками и теорией крайне ненадежна и часто иллюзорна.

Маркс когда-то заметил, что после смерти Гегеля, от учения которого отшатнулось все немецкое образованное общество, немецкий пролетариат оказался единственным законным наследником его диалектики. Сегодня эти слова могут показаться странными, особенно теоретикам, которые сами ничего не понимают ни в Гегеле, ни в Марксе. Но на самом деле это была правда. Сегодня в это сложно поверить, но, например, знаменитый «Анти-Дюринг» писался Энгельсом для массового органа социал-демократической партии Германии, читателями которого были простые рабочие. Многие ли интеллигенты в состоянии сегодня одолеть это произведение?

Кстати говоря, немецкие рабочие не только читали серьёзные теоретические труды. Известно, что параллельно с Марксом и Энгельсом идеи диалектического и исторического материализма самостоятельно развивал немецкий рабочий-кожевенник Иосиф Дицген. И Маркс, И Энгельс, и Ленин очень высоко ценили его произведения.

Маркс в «Капитале» обращает внимание читателей на тот факт, что практически все крупные открытия в технике, которые составили основу промышленной революции, сделали не ученые, а рабочие. Паровую машину изобрел часовщик Уатт, прядильную машину – цирюльник Аркрайт, рабочий-ювелир Фултон – пароход.

Нисколько не подвергая сомнению величие и гениальность Маркса и Энгельса, мы должны признать, что они только проанализировали последствия того переворота в общественной жизни, который произвели эти открытия. Этот пример хорошо иллюстрирует действительное отношение теории и практики.

Во всем этом гораздо меньше парадоксального, чем кажется. Парадоксальным это кажется исключительно потому, что мы привыкли смотреть на вопрос соотношения теории и практики исключительно глазами профессиональных теоретиков, ученых, то есть воспринимать теорию как нечто первичное по отношению к практике, стоящее над ней, играющее ведущую роль, непостижимое для людей физического труда. Но тот факт, что эта точка зрения является сегодня господствующей, вовсе не означает, что она правильная. На самом деле – это не более чем иллюзия. Теория не только не предшествует практике, не только ею порождается, но и не в состоянии существовать вне ее. Теория есть не более чем отражение практики. Но когда появляется правильная теория, она сама становится практической, материальной силой, инструментом, орудием исторического действия, организующим фактором, многократно умножающим силу человека и, что самое важное, правильно направляющим эту силу, дающим возможность действовать не спорадически, не методом проб и ошибок, а последовательно.

Чем последовательней движение, тем цель не только ближе, но и яснее и отчетливей. И не в том дело, что ее лучше видно, а в том, что она формируется самим этим движением. И тут нет никакой мистики. Просто действительной целью любого общественного движения, независимо от того, осознает оно это или нет, является человек – человек определенного типа. А человек формируется именно в процессе общественного развития. Капитализм формирует человека, максимально приспособленного для того, чтобы служить делу самовозрастания капитала, накопления все больших богатств, потребления все большего количества товаров.

Цель коммунизма несколько иная. Она состоит в том, чтобы обеспечить всем членам общества доступ ко всем достижениям культуры и тем самым раскрыть новый источник ранее невиданной производительной силы, силы освобожденных человеческих способностей. И это не фантазия. Это реальность. Это наша с вами история. Главное достижение нашей революции – даже не в том, что у нас не было голодных, нищих, безработных - это само собой. Главное достижение революции в том, миллионы и миллионы людей, обреченных раньше на полуживотное прозябание, поднялись к вершинам человеческой культуры. Увы, закрепиться там не смогли. Сегодня нас снова бросили к подножию.

Но мы еще туда вернемся.

От редакции.

Автор, член редколлегии журнала «Марксизм и современность», в своей статье акцентировал внимание на влиянии практики на теорию, а обратного влияния лишь вскользь коснулся. И в данном случае, на наш взгляд, правильно сделал,потому что это обратное влияние порой абсолютизируется, а вот о значении практики действительно многие теоретики умалчивают. Тоже понятно - они-то по большей части от практики оторваны...

Особо хочется подчеркнуть ту известную мысль, что теория не догма. Теория дает общие принципы и проверяется практикой, и уточняется практикой. Хорошая теория, т.е. правильная теория практикой подтверждается, а дальше – совершенствуется, развивается – но опять же на основе практики, и в свою очередь определяет будущую практику. Вот такое диалектическое единство.

Лучше понять это можно, вспомнив хорошее выражение Маркса и Энгельса из "Немецкой идеологии", что «коммунизм для нас не состояние, которое должно быть установлено, не идеал, с которым должна сообразоваться действительность. Мы называем коммунизмом действительное движение, которое уничтожает теперешнее состояние. Условия этого движения порождены имеющейся теперь налицо предпосылкой». (Соч., 2 изд., т. 3, с. 34).

Имеющаяся предпосылка - вот гвоздь вопроса!!!

пРХВМЙЛПЧБОП 02.10.2018 БЧФПТПН уЕТЗЕК лПРЩМПЧ

1908-К. уФПМЩРЙОУЛБС ТЕБЛГЙС ФПТЦЕУФЧХЕФ. мЕОЙО Ч ЬНЙЗТБГЙЙ. й, ЛБЪБМПУШ ВЩ, МЙДЕТХ ВПМШЫЕЧЙЛПЧ ОБДП ПФДБФШ ЧУЕ УЙМЩ ОБ ЧПУУФБОПЧМЕОЙЕ УЧСЪЕК; ОБ РПЙУЛ ЖЙОБОУПЧ; ОБ УПВЙТБОЙЕ РБТФЙЙ Ч ПДЙО ЛХМБЛ Й ФБЛ ДБМЕЕ Й ФПНХ РПДПВОПЕ. б мЕОЙО ЧНЕУФП ЬФПЗП… УБДЙФУС ЪБ «нБФЕТЙБМЙЪН Й ЬНРЙТЙПЛТЙФЙГЙЪН». мХОБЮБТУЛЙК, ЕУМЙ РБНСФШ ОЕ ЙЪНЕОСЕФ, ВЩМ ЬФПНХ ЛТБКОЕ ХДЙЧМЕО. нПМ, чМБДЙНЙТ йМШЙЮ У ЛБФХЫЕЛ УЯЕИБМ. бО ОЕФ! чПЦДШ РПОЙНБМ РТЕЛТБУОП, ЮФП ХУРЕЫОБС ФБЛФЙЛБ ВЕЪ ОБХЮОПК УФТБФЕЗЙЙ ое ухэеуфчхеф. юФП Й РТПЙЪПЫМП! оЕ ВЩМП ВЩ «нБФЕТЙБМЙЪНБ...», ОЕ ВЩМП ВЩ ОЙ РТБЦУЛПК ЛПОЖЕТЕОГЙЙ, ОЙ ЖЕЧТБМС УЕНОБДГБФПЗП, ОЙ БРТЕМШУЛЙИ ФЕЪЙУПЧ, ОЙ УБНПЗП ПЛФСВТС.

б ЧПФ УПЧТЕНЕООПЕ МЕЧПЕ ДЧЙЦЕОЙЕ тПУУЙЙ ЪБВМХДЙМПУШ Ч ФТЕИ УПУОБИ ВЕУФПМЛПЧЭЙОЩ. хТПЛ ОЕ РПЫЕМ ЧРТПЛ. хЦЕ Й ОБТПДОПЕ УПРТПФЙЧМЕОЙЕ РЕОУЙПООПК БЖЕТЕ РХФЙОУЛПЗП РТБЧЙФЕМШУФЧБ РПДОЙНБЕФУС ОЕ УФПМШЛП ВМБЗПДБТС МЕЧПНХ ДЧЙЦЕОЙА, УЛПМШЛП ЧПРТЕЛЙ. фП ЕУФШ, лртж, ЛБЛ ЧУЕЗДБ, РПДДЕТЦБМБ «ЙОЙГЙБФЙЧЩ РТЕЪЙДЕОФБ» РПЗПМПЧОП Ч ДХНЕ - Б ОБТПД ОЕ ЙНЕЕФ ДТХЗХА Й ОБУФПСЭХА ЛПННХОЙУФЙЮЕУЛХА РБТФЙА ХЦЕ ЮЕФЧЕТФШ ЧЕЛБ. ч ЮЕН ДЕМП?.. б ЙНЕООП Ч ОЩОЕЫОЕК ЖЙМПУПЖЙЙ. тПЦДЕООЩЕ ЙЪ ОЕЕ РПМЙФЙЮЕУЛБС УФТБФЕЗЙС Й ФБЛФЙЛБ - змхвплп пыйвпюощ.

бЧФПТ ЬФЙИ УФТПЛ, ТБЪХНЕЕФУС, ОЕ РТЕФЕОДХЕФ ОБ МЕОЙОУЛЙК ТБЪНБИ. оП ОЕУЛПМШЛП ЛПТЕООЩИ РПМПЦЕОЙК ЧУЕ ЦЕ ЧЩЪТЕМЙ ДЕОШ ЪБ ДОЕН. й БЧФПТ РПРЩФБЕФУС РПДЧЕУФЙ ЮЙФБФЕМС Л ОЙН ЗОПУЕПМПЗЙЮЕУЛЙ, ЬЛПОПНЙЮЕУЛЙ Й РПМЙФЙЮЕУЛЙ ДМС РХЭЕК ДПЛБЪБФЕМШОПУФЙ. лПОЕЮОП, ЧУЕ ТБЧОП РПМХЮЙФУС ЗБМПРБН РП ЕЧТПРБН, ОП ДМС БЛФХБМЙЪБГЙЙ ЧПРТПУБ ЧРПМОЕ ДПУФБФПЮОП.

й ЕЭЕ ТБЪ УФПЙФ ЪБНЕФЙФШ, ЮФП ОЙЦЕУЛБЪБООПЕ ПФЮБУФЙ ВХДЕФ ЪОБЛПНП ОЕЛПФПТЩН ЮЙФБФЕМСН. оП УРЕГЙЖЙЛБ ЬФПК УФБФШЙ ХЦЕ Ч ФПН, ЮФП ФЕПТЙС ВХДЕФ УЧСЪБОБ У РТБЛФЙЛПК. юЙФБФЕМШ РПКНЕФ, Л РТЙНЕТХ, РПЮЕНХ ЧЮЕТБЫОЙК «ЧПЕООЩК ЛПННХОЙЪН» Й ОЩОЕЫОЙЕ УПВЩФЙС Ч рТЙНПТШЕ ЙМЙ иБЛБУУЙЙ УЧСЪБОЩ ЗПТБЪДП ЛТЕРЮЕ, ЮЕН ЛБЦЕФУС. ьФП ЙНЕООП ФПФ УМХЮБК, ЛПЗДБ ОЕФ ОЙЮЕЗП РТБЛФЙЮОЕЕ ИПТПЫЕК ФЕПТЙЙ. рПДТПВОЕЕ ПВ ЬФПН Ч ЪБЛМАЮЕОЙЙ, ОП ЧУЕ ЦЕ П РТЕДРПУЩМЛБИ.

уБНП РПОСФЙЕ «ТЕЧПМАГЙС» НПЦОП ХРПФТЕВМСФШ ПВЙИПДОП Й ОБХЮОП. л РТЙНЕТХ, Ч РЕТЧПН УНЩУМЕ ЗПЧПТСФ П ВХТЦХБЪОП-ДЕНПЛТБФЙЮЕУЛПК ТЕЧПМАГЙЙ ЧЩЫЕХРПНСОХФПЗП 1905 ЗПДБ. у ЬНПГЙПОБМШОПК Й ЙНЕООП ПВЙИПДОПК ФПЮЛЙ ЪТЕОЙС ЬФП НПЦОП РПОСФШ, РПФПНХ ЮФП ДЕНПЛТБФЙЮЕУЛЙК РТПГЕУУ ФТПОХМУС У НЕУФБ. оП ЬФП ОЕ ТЕЧПМАГЙС У ОБХЮОПК ФПЮЛЙ ЪТЕОЙС, ФБЛ ЛБЛ ВХТЦХБЪЙС РПВЕДЙМБ ФПМШЛП Ч ЖЕЧТБМЕ УЕНОБДГБФПЗП. уМЕДПЧБФЕМШОП, Ч РСФПН РТПЙЪПЫМБ МЙЫШ РПРЩФЛБ, ЪБЛПОЮЙЧЫБСУС РТПЧБМПН.

оП, ДПРХУФЙН, РПРЩФЛБ Й У УПГЙБМЙУФЙЮЕУЛЙН РТЙГЕМПН РТПЧБМЙМБУШ. дБ, ПОБС ТБУФСОХМБУШ ОБ УЕНШДЕУСФ МЕФ - ОП ЮФП НЕОСЕФУС Ч РТЙОГЙРЕ?!.. оЙЮЕЗП! фБЛБС ЦЕ РПРЩФЛБ Й ФБЛПК ЦЕ РТПЧБМ.

оП ЧЕДШ Й ЮБУФОБС УПВУФЧЕООПУФШ ЙУЮЕЪМБ ОБ УЕНШДЕУСФ МЕФ УХЭЕУФЧПЧБОЙС уПЧЕФУЛПЗП уПАЪБ, Й ХЦЕ РПОСФОП, П ЮЕН ТЕЮШ. ьФП ФПЦЕ ЖБЛФ, ЙОБЮЕ ОЕ РТЙЫМПУШ ВЩ МПНБФШ уПЧЕФЩ ЮЕТЕЪ ЛПМЕОП ЧРМПФШ ДП ЧППТХЦЕООЩИ РЕТЕЧПТПФПЧ. фПЗДБ РПУФБЧЙН ЧПРТПУ РПУМЕДПЧБФЕМШОП: ЮФП НПЦЕФ ВЩФШ, У ПДОПК УФПТПОЩ, ХОЙЮФПЦЙФЕМЕН ЮБУФОПК УПВУФЧЕООПУФЙ - ОП У ДТХЗПК УФПТПОЩ, РТПЖБОБГЙЕК УПГЙБМЙЪНБ У УППФЧЕФУФЧХАЭЙН РТПЧБМПН?!.. фПМШЛП РЕТЧЙЮОП-ХТБЧОЙФЕМШОБС «ЧПЕООП-ЛПННХОЙУФЙЮЕУЛБС» ТЕЧПМАГЙС! фПЗДБ ЧУЕ УИПДЙФУС. пОБС Й ХОЙЮФПЦБЕФ ЮБУФОХА УПВУФЧЕООПУФШ - ОП Й УБВПФЙТХЕФ УПГЙБМЙУФЙЮЕУЛЙЕ РТЕПВТБЪПЧБОЙС.

дБ, ОЙ нБТЛУ У ьОЗЕМШУПН, ОЙ мЕОЙО ОЕ РТЕДРПМБЗБМЙ ФБЛПК ДМЙООЩК РЕТЕИПД. иПФС ЧУЕ ЦЕ мЕОЙО ЪБНЕФЙМ РТПТПЮЕУЛЙ, ЮФП ТЕЧПМАГЙА Ч тПУУЙЙ МЕЗЮЕ ОБЮБФШ, ЮЕН РТПДПМЦЙФШ. ъОБЮЙФ, П ЮЕН-ФП РПДПВОПН ДПЗБДЩЧБМУС. оП БЧФПТ РПОЙНБЕФ ЧУЕ ТБЧОП, ЮФП ДМС ОЕЛПФПТЩИ МЕЧЩИ ФБЛПЧЩЕ ТБУУХЦДЕОЙС ЛБЛ ЗТПН УТЕДЙ СУОПЗП ОЕВБ. йИ ЧПУРЙФЩЧБМЙ У ДЕФУФЧБ, ЮФП ПОЙ ЦЙМЙ РТЙ УПГЙБМЙЪНЕ. оП Й ПФЛТЩФЙЕ, Л РТЙНЕТХ, ЮФП ЪЕНМС ЛТХФЙФУС ЧПЛТХЗ УПМОГБ, Б ОЕ ОБПВПТПФ, УОБЮБМБ ВЩМП ЫПЛПН, Б РПФПН ВБОБМШОПК ЙУФЙОПК. фБЛ ЮФП Й ОБЫ ЗТПН НПЦЕФ ПЛБЪБФШУС ОЕЮФП РПДПВОЩН.

оП РТПДПМЦБС. чП-ЧФПТЩИ, УПГЙБМЙЪН - ЬФП ТБУРТЕДЕМЕОЙЕ РП ФТХДХ. рПЬФПНХ, ЕУМЙ УХЭЕУФЧХЕФ УПГЙБМЙЪН ЛБЛ ФБЛПЧПК РП ЛБЮЕУФЧХ, РХУФШ Й ТБЪОЩК РП ЛПМЙЮЕУФЧХ - ИПФШ ОЕЪТЕМЩК, ИПФШ РЕТЕЪТЕМЩК, ИПФШ У ЮЕМПЧЕЮЕУЛЙН МЙГПН, ИПФШ ЧППВЭЕ ВЕЪ МЙГБ - УХЭЕУФЧХЕФ Й ТБУРТЕДЕМЕОЙЕ РП ФТХДХ. уХЭОПУФОЩК РТЙЪОБЛ СЧМЕОЙС ОЙЛХДБ ХМЕФХЮЙФШУС ОЕ НПЦЕФ. оЕФ УХЭОПУФОПЗП РТЙЪОБЛБ - ОЕФ УБНПЗП СЧМЕОЙС.

лБЛ НБФЕТЙС ИПФШ ЙЪ ПДОЙИ ЛБНОЕК ОЕ УХЭЕУФЧХЕФ ВЕЪ БФТЙВХФБ Ч ЧЙДЕ ДЧЙЦЕОЙС; ФБЛ Й МАВПК УПГЙБМЙЪН ОЕ УХЭЕУФЧХЕФ ВЕЪ БФТЙВХФБ Ч ЧЙДЕ ТБУРТЕДЕМЕОЙС РП ФТХДХ. оП ЕУМЙ ВЩМБ УПГЙБМЙУФЙЮЕУЛБС ТЕЧПМАГЙС, Й ПОБ ТХИОХМБ У ЛПОГПН уПЧЕФУЛПЗП уПАЪБ - РПМХЮБЕФУС ЗЙЗБОФУЛЙК течйъйпойън й пррптфхойън. хЦ ЙЪЧЙОЙФЕ ЪБ ХНОЩЕ УМПЧБ, ОП ЙНЕООП ФБЛ. чЩИПДЙФ, УФЙНХМ ТБУРТЕДЕМЕОЙС РП ФТХДХ РТПЙЗТБМ УФЙНХМХ УФПЙНПУФЙ ТБВПЮЕК УЙМЩ, ЮФП ИПТПОЙФ НБТЛУЙУФУЛЙК «лБРЙФБМ» РПД УБНПК ФСЦЕМПК НПЗЙМШОПК РМЙФПК. фПЗДБ, ХФЧЕТЦДБС, ЮФП УПГЙБМЙЪН ХУФХРЙМ ЛБРЙФБМХ - НПЦОП УНЕМП РПМХЮБФШ УБНХА ВПМШЫХА ВХТЦХЙОУЛХА ВБОЛХ ЧБТЕОШС Й УБНХА ВПМШЫХА РБЮЛХ РЕЮЕОЙС. й ЕУМЙ ПОЩЕ «РТЙЪЕТЩ» ОБЪЩЧБАФ УЕВС Й «МЕЧЩНЙ», ФП ЕДЙОУФЧЕООПЕ, ЮФП ЙИ ЙЪЧЙОСЕФ - ЛБЫБ Ч ЗПМПЧЕ.

й ОБПВПТПФ: ЕУМЙ ЮЕУФОП Й НХЦЕУФЧЕООП РТЙЪОБЕФУС УЕНЙДЕУСФЙМЕФОЙК РЕТЙПД «ЧПЕООПЗП ЛПННХОЙЪНБ» - ЛУФБФЙ, ЮФП ДБЦЕ ОБЗМСДОП РПДФЧЕТЦДБЕФУС ЗЙЗБОФУЛЙН ТБЪДХФЙЕН БТНЙЙ Й чрл Ч уПЧЕФУЛПН уПАЪЕ РТЙ УЛТПНОПН РПФТЕВЙФЕМШУЛПН ТЩОЛЕ - ФП НБТЛУЙЪН ЧПУЛТЕУБЕФ, ЛБЛ ПФ ЦЙЧПК ЧПДЩ. фП ЕУФШ, НБТЛУЙЪН Й ХФЧЕТЦДБМ ХЦЕ Ч лПННХОЙУФЙЮЕУЛПН нБОЙЖЕУФЕ, ЮФП НПЗХФ ВЩФШ ПФЮБУФЙ ТЕБЛГЙПООЩЕ ЖПТНЩ ТБВПЮЕЗП ДЧЙЦЕОЙС, Й ХТБЧОЙМПЧЛБ ПФОАДШ ОЕ ОБ РПУМЕДОЕН НЕУФЕ Ч ЬФПН УНЩУМЕ (ТЕЮШ ЙДЕФ П ОБУФПМШЛП ПВЭЕЙЪЧЕУФОПН БВЪБГЕ РПУМЕДОЕК ЗМБЧЩ нБОЙЖЕУФБ, ЮФП ДБЦЕ ОЕ ПИПФБ ПУЛПТВМСФШ ТБЪХН ЗТБНПФОЩИ МЕЧЩИ РПДПВОЩН ФЩЛБОШЕН Ч БЪЩ). б ЧПФ ЕУМЙ УПГЙБМЙЪН РПУФТПЙФШ ОБ УБНПН ДЕМЕ - ФПЗДБ Й ЛБРЙФБМЙЪНХ ЛБАЛ. уМЕДПЧБФЕМШОП, ФПЗДБ НБТЛУПЧЩК «лБРЙФБМ» ПУФБЕФУС ОЕРПЛПМЕВЙНЩН, Й ОЙЛБЛПЗП ТЕЧЙЪЙПОЙЪНБ. лБЛ ЗПЧПТЙФУС, РПЮХЧУФЧХК ТБЪОЙГХ.

фЕРЕТШ РПУНПФТЙН ОБ ЬЛПОПНЙЮЕУЛХА УФПТПОХ ДЕМБ. «чБМ», ФПТЦЕУФЧХАЭЙК Ч уПАЪЕ, Й ХТБЧОЙМПЧЛБ - БВУПМАФОП ПДОП Й ФП ЦЕ ЛБЛ ЖПТНБ Й УПДЕТЦБОЙЕ. вМЙЪОЕГЩ-ВТБФШС. й ЬРПИБМШОЩЕ ЙУФПТЙЙ У УПЧИПЪПН иХДЕОЛП Й ЭЕЛЙОУЛЙН ЬЛУРЕТЙНЕОФПН ОБЗМСДОПЕ ФПНХ РПДФЧЕТЦДЕОЙЕ. б ОПНЕОЛМБФХТОБС ВАТПЛТБФЙС, ЛУФБФЙ, УХЭЕУФЧПЧБМБ ЪБ УЮЕФ ПВЕУРЕЮЕОЙС ЙНЕООП ТБЧЕОУФЧБ ДМС ВПМШЫЙОУФЧБ. ьФП УФПТПОЩ ПДОПК НЕДБМЙ. лБЛ ЧПЦДЙ Ч РЕТЧПВЩФОПК ПВЭЙОЕ ЛХЫБМЙ ЮХФШ-ЮХФШ РПМХЮЫЕ, ОП ДМС ЧЩЦЙЧБОЙС ЧУЕИ ПУФБМШОЩИ УППФЧЕФУФЧХАЭЙН ХРТБЧМЕОЙЕН - ФБЛ Й УПЧЕФУЛЙЕ ВАТПЛТБФЙЮЕУЛЙЕ РТЙЧЙМЕЗЙЙ УХЭЕУФЧПЧБМЙ Ч ЬФПК РБТБДЙЗНЕ Й ОЕ ВПМЕЕ ФПЗП. фП ЕУФШ, ЬФП ЕДЙОПЕ ГЕМПЕ.

оЕ ОБДП ТБУУЛБЪЩЧБФШ ДЕФБМЙ Й ФБЛ ЙЪЧЕУФОПК ЙУФПТЙЙ У иХДЕОЛП. уФПЙФ РПЗХЗМЙФШ, Й ЙОЖПТНБГЙЙ РПМОЩН-РПМОП. оП ХЦЕ РПОСФОП, ЮФП ЧУЕ ОБЮБМПУШ У ЦБМПВ ОБ ВЕЪТБВПФЙГХ РП РТЙЮЙОЕ ЙОФЕОУЙЖЙЛБГЙЙ Й ЧЩФЕЛБАЭЕЗП ПФУАДБ ЛТБФОПЗП УПЛТБЭЕОЙС ТБВПФОЙЛПЧ. б ЬФП, - УНПФТЙ ЮХФШ ЧЩЫЕ, - БЧФПНБФЙЮЕУЛЙ РПДТХВБЕФ Й НЙТ ОПНЕОЛМБФХТОПК ВАТПЛТБФЙЙ. б ЬФП ХЦЕ УПЧУЕН ДТХЗБС ЙУФПТЙС, РПЬФПНХ У иХДЕОЛП Й ПВПЫМЙУШ ДПУФБФПЮОП ЦЕУФЛП. оП ИПФШ ФБЛ, ИПФШ ЬФБЛ, ЧУЕ ЬФП ОЕ ЙНЕЕФ Л УПГЙБМЙЪНХ ОЙЛБЛПЗП ПФОПЫЕОЙС; ЛПФПТЩК ВЕЪ ЙОФЕОУЙЖЙЛБГЙЙ УХЭЕУФЧПЧБФШ ОЕ НПЦЕФ. дТХЗПЕ ДЕМП, ЮФП РТПЙЪЧПДЙФЕМШОЩЕ УЙМЩ ДПМЦОЩ ТБЪЧЙФШУС ДП НЕИБОЙЪНПЧ ФТХДПЧПК ТПФБГЙЙ, ЪБНЕОСАЭЕК ЛБРЙФБМЙУФЙЮЕУЛХА ВЕЪТБВПФЙГХ; ОП, РП ЛТБКОЕК НЕТЕ, ЧЕЭЙ ОБДП ОБЪЩЧБФШ УЧПЙНЙ ЙНЕОБНЙ. б Ч ОБЫЕН УМХЮБЕ РПУМЕ ТБУРТБЧЩ У УПЧИПЪПН иХДЕОЛП ПРСФШ ЧУЕ ЧЕТОХМПУШ Л ЬЛУФЕОУЙЧОПК ХТБЧОЙМПЧЛЕ ИПФШ РП НЕУФХ УПВЩФЙС, ИПФШ РП ЧУЕК УФТБОЕ.

фЕРЕТШ РПЮЕНХ ЧМБУФШ ХДХЫЙМБ ЭЕЛЙОУЛЙК ЬЛУРЕТЙНЕОФ. б «ЧБМПЧЩК» РТЙОГЙР ЬЛПОПНЙЛЙ ВЩМ ПРТЕДЕМСАЭЙН ПФ УПЧИПЪБ ДП ЛТХРОПЗП ПВЯЕДЙОЕОЙС. жПОД ЪБТРМБФЩ ОБЮЙУМСМУС РП УТЕДОЕК ЪБТРМБФЕ РП ПФТБУМЙ Й РП ЖБЛФЙЮЕУЛПНХ УТЕДОЕУРЙУПЮОПНХ ЮЙУМХ ТБВПФОЙЛПЧ. рТПЭЕ ЗПЧПТС, РП ЗПМПЧБН. оЕФ ЗПМПЧ - ОЕФ ДЕОЕЗ. рПЬФПНХ ТБВПФБФШ ИПТПЫП ВЩМП ВЕУУНЩУМЕООП. бВУХТД, ОП ФБЛ Й ВЩМП. еУМЙ ТБВПФБФШ ИПТПЫП, ФП ВЙЫШ ЪБ ДЧПЙИ-ФТПЙИ, ФП ДЕОШЗЙ ХКДХФ, Б ОЕ РТЙДХФ. эЕЛЙОГЩ ЧЩФПТЗПЧБМЙ ПФДЕМШОЩЕ ХУМПЧЙС ОБ ОЕЛПФПТПЕ ЧТЕНС, ОП ЖПОДЩ «ПФ ВБЪЩ» ЧЪСМЙ УЧПЕ ЗПД ЪБ ЗПДПН. ьЛУРЕТЙНЕОФ ОБЛТЩМУС НЕДОЩН ФБЪПН, Б ЮФП ХЦ ЗПЧПТЙФШ П ЧУЕК УФТБОЕ. й ДБЦЕ БЧФПТ ОБРПТПМУС ОБ ЬФПФ ТПЦПО. рПНОЙФУС, ТБВПФБС ОБ ЬМЕЛФТПНЕИБОЙЮЕУЛПН, ПО РП НПМПДПК ЬОЕТЗЙЙ УВБГБМ ОБ ДЕУСФШ ЬМЕЛФТПЫЛБЖПЧ ВПМШЫЕ Ч ОПЮОХА УНЕОХ. фБЛ ВТЙЗБДБ ЕЗП ЮХФШ ОЕ ХВЙМБ РП ХФТХ. пОБ ЧФПМЛПЧБМБ ««ДЙЧЕТУБОФХ», ЮФП ФПЗДБ РТЙДЕФУС ЙМЙ ТБУГЕОЛЙ УПЛТБЭБФШ, ЙМЙ ЛПЗП-ФП ЙЪ ВТЙЗБДЩ ХЧПМШОСФШ. б ЛПНХ ЬФП ОБДП?!.. фБЛ ЮФП ПФОЩОЕ ОЙ-ОЙ. ьОФХЪЙБУФ ОБ ЧУА ЗПМПЧХ, РПОЙНБЕЫШ.

дБ ЮФП ФБН ЗПЧПТЙФШ. дБЦЕ ИХДПЦЕУФЧЕООЩК УЕТЙБМ «й ЬФП ЧУЕ П ОЕН» У лПУФПМЕЧУЛЙН Ч ЗМБЧОПК ТПМЙ ОЕ УФПМШЛП П ОЕУЮБУФОПК МАВЧЙ, ЮФП РПМОБС ЮХЫШ, МЙЫШ ВЩ ПВНБОХФШ ГЕОЪПТПЧ - УЛПМШЛП П ВБТДБЛЕ ОБ МЕУПУЕЛЕ РП РТЙЮЙОЕ «ЧБМПЧПК ЬЛПОПНЙЛЙ». й РПДПВОЩК ЦЕ ЖЙМШН «рТЕНЙС» У зМХЪУЛЙН, мЕПОПЧЩН, уБНПКМПЧЩН Й сОЛПЧУЛЙН УНПФТЕМЙ РПЮФЙ ЧУЕ ЮЙФБФЕМЙ РПУФБТЫЕ. фПМШЛП ПДОБ РПРТБЧЛБ - ЬФП ВЩМП ОЕ ЙУЛМАЮЕОЙЕ, Б РТБЧЙМП. фБЛ ВЩМП ОБ РПДБЧМСАЭЕН ЮЙУМЕ УФТПЕЛ. ьФП ВЩМП РПЧУЕДОЕЧОПК ТХФЙОПК; Й ОЙЛБЛЙИ рПФБРПЧЩИ, ХЧЩ, Ч ПЗТПНОПН ВПМШЫЙОУФЧЕ ОЕ УХЭЕУФЧПЧБМП. чПФ Й ЧУЕ. фПЗДБ П ЛБЛПН ТЕБМШОПН УПГЙБМЙЪНЕ НПЦЕФ ЙДФЙ ТЕЮШ?!..

чУЕ ЗПТБЪДП РТПЭЕ. лФП ЛПТНЙФ ЭЕОЛБ УТБЪХ РПУМЕ ТПЦДЕОЙС, ФПФ Й ПУФБОЕФУС ИПЪСЙОПН ОБЧУЕЗДБ. фБЛПЧЩ ЙОУФЙОЛФЩ. б РМПИПК ЮЕМПЧЕЛ ЙМЙ ИПТПЫЙК, ЧЛХУОП ЛПТНЙФ ЙМЙ ОЕФ - ДМС ЭЕОЛБ БВУПМАФОП ОЕ ЪОБЕНП. еНХ ОЕ У ЮЕН УТБЧОЙЧБФШ. фБЛ Й НОПЗЙЕ ТПУУЙСОЕ. пОЙ ТПДЙМЙУШ Й ЧЩТПУМЙ РТЙ УФТПЕ, ЛПФПТЩК ОБЪЩЧБМЙ УПГЙБМЙЪНПН ДЕОШ Й ОПЮШ. б СЧМСМУС МЙ ПОЩК УПГЙБМЙЪНПН ОБ УБНПН ДЕМЕ, ЙН ДБЦЕ ОЕ РТЙИПДЙМП Ч ЗПМПЧХ. оЕ У ЮЕН УТБЧОЙЧБФШ - ФЕН ВПМЕЕ ДМС ЬФПЗП, ЧЕУШНБ РПИПЦЕ, ВЩМ ЪБФТХДОЕО ЧЩЕЪД ЪБ ЗТБОЙГХ ЫЙТПЛЙН НБУУБН.

й ЕЭЕ ТБЪ Й У ДТХЗПК УФПТПОЩ: «ЧБМПЧБС» ЬЛПОПНЙЛБ «РП ЗПМПЧБН» Й УПГЙБМЙЪН - БОФЙРПДЩ. йМЙ ПДОП - ЙМЙ ДТХЗПЕ. б ЮФПВЩ Й ЧПМЛЙ УЩФЩ, Й ПЧГЩ ГЕМЩ - ФБЛ ОЕ ВЩЧБЕФ. лУФБФЙ, РПЬФПНХ Й ТБВПЮЙИ УТЕДЙ УПЧТЕНЕООЩИ «МЕЧЩИ» У ЗХМШЛЙО ОПУ. ьФП ОПНЕОЛМБФХТОПНХ ЙОФЕММЙЗЕОФХ, РЕТЕВТБЧЫЕНХУС Ч МЕЧЩЕ ПТЗБОЙЪБГЙЙ, ЦЙМПУШ ОПТНБМШОП Й РТЙ РТЕЦОЕН УФТПЕ; ПФУАДБ Й УППФЧЕФУФЧХАЭБС ОПУФБМШЗЙС, Й «УПГЙБМЙЪН», Й «ЛПОФТТЕЧПМАГЙС», Й РТПЮЕЕ ВМБ-ВМБ-ВМБ. б ТБВПЮЙК ОЕ ИПЮЕФ ЦЙФШ «РП ЗПМПЧБН» ОЙ Ч ЛБЛХА! дМС ОЕЗП ДБЦЕ ОЩОЕЫОЙК ЛБРЙФБМЙЪН МХЮЫЕ Ч ПРТЕДЕМЕООПН УНЩУМЕ, ЛПЗДБ ОЕФ ЧЩНБФЩЧБАЭЕЗП ДЕЖЙГЙФБ Й ПЮЕТЕДЕК. пФУАДБ Й ЧЕУШНБ ОБУФПТПЦЕООПЕ ПФОПЫЕОЙЕ ЛП НОПЗЙН МЕЧЩН ПТЗБОЙЪБГЙСН.

оП РТПДПМЦБС Й Ч РПМЙФЙЮЕУЛПН БУРЕЛФЕ. лБЛ РПСЧМСЕФУС ЛБРЙФБМЙЪН ЙЪ «ЧПЕООПЗП ЛПННХОЙЪНБ», СУОП ОБУФПМШЛП, ЮФП ЧУЕ ТБЪЦЕЧБОП ХЦЕ Ч МАВПН ХЮЕВОЙЛЕ ЙУФПТЙЙ. б ЧПФ ЛБЛ РПСЧМСЕФУС ЛБРЙФБМЙЪН ОЙ ФП ЮФП ЙЪ ТБЪЧЙФПЗП УПГЙБМЙЪНБ, Б ДБЦЕ ЙЪ РПУФТПЕОЙС УПГЙБМЙЪНБ Ч ГЕМПН - БЧБОФАТОЩК ТПНБО. зПММЙЧХДУЛЙК ВМПЛВБУФЕТ РТП ЧУЕНПЗХЭЙИ ЪМПДЕЕЧ Й ЗЕТПЕЧ, ОП ЗДЕ ОБТПД Ч ЪБДОЙГЕ. оП ЧУЕ РП РПТСДЛХ.

бВУПМАФОП СУОП, ЮФП «ЧПЕООЩК ЛПННХОЙЪН» зТБЦДБОУЛПК ЧПКОЩ, ЙУЮЕТРБЧ УЧПА ФБЛФЙЮЕУЛХА РПФТЕВОПУФШ, ОБДПЕМ ЪОБЮЙФЕМШОПК ЮБУФЙ ОБТПДБ, Й ОЬР ОЙЮФП ЙОПЕ ЛБЛ РПРЩФЛБ РТЙВМЙЦЕОЙС Л УПГЙБМЙЪНХ РХФЕН ПРСФШ ЦЕ ЬЛУРЕТЙНЕОФПЧ У ТБУРТЕДЕМЕОЙЕН РП ФТХДХ. уПЧУЕН ДТХЗПЕ ДЕМП, ЮФП РТПЙЪЧПДЙФЕМШОЩЕ УЙМЩ ВЩМЙ ЛТБКОЕ ОЙЪЛЙ, Й ЧУЕ УПТЧБМПУШ ПРСФШ Ч «ЧПЕООЩК ЛПННХОЙЪН» РПУМЕ «ЧЕМЙЛПЗП РЕТЕМПНБ». оП УПТЧБМПУШ ХЦЕ Ч ВПМЕЕ НБУЫФБВОПН БУРЕЛФЕ У УППФЧЕФУФЧХАЭЕК ПФФСЦЛПК РПУМЕДУФЧЙК, УЛБЦЕН ФБЛ. рПЬФПНХ ОЙЛБЛПЗП ТЕБМШОПЗП ИПЪТБУЮЕФБ ОЕ ВЩМП Й РТЙ уФБМЙОЕ; РПФПНХ ЮФП «ЧБМПЧЩК» РТЙОГЙР РПСЧЙМУС Й ТБУГЧЕМ ЙНЕООП РТЙ ОЕН. чПЪНПЦОП, Й РПЮЕНХ ПЫЙВБАФУС ОЕЛПФПТЩЕ, ЛБЛЙЕ-МЙВП БТФЕМШОЩЕ ЮБУФОПУФЙ Й «УФБИБОПЧГЩ» Й ЪБТБВБФЩЧБМЙ ОПТНБМШОП - ОП РП ЧУЕК УФТБОЕ ХТБЧОЙФЕМШОБС ЧБЛИБОБМЙС УФБМБ ОПТНПК. «чБМ» РТПОЙЛ ЧП ЧУЕ РПТЩ ЦЙЪОЙ.

й ЮФП ФЕН ВПМЕЕ УНЕЫОП, УБН уФБМЙО РП РТПУФПФЕ ДХЫЕЧОПК ОЕ УЛТЩЧБМ ЬФПЗП. пРСФШ-ФБЛЙ БЧФПТ ГЙФЙТПЧБМ ЙЪЧЕУФОЩК БВЪБГ ЙЪ «ьЛПОПНЙЮЕУЛЙИ РТПВМЕН УПГЙБМЙЪНБ» УФПМШЛП ТБЪ, ЮФП ВБОБМШОП ОБДПЕМП Й ОЕ ИПЮЕФУС ЪБОЙНБФШ НОПЗП НЕУФБ. оП ФБН уФБМЙО ЗПЧПТЙФ, ЮФП ОЕРМБФЕЦЕУРПУПВОПУФШ ПФДЕМШОЩИ ПФТБУМЕК Й РТЕДРТЙСФЙК ЧПЪНПЦОБ «ДМС ЧЩУЫЕК ЬЖЖЕЛФЙЧОПУФЙ ЧУЕЗП ОБТПДОПЗП ИПЪСКУФЧБ Ч ТБЪТЕЪЕ ФТЙДГБФЙ МЕФ». оП ЬФП Й ОБЪЩЧБЕФУС РТЙЪОБОЙЕН ЖБЛФЙЮЕУЛПК ХТБЧОЙМПЧЛЙ. еУМЙ РПТЧБОП ИПФШ ПДОП ЪЧЕОП Ч ГЕРЙ - ЧУС ДМЙОБ ГЕРЙ ОБУНБТЛХ. еУМЙ РТПВЙФП ДОП ЛБУФТАМЙ ИПФШ Ч ПДОПН НЕУФЕ - ЧУС ЧПДБ ЧЩФЕЮЕФ. рПЬФПНХ ХВЩФПЮОПУФШ ИПФШ ПДОПЗП РТЕДРТЙСФЙС ВХДЕФ ЪБУБУЩЧБФШ Ч УЧПА ЮЕТОХА ДЩТХ ВЕУЛПОЕЮОП; ЧУЕ РПЛБЪБФЕМЙ УФБОХФ РПЛБЪХЫОЩНЙ; Й ЛПОЮЙФУС РПЧУЕНЕУФОПК ХТБЧОЙМПЧЛПК. юФП Й РТПЙЪПЫМП.

рТПЭЕ ЗПЧПТС, РП РТЙОГЙРХ ДПНЙОП ЧУЕИ УНЕЦОЙЛПЧ ВХДЕФ МЙИПТБДЙФШ, Й ЬЛПОПНЙЛБ ВХДЕФ ЦЙФШ РП РТЙОГЙРХ «ИЧПУФ ЧЩФБЭЙМ, ЗПМПЧБ ХЧСЪМБ; ЗПМПЧХ ЧЩФБЭЙМ, ИЧПУФ ХЧСЪ». зПЧПТС ХЦ УПЧУЕН ПВТБЪОП, ОП ЧЕТОП, ОЕ НПЦЕФ ЮЕМПЧЕЛ ЦЙФШ РТЙРЕЧБАЮЙ, ЛПЗДБ ИПФШ ПДЙО ПТЗБО ВПМЙФ. рХУФШ ЧУЕ ПУФБМШОПЕ ПФМЙЮОП, ОП РЕЮЕОШ ВПМЙФ - ЧЕУШ ЮЕМПЧЕЛ УФТБДБЕФ. мЙЫШ ЦЕМХДПЛ ОЙ Л ЮЕТФХ - ЧЕУШ ЮЕМПЧЕЛ ДПИОЕФ. ьЛПОПНЙЛБ УФТБОЩ СЧМСЕФУС БВУПМАФОП ФБЛЙН ЦЕ ПТЗБОЙЮОЩН Й ЛПНРМЕЛУОЩН СЧМЕОЙЕН. еУМЙ РЕЮЕОШ ТБЪЧБМЙЧБЕФУС Й ФПЛУЙОЩ ОЕ ХДБМСАФУС; ПОЙ ХВЙЧБАФ Й УЕТДГЕ, Й НПЪЗ, Й УЕМЕЪЕОЛХ; Й ОЙЛБЛПК «ЧЩУЫЕК ЬЖЖЕЛФЙЧОПУФЙ» ЮЕТЕЪ ДЧБДГБФШ-ФТЙДГБФШ МЕФ ОЕ ВХДЕФ. оБПВПТПФ, ВХДЕФ УНЕТФШ Й ЛТБИ. оП ЮФП Й РТПЙЪПЫМП Л ЛПОГХ ДЧБДГБФПЗП ЧЕЛБ У уПЧЕФУЛЙН уПАЪПН. рПЬФПНХ ВЩМ ЙНЕООП ЧЪМЕФ, ТБУГЧЕФ, ЪЕОЙФ Й ЪБЛБФ НЙТПЧПЗП «ЧПЕООПЗП ЛПННХОЙЪНБ»; Й ЧУЕ ЪБЛПОЮЙМПУШ БВУПМАФОП ЪБЛПОПНЕТОП РПВЕДПК ВПМЕЕ РТПЗТЕУУЙЧОПЗП ЗПУХДБТУФЧЕООП-НПОПРПМЙУФЙЮЕУЛПЗП ЛБРЙФБМБ ОБ ФПФ НПНЕОФ.

оП РПУНПФТЙН Й, У ДТХЗПК УФПТПОЩ. рПРТПВХЕН ЧЩСУОЙФШ, У ЛБЛПЗП ФБЛПЗП ЙУРХЗХ ЧПЪНПЦЕО РЕТЕИПД ПФ УПГЙБМЙЪНБ Ч ГЕМПН Л ЛБРЙФБМЙЪНХ, ЛБЛ ХФЧЕТЦДБАФ ПРРПОЕОФЩ. (оЕ ЗПЧПТС П ТБЪЧЙФПН УПГЙБМЙЪНЕ, ИБ-ИБ.)

рПДПВОЩН ПРРПОЕОФБН ОБДП ХЦ ТБЪПВТБФШУС У ЛТЕУФЙЛПН Й ЫФБОБНЙ. еУМЙ УПГЙБМЙЪН, ТБЪХНЕЕФУС, УПЪДБЕФ ЧЩУПЛЙК ХТПЧЕОШ ЧУЕЗП ОБТПДБ, Б ХЦ П РПМЙФЙЮЕУЛЙИ МЙДЕТБИ Й ЗПЧПТЙФШ ОЕЮЕЗП - ФПЗДБ ИПФШ иТХЭЕЧ, ИПФШ вТЕЦОЕЧ, ИПФШ зПТВБЮЕЧ, ИПФШ РСФЩК-ДЕУСФЩК ВЩМЙ ВЩ Ч УПУФПСОЙЙ ХЧЙДЕФШ ПРБУОПУФЙ Ч РЕТУРЕЛФЙЧЕ. оП ЕУМЙ ЬФПЗП ОЕ РТПЙЪПЫМП - ФП Й ПВЭЕЗП ХТПЧОС ОЕ ВЩМП. чЕУШ ОБТПД ОЕ УПЪТЕМ ДП УПГЙБМЙЪНБ, РПЬФПНХ Й ОЕ УНПЗ ТПДЙФШ ЙЪ УЧПЕК УТЕДЩ МЙДЕТПЧ, НПЗХЭЙИ РТПУЛПЮЙФШ УТБЪХ Л ПУОПЧБН УПГЙБМЙЪНБ. оЕФ ХЦ, РТЙЫМПУШ ЧУЕ ДЕМБФШ РПУФЕРЕООП. уОБЮБМБ ПФ «ЧПЕООПЗП ЛПННХОЙЪНБ» Л ОЩОЕЫОЕНХ знл - Б ХЦЕ ПФ ОЕЗП Л ПУОПЧБН УПГЙБМЙЪНБ. ъДЕУШ ЧУЕ СУОП Й РПОСФОП.

б ЧПФ ПВЯСУОЕОЙС Ч РТЕДБФЕМШУФЧЕ иТХЭЕЧБ, Ч ЮБУФОПУФЙ, РТПУФП ХНЙМСАФ. пЛБЪЩЧБЕФУС, ОЕ НБУУЩ ФЧПТГЩ ЙУФПТЙЙ - Б МЙЮОПУФЙ. л ЮЕТФХ ЛМБУУПЧПЕ ВЩФЙЕ; Л ЮЕТФХ ХТПЧЕОШ РТПЙЪЧПДЙФЕМШОЩИ УЙМ Й РТПЙЪЧПДУФЧЕООЩИ ПФОПЫЕОЙК; Л ЮЕТФХ РБТФЙКОПЕ, УПЧЕФУЛПЕ Й РТПЖУПАЪОПЕ УФТПЙФЕМШУФЧП; Л ЮЕТФХ ЗЧБТДЙА ЛБДТПЧ, ФПМШЛП ЮФП РТПЫЕДЫЙИ ЧЕМЙЮБКЫХА ЧПКОХ - Б ЧПФ ЪБИПФЕМПУШ иТХЭЕЧХ У ВХИФЩ-ВБТБИФЩ ЪБНЕОЙФШ СЛПВЩ ОПТНБМШОПЕ УПГЙБМЙУФЙЮЕУЛПЕ ПВЭЕУФЧП ОБ ЛБРЙФБМЙЪН, Й ЧУЕ Х ОЕЗП РПМХЮЙМПУШ. оХ, ИПЮЕГГБ, Й ОЕЮЕЗП ЪБНПТБЮЙЧБФШУС У ПВЯЕЛФЙЧОПУФША ЙУФПТЙЙ. й «ЧЩДБАЭЙЕУС НБТЛУЙУФЩ УПЧТЕНЕООПУФЙ» ФЙРБ ъАЗБОПЧБ ДПМДПОСФ ПВ ЬФПН ЛБЛ РПРХЗБЙ, Б НОПЗЙЕ МЕЧЩЕ РПДДБЛЙЧБАФ.

б РПЮЕНХ иТХЭЕЧБ РПДДЕТЦБМ РМЕОХН гл Ч ВПТШВЕ У НБМЕОЛПЧУЛП-НПМПФПЧУЛПК ЗТХРРПК - ЛБЛ ЦЕ, РТПДБМЙУШ НЙТПЧПНХ ЛБРЙФБМХ. б РПЮЕНХ РМЕОХН РПДДЕТЦБО УЯЕЪДПН РБТФЙЙ - ХДБЮОБС ПРЕТБГЙС гтх (ЙМЙ нПУУБДБ, ЬФП ХЦЕ РП РТЙУФТБУФЙСН ВЕММЕФТЙУФЙЛЙ). б РПЮЕНХ ВПМШЫЙОУФЧП ДЕРХФБФПЧ, ЛБЛ Й ЧУЕК РБТФЙЙ, УПУФПСМП ЙЪ ТБВПЮЙИ Й ЛПМИПЪОЙЛПЧ - ДБ ЮФП РТЙУФБМ, НХЦЙЛ. фЩ УМХЮБКОП ОЕ БЗЕОФ ВТЙФБОУЛПК ТБЪЧЕДЛЙ, Б ФП ЪБДБЕЫШ НОПЗП ОЕХДПВОЩИ ЧПРТПУПЧ?!.. й ФБЛПЧХА ЮХЫШ ДБЦЕ ДЙБЗОПУФЙТПЧБФШ ОЕПИПФБ. вТЕДСФЙОБ ОБ ХТПЧОЕ УБКЕОФЙУФПЧ, ЗЕТВБМБКЭЙЛПЧ, ЗПММЙЧХДУЛЙИ ЖЙМШНПЧ ФЙРБ «НБТЧЕМ» ЙМЙ РПЙУЛПЧ РТЙЫЕМШГЕЧ. уХВЯЕЛФЙЧЙУФУЛЙК ЙДЕБМЙЪН ЧНЕУФП ЙУФПТЙЮЕУЛПЗП НБФЕТЙБМЙЪНБ.

тБЪХНЕЕФУС, УБКЕОФЙУФЩ ОЙ РТЙЮЕН. рТПЙУИПДЙМ ЪБЛПОПНЕТОЩК РТПГЕУУ ДЕНПЛТБФЙЪБГЙЙ «ЧПЕООПЗП ЛПННХОЙЪНБ» ТБДЙ РТПДПМЦЕОЙС ТПУФБ, ОП Й ПДОПЧТЕНЕООПЗП УБНППФТЙГБОЙС. иТХЭЕЧ, вТЕЦОЕЧ, лПУЩЗЙО Й ВЩМЙ ЧЩТБЪЙФЕМСНЙ ЬФПК УБНПК ДЕНПЛТБФЙЪБГЙЙ, ОП РПЬФПНХ Й РПУФЕРЕООЩНЙ ПФТЙГБФЕМСНЙ РТЕЦОЙИ ПУОПЧ. ьФП ПВЩЛОПЧЕООБС ДЙБМЕЛФЙЛБ, Й ОЙЮФП ВПМЕЕ. рПУНПФТЙФЕ ОБ РЕТЙПДЙЮЕУЛЙК ТСД Ч ФБВМЙГЕ нЕОДЕМЕЕЧБ, ЛБЛ ЭЕМПЮОПК НЕФБММ ПФТЙГБЕФУС ОЕНЕФБММБНЙ, Й ЧУРПНОЙФЕ ПВ БЪБИ ОБУФПСЭЕЗП НБТЛУЙЪНБ. й ОЙ П ЛБЛПН РТЕДБФЕМШУФЧЕ Й НЩУМЙ ОЕ ВЩМП. рПТБ ЪБЛПОЮЙФШ У ЬФЙН ДЕФУЛЙН МЕРЕФПН.

рПЬФПНХ, ИПФШ ФБЛ, ИПФШ ЬФБЛ, УПГЙБМЙЪН ЪДЕУШ Й ТСДПН ОЕ УФПСМ. ьФП БВУПМАФОП ДТХЗБС ЙУФПТЙС. оЙЛБЛПЗП РЕТЕИПДБ Л ЛБРЙФБМЙЪНХ ОЙ ПФ ТБЪЧЙФПЗП УПГЙБМЙЪНБ, ОЙ ПФ УПГЙБМЙЪНБ Ч ГЕМПН ОЕ ВЩМП, ОЕФ Й ВЩФШ ОЕ НПЦЕФ. ьФП ОПОУЕОУ.

рПЬФПНХ ОЕ ОБТПД ОЕ УППФЧЕФУФЧХЕФ РЕТЕДПЧПК МЕЧПК ЙДЕПМПЗЙЙ ОЩОЕ - Б ВЕЪДБТОБС «ЙДЕПМПЗЙС» ОЕ УППФЧЕФУФЧХЕФ РЕТЕДПЧПНХ ОБТПДХ. ч ЮБУФОПУФЙ, РТПФЕУФ ФТХДСЭЙИУС РТЕФ РПДПВОП ИПТПЫЕК ЛЧБЫОЕ ЙЪ ЛБДЛЙ ИПФС ВЩ Ч уЙВЙТЙ Й ОБ дБМШОЕН чПУФПЛЕ, ОЕ ЗПЧПТС П ОЕОБЧЙУФЙ Л РЕОУЙПООПК БЖЕТЕ РП ЧУЕК УФТБОЕ. б ФБЛ ОБЪЩЧБЕНЩЕ МЕЧЩЕ МЙДЕТЩ ОЙЮЕЗП РТЕДМПЦЙФШ ОЕ НПЗХФ РП РТЙЮЙОЕ ЗМХВПЛП ПЫЙВПЮОПК ЖЙМПУПЖЙЙ Й ЧЩФЕЛБАЭЕК ПФУАДБ РПМЙФЙЮЕУЛПК УФТБФЕЗЙЙ, Й ФБЛФЙЛЙ.

Исследовательский центр частного права имени С.С. Алексеева при Президенте РФ работает уже более 25 лет. Неотъемлемой частью Центра является открытая при нем Российская школа частного права. Ее выпускники входят в число лучших специалистов в области цивилистики. О работе Центра, реформе гражданского законодательства, проведенной под его эгидой, секретах высокого профессионализма преподавателей и выпускников Российской школы частного права, качествах, необходимых высококвалифицированному юристу, мы поговорили с кандидатом юридических наук, заместителем председателя Совета, профессором, директором Российской школы частного права Исследовательского центра частного права имени С.С. Алексеева при Президенте РФ Андреем Владимировичем Егоровым.

– Андрей Владимирович, расскажите, пожалуйста, о деятельности Исследовательского центра частного права.

– Основная задача Центра как научного заведения – работа над Гражданским кодексом. В 1994 г. была подготовлена первая часть, затем написаны вторая, третья, четвертая части. В 2008 г. началась работа по реформированию гражданского законодательства. Возникла необходимость привести ГК РФ в соответствие с изменившимися экономическими реалиями. Эта стратегическая работа еще не завершена.

Другое направление деятельности Исследовательского центра – подготовка заключений о законопроектах перед их внесением в Государственную Думу РФ. Центр также занимается организацией конференций для участников гражданского оборота, подготовкой заключений по правовым вопросам, разработкой концепций реформирования.

Еще одно направление – издательская деятельность. Центр осуществляет издание сборников по наиболее важным вопросам гражданского законодательства. Статьи в них написаны выпускниками РШЧП. За последние три года издано уже более десятка книг, а общее их число с момента создания центра превысило три десятка. Я думаю, такими темпами, как мы сейчас набрали, мы займем важную нишу лидирующего издательства по частному праву довольно скоро. Пока публикуются материалы выпускников или преподавателей Центра, но это не потому, что они какие-то особенные, а потому, что мы доверяем качеству. Тем не менее под грифом Центра могут публиковаться и прочие талантливые авторы, которым мы готовы предоставить возможность опубликования. Наша важная задача – популяризация частного права через выпуск качественных аналитических и учебных материалов.

– Много лет Центр возглавлял недавно ушедший от нас Вениамин Федорович Яковлев. Каким руководителем он был, какой опыт вы приобрели, работая рядом с ним?

– Вениамин Федорович был одним из титанов юриспруденции и ученым с большой буквы. Он умел слушать, выслушивал аргументы всех сторон, прежде чем высказать свою позицию. Вениамин Федорович был очень выдержанным руководителем, но если нужно было кого-то приструнить, мог это сделать вполоборота – очень мощное качество. Я был у него заместителем в рабочей группе по реформе общих положений ГК РФ и наблюдал, как Вениамин Федорович мог усмирять рассорившихся профессоров.

Вениамин Федорович читал курс лекций в Российской школе частного права все время работы в Центре. Отменил его только в прошлом году по состоянию здоровья. Он всегда общался со студентами, с удовольствием приходил на приветственный прием в честь первокурсников. С его уходом мы потеряли очень много.

– В чем секрет высокого уровня знаний, получаемых студентами Российской школы частного права, созданной при Исследовательском центре?

– Исследовательский центр был площадкой общения единомышленников – столпов российской цивилистики: С.С. Алексеева, М.И. Брагинского, В.В. Витрянского, В.А. Дозорцева, А.Л. Маковского, Е.А. Суханова, К.Б. Ярошенко. В какой-то момент лучшие российские цивилисты задались вопросом: мы написали новый Гражданский кодекс, но кто будет его применять? И тогда поняли, что нужно учить тех, кто понесет правоприменительную практику в массы. Так была создана Российская школа частного права. В РШЧП существовала практика, когда пять (!) преподавателей читали один и тот же курс с разными подходами. Это заложило у студентов способность смотреть на проблему с разных точек зрения, широко мыслить. Главное – не те знания, которые преподаватель передает студентам, не то, что кто-то заучил и хранит, как секрет. В первую очередь важны способность и желание учиться, открывать новое, работать, читать книги. Если не читать книги – знаний не будет. От просмотра медийного ролика в Ютубе должных знаний не приобретешь.

Несколько наших преподавателей работают в Верховном Суде РФ, формируют практику. Когда Вениамин Федорович Яковлев был председателем ВАС и преподавал в Российской школе частного права, РШЧП была настоящей кузницей кадров ВАС. Одно время в Управлении частного права только один-единственный сотрудник не учился в РШЧП.

– Что в сфере частного права, на ваш взгляд, сегодня больше всего нуждается в изменении?

– Есть разные мировоззренческие подходы. Можно относиться к тому, что есть сейчас, с позиции: есть, и слава богу, что это есть, могло быть хуже. А можно относиться с позиции: это хорошо, но надо, чтобы было лучше. Я занимаю вторую позицию. Хотя многие мои коллеги, особенно знакомые с законотворческим процессом, говорят: опасно; может так получиться, что потом скажем себе: зря мы затеяли эту реформу, стало только хуже, не надо было ничего трогать. Некоторые даже говорят: реформу ГК не нужно было начинать, потому что в ходе ее реализации в ГК, помимо полезных изменений, попали какие-то странные нормы, которые будут дискредитировать ГК по принципу «ложка дегтя в бочке меда».

Но я все равно принадлежу к числу тех, кто считает, что надо что-то делать, пытаться, менять. В моем понимании, изменений нужно много, главное, чтобы они были качественными и продуманными. Европейцы пишут единый европейский кодекс, у них выходят модельные правила и принципы договорного права, то есть они находятся в постоянном поиске. У нас проблема не в унификации, а в поиске справедливых норм.

Если говорить о том, что самое главное, я бы назвал, во-первых, вещное право, потому что без четких пониманий этого права невозможно разобраться с остальным. Надо разобраться с правами на землю собственников зданий и строений. Сейчас это чаще всего аренды, реже – сервитут. Пока собственность на такие земельные участки у государства, еще как-то можно существовать, хотя положение собственника здания все равно является очень шатким. Но уже пошли примеры, когда земля у одного частного лица, а здание – у другого. Вот это точно предпосылка для гражданской войны в миниатюре. Нужно ввести хотя бы право застройки, чтобы оно было нормальным активом, на который, кстати, могли бы обращать взыскание кредиторы застройщика. Сюда же я бы отнес и реформу так называемой «поэтажной собственности» – особого вида собственности на помещения в здании, сочетаемого с правом общей долевой собственности на общее имущество здания и землю под ним. Работу над соответствующей концепцией центр уже заканчивает и скоро анонсирует.

Второе – поправки в закон о банкротстве. Недавно я подписал один из своих самых жестких отзывов – на последние поправки, нацеленные на создание вертикали управления арбитражными управляющими. Предложения, которые там содержатся, в случае их принятия дискредитируют законодателя. Предлагается выстроить жесткую централизованную систему арбитражных управляющих под национальным объединением арбитражных управляющих. Я не уверен в том, что это необходимо. Должна быть добровольная форма самоорганизации арбитражных управляющих, чтобы они вместе вырабатывали правила общежития. А здесь пытаются навязать начальника, который будет держать всех в узде, что противоречит самой идее самоорганизации. Риск злоупотреблений в этом случае сильно возрастает.

Еще одно предложение – дать арбитражному управляющему право без постановления суда налагать частный арест, причем не только на имущество должника, но и на имущество других лиц. Стоит ли говорить о том, к каким злоупотреблениям это может привести.

Также предложено ввести в Закон о банкротстве положение о том, что налоговый орган имеет приоритетное право на удовлетворение своих требований из тех активов должника, на которые укажет, через установление на них права залога. По сути, государство в лице ФНС говорит: всё мне, я сильный. А как же малый бизнес, по которому мы тем самым в очередной раз ударим; обычные кредиторы? Проект изобилует подобными непонятными предложениями и в связи с этим вызвал серьезную озабоченность у представителей различных ведомств, чиновников и банкиров. Пока его рассмотрение отложили на осень. Вместе с тем реформирование Закона о банкротстве – важнейшая задача. Сейчас он представляет собой талмуд, в котором многие важные вопросы не решены, а второстепенные вопросы захламляют текст, и к важному сквозь них не проберешься.

– Как вы пришли в юридическую науку?

– Во время обучения на юридическом факультете Московского государственного университета я работал юристом в Союзе защиты прав потребителей, потом в холдинге бытовой техники, российской юридической фирме, а затем попал в аналитическое подразделение ВАС РФ. Очевидно, природная склонность к аналитике взяла во мне взяла верх, и я понял, что нашел свое. После окончания университета поступил в аспирантуру, защитил диссертацию. Параллельно я закончил Российскую школу частного права.

Последние десять лет моя научная деятельность сильно перемежается с административной деятельностью. В период работы руководителем аппарата ВАС научной деятельности в моей работе было немного. Я писал статьи и читал лекции в РШЧП. И сейчас значительную часть времени занимает организационное оформление работы Центра. Но наука меня очень интересует. Мое кредо: нет ничего более практичного, чем хорошая теория. Я встречался с огромным количеством людей, которые говорят: я практик, и не надо мне рассказывать твои теории. Но я прекрасно знаю, что так называемые практики подобной бравадой просто прикрывают незнание теоретических базовых вещей. Ни один серьезный спор на миллионы, миллиарды, триллионы не обходится без научного подхода.

Мне интересно развивать как раз прикладную науку. Не абстрактную, которая обсуждает, что такое правоотношение, вещные правоотношения и т.д. Меня интересует, как та или иная позиция в науке помогает решить конкретный казус. Я видел очень много примеров, когда прикладная наука приносит пользу людям.

Сейчас преподавание – мое любимое дело. Общение со студентами РШЧП – одно сплошное удовольствие. Очень сильные ребята, тянущиеся к знаниям. На их фоне самому постоянно приходится тянуться вперед.

– Помимо научной и преподавательской деятельности, вы также были главным редактором журнала «Арбитражная практика для юристов». Какое место занял этот опыт в вашем профессиональном пути?

– Во время работы главным редактором журнала я пытался переформатировать взгляд на журнал, благо, что мне это позволяла редакционная политика. Я показывал, что наука имеет практический прикладной смысл, и публиковал статьи выпускников РШЧП, разумеется, под моим контролем. Отправной точкой публикаций было наличие научной проблемы и судов, которые не понимают эту проблему, из-за чего на практике у людей возникают проблемы. Статей-исследований на подобные темы в журнале было опубликовано очень много.

Такие исследования получались из заданий, которые я давал студентам, читая лекции в РШЧП. Например, рассказываю студентам о сделках, совершенных под влиянием заблуждения, и говорю: проблема огромная, дел раз-два и обчелся, ищите, что в практике. Минимум две диссертации были защищены по этой теме под моим руководством. Студенты написали много работ, и лучшие из них я опубликовал в журнале. Например, Дарья Савранская написала исследование на тему «Сравнение российского и немецкого регулирования в части существенного заблуждения в свойствах предмета». Эта статья вышла в журнале в 2015 г. и осталась до сих пор в российской правовой действительности в качестве лучшей правовой публикации на эту тему. Таких примеров очень много.

Работа по методу прикладной теории продолжится в нашем новом журнале, который мы назвали пока «Журнал РШЧП» (может быть, со временем придумаем что-то позамысловатее), где я вновь буду главным редактором. Уже вышел первый номер, работаем над вторым. Пока он доступен для свободного ознакомления на сайте privlaw-journal.com, необходима только регистрация. Скоро доступ станет платным, но мы обещаем следить за демократичностью цен.

– На ваш взгляд, какие качества необходимы для высокой профессиональной квалификации юриста?

– В первую очередь, должны быть аналитические способности. Юристу нужно очень хорошо знать логику. На юридические факультеты, где не преподают логику, идти учиться нельзя ни в коем случае.

Для юриста научного склада необходимо владеть методом индукции, поскольку ученый находит частные примеры и пытается из них вывести закономерности. Юристы-правоприменители (следователи, судьи, адвокаты) чаще всего делают наоборот – зная общее правило, решают, применить к конкретным обстоятельствам дела это правило или другое: например, применить ли необходимую оборону или ее превышение, то есть подвести казус под более общее правило. Это метод дедукции, которым действовал Шерлок Холмс.

Наконец, у юриста должна быть тяга к справедливости. С одной стороны, это врожденное качество – оно либо есть, либо нет. С другой, это качество, приобретаемое в социуме, – дети откуда-то знают, что справедливо, а что нет. Справедливость – это то, что объединяет людей. Право – это искусство добра и справедливости, говорили древние. А герой моего любимого мультфильма говорил: делай добро и бросай его в воду. В какой-то момент жизни я понял, что эти две поговорки из разных эпох прекрасно дополняют друг друга.

Беседовала Светлана Рогоцкая