Проблемы глобализации перспективы и противоречия. Противоречия процесса глобализации. Сущность и противоречия глобализации

Социально-экономические противоречия. Большинство отечественных и многие зарубежные ученые соглашаются в том, что глобализация представляет собой крайне противоречивое явление, порождающее глубокие социально-негативные процессы в мировом социуме. В наиболее тяжелом положении в условиях современной глобализации оказались страны, отставшие в своем развитии. Российские авторы, говоря о громадной разнице в уровнях развития передовых и развивающихся стран, оперируют выразительным образом «расколотой цивилизации». «Итог ХХ столетия, почувствовавшего вкус земного изобилия, познавшего вкус «позолоченного века», века научно-технического прорыва и интенсивнейшего прорыва производительных сил общества, - пишет А.И.Неклесса, - итог этот в общем и целом все же неутешителен: на пороге третьего тысячелетия существования современной цивилизации социальное расслоение на планете Земля не уменьшается, а растет».

Характеризуя условия существования в бедных странах Третьего мира, ученый пишет, что около миллиарда людей там оторваны от производительного труда: 150 млн – безработные, более 700 млн – частично занятые, неопределенное, но значительное число вовлечено в криминальную деятельность. Миллиард – неграмотно (2/3 из них – женщины). Почти каждый третий житель Земли все еще не пользуется электричеством, 1,5 млрд не имеют доступа к безопасным источникам питьевой воды. Все это порождает социально-политическую напряженность. Количество эмигрантов и жертв межэтнических конфликтов стремительно возрасло с 8 млн человек в конце 1970-х гг. до 23 млн человек к середине 1990-х гг. Еще 26 млн человек являются временными переселенцами. Эти факты дают основание говорить об «органической недемократичности глобального универсума, его…сословности». Другой отечественный ученый В.Л.Иноземцев считает, что вопрос о влиянии глобализации на проблемы мирового неравенства, масштабы которого представляют собой едва ли не главную угрозу стабильности существующего мирового порядка, столь же значим для современных ученых, как и пресловутый основной вопрос философии.

Конечно, сама по себе глобализация не является причиной социально-экономического неравенства в мире и неравномерности развития регионов, которые существовали всегда и имеют непреходящий характер. Но нынешняя неолиберальная модель глобализации способствует консервации негативных тенденций в мировой экономике и их усилению. В обобщенном виде основные черты неолиберальной глобализации представляют собой следующее:

· акцент на форсированной гомогенизации (на жесткой монетаристской основе) механизмов хозяйственного регулирования стран, входящих в мировое хозяйство;

· провозглашение основным, если не единственным регулятором развития стихийного рыночного механизма;

· рассмотрение национально-хозяйственного комплекса, суверенитета, отчасти даже государства как отмирающих категорий; их быстрейшее преодоление преподносится как залог успеха;

· направление главных усилий на ослабление хозяйственной роли государства, на либерализацию и дерегулирование.

Основная опасность неолиберализма заключается в том, что периферийные страны лишаются возможности государственными мерами защищать себя от деструктивных сил рыночной стихии, от экспансионистских поползновений более могущественных конкурентов, от разрушительных финансовых и экономических кризисов. Такая модель не может обеспечить устойчивого и рационального развития отсталых стран. Неолиберальная модель нарочито не считается с социально-экономической и политической средой, в которой предстоит существовать.

При этом характерной особенностью пропаганды и практики неолиберализма является двойной стандарт. Агенты неолиберализма навязывают развивающимся странам наиболее радикальные рыночные концепции, далеко не всегда считая их обязательными для себя. Вся предшествующая история говорит о том, что в случае разгула рыночной стихии западные общества вводили те или иные формы регулирования, которые делали рынок более цивилизованным, например, банковское и антитрестовское законодательство в США в конце XIX в., кейнсианские рецепты после кризиса 1929-1933 гг. и Второй мировой войны и т.д. В настоящее время при всех разговорах об ослаблении роли государства на деле в экономике западных стран наблюдаются совершенно иные процессы. Происходит не свертывание экономической роли государства, а изменение его хозяйственных функций в сторону более активного участия в борьбе за мирохозяйственные позиции. Характерно высказывание органа деловых кругов США журнала «Форчун»: «…когда американский бизнес говорит о капитализме, он имеет в виду свободные рынки у всех, кроме себя». Развивающимся же странам неолибералы отказывают в праве регулировать рыночную стихию. Такую модель глобализации можно назвать экстравертным либерализмом, который нацелен на либерализацию не собственного, а зарубежного рынка.

Чтобы лучше уяснить причины формирования именно такой модели глобализации, уместно вспомнить, что переход стран экономического авангарда в постиндустриальную фазу развития сопровождался замедлением темпов его роста, которое не приостановлено до сих пор. Если в 1960-е гг. на завершающей стадии индустриализации среднегодовые темпы прироста их совокупного ВВП составляли 5%, то в 1990-е гг. они снизились до 2,2 %. Выход из затянувшейся рецессии попытались найти на путях экономической либерализации мировой экономики, в том числе за счет «раскрытия» развивающихся экономик с их более дешевыми факторами производства (рабочая сила, ресурсы). Следовательно, глобализация – это и следствие падения прибыльности производства в развитых странах. Кроме того, важным фактором формирования неолиберальной модели глобализации явился фактор интересов транснационального капитала (ТНК), для деятельности которого сложились благоприятные политические условия после крушения колониальной системы. Экономические же интересы ТНК в этих условиях были связаны с «перешагиванием» через таможенные тарифы новых независимых государств – бывших колоний, чему как раз способствовали требования «капитанов» неолиберализма.

Идейными вдохновителями неолиберальной глобализации являются крупный капитал, правительства развитых западных стран, прежде всего, США, а ее исполнителями - перекомплектованные и доукомплектованные кадрами неолибералов МВФ, МБРР и ГАТТ/ ВТО.

Особенно показательна в этом плане политика МВФ. Вместо первоначальной ориентации на поддержку деятельности государств по возмещению «провалов» рынка, обусловленной уроками Великой Депрессии, в соответствии с так называемым Вашингтонским консенсусом (неформальное соглашение о принципах деятельности между МВФ, МБРР и американскими финансово-экономическими кругами) о «правильной» политике в отношении развивающихся стран, МВФ направил основные усилия на то, чтобы активизировать там процессы приватизации и либерализации. Этот пресловутый консенсус исходил из оценки ситуации, сложившейся в странах Латинской Америки, которая имела мало общего с положением дел в других регионах развивающегося мира, где частный капитал далеко не приобрел самостоятельности и силы. При этом Вашингтонский консенсус практически игнорировал опыт самих лидеров техногенной цивилизации. Ведь наиболее продвинутые страны, включая США, развивали свои экономики, опираясь на вдумчивую выборочную защиту некоторых отраслей до тех пор, пока те не набирали достаточной силы для конкуренции с иностранными компаниями. Не менее вдумчиво и осмотрительно, сообразуясь с реальной экономической ситуацией, устранялись затем и другие ограничители рыночной конкуренции. Так, либерализация рынков капитала в западноевропейских странах началась только в 1970-х гг. Подобным путем шли и наиболее успешные из развивающихся стран, так называемые «азиатские тигры» - Тайвань, Южная Корея, Сингапур, Гонконг, Малайзия, Таиланд.

Крен в деятельности МВФ в сторону форсированного открытия слаборазвитых экономик не обеспечил динамизации затухающего роста лидеров техногенной цивилизации, зато во много осложнил положение ее аутсайдеров. Отнюдь не случайно, что наименьшие экономические потери среди стран, непосредственно затронутых азиатским кризисом 1997-1998 гг., понесла Малайзия, наотрез отказавшаяся следовать предписаниям МВФ. Характерно и то, что от кризиса практически совсем не пострадали КНР и Тайвань. Если «неуязвимость» КНР объясняется прежде всего сохранением, несмотря на сильное внешнее давление, полного контроля государства над всеми внешнеэкономическими операциями, то Тайвань устоял благодаря тому, что при проведении финансовой либерализации своевременно озаботился созданием новых и модернизацией традиционных рычагов стратегического финансового регулирования.

Ответ на вопрос, почему большинство развивающихся стран принимает условия МВФ и крупного западного капитала в целом, прост: приватизация и либерализация в большинстве стран проводится в условиях структурных кризисов в обмен на необходимую финансовую поддержку в виде льготных кредитов, реструктуризации внешнего долга, гуманитарной помощи и т.д.

Нельзя сказать, что развивающиеся страны вообще не получили выгод от подключения к транснациональным промышленным комплексам. Конечно, получили и немалые. Но эти выгоды значительно скромнее, чем у лидеров неолиберальной глобализации. Основные выгоды от глобализации по рецептам Вашингтонского консенсуса получили сами «глобализаторы». Развивающимся же странам, оказавшимся в роли «глобализируемых», достались, по существу, крохи с барского стола по принципу «на тебе, Боже, что мне не гоже». И это не досужие домыслы антиглобалистов, а реальный факт современной истории, зафиксированный в фундаментальном исследовании ЮНКТАД, включенном в традиционный доклад этой организации о мировой торговле и развитии.

В последние годы в отечественной литературе можно встретить любопытные сравнения первой фазы глобализации конца XIX – начала ХХ вв. и современного ее этапа под углом зрения роли той роли, которую сыграли «глобализаторы» по отношению к «глобализируемым» странам. По мнению В.Л.Иноземцева, для первого (европейского) этапа глобализации была характерна определенная забота развитого центра о периферии. Именно колонизаторы положили начало тем отраслям промышленности и сельского хозяйства, которые подчас и сегодня остаются важнейшими для экономик стран периферии. Разработка алмазов в Африке, металлов в Латинской Америке, даже возделывание чая еа Цейлоне и выращивание каучуковых деревьев в Малайзии – все это последствие вмешательства европейцев. Потоки технологий, товаров, финансовых ресурсов и людей двигались из Европы в направлении мировой периферии, а не наоборот, как сейчас. На протяжении десятков лет европейцы прилагали гигантские усилия по переустройству периферии. Они следовали по пути тонкого политического лавирования и образования союзов с периферийными народами. Не идеализируя времена европейского колониального владычества, Иноземцев утверждает, что к началу ХХ в. европейцы были более способны конструктивно взаимодействовать с представителями иных культурных традиций, чем жители любого континента в любой иной период истории.

Американцы в конце ХХ в. предложили миру собственное видение глобализации, основанное на присущей им трактовке свободы и непоколебимой вере в оптимальный характер рыночного регулирования. Новый подход предполагает, что инкорпорирование периферийных стран в систему международного разделения труда может стать оптимальной стратегией их ускоренного развития. Однако подобный подход имеет изъяны и в скрытом виде содержит в себе все основные пороки современного этапа глобализации. «Современная глобализация кардинально отличается от вестернизации прошлых времен, - заключает Иноземцев. – Это движение ради движения, путь в никуда, попытка применить рыночные механизмы в деле преодоления хаоса, для чего эти механизмы на самом деле заведомо не приспособлены».

Социально-политические противоречия. Большинство исследователей глобализации отмечают, что ее «оборотной стороной» является процесс «регионализации» или «фрагментации», т.е. усиление социально-политической гетерогенности мира на фоне усиливающегося вестернизационного давления со стороны Запада. По замечанию М.Кастельса, «Эра глобализации экономики есть также эра локализации политики». Наблюдаются активные попытки разных народов и регионов отгородить себя от издержек глобализации путем поиска специфики своего региона, своей идентичности, что часто сопряжено с нарастанием конфликтов. Антиамериканские настроения растут по всему миру. Яркими примерами являются два региона – традиционно находившаяся в сфере влияния США Латинская Америка и мусульманский Восток. Такие латиноамериканские страны, как Венесуэла, Боливия и ряд других, все настойчивее стремятся выйти из-под влияния США, создать региональные структуры международного сотрудничества без американского участия и вопреки ему, найти альтернативу американскому капиталу в своих странах. Попытки Запада во главе с США «демократизировать» Ближний и Средний Восток, «ускорить» его прогресс «извне» лишь усиливают радикализацию мусульманских стран. Традиционное мусульманское общество сопротивляется любому внешнему давлению. Права женщин, религиозных, национальных и, тем более, сексуальных меньшинств, как и право на добровольную смену религии, - часть западной политической культуры. Эксперименты со свободными выборами приводят к власти экстремистские группировки (Палестинские территории). Как следствие, на Ближнем Востоке не стихает кровавый хаос, а мусульманская периферия – от Малайзии и Индонезии, через Центральную Азию, Северный Кавказ до Сомали, Судана и Нигерии – остается целью международного «террористического интернационала».

Другим политическим противоречием современной глобализации, носящим, в отличие от «регионализации», субъективный характер, являются часто принимающие чрезвычайный характер протесты противников глобализации (антиглобалистов). Отечественные ученые отмечают, что нынешнее движение антиглобалистов представляет собой только верхушку айсберга, основная, более объемная часть которого скрыта «под водой», т.е. не проявляет себя ни активно, ни радикально. Это – растущая часть среднего класса, особенно его молодежные и интеллектуальные категории. Далеко не однозначно относятся к процессу глобализации предпринимательские группы, большая часть которых не относится к глобальным функционерам и работает на внутренний рынок. Выразителями их интересов являются международные и национальные неправительственные организации, профсоюзы, а также социал-демократы. Проблема, однако, заключается в том, что силы, потенциально способные бросить вызов глобальному неолиберализму, не тяготеют друг к другу, не проявляют, как правило, интереса к объединению. Они не сформулировали до сих пор ни программы, ни стратегии, способных стать руководством к действию для продвижения глобальной альтернативы. Между тем в среде интеллектуальной элиты такая альтернатива разработана – это социально -рыночная модель глобализации, подчиненная концепции «устойчивого развития» разных стран и регионов.

Судя по тому, как ведут себя социал-демократы – входящая во властные структуры многих западных стран политическая сила – рассчитывать на какие-то решительные действия с их стороны не приходится. Они хотя и отвергают неолиберальные подходы и идеологию «чистого» рынка, в то же время довольно далеко отошли от социал-реформизма прошлого. На порядок улучшились их отношения с крупным капиталом, в том числе транснациональным. Все это делает их предельно осторожными во всем, что может нарушить отношения с бизнесом. Едва ли нынешние социал-демократы способны повести борьбу за «социализацию» транснационального капитализма, как более сотни лет назад они начали это делать с капитализмом национальным. Впрочем, справедливости ради, надо отметить, что в российской литературе есть и достаточно позитивные оценки вызовов, которые бросает неолиберальной глобализации антиглобалистское движение.

Оценки

Оценки зарубежных ученых. Сущность и перспективы глобализации оцениваются за рубежом очень неоднозначно.

Ортодоксы-глобалисты (гиперглобалисты) – К.Омае, Дж.Редвуд, М.Фридман, П.Кеннеди, Э.Слотер и др. – рассматривают глобализацию как реализацию либеральных экономических принципов. Глобальный рынок способствует экономическому росту и процветанию (не всех стран, а тех, которые в наибольшей степени интегрированы в глобальный рынок). Этот экономический процесс ведет к устареванию традиционных государств как экономических единиц. Вследствие этого государства теряют власть, которая переходит к наднациональным институтам, таким как МВФ и ЕС, и к транснациональным акторам типа ТНК и НПО. Технократы и элита либеральных стран играют глобальную роль. Прежнее деление на Север и Юг устаревает, поскольку глобальный Юг не представляет собой единое целое, его страны различаются в зависимости от степень интегрированности в мировой рынок.

По мнению трансформистов (Б.Аксфорд, Д.Хелд, Д.Гольдблатт, Э.Мангрю, Д.Перратон, Дж.Розенау, Э.Гидденс и др.), глобализация глубоко трансформирует мировую политику, государственную власть и общество, которые пытаются адаптироваться к более взаимозависимому и быстро меняющемуся миру. Государства все в возрастающей степени конкурирует с негосударственными акторами и экстерриториальными организациями. Таким образом, глобализация трансформирует власть. Государственная власть не столько ослабевает или усиливается под воздействием глобализации, сколько трансформируется, чтобы функционировать в новых условиях с использованием новых средств. Однако, поскольку интеграции сопутствует фрагментация, стабильность дальнейшего развития глобализации ставится этими учеными под сомнение.

Скептики (П.Хирст, Г.Томпсон, Дж.Аллен, Р.Гилпин, Н.Фергюссон и др.) считают, что глобализация – миф. Они замечают, что крупнейшие национальные экономики сегодня интегрированы не более, чем перед Первой мировой войной (в период гегемонии Великобритании). Скептики также ставят под сомнение утверждение, что региональные различия, такие как разрыв между Севером и Югом, исчезают под воздействием глобального рынка. Они склонны считать, что этот разрыв увеличивается в условиях глобализации. Скептики также полагают, что экономическая интеграция ведет не к единой зоне свободной мировой торговли, а к формированию соперничающих региональных блоков в Америке, Европе и Азии. Ожидаемое формирование мировой цивилизации на практике оборачивается фрагментацией крупных образований (например, таких как Россия) и формированием малых социально-политических единиц, разделенных языковыми, религиозными и иными подобными культурными границами. Мир сегодня даже менее взаимозависим, чем в 90-е гг. XIX столетия.

Антиглобалисты (Н.Хомский, Р.Макчести, А.КАллиникос, Н.Кляйн, С.Джордж, Р.Фальк и др.), некоторые из которых сами называют себя альтерглобалистами, фактически выступают не против самого процесса глобализации, а против его целей (служить корыстным интересам мегакапитала) и методов.Впрочем, подобно тому, как ученые спорят о сущности и перспективах глобализации, антиглобалисты также не находят согласия по вопросам целей и тактики движения протеста. Профсоюзы стран Севера протестуют против перевода рабочих мест в страны Юга. Рабочие же преуспевающих стран глобального Юга, напротив, крайне заинтересованы в этих местах в целях повышения зарплат и условий труда. Анархисты соперничают с защитниками окружающей среды в вопросах торговой политики. Однако сопротивление современной глобализации реализуется в интернациональном, то есть как раз глобальном масштабе, правда, иногда и в форме уличных беспорядков.

Оценки российских ученых. Среди отечественных ученых также имеются разногласия в оценке глобализации.

Значительная часть интеллектуальной и пропагандистской элит (в меньшей степени политической) скептически относится к реалиям современной глобализации, если не сказать, что не приемлет их (А.Неклесса, В.Хорос, В.Иноземцев, Н.Симония и др.). Следуя традициям социально-классового анализа (не утратившего своей познавательной функции до сих пор), они согласны в том, что современная модель глобализации представляет собой крайне противоречивое явление, порождающее глубокие социально-негативные процессы в мировом социуме. У подобного неприятия есть причины: исторический опыт общения России и Запада в XIX-XX вв., советское идейно-политической наследие, традиционные особенности взаимоотношения общества и государства, современный уровень интегрированности Россий в мировую экономику. В последнем случае ситуация такова – Россия вписывается преимущественно в глобальную политику, а не экономику: ее доля в мировых ВВП и торговле – 1,7%, инновациях – 0,95%, тогда как в мировом ядерном потенциала – около 50% (по числу ядерных боезарядов на начало 2003 г.). Для сравнения: доля ВВП США и ЕС относительно мировых показателей – около 21 %.

Иной, в целом оптимистической точки зрения на результаты и перспективы современной неолиберальной глобализации придерживаются некоторые российские экономисты, например, С.И.Долгов, Ю.В.Шишков. Ссылаясь на «устрашающие данные о плачевных перспективах третьего мира», приводимых многими изданиями, в том числе на уровне ООН, Шишков утверждает, что они в значительной мере результат своего рода статистической аберрации, неспособности или нежелания отличать относительные показатели ухудшения условия жизни в ряде периферийных регионов мира с по сравнению с быстро прогрессирующими регионами от абсолютных данных, свидетельствующих о постепенном улучшении этих условий для подавляющего большинства населения Земли, в том числе и наиболее отсталых регионов. Без влияния глобализации, считает Долгов, разрыв между бедными и богатыми странами был бы более значительным, по крайней мере, по двум причинам: импорт в развитые страны и прямые иностранные инвестиции в страны периферии стимулируют экономический роси в развивающихся странах и потому смягчают неравенство. Это подтверждается также «доказательством от обратного»: самоизоляция отдельных стран с закрытой или полузакрытой экономикой (например, Северной Кореи) ведет к самым пагубным экономическим последствиям. Конечно, бедность людей в современном мире, действительно, острейшая и тяжелейшая проблема. Дело, однако, в том, что улучшить положение возможно как раз лишь за счет постепенного приобщения соответствующих стран к процессам капиталистической глобализации. Подобная точка зрения имеет в России меньше сторонников, чем пессимистическая.

Наиболее убедительным и сбалансированным представляется третий подход к оценке глобализации. Он представлен теми учеными, которые, нисколько не отрицая вестернизационную направленность глобализации, доказывают «неслияемость» не-Запада с Западом из-за глубоких культурно-цивилизационных различий между ними. Один из сторонников этого подхода, А.Д.Богатуров, формулирует положение, согласно которому в современном мире можно выделить три типа обществ – традиционные, современные и конгломеративные. Россия относится к числе последних. Современное общество рационально в отличие от иррационального традиционного общества, где модель поведения задается культурным опытом. Под конгломеративным «понимаются общества, для которых характерно длительное сосуществование и устойчивое воспроизводство пластов разнородных моделеобразующих элементов и основанных на них отношений. Эти пласты образуют внутри общества отдельные анклавы , эффективность организованности которых позволяет анклавам выживать в рамках обрамляющего общества-конгломерата, сохраняя между собой неизменные или мало изменяющиеся пропорции».

Говоря о социальных функциях конгломеративных самоорганизациях не-западных обществ, Богатуров отмечает, что они возникли как иммунный ответ на модернизацию, выступив в роли избирательно-проницаемой «защитной брони»: с одной стороны, она позволяет обществам дозировано воспринимать новации, с другой – предохраняет органические основы воспроизводства не-западных обществ от полного разрушения, с третьей – смягчает противоречия по линии «Запад – не-Запад», предотвращая эскалацию взаимной агрессивности и «взрывного» отторжения. Конгломеративно-анклавный тип самоорганизации является инструментом чрезвычайно успешного приспособления традиционного общества к индустриальной и постиндустриальной среде. Анклав «традиционного» не обречен раствориться в окружающей его среде. Точно также анклаву «современного» не гарантировано преобладание в масштабах всего общества.

В России «антисовременный» пласт этических норм, восходящих к аскетически-православным ценностям, составляет мощный анклав «традиционного» в жизни российского общества (прежде всего, провинции). Это – «низовое бунтарство», не перерастающее в форму революции, что было бы уместно ожидать в условиях провала радикальных реформ 1990-х гг. (голодовки, посильные формы протеста, «миссионерское» подвижничество лишившихся оплаты учителей и врачей). Анклавно-конгламеративная структура российского общества подводит к важному выводу о месте России в структуре современного мира. Глобализация «не обязательно обрекает Россию на трансформацию в часть «цивилизованного мира». Жесткое внутреннее сопротивление российского материала вестернизации в форме радикально-либеральных реформ заставляет размышлять об исторических перспективах России в контексте не только ее единства-слияния с Западом или Востоком, но и конгломеративной со-равно-положенностью с тем и другим».

Следует подчеркнуть, что концепция конгломеративной организации общества уводит к методологии сторонников историко-философской и социологической традиции, отрицающей прямолинейное восприятие прогресса («Запад должен распространиться, а весь не-Запад статьЗападом»). Среди тех, кто отстаивал идею множественности цивилизаций – И.Гердер, И.Гете, А.Шопенгауэр, Т.Манн, О.Шпенглер, А.Тойнби и др.

Наряду с позитивными переменами глобализация со временем обнаруживает и все больше своих отрицательных черт. Зачастую резкой критике подвергается влияние процессов глобализации на сферу духовной культуры. Нередко можно услышать предостережения об опасности «макдоналдизации», обезличивающей унификацию национальных культур.

Плоды глобализации в сфере культуры действительно оказываются достаточно разнообразны. Например, благодаря развитию коммуникаций и телевещательных сетей сегодня миллионы людей в различных частях земного шара могут увидеть открытие Олимпийских игр, прослушать или посмотреть модную театральную постановку, премьеру оперы или балетного спектакля, стать участниками виртуальной экскурсии по Эрмитажу или Лувру. Вместе с тем те же технические средства доставляют многочисленной аудитории и совсем иные образчики «культуры»: непритязательные видеоклипы, скроенные по одним и тем же лекалам боевики, назойливую рекламу. Дело даже не в том, что подобная продукция не демонстрирует высокого качества. Главная ее опасность в том, что она оказывает унифицирующее влияние, навязывает определенные модели поведения, стиль жизни, часто не соответствующие или даже противоречащие существующим в том или ином обществе ценностям.

Однако наибольшее беспокойство вызывает, как правило, вопрос о неравномерности процесса глобализации. Парадокс глобальной экономики состоит в том, что она не охватывает все экономические процессы на планете, не включает все территории и все человечество в работу своих отлаженных экономических и финансовых механизмов. В то время как ее влияние распространяется на всю планету, ее фактическое функционирование и соответствующие глобальные структуры относятся только к сегментам экономических отраслей, к отдельным странам и регионам мира в масштабах, напрямую зависящих от специфического положения страны, региона (или отрасли) в международном разделении труда. В результате в рамках глобальной экономики сохраняется и даже углубляется дифференциация стран по уровню развития, воспроизводится фундаментальная асимметрия между странами по степени их интеграции в мировую экономику и конкурентному потенциалу.

Плодами глобализации в полной мере могут воспользоваться в основном развитые страны Запада. Так, на фоне активного расширения международной торговли доля развивающихся стран в стоимости мирового экспорта упала с 31,1 % в 1950 г. до 21,2 % в 1990 г. и сохраняет тенденцию к снижению. Как отмечал в этой связи известный испано-американский социолог Мануэль Кастельс: «Глобальная экономика характеризуется наличием фундаментальной асимметрии между странами по уровню их интеграции, конкурентному потенциалу и доле выгод от экономического роста. Эта дифференциация простирается и на регионы в пределах каждой страны. Следствием этой концентрации ресурсов, динамизма и богатства на некоторых территориях является сегментация мирового населения... в конечном счете ведущая к глобальному росту неравенства». Возникающая глобальная экономическая система оказывается одновременно высоко динамичной, избирательной и крайне нестабильной.

В глобальном масштабе возникают новые линии разлома и разобщения стран и народов. Происходит глобализация неравенства. Большинство стран афроазиатского мира осталось в тисках экономической отсталости, является зоной экономических, политических, идеологических, этнических и социальных конфликтов и потрясений. На протяжении ХХ столетия уровень жизни и среднегодовой доход на душу населения в странах третьего мира на порядок отставали от соответствующих показателей в развитых странах. Показательно при этом, что в 1 980-1990-х гг. этот разрыв имел тенденцию к увеличению. Это позволяет говорить об усилении тенденции к расширению разрыва между развитым центром и периферией мировой хозяйственной системы. Уже за 1980-е гг. число стран, относимых ООН к наименее развитым, возросло с 31 до 47.

Наиболее тревожной тенденцией в этом смысле становится появление «глубокого Юга», или стран четвертого мира, которое свидетельствует о реальной опасности полной деградации ряда государств, способных вообще утратить способность к поддержанию основных своих функций в результате постоянного сокращения бюджетных расходов на элементарное воспроизводство социальной инфраструктуры и населения. Парадокс в том, что при всем своем планетарном характере глобальная экономика (во всяком случае, на современном этапе ее развития) стимулирует увеличение числа государств и регионов, выключенных из процессов глобализации.

Таким образом, последствия глобализации оказываются весьма противоречивыми. С одной стороны, очевиден рост взаимозависимости различных стран и регионов мира.

С другой стороны, глобальные проблемы, геоэкономическое соперничество - перманентное состязание, цель которого - улучшить на мировом рынке «турнирное положение» своей страны, создавая условия для непрерывного и достаточно динамичного экономического роста. Происходит перманентная борьба за максимизацию ресурсов и возможностей в условиях глобализации. Невозможно взять паузу, просто на некоторое время выйти из игры - из нее можно только «выпасть». Это порождает лишь одну реальную альтернативу, стоящую перед каждой из стран: либо динамичное опережающее развитие, либо упадок и маргинализация.

Основные понятия: глобализация.

Термины: маргинализация, геоэкономика, ВВП, ВТО, МВФ.

Развитие глобализации экономики как закономерного, объективно обусловленного, но внутренне противоречивого процесса, в котором участвует множество разнообразных субъектов со своими собственными экономическими интересами, находит свое проявление в широком круге противоречий собственно глобализации экономики. К их числу можно отнести следующие про­тиворечия.

1. Противоречия между странами и/или группами стран. Прежде всего это относится к противоречиям между группой ведущих развитых стран с рыночной экономикой (страны так называемого «золотого миллиарда»), которые получают максимальный экономический эффект от глобализации («глобальный выигрыш»), и остальными странами, прежде всего наименее развитыми. Следует вместе с тем отметить, что углубление разрыва в уровнях социально-экономического развития между «богатым Севером» (группой ведущих развитых стран с рыночной экономикой) и «бедным Югом» (основная масса развивающихся стран) началось еще до перехода к этапу глобализации мировой экономики. По имеющимся оценкам с 1820 по 2000 г. средний объем ВВП надушу населения и странах современного «богатогоСевера» возрос более чем и 19 раз, а и остальных регионах мира лишь в 5,5 раза.

Глобализация в широком смысле(втом виде, в котором она осуществляется и настоящеевремя) сохраняет и воспроизводит кардинальные различия и уровнях социально-экономического и политического развития (дополняемые различиями в образе жизни, в отношении к основным проблемам бытия, в системе жизненных ценностей). К началу XXI в. ведущие индустриаль­но развитые страны мира, на которые приходилось 15 % населения Земли, контролировали более 70 % мировых ресурсов, производства, торговли, потребления. При этом некоторые из них открыто игнорируют интересы других стран и человечества в целом как, например, США, потребляющие львиную долю мировых топливно-сырьевых и энергетических ресурсов и вышедшие при этом из Киотского соглашения о сотрудничестве в охране окружающей среды. События в Ираке в 2003 г. показали, что в борьбе за мировые ресурсы США считают вполне возможным использовать и военную силу.

Фактически развитыми странами с рыночной экономикой в рамках процесса глобализации реализуется политика так называемых «двойных стандартов», когда эти страны, взяв на себя роль «флагманов глобализации» и ответственность за развитие мирового сообщества в целом, стремятся проводить политику глобализации в своих собственных интересах, ущемляя при этом национальные интересы основной массы развивающихся стран и в значительной мере стран с переходной экономикой. Крайним проявлением такого рода политики служит политика «однополярного мира», активно проводимая США после распада СССР как антипод политики «многополярного мира». Таким образом, реализация глобализации в ее современной модели может привести к формированию «нового мирового порядка», основанного на «асимметричной взаимозависимости», когда основными субъектами этого процесса являются ведущие страны мира, а объектами (в значительной мере) нес остальные страны мира.

К этой же группе противоречий относятся и противоречия внутри самой группы ведущих стран мира, возможное появление в перспективе в ней новых государств (например, Китая, Индии, доля которых в мировом ВВП, промышленном производстве, инвестициях, международной торговле товарами и услугами и т.д. неуклонно растет).

2. Противоречия между странами (или группами стран) и соответствующими международными институтами (например, МВФ, Всемирным банком, ВТО). Деятельность этих международных институтов по координации политики ведущихстран мира оказывает определенное позитивное воздействие на мировое экономическое развитие, и, в принципе, реализуемая в результате их деятельности большая свобода трансграничного движения факторов производства, товаров, услуг, прав интеллектуальной собственности может оцениваться положительно. Однако возникают новые угрозы дестабилизации мировой экономики в связи с либерализацией внешнеэкономических связей, снятием барьеров для трансграничного движения товаров, услуг, рабочей силы и капиталов, которые требуют принятия соответствующих согла­сованных странами мира (а не только узкой группой ведущих стран) решений. Особую остроту (как показали кризисные явле­ния второй половины 90-х гг. XX в. в Юго-Восточной Азии, Бра­зилии, Аргентине) приобретают противоречия, связанные с крупномасштабными неконтролируемыми потоками спекулятивных капиталов.

3. Противоречия между отдельными странами, с одной стороны, и ТНК, банками (ТНБ) и мировыми финансовыми центрами (МФЦ) с другой.

Одной из характерных тенденций в развитии современной теории глобализации (так называемое «гиперглобалистское» направление) является принижение роли государства и соответственно национально-государственных интересов. Сторонники «гиперглобализма» в современной экономической теории считают, что карта современного мира это в большей степени «карта ТНК», чем традиционная политическая карта мира, представленная государствами. Действительно, ТНК и ТНБ в настоящее время превратились в главные движущие силы процесса глобализации экономики, потеснившие в некоторых регионах мира национальные государства и деформировавшие социально-экономические системы этих стран. Противоречия между ТНК, ТНБ, МФЦ, с одной стороны, и государствами современного мира с другой, составляют одно из главных противоречий процесса глобализации мировой экономики.

4. Противоречия между крупнейшими ТНК, ТНБ и МФЦ. Эти противоречия проявляются практически во всех формах международных экономических отношений от международной тор­говли товарами и услугами до международного информационного обмена. Во многих случаях они выступают как противоре­чия, связанные с монополистической и олигополистической глобальной конкуренцией.

Таким образом, конкурентная борьба выходит на качественно новый глобальный уровень. « Правилаигры» в этой формирующейся глобальной экономике определяются в результате взаимодействия трех основныхсил:

Глобализирующегося капитала (ТНК и МФЦ);

Ведущих стран современного мира и их группировок (ЕС, НАФТА, АТЭС);

Антиглобализм

Неоднозначность и противоречивость процесса глобализации отражается и во взглядах ученых, политиков, представителей общественных организаций различных стран, анализирующих этот процесс. Так, в рамках некоторых современных теоретических концепций глобализации экономики, основанных на идеях экономического неолиберализма, достаточно отчетливо проявляется принижение роли современных государств и, соответственно, национально-государственных интересов в связи с тем, что мировое сообщество по мере либерализации внешнеэкономических связей и все большего снятия административных, экономических, правовых и других барьеров для трансграничного движения товаров, услуг, капиталов и рабочей силы развивается в направлении формирования единой целостной экономической системы.

В частности, теоретическим основанием соответствующих направлений политики глобализации экономики, ориентированной на все большую открытость национальных экономик, является так называемое гиперглобалистское направление современной экономической мысли. Действительно, если учесть ту огромную роль, которую играют в современной мировой экономике и современном мире в целом крупнейшие ТНК и ТНБ, то, как уже отмечалось, карту современного мира можно представить не как традиционную политическую карту, представленную государствами, а как «карту ТНК», и, соответственно, мировую экономику как «мировую экономику ТНК».

Однако основанному на идеях экономического неолиберализма гиберглобалистскому течению экономической мысли противостоят в настоящее время другие экономические школы, представители которых, на наш взгляд, дают более объективную оценку процессов, происходящих в связи с глобализацией мировой экономики. Они показывают не только сохранение, но и по некоторым вопросам усиление роли государств в современном мире.

Достаточно определенно на этот счет высказывался президент Всемирного банка Джеймс Вулфенсон, который в докладе «Государство в меняющемся мире» отмечал: «История настойчиво повторяет, что хорошее правительство это не роскошь, а жизненная необходимость. Без эффективного государства устойчивое развитие, и экономическое, и социальное, невозможно». При этом он, впрочем, подчеркивает, что центральной проблемой в современных условиях становится не размер государственного сектора, а его качество, эффективность государственного участия в экономическом развитии. Действительно, даже в таких мощных группировках государств, как, например, ЕС, где процесс международной экономической интеграции (движения к единой экономической целостности на региональном уровне) зашел уже очень далеко и страны фактически передали наднациональным органам значительную часть своего суверенитета в экономической области, роль государств остается весьма значительной.

Реакцией на реализуемую в настоящее время ведущими странами мира (и прежде всего США) неолиберальную модель глобализации экономики являются как политика конкретных стран и их группировок, вытесняемых на «периферию» мирового хозяйства, так и более широкое и массовое движение антиглоблизма. Нередко антиглобализм рассматривают как чисто маргинальное направление (движение левацких партий, акции, предпринимаемые партиями «зеленых» (партии экологической на­правленности) и другими партиями и движениями). Однако практика показывает, что это упрощенный подход к сути антиглобализма, поскольку, как уже отмечалось, сам процесс глобализации экономики и связанные с ним противоречия имеют объективную основу. Не случайно изъяны формирующегося «нового мирового порядка» подвергаются критике таких авторитетных фигур, как Папа Римский Иоанн Павел II, Генеральный секретарь ООН К. Аннан, президент Всемирного банка Дж. Вулфенсон, бывший главный экономист ивице- президентВсемирного банка, Нобелевскийлауреат но экономикеДж. Стиглиц, известныйгарвардский экономист Дж. Сакс, бывший президент США У. Клинтон. Аналогичные заявления делались Всемирным советом церквей, Русской православном церковью, Социалистическим интернационалом и другими лидерами и общественными органи­зациями.

В противовес Давосскому Всемирному экономическому форуму в 2000 и 2001 гг. в Бразилии (г. Порту-Алегри) прошли всемирные социальные форумы с ярко выраженной антиглобалистской ориентацией. При этом второй бразильский форум, в котором участвовали около 50 тыс. делегатов (в том числе и видных политических деятелей), прошел под девизом «Иной мир возможен». Суть этого девиза состоит в возможности осуществления альтернативной иной, чем неолиберальная, модели глобализации социально ориентированной и контролируемой глобализации («глобализации с человеческим лицом»). А это, в свою очередь, требует реформирования деятельности ведущих международных экономических и финансовых организаций, более эффективного международного контроля за деятельностью транснациональных корпораций и банков, повышения роли ООН.

Как представляется, более точным определением, чем «антиглобализм», для данного направления общественной мысли и соответствующих движений было бы определение «антиглобализм», т.е. альтернативный, иной глобализм, чем та неолиберальная модель глобализации экономики, которая предлагается миру в настоящее время ведущими странами с рыночной экономикой и некоторыми международными институтами в качестве единственной и безальтернативной. Реализация такой модели социально ориентированной и контролируемой глобализации экономики могла бы способствовать разрешению или смягчению современных противоречий глобализации, сокращению того огромного разрыва, который существует в настоящее время меж­ду уровнями социально-экономического развития ведущих стран с рыночной экономикой и основной массой развивающихся стран, а также стран с переходной экономикой.

Обращая внимание на противоречивость современной модели глобализации, Президент Российской Федерации В.В. Путин, выступая на одном из саммитов «восьмерки» («семерка» и Россия), предложил формулу «социально ответственной глобализации». Эту же мысль он повторил в приветствии участникам, организаторам и гостям проходившего в Нью-Йорке «Форума2000»: «На рубеже веков человечество нуждается в серьезном осмыслении мощных глобальных тенденций, проявляющихся в экономике, в сфере культуры и информации. Будущее за теми, кто научится управлять этими процессами, заставит их работать на благо людей. Мы должны позаботиться о том, чтобы глобализация стала социально ориентированной, чтобы народы мира в равной мере могли пользоваться плодами научно-технического и ин­теллектуального прогресса» 1 .

Контрольные вопросы и задания

1. Укажите верные суждения. Глобализация мировой экономики это:

а) решение глобальных проблем современности;

б) приобретение национальными экономическими, социальными, научно-техническими проблемами общемирового масштаба;

в) высшая стадия процесса интернационализации экономической жизни, связанная с формированием все более единого и целостного мирового хозяйства;

г) более широкий и универсальный взгляд на экономическую политику.

2. Укажите верные суждения.

К противоречиям процесса глобализации мировой экономики относятся:

а) противоречие между централизованно планируемой экономикой и рыночной экономикой;

б) противоречия между странами (или группами стран) и ведущими международными институтами (ВТО, МВФ, МБРР);

в) противоречия между группой ведущих стран мира и наименее развитыми странами;

г) противоречия между крупнейшими ТНК, ТНБ и международными финансовыми центрами;

д) противоречия становления рыночной экономики в странах с переходной экономикой.

3. Укажите верные суждения. «Золотой миллиард» это:

а) определенная сумма денег, позволяющая контролировать контрольные пакеты акций ведущих корпораций мира;

б) количество населения в Китае и Индии, благодаря которому они являются странами мира с наиболее многочисленным населением;

в) группа ведущих стран мира, фактически определяющих тенденции мирового экономического развития и получающих решающую часть мирового дохода;

г) наиболее образованная часть населения современного мира.

4. Покажите принципиальные различия во взглядах представителей «гиперглобалистского» и «скептического» направлений теории глобализации мировой экономики.

5. В чем состоит суть концепции так называемой альтернативной глобализации?

Можно сказать, что движущими силами глобализации являются:
новый виток научно-технического прогресса, обогативший человечество универсальными информационными технологиями и позволяющий создать или приблизиться к созданию глобальной инфраструктуры экономического взаимодействия наций;
деятельность транснациональных корпораций, оперирующих глобально и распространяющих по миру единые бизнес-стандарты и одинаковую продукцию, в том числе с применением новых информационных технологий;
расширение Интернета как самостоятельно развивающейся, приводящей к глубинным качественным сдвигам, всемирной коммуникационной, деловой и развлекательной среды;
деятельность международных экономических организаций, способствующих вначале гармонизации (приведению к единой основе, снятию противоречий), а затем и унификации национального законодательства стран мира, ставящих общие пели глобального развития и разрабатывающих механизмы их реализации,
расширение и обострение глобальных проблем, что заставляет человечество объединять свои усилия в их преодолении.

Каждый из этих факторов глобализации сложен и не всегда действует в направлении объединения наций, а нередко, наоборот, их разобщает, локализует, делит мир на части. Так, деятельность подразделений одной и той же ТНК различается от страны к стране и даже от региона к региону мира в зависимости от их экономических особенностей. Не везде удается и есть необходимость реализовывать наработанные технологии управления, производства, сбыта и саму продукцию. Да и сами транснациональные технологические цепочки строятся таким образом, что в одних странах производятся полуфабрикаты, в других осуществляется сборка готовых изделий, в третьих - их реализация. Отсюда различная степень влияния ТНК на национальные экономики.

Современный научно-технический прогресс (НТП) имеет неблагоприятную особенность: быстрое устаревание результатов исследовательской деятельности. Наибольшую выгоду от него получают развитые страны, в которых имеются условия для стремительного внедрения появляющихся технических наработок, их модернизации и замены на новые. Развивающиеся страны в большинстве своем пользуются морально устаревшими технологиями и другими продуктами НТП, или же, как слаборазвитые страны, не пользуются таковыми вообще.

Сеть Интернет, которую часто представляют как «сеть без границ», тем не менее разделена на части по многим признакам. Назовем, к примеру, языковой. Ведутся активные поиски программных и технических средств государственного контроля за контентом (содержимым) обращающейся информации. В рамках ВТО серьезно обсуждаются проблемы таможенного контроля электронной продукции, реализуемой в Интернет. Постепенно формируется электронное право, идентифицирующее лиц, совершающих Интернет-сделки, с помощью электронно-цифровой подписи, определяющее понятие «электронный документооборот» и т.д.

Деятельность международных экономических организаций подвержена влиянию наиболее экономически сильных стран, вносящих существенный вклад в финансирование их деятельности. Принцип «двойных стандартов», непоследовательность и противоречивость заявлений - такова позиция развитых стран, когда на международных переговорах затрагиваются их национальные интересы. Естественно, это отнюдь не способствует сближению наций.

Обострение глобальных проблем, действительно, заставляет задуматься о конкретных направлениях и мерах по объединению усилий всего человечество ради выживания. Однако и здесь развитые страны не всегда последовательно отстаивают глобальные интересы, когда проблема затрагивает их национальные. Скажем, США как страна, с территории которой в атмосферу выбрасывается 1/4 всех вредных веществ, два года назад заявила о выходе из Киотского соглашения, в котором были оговорены масштабы таких выбросов для каждой страны-участницы. Следование взятым на себя обязательствам для США означает сокращение объемов производства, а значит, прибылей национальных корпораций, ВВП, занятости и т.д.

Противоречия глобализации

Это первое, самое главное, внутреннее противоречие глобализационного процесса: каждая из движущих сил глобализации - сама по себе противоречива, не способна привести к всеобщему объединению.

Здесь же мы видим и второе противоречие - глобального и национального (индивидуального). Глобализация ведет к стиранию, утрате национальных экономических особенностей стран. Это происходит потому, что пришедшие в национальную экономику универсальные элементы функционируют более эффективно. Подразделение ТНК более конкурентоспособно по сравнению с любой национальной компанией, так как финансируется мощной материнской фирмой (объем производства и продаж крупнейших ТНК мира превышает ВВП не одного десятка стран), обладает сверхсовременными технологиями производства и управления, а значит, высокой производительностью труда. Немаловажный фактор - экономическая глобализация дополняется глобализацией культурной, общественно-политической и т.д. Благодаря этому в общественном сознании самых разных наций формируются образы всеобщего блага, универсальных ценностей, будь то демократические идеалы или предпочтения потребителей в предметах быта, питании и пр. Это позволяет ТНК легче формировать спрос на свою продукцию на внутренних рынках многих стран. Существенный вклад в это вносят и транснациональные средства массовой информации, получающие возможность вещания на всех материках (CNN, ВВС, MTV и т.д.). Такое давление на потребителя и национальные компании со стороны транснациональных ведет к банкротству национальных компаний, росту безработицы, потере контроля национального капитала над исконно национальными видами производства, а в социальной жизни - потере нравственных ориентиров, безвкусице.

Такая ситуация складывается не только в экономически отсталых странах, но и в развитых. Это подтверждают многочисленные протесты антиглобалистов, среди которых можно встретить не только фашиствующих элементов, но и обычных людей, лишившихся работы из-за разорения национальных компаний. Антиглобалистские выступления происходят главным образом в развитых странах не только потому, что здесь чаще всего происходят саммиты лидеров ведуп стран и конференции международных экономических организации (МВФ, Всемирного банка, ВТО и пр.), но и потому, что глобализация входит в противоречие с национальным экономическим развитием даже тех стран, которые мы называем индустриально и постин-дустриально развитыми.

Любопытно, но процесс МЭИ страдает тем же противоречием: общие интересы и цели развития интеграционной группировки постепенно становятся выше национальных. Из национальных бюджетов интегрирующихся стран уходит все больше финансовых ресурсов в совместный бюджет, нередко в ущерб решению насущных внутренних проблем стран объединения.

Еще одно, третье противоречие глобализации : она ведет к увеличению разрыва в экономическом развитии разных групп стран. Развитые страны оказались более подготовленными к глобализации и приумножают свое национальное богатство. Материнские компании подавляющего большинства ТНК базируются в этих странах, а значит, переводят сюда получаемые прибыли. Здесь функционирует мощная производственная, научно-исследовательская, социальная инфраструктура. Ключевые ресурсы современной экономики - информация и технология - здесь гораздо быстрее обращаются и в более полном объеме удовлетворяют потребности национальной экономики. В этих странах более высокий платежеспособный спрос и конкурентоспособные качество и другие неценовые характеристики производства. Здесь емкие, развитые финансовые рынки и банковский сектор соответствуют высоким инвестиционным потребностям экономики. Государство в развитых странах, обладая гораздо большими бюджетными возможностями, поддерживает всеми средствами международную конкурентоспособность своих производителей на внешних рынках. К примеру, правительства США, ЕС, Японии субсидируют своих сельхозпроизводителей в размере 1 млрд долл. в сутки, что не позволяет, скажем, бразильской сельхозпродукции успешно конкурировать с аналогичной из указанных стран по такому параметру, как цена.