Главная Налогообложение Кекушев лев николаевич. Архитектор кекушев лев николаевич. Отход от дел и смерть

Кекушев лев николаевич. Архитектор кекушев лев николаевич. Отход от дел и смерть

Ревекка Фрумкина Если вы не очень интересуетесь архитектурой московского модерна, то имя архитектора Льва Николаевича Кекушева, скорее всего, вам ничего не говорит. С модерном в архитектуре у москвичей ассоциируется прежде всего Шехтель, что объяснимо.

Кекушев, однако, был первым, кто построил в Москве здания в стиле модерн. И профессионалам он хорошо известен — есть обширные труды о нем, прежде всего обстоятельная монография М. В. Нащокиной; она же писала о Кекушеве для широкого читателя. Фактическая сторона жизни и профессиональной деятельности Льва Кекушева описана в «Википедии», поэтому я лишь напомню некоторые аспекты, представляющиеся мне существенными. Л. Н. Кекушев (1907 год) Лев Николаевич Кекушев родился в Вильно в 1863 году в семье бывшего военного. В 1888 году он окончил в Петербурге Институт гражданских инженеров со званием гражданского инженера, правом на чин X класса и серебряной медалью «За успехи в архитектуре». Еще до окончания института в феврале 1888 года он поступил на государственную службу в техническо-строительный комитет Министерства внутренних дел, однако уже в ноябре того же года вышел в отставку и переехал в Москву.

В Москве Кекушев устроился помощником видного московского архитектора Семёна Семёновича Эйбушица на строительстве Центральных бань и доходного дома Хлудовых в Театральном проезде (1890−1893-е годы). За это время Лев Николаевич овладел разными прикладными технологиями, в том числе ковкой, травлением металлов и стекла — и составил себе имя в среде московского купечества, откуда вышли и первые его заказчики. Первая постройка Кекушева в стиле модерн, воспроизведенная во всех изданиях, так или иначе связанных с архитектурой московского модерна, — это особняк, известный как дом Листа в Глазовском переулке (1898).
Дом Листа Густав Иванович Лист, крупный московский предприниматель, предложил Кекушеву за этот дом такую сумму, что Лев Николаевич, строивший этот особняк для своей семьи, не устоял и дом продал. Для себя Кекушев на Остоженке, 21 построил другой дом, не менее, с моей точки зрения, замечательный; он известен как дом Кекушевой, поскольку при разводе архитектор оставил его своей жене Анне Ионовне. Дом Листа считается первым в Москве зданием в стиле модерн. При асимметрии композиции дом обладает свойством всефасадности — т.е. его конфигурация сохраняет эстетическую цельность во всех ракурсах. Архитектор использовал новые для того времени строительные материалы — керамическую плитку, кованый металл. Среди декоративных элементов — мозаичное панно, изображающее подводный мир (автор В. Валькот).

При всей нарядности дома Листа вы не увидите там деталей, которые можно было бы уподобить «вишенке на торте». Идея что-либо украсить — это вообще не о Кекушеве.
Дом Листа, мозаичное панно То же можно сказать и о другой известной постройке Кекушева — упомянутом выше доме Кекушевой на Остоженке, 21. Меж тем рядом, на Остоженке, 19 находится многоэтажный жилой дом, также спроектированный Кекушевым. Оформление скромное, но гармоничное; никакого уныния — картуши с листьями каштана, балкончик над входом. Это уже типичный для Льва Николаевича образец рядового строительства в стиле московского модерна: гармоническая сдержанность.
Особняк Миндовского на Поварской Ну, а самая замечательная, с моей точки зрения, постройка Льва Кекушева — это особняк Миндовского на Поварской (1903−1904). Стиль модерн в трактовке Кекушева ближе всего к постройкам Виктора Ортá, родоначальника франко-бельгийского варианта модерна. И наконец, великолепный многоэтажный дом Исакова (Пречистенка, 28). Все окна некогда имели разные переплеты.
Особняк Миндовского, деталь Далее я отсылаю читателя к книгам М. В. Нащокиной, а для начала — к статье о Льве Николаевиче Кекушеве в «Википедии». Лев Кекушев проектировал и построил многое, и не только непосредственно в Москве. С учетом неосуществленных проектов количество его работ приближается к сотне.

Жизнь мастера, увы, завершилась печально. Мы не знаем точно, где и при каких обстоятельствах Лев Николаевич ушел в лучший мир; есть несколько версий: то ли он умер от алкоголизма, то ли был помещен в 1913 году в психиатрическую клинику, где умер в 1917 году, не дожив до своего 55-летия.

P.S. Замечательный сайт о московском модерне и о модерне вообще: www.liveinternet.ru/users/la_belle_epoque/post197882453/

От редакции. В «Википедии» отмечается, что жена архитектора, Анна Ионовна, начиная с 1910-х годов фактически вычеркнула мужа из жизни семьи и установила табу на любые разговоры о нем. Сын архитектора, Николай Львович (1898- 1978), стал известным авиатором. 5 мая 1937 года самолет П. Г. Головина, в экипаже которого Кекушев служил бортмехаником, впервые пролетел над Северным полюсом в ходе подготовки к высадке полярной экспедиции Ивана Папанина. В 1937—1938 годах участвовал в поисках летчика Леваневского. В годы Великой Отечественной войны Николай совершил 59 полетов на невооруженном Ли-2 в осажденный Ленинград, вывозя блокадников на Большую землю, служил в ВВС Северного флота. В 1948 году был арестован, сидел в джезказганских лагерях. После освобождения написал книгу воспоминаний «Звериада» (М., 1991), однако в ней он практически не касается обстоятельств жизни и смерти Л. Н. Кекушева .

«Лицом к лицу лица не увидать. Большое видится на расстоянии». Ах, эта пагубная человеческая привычка не замечать того, что происходит прямо под носом. Как часто в суетных заботах, в сумасшедшем ритме жизни, в мирских проблемах и делах проходим мы мимо удивительных открытий. Задумывался ли уважаемый читатель, прогуливаясь по улицам столь многогранной многоликой Москвы, какие неизведанные тайны скрываются за этими величественными фасадами? Память о каких событиях бережно хранят резные барельефы, кованые решетки, пышно декорированные балюстрады? И хорошо ли мы знаем историю родного города? Что связывает те или иные городские строения, памятники, скульптуры?

Каждому москвичу наверняка известны храм Святого Иосифа Обручника, доходный дом Я. Бабушкина, особняки О. Листа, М. Саарбекова и И. Миндовского, рестораны «Прага» и «Эльдорадо», Монетный двор, Центральные бани, Ярославский вокзал, Никольские (Иверские) торговые ряды и Московская Городская Дума. Но даже истинные любители и знатоки московской истории будут удивлены, узнав, что объединяет эти постройки не только тот факт, что они являются памятниками архитектуры, но и их создатель. Имя Льва Кекушева, приложившего руку к возведению шедевров застройки Москвы и к коррективам бесчисленного множества фасадных и интерьерных решений, в определенный период было незаслуженно оттеснено на второй план другой знаковой фигурой московской архитектуры – Федором Шехтелем. Настало время восстановить историческую справедливость и вернуть москвичам первооткрывателя стиля модерн и автора более 100 разномасштабных проектов.

Архитектурный гений – это, конечно, прекрасно, но причем здесь львы? А при том, что архитектора не только звали Львом, но и его фирменной подписью в созданных творениях стало изображение этого царственного животного как в решении фасадов, так и при внутренней отделке помещений. Кто знает, может быть, единение именно этих двух начал и привело к появлению прозвища «лев московского модерна», но московские львы благодаря его «автографу» приумножились многократно.

Как бы там ни было, но карьере этого выходца из бедной дворянской семьи могли бы позавидовать даже стремительно взлетевшие на пьедестал звезды современности. Шутка ли дело – всего за три года Кекушев превращается из скромного помощника ведущего архитектора столицы С. Хейбушица во владельца собственной архитектурной фирмы с заказами от самого Государя Императора! За проект на оформление части Тверской улицы, Воскресенской площади и здания Городской Думы по случаю коронации Императора Николая II строительные мужи Москвы бились не на жизнь, а насмерть, но царский двор предпочел Кекушева.

Стоит ли говорить, что после этого москвичи с утроенной силой выстраивались за заказами в его архитектурное бюро, превознося и Льва, и его львов? Справедливости ради стоит отметить, что задолго до появления Кекушева на архитектурном Олимпе столицы, влиятельные московские семьи нередко желали иметь в собственных домах такой статусный символ, как мраморная или бронзовая скульптура льва, купить которую при наличии определенных финансовых возможностей не составляло труда.

Однако работы Кекушева возвели львиную символику на принципиально иной уровень. Хлудовы, Морозовы, Носовы, Кузнецовы, Коробковы, Кусевицкие, Листы, Саарбековы, Грязновы, Скалкины и, наконец, «великолепный Савва» – Савва Мамонтов. Эти имена значили одно – высочайший уровень профессионализма архитектора, с одной стороны, что и позволяло ему получать подобные заказы, а с другой – обращение к Кекушеву считалось привилегией и показателем статусности, поскольку позволить себе «купить Льва Кекушева» могли далеко не все.

Злопыхатели утверждали, что амбиции Кекушева превышают его творческие способности и упрекали его в невыносимой заносчивости, апогеем которой стала установленная им в собственном доме статуя льва. То, что на крыше жилого дома может быть воздвигнут настолько огромный мраморный лев, Москва доселе не знала. Никакие ранее установленные московские львы в сравнение не шли, и изумленная публика толпами сходилась полюбоваться на архитектурную «шалость» владельца. А посмотреть было на что! Трехметровый шагающий лев с горделиво поднятой головой спокойно взирал на город без тени волнения. Однако венценосный красавец повторил судьбу своего творца и после отъезда Кекушева из дома в связи с разводом — исчез. Ходят слухи, что у Анны Кекушевой неоднократно хотели купить льва за баснословные по тем временам суммы, однако супруга архитектора выставляла дом на продажу целиком, и демонтировать статую не было нужды. Куда исчез кекушевский лев, так и не сумевший охранить своего владельца от людских бед, достоверно неизвестно.

Поразительный факт, но львы Кекушева – это все сплошь и рядом сторожевые львы. Вы едва ли найдете среди них льва дремлющего или вальяжно развалившегося на просторном пьедестале. Среди многочисленных претворений львиной символики от великолепных мозаичных панно до маскарона льва и полноценных статуй, застывших в камне, мраморе и бронзе, Кекушев в большинстве своем использует изображение льва с открытой в грозном рыке пастью и помещает их возле наиболее уязвимых (с точки зрения проникновения в жилище) местах. Таков львиный декор фасада у окон ресторана «Эльдорадо», маскарон льва в замковом камне проездной арки во двор доходного дома купца В. Быкова, рыкающие изображения льва, поддерживающие модульоны карниза и кованые полотнища ворот особняка купца В. Лыжина.

Особого внимания стоит изображение львиной природы в особняке Торгово-строительного акционерного общества (особняк М. Понизовского). Мастерски воплощенная в камне задумка архитектора представляет взору гостей дома показавшегося из укрытия мраморного льва, маскарон которого, ощеренный в громоподобном раскатистом реве, продолжается развевающейся гривой и напряженными, готовыми к прыжку передними лапами.

Поражают своим величием сторожевые львы главного дома усадьбы почетного гражданина, купца I гильдии М. Грачева. Расположенные по бокам ведущих от дома к парку лестниц мощные мраморные изваяния контрастируют с фигурами прекрасных девушек, гостеприимно приглашающих к прогулке по приусадебной парковой зоне. Сочетание кротости и агрессии, явного гостеприимства и скрытой настороженности, готовность распахнуть свои двери, храня при этом тайны дома, – как нельзя более точно характеризует облик его хозяина. Ведь, несмотря на принадлежность к известному семейству, история его благосостояния покрыта мраком. Возможно, устанавливая настолько мощные контрастирующие с окружающим комплексом изваяния, Кекушев знал, что они будут стеречь…

Тесно сотрудничая со скульптурной мраморной и бронзо-цинко-литейной мастерской В. Гладкова и В. Козлова, Кекушев не уставал создавать для собственных заказчиков подлинные львиные шедевры, образчиком которых могут служить внутренние интерьеры особняка И. Миндовского. Фантастической красоты парадная двухмаршевая мраморная лестница демонстрирует, что архитектору были не чужды и бронзовые львы.

Маски львов с распахнутой пастью сопровождают каждый шаг вошедшего в дом, являясь одновременно и символом власти владельца, и грозными стражами покоя его дома. Подобные маски встречаются и в оградительной решетке лестниц в номерном корпусе Центральных бань.

Вклад Льва Кекушева в их возведение порой замалчивают, поскольку главным архитектором строительства был С. Хейбущиц, однако «подпись» Кекушева в виде львиных голов с высунутыми языками и собственноручное включение архитектором Китайских бань в список своих работ не оставляет места для сомнений. Истинно львиный характер – здесь был я! И точка! Незаслуженно умалчивается и львиный вклад Льва в знаковое для Москвы здание гостиницы «Метрополь». Несмотря на факт отстранения Кекушева в середине строительства и продолжения работы над проектом уже целой плеяды талантливых скульпторов и архитекторов, общий план комплекса и фасады, обращенные к Китайгородской, выполнены по кекушевским чертежам.

Ни дата, ни место смерти Льва Кекушева достоверно неизвестны. Однако многочисленные поклонники его творчества верят, что жизнь архитектора в какой-то мере продолжают его московские львы, взирающие на москвичей и гостей города с фасадов и внутренних интерьеров Ярославского вокзала, ресторана «Прага», особняков на Остоженке, доходного дома И. Исакова на Пречистенке, Иверских торговых рядов и бесчисленного множества иных творений этого уникального мастера, истинного льва московского модерна, во многом благодаря которому львы стали неотъемлемой частью архитектурной истории Москвы.

В Тамбове имя московского архитектора Льва Кекушева известно всем, кто знаком с историей строительства особняка Михаила Асеева.

В первое десятилетие ХХ века Кекушев создал свой вариант московского модерна, определив облик целых районов города.

Любой, кто хоть раз прогуливался по Остоженке, обращал внимание на необычный особняк, похожий на «пряничный домик» с башней и ажурным балконом. Его автор — архитектор Лев Кекушев, один из главных представителей московского модерна.

Как многие архитекторы, повлиявшие на облик нынешней столицы, родился Кекушев не в Москве — в Вильнюсе, где служил по военному ведомству его отец и жила вся семья. Учиться мальчика, с детства проявлявшего художественные наклонности, отправили в столицу, в Санкт-Петербургский институт гражданских инженеров, дававший общее архитектурно-строительное образование. Кекушев проявлял себя хорошо, его акварели хвалили на студенческих выставках, и по окончании учебы он был зачислен в Техническо-строительный комитет Министерства внутренних дел, что обещало неплохую карьеру. Но уже через год молодой архитектор круто изменил свою жизнь — оставил государственную службу и переехал в Москву. Причины такого решения не известны, но можно предположить, что творческая энергия требовала иных масштабов и степени свободы, чем мог предложить амбициозному юноше Петербург.

Как показало время, выбор его был исключительно верным. В Москве он быстро наладил контакты с главными заказчиками построек — банкирами, купцами. Он строил много, заказы были разнообразны — частные особняки, доходные дома, общественные постройки, загородные дачи, железнодорожные станции. Он легко брался и за «переделку» интерьеров: именно Кекушев адаптировал особняки двух крупнейших меценатов — Сергея Щукина и Ивана Морозова — под демонстрацию их блестящих собраний французской живописи.

Не все постройки Кекушева сохранились в первоначальном виде, но следы некоторых его работ можно найти в неожиданных местах. Например, на Ярославском вокзале зал ожидания украшает арочная галерея с приземистыми колоннами из темного лабрадора с золочеными капителями — в конце XIX века здесь был крытый перрон железнодорожной станции, построенной по заказу богача и ценителя искусств Саввы Мамонтова, строившего и всю Московско-Ярославскую железную дорогу. Кекушевский перрон в 1890-х годах считался самым монументальным и роскошным в Москве, но несколько лет спустя оказался внутри нового здания вокзала, заказанного другому выдающемуся мастеру модерна Федору Шехтелю.

Впрочем, посвященную Кекушеву прогулку стоит начать не с вокзала, а с улицы Остоженки. На небольшом участке здесь сконцентрировалось несколько его построек и практически не сходя с места, можно понять, какая она — кекушевская Москва. Разнообразная, разноцветная, представлявшая разные варианты нового стиля.

Особняк А. И. Кекушевой
ул. Остоженка, 21

Архитектурный образ этого необычного здания был разработан Кекушевым в 1899 году для особняка Саввы Мамонтова, который планировалось построить в районе Тверского бульвара. Но заказчик обанкротился, дом построить не успел, и Кекушев использовал готовый проект в собственном московском доме (построен в 1900 — 1903 гг.). Внешне здание напоминает миниатюрный сказочный замок — подобные архитектурные формы были популярны в Европе во второй половине XIX века, в эпоху эклектики, и часто использовались при постройке загородных вилл. Здесь же «замок» — асимметричный, с объемами разной высоты и романтической граненой башней — был адаптирован для центра города и превратился в яркий акцент Остоженки.

Хотя постройка уникальна и ничего подобного больше Кекушев не создавал, в некоторых деталях хорошо виден его почерк. Сложный ритм разнообразных по форме оконных проемов, вставки с рельефным растительным орнаментом будут встречаться в его постройках и дальше. По всему видно внимание архитектора к деталям, но здесь особенно мастерски сделан каменный цоколь с красивым окном полуподвала.

Сейчас дому недостает одной значительной детали — главный фасад завершала огромная скульптура льва, причем не лежащего, не спящего, а стоящего с гордо поднятой головой. Так проявились европейские архитектурные впечатления зодчего — лев напоминал скульптуру Рудольфа Вейера, украшавшую плотину и шлюз в Нюссдорфе в Вене, построенные по проекту знаменитого архитектора того же времени Отто Вагнера. В то же время это был намек на имя владельца и архитектора (львиные маски часто будут появляться в декоре кекушевских построек в качестве своеобразной «подписи» мастера). Чтобы воссоздать мысленно первоначальный облик здания, придется отказаться от нынешнего густо-розового цвета — изначально стены покрывал светлый облицовочный кирпич, с которым красиво контрастировали по цвету и фактуре оштукатуренные белые оконные обрамления и лепнина, которая была более темной.

Доходный дом А. И. Кекушевой
ул. Остоженка, 19, стр. 1

По соседству с собственным особняком в следующем же году Кекушев построил доходный дом, записав его также на имя жены Анны Ионовны Кекушевой. У довольно скромного протяженного здания нет ярко выраженных объемных акцентов, но ощущение движения и волны, столь любимой модерном, заметно в форме карниза, описывающего дугу над аркой в правой части фасада. Интересны и необычны оконные обрамления, которым Кекушев в своих постройках всегда уделял особое внимание. Проемы окон превращены в глубокие ниши — характерный прием индивидуального стиля зодчего. Сложная и изысканная форма оконных обрамлений содержит разные архитектурные элементы. Но что сразу выдает модерн — лепные вставки в виде листьев и плодов каштана, одного из растений — фаворитов нового стиля, и маленькие изящные завитки у окон второго этажа.

Доходный дом В. И. Грязнова
ул. Остоженка, 17

Следующее здание также построил Кекушев. Его владелец, купец Василий Иванович Грязнов, разбогател на торговле чаем и в 1901 году заказал архитектору доходный дом на Остоженке, рядом с Воскресенской церковью XVII века, уничтоженной в советское время. Среди построенных Кекушевым доходных домов этот однозначно признан специалистами одним из лучших. Асимметричная композиция фасада выглядит внушительно благодаря крупному масштабу составляющих элементов. Посмотрите на фасад чуть издали, с противоположной стороны улицы — архитектор делит его на контрастные блоки, чередуя светлый кирпич и оштукатуренную поверхность, благодаря чему здание простой по сути формы не кажется монотонным или скучным.

У окон пластически сложные обрамления с рамками, нишами, которые создают дополнительную игру света и тени на фасаде и подчеркивают рисунок основных архитектурных форм. Эффектная деталь — арочное обрамление полукруглого окна на третьем этаже на углу здания с небольшой подчеркнуто строгой скульптурной маской в шлеме.

Прямо напротив дополняет ансамбль «кекушевской Остоженки» еще одна его постройка.

Особняк В. А. Лыжина
ул. Остоженка, 24

История этого городского владения прослеживается с середины XVIII века — менялись владельцы участка, здания возводились и перестраивались, и вот для очередных изменений по новой моде и под нужды нового владельца в 1901 году был приглашен Лев Кекушев. В это время дом принадлежал Владимиру Александровичу Лыжину, почетному гражданину Москвы, которому вместе с домом перешел по наследству и семейный бизнес — текстильная фабрика в подмосковной Ивантеевке (над ее зданиями тоже работал Кекушев) и торговый дом «Лыжин Ив. и сыновья», торговавший сукном в Черкасском переулке. Архитектора, судя по всему, выбрали «по-соседски», во всяком случае, свой оригинальный декор фасад старинного особняка получил практически одновременно со строительством кекушевского дома

Особняк Лыжина — классический в своей основе. Кекушев не перестраивал его полностью, лишь изменил фасад и присоединил одноэтажные строения справа и сзади. Все детали отделки имеют плавные, гармоничные очертания, свойственные модерну. А самый узнаваемый мотив стиля, общий для разных стран, национальных школ и архитекторов, расположен по центру фасада над мезонином — женская головка с развевающимися волосами.

Существенное место в композиции фасада занимают львиные маски — они украшают кронштейны, поддерживающие карниз и кованые полотнища ворот. А теперь стоит оглянуться, еще раз взглянуть на дом Кекушева, мысленно дорисовать утраченного льва и представить этот театрализованный скульптурный диалог. Почти игрушечные львиные головки с грозным оскалом были обращены к своему собрату через улицу, гордо поднявшему голову и не удостаивавшему их даже взглядом.

Интерьеры особняка были выполнены в разных стилях, и как это часто случалось у Кекушева, в отделке щедро использовалось дерево. Самый интересный из сохранившихся элементов первоначального декора — потолок в гостиной первого этажа. Промежутки между деревянными балками украшены трафаретной живописью, а по верху стены тянется полоса яркого фриза с изображением цветов. Сейчас особняк находится в частной собственности, но ему повезло: его владелец увлечен творчеством Кекушева, а потому все уцелевшие детали отреставрированы, а утраченные —восстановлены.

В статье использованы материалы из книги «Архитектурное наследие России. Лев Кекушев» . М.: Издательский дом Руденцовых, 2013 г.

Продолжение следует.

Доходный дом И. П. Исакова (Московского торгово-строительного акционерного общества)

ул. Пречистенка, 28

Район Пречистенки всегда считался аристократическим, но в начале ХХ века усадебную застройку начинают вытеснять доходные дома, задающие улице новый высотный масштаб. Усадебная Москва уходила в прошлое, на смену ей приходил мир капитала. Одну из непритязательных пречистенских усадеб с двухэтажным домом начала XIX века в 1903 году купило Московское торгово-строительное акционерное общество, которым руководил крупный банкир и предприниматель Яков Андреевич Рекк. Все старые постройки сразу же были снесены, а архитектор Лев Кекушев получил заказ на проектирование и постройку огромного по меркам того времени пяти- (а местами шести-) этажного доходного дома. К моменту окончания строительных работ в 1906 году Рекка во главе компании сменил И. П. Исаков, который приобрел дом в свою собственность.

Это одна из самых известных московских построек в стиле модерн: линии фасада все время выгибаются, образуя сложную волнообразную крышу, эркеры, оконные ниши и полукруглые ажурные балконы. Завершает впечатление скульптурный декор — скромные завитки вокруг окон превращаются на последнем этаже в сплошной рельефный орнамент, из которого выступают женские головки. В центре верхнего этажа помещены две женские скульптуры — аллегории Просвещения и Строительства. Еще одна характерная черта модерна — оконные рамы с плавно изогнутыми линиями. Обратите внимание на сохранившуюся ручку входной двери — стиль, проявлявший себя в каждой мелочи, превращает эту утилитарную деталь в изящный завиток и самоценное произведение искусства.

Особняк О. А. Листа — Н. К. Кусевицкой
Глазовский пер., 8

Считается, что этот дом — один из первых московских особняков, которые можно однозначно отнести к стилю модерн. Кекушев строил его в 1898 — 1899 гг. вроде бы для себя, но уже в 1900 году продал Отто Адольфовичу Листу, племяннику и зятю известного московского предпринимателя. Позже, в 1910-х годах владелицей стала Наталия Кусевицкая, урожденная Ушкова, дочь московского купца-миллионера, меломана и почетного директора Филармонического общества и жена гениального контрабасиста и дирижера Сергея Кусевицкого. Ярким творческим личностям, очевидно, была близка такая же неординарная архитектура.

Постройка была для Кекушева своего рода экспериментом — и творческим, и экономическим. В отличие от крупных домостроительных обществ, у него не было средств затевать долгосрочную программу строительства богатых домов на продажу, поэтому он попробовал выстроить и продать один полностью отделанный особняк. Не скованный определенным заказом, он смог в полной мере проявить свою фантазию.

Необычное асимметричное расположение объемов здания делало общую композицию живой и разнообразной — этот новаторский прием проявится и в следующих постройках Кекушева, особенно смело — в доме архитектора на Остоженке. Крупная каменная кладка цокольного этажа, необычные формы оконных проемов и их широких обрамлений, использование гротескной толстой маленькой колонки с пышной растительной капителью — вот те характерные, сугубо кекушевские приемы, которые все вместе были впервые применены архитектором именно в этом особняке. При этом все детали — от металлической капители колонки до мозаичных панно — отличаются тонкостью и изяществом исполнения. Кстати, мозаику — фриз с изображением подснежников между этажами, панно с обитателями речного дна над входом — архитектор использовал только в этой постройке, больше этот декоративный прием в его работах не встречается.

Интересно, что некоторые элементы здания напоминают почерк бельгийского архитектора Виктора Орта, основоположника франко-бельгийского ар нуво, — этот вариант модерна был наиболее близок Кекушеву. Посмотрите на карниз под козырьком крыши на тонких, словно нарисованных карандашом, металлических кронштейнах, подобные встречаются как раз в постройках знаменитого бельгийца. За этот легкий элемент, отличающийся от традиционных каменных карнизов, архитектора особенно хвалили в прессе и в профессиональных кругах того времени, и даже подражали ему в других московских зданиях.

Доходный дом А. Ф. и Н. Ф. Бочаровых
Гоголевский б-р, 21

Дальнейший маршрут лежит по бульварам, мимо эффектного четырехэтажного доходного дома, принадлежавшего купцам братьям Бочаровым. Главный элемент декора — сочетание кремовой облицовочной плитки и оштукатуренных плоскостей, что было характерно для многих мастеров модерна и для Кекушева в том числе. У здания необычный, единственный в своем роде лепной декор — мужские маски и выразительные лепные совы с распростертыми крыльями.

Особняк М. С. Саарбекова
Поварская ул., 24

Поварская улица — еще один уголок кекушевской Москвы, где сосредоточилось несколько его построек.

Моисей Семенович Саарбеков, потомственный почетный гражданин, владелец химического завода за Рогожской заставой на Владимирском шоссе, не только поселился в этом особняке, но и разместил в нем контору своего завода, что, вероятно, учитывалось архитектором при проектировании и строительстве. Законченное в 1900-м году здание стало вторым кекушевским особняком в стиле модерн. Постройку сразу оценили профессионалы за редкую для Москвы того времени рафинированность и чистоту форм.

В отличие от особняка Листа — Кусевицкой, который строился на свободном участке, что позволило разбить сад и создать интересные «угловые» виды, этот с двух сторон зажат соседними доходными домами, и для придания зданию выразительности у архитектора осталась только одна стена. Тем не менее, фасад получился эффектным. Козырек, оформление окон, арки и выступы создают артистичную игру архитектурных форм.

В интерьере особняка Кекушев применил некоторые новаторские приемы. Вестибюль довольно прост в отделке, но вот парадная лестница интересна тем, что освещается плоским квадратным фонарем верхнего света. Верхний свет — популярное нововведение в сооружениях начала ХХ века, не раз использованное Кекушевым, например, в доме Морозова, в залах, предназначенных под картинную галерею. Однако в частных особняках этот прием встречается редко. Пожалуй, наиболее яркими примерами могут служить окна верхнего света в особняке Рябушинского работы Шехтеля и в кекушевском особняке Саарбекова. Ограждение лестницы характерно для модерна и нарисовано в виде прихотливого орнамента на основе спирали.

Особняк И. А. Миндовского
Поварская ул., 44

Это нарядное здание — один из лучших и самых известных памятников московского модерна, где стиль проявил себя в наиболее чистом виде, без «примесей» прошлых эпох.

Элегантный домик — память о знаменательном и коротком периоде в истории города, когда в его центре вновь стали строить небольшие комфортабельные виллы-усадьбы, которые были характерны для Москвы столетней давности, но на рубеже XIX — XX веков они бросались в глаза очевидной новизной. В 1903 году на месте старой городской усадьбы на Поварской улице Московское торгово-строительное общество под руководством Якова Рекка построило два особняка «под ключ», заказав проект обоих Льву Кекушеву. Денег на строительство и отделку не жалели — особняки должны были привлечь покупателей не только стильным внешним обликом в духе вошедшего в моду модерна, но и богатством внутреннего убранства. Но покупатель долгое время не находился, и особняк использовался застройщиком для представительских целей (впрочем, в историю он вошел по имени первого владельца — Ивана Александровича Миндовского, крупного верхневолжского текстильного фабриканта).

Сложная объемная композиция занимает угол участка и формирует фасад Поварской и Скарятинского переулка. Голова лошади над въездом во двор намекает, что дальше нас ждут конюшни. Створки кованых ворот ограды образуют рисунок, напоминающий крылья бабочки, — характерный мотив модерна. Здесь нет колонн, по которым мы обычно отличаем классические особняки. Все здание — единый объем, с углубленными окнами, с проемами разной высоты и ширины, с многослойными рельефами вокруг них, криволинейными оконными переплетами, цветными витражами. Стоит обойти здание вокруг и посвятить немного времени разглядыванию скульптуры. На рельефном панно резвятся путти: один играет на дудочке, другой высекает вазу, третий с циркулем размышляет над листом бумаги — так изображены аллегории жизни, скульптуры и архитектуры.

Особняк Торгово-строительного акционерного общества — М. Г. Понизовского
Поварская ул., 42

Второй особняк, построенный Московским торгово-строительным акционерным обществом с полной отделкой. Поскольку дом возводился сразу с целью продажи и в расчете на состоятельных покупателей, в нем есть все новинки начала ХХ века, обеспечивавшие жизненный комфорт, —калориферное отопление, вентиляция, водопровод, канализация, электрическое освещение. Новаторской была не только «начинка», но и архитектура. Чтобы понять авторский замысел, посмотрите на него с угла: здание как будто составлено из отдельных объемов, уступами поднимающихся к угловой башне на углу Поварской улицы и Скатертного переулка. Первоначально башню венчал единственный в Москве четырехгранный купол, покрытый листовой медью. По периметру он был окружен широкой площадкой, которая, если смотреть издалека, делала его похожим на шляпу с широкими полями. На площадку, вероятно, выходили любоваться видами, но при более поздней перестройке купол был утрачен, и теперь его можно увидеть только на старых фотографиях. Необычной была и отделка фасадов — простая и функциональная, она не имела лепных украшений, все было построено на контрасте серого гранитного цоколя и светлой облицовочной плитки стен. В сравнении двух стоящих друг напротив друга зданий угадывалась общая тенденция стилевого развития — от изощренного в декоративном отношении модерна к элегантному, но более лаконичному ар деко.

В 1908 году особняк купил московский купец Матвей Понизовский за 165 тысяч рублей, и в 1914 — 1915 годах особняк был частично перестроен, но внутри сохранилась богатейшая кекушевская отделка с большим количеством цветных витражей, к которым был неравнодушен зодчий, живописными плафонами и оригинальными светильниками. Сейчас в здании располагается посольство Афганистана, но попасть в него, как правило, можно в Дни исторического и культурного наследия 18 апреля и 18 мая, если удастся записаться на экскурсию.

Гостиница «Метрополь»
Театральный пр-д, 2

Эта уникальная постройка была задумана успешным московским предпринимателем и щедрым меценатом Саввой Ивановичем Мамонтовым как новая московская диковинка. В 1898 году Мамонтов организовал Северное домостроительное общество, которое должно было возводить на продажу первоклассные особняки в центре города и осуществлять общественно заметные постройки. Первым сооружением такого рода и должен был стать «Метрополь» — гостиница нового типа, которые на рубеже веков стали появляться в Европе и Америке. Оснащенные всеми техническими новинками, они были словно «город в городе» и помимо комфорта предоставляли постояльцам возможности для разнообразного досуга. В «Метрополе» был спланирован зимний сад, многочисленные залы для выставок, маскарадов и танцевальных вечеров, рестораны, магазины и даже шестиярусный оперный театр на три тысячи зрителей, в котором Мамонтов думал разместить свою частную оперу, скитавшуюся по съемным помещениям.

Как главный архитектор Северного домостроительного общества Кекушев быстро разработал планировку будущего комплекса. Но жизнь внесла коррективы — в результате неудачных промышленных операций Мамонтов разорился и финальный вариант «Метрополя» стал значительно скромнее. Владельцем будущего здания вскоре стало Санкт-Петербургское общество страхований, а «северяне» во главе с Мамонтовым остались подрядчиками-строителями.

Новые заказчики диктовали свои требования, и в 1899 году был объявлен международный конкурс на фасад «Метрополя», собравший 20 участников. Жюри единодушно присудило первую премию проекту Кекушева, однако с началом громкого судебного дела против Мамонтова план был серьезно скорректирован на основе проекта молодого архитектора Вильяма Валькота, получившего на конкурсе лишь четвертое место. По одной из версий, изменениями по заданию заказчиков занимался сам Кекушев, сохранивший свой высокий статус, — молодой Валькот, не имевший строительного опыта, не был ему конкурентом.

Отчасти сохранилось и влияние Мамонтова, особенно заметное в выборе произведений искусства. Центральную часть нового фасада со стороны Театрального проезда заняло монументальное керамическое панно «Принцесса Греза» Михаила Врубеля, выставлявшееся в 1896 году в мамонтовском павильоне на Всероссийской художественно-промышленной выставке в Нижнем Новгороде. По сторонам расположились панно по рисункам молодого художника Александра Головина, произведенные, как и «Греза», на Абрамцевском керамическом заводе Саввы Ивановича.

К участию Мамонтова можно отнести и появление на здании керамического фриза с красноречивой фразой, взятой из популярного в те годы произведения Фридриха Ницше «Так говорил Заратустра». Сейчас сохранилась только ее часть на стороне, обращенной к Третьяковскому и Театральному проездам, а целиком она звучала так: «Опять старая истина, когда выстроишь себе дом, то замечаешь, что научился кое-чему». В глазах московской публики начала века цитата намекала на превратности судьбы самого Мамонтова, постигшие его во время строительства гостиницы.

Хотя Кекушев и оказался не единственным автором «Метрополя», именно он предопределил его облик. Ему принадлежит необычный и выразительный силуэт здания: арочные конструкции на крыше и башенки-пинакли с острыми шпилями. Полностью в соответствии с его проектом выполнены фасады со стороны Китайгородской стены и во внутренних дворах. Считается, что он же разработал окончательное решение главных фасадов комплекса со стороны Театральной площади и Театрального проезда, упростив фасады Валькота и придав им завершенный вид.

Особняк В. Д. Носова
Электрозаводская ул., 12

Хотя основные заказчики Кекушева, как правило, хотели видеть свои жилые и доходные дома в центре Москвы, архитектор немало потрудился и за его пределами. Эта постройка — редкий пример сохранившегося в городе особняка-дачи в стиле модерн. Облик здания был предопределен удаленностью от центра города, малоэтажной застройкой окружающей местности и, вероятно, желанием владельца, у которого неподалеку располагалась собственная фабрика.

Заказчиком экстравагантного дома был Василий Дмитриевич Носов, происходивший из семьи трудолюбивых старообрядцев, основавших еще в 1829 году собственное текстильное дело на берегу Хапиловского пруда. Сначала Носовы производили дешевые платки: мужчины семьи собственноручно ткали и красили ткань, а их жены пришивали бахрому. Но постепенно фабрика росла, дело расширялось, и к концу XIX века это было уже весьма доходное Промышленно-торговое товарищество мануфактур братьев Носовых с основным капиталом в 3 миллиона рублей, которое славилось высоким качеством пуховых одеял, платков и мундирного сукна. Главным владельцем и распорядителем Товарищества в конце XIX века стал Василий Дмитриевич Носов. Одна из его дочерей, кстати, вышла замуж за Алексея Бахрушина, основавшего знаменитый театральный музей.

Очевидно, Носов хотел построить что-то модное, в русле современных мировых архитектурных веяний. Из этого пожелания возникло сооружение, напоминающее европейские загородные виллы с обширными террасами, фигурными козырьками и деревянными резными обрамлениями.

Здание стоит в центре небольшого сада, и вся композиция его асимметрична — так и просится обойти кругом. К улице обращена открытая веранда с террасой на крыше, обслуживавшей гостиную второго этажа. Орнамент деревянных резных перил веранды, как и другие элементы, отдаленно напоминает мотивы французского аналога модерна — ар нуво, и, в частности, ограждения входов в парижское метро архитектора Гектора Гимара.

При всей современности архитектуры, внутри здание было разделено на две половины — мужскую и женскую. В мужской на первом этаже жил владелец и его прислуга, на втором — одна из его взрослых дочерей. Интерьеры дома, придуманные Кекушевым, были совершенно великолепны. Центральным элементом холла стал камин, в отделке которого использовались абрамцевские майоликовые изразцы и кованая медь. На второй этаж вела парадная дубовая лестница, освещенная огромным окном, обращенным в сад. Ее отделка может быть отнесена к самым оригинальным образцам московского модерна. Деревянные панели, плафон с изображением крылатых сиринов, живописный фриз с изображением древнерусских парусных ладей подчеркивали древнерусские эстетические пристрастия хозяина-старообрядца.

После революции особняк был национализирован и долгое время в нем располагались различные детские учреждения. Но с конца 1980-х по 2008 год прошла реставрация, вернувшая первоначальный облик элементам внутренней отделки. Тогда же была добавлена ограда с кованой решеткой и воротами со стороны улицы. Не попадайтесь в ловушку — это не настоящий модерн, а то, как понимают этот стиль современные реставраторы. Сейчас в здании располагается Молодежный историко-культурный центр «Особняк купца В. Д. Носова» (МИКЦ) и Нотно-музыкальный отдел Российской государственной библиотеки для молодежи, так что попасть в него не сложно (что редкость для особняков московского модерна). Для этого даже не придется притворяться музыкантом в поисках редких нот — в здании размещены историко-документальные экспозиции, посвященные семье Носовых и Кекушеву, и регулярно проходят кинопоказы, концерты камерной музыки и литературно-музыкальные вечера.

Архитектурный стиль Важнейшие постройки

Особняк и доходный дом А. И. Кекушевой на Остоженке
Дом Носова на Электрозаводской улице
Гостиница «Метрополь» (проект В. Ф. Валькота)

Градостроительные проекты

Инфраструктура Вологодско-Архангельской железной дороги (совместно с И. А. Ивановым-Шицем
Застройка северной стороны Поварской улицы в Москве

Нереализованные проекты

Ресторан «Эльдорадо» (проект) на Петербургском шоссе

Лев Николаевич Кекушев на Викискладе

Лев Никола́евич Ке́кушев (7 февраля [19 февраля ] , Вильно , по другим источникам Саратов - дата и место смерти точно не известны, 1917/1919 ?, по другим данным - не позднее 1914 ) - российский архитектор и преподаватель. Первый по времени и один из крупнейших мастеров стиля модерн в Москве. Практиковал ранний, франко-бельгийский вариант модерна. Профессиональный почерк - высочайшее качество проработки интерьеров, подпись в виде статуи или барельефa льва в замке свода.

Биография

Начало карьеры

По приезде в Москву посвятил себя, главным образом, частной архитектурной практике. С 1890 по 1893 годы работал помощником архитектора С. С. Эйбушица , участвовал в постройке по его проектам здания Центральных бань Хлудовых и Охотного ряда. За время стажировки у Эйбушица, Л. Н. Кекушев стал мастером многих прикладных технологий - ковки , гальванопластики , травления металлов и стекла. В 1893 году основал собственную архитектурную фирму и с этого времени начал работать самостоятельно. В 1893-1898 годах состоял московским участковым архитектором.

Помимо архитектурной практики, Лев Николаевич в течение двух лет (1898-1899 гг.) преподавал в Императорском Московском Техническом училище , с этого же времени и вплоть до 1901 года вёл занятия в Строгановском училище . В 1901-1904 годах преподавал в Московском инженерном училище путей сообщения .

Кекушевский модерн

Фронтон собственного дома на Остоженке был увенчан трёхметровой статуей льва

Отход от дел и смерть

После революции 1905 года общественное мнение отвернулось от роскоши раннего модерна в сторону неоклассики и сдержанного «северного модерна ». Кекушев оказался не способным изменить свой стиль, или не пожелал сделать это. Его крупнейший проект - ресторан «Эльдорадо» () - был построен другим архитектором со значительными отступлениями от кекушевских чертежей. В 1910-е гг. творчество Кекушева быстро угасает; исключая Больницу при Преображенской старообрядческой общине (ныне Противотуберкулёзный диспансер № 8) в Преображенском (1912), его постройки 1910-х годов невыразительны.

М. B. Нащокина предполагает, что самоустранение Кекушева - последствие болезни, вероятно, психической. Смерть архитектора остаётся тайной - не известны ни год смерти, ни место погребения.

Кекушев лев николаевич. Архитектор кекушев лев николаевич. Отход от дел и смерть

Биография

Начало карьеры

Кекушевский модерн

Отход от дел и смерть

Проекты и постройки