Российские нефтяные компании начали заключать контракты по инвестированию в нефтяные и газовые месторождения в Сирии, а «Стройтрансгаз» подписал соглашение о добыче фосфатов.

Заключение данных сделок стало возможным после того, как вооруженные силы освободили территории, находившиеся под контролем «Исламского государства» (запрещена в РФ — прим. ред. ). Крупнейшими компаниями, подписавшими контракты, стали нефтяная компания Evro Polis и «Стройтрансгаз».

Контракты с сирийским правительством представляют собой стимул для российских компаний и способствуют стабилизации ситуации в Сирии. 5 августа директор Центра стратегической конъюнктуры Иван Коновалов в интервью газете New York Times заявил, что соглашения были подписаны еще в декабре, однако известно об этом стало только сейчас. Он пояснил, что если компании обеспечивают безопасность, то государство должно платить за эту услугу, и не имеет значения, чем именно. В нефтяной сделке новообразованная Evro Polis получит 25-процентную долю в производстве сирийской нефти и газа, которые будут добываться в районах вблизи Пальмиры, которые были освобождены от контроля «Исламского государства».

Коновалов утверждает, что характер этих сделок восходит к временам Фрэнсиса Дрейка и Сесиля Родса, две фигуры в британской истории, которые связали свою жизнь с войной и получением прибыли (Фрэнсис Дрейк — английский мореплаватель, благодаря которому в XVI Англия осуществила ряд успешных операций на территории испанских колоний; Сесиль Родс — один из организаторов английской колониальной экспансии в Южной Африке в XIX — прим. ред. ).

Компания работает с таинственной военной компанией под названием Wagner, против которой Соединенные Штаты ввели санкции. Что касается контракта на инвестиции в добычу фосфатов в центральной Сирии, который выиграла компания «Стройтрансгаз», то взамен последняя обязуется обеспечивать защиту фосфатных месторождений. Большая часть акций этой компании принадлежит Геннадию Тимченко, чье имя значится в санкционном списке США. Он подписал соглашение с сирийским правительством о возобновлении добычи фосфатов в восточных шахтах Сирии.

Между тем Китай внимательно изучает отчеты о наличии нефти на Голанских высотах, что подталкивает китайское руководство к закреплению за собой статуса защитника мира в проблемном регионе и реализации своей инициативы «Один пояс, один путь». Китай ищет пути установления стабильности в регионе, чтобы продвигать свой проект и обеспечить непрерывность поставок энергоносителей c Ближнего Востока. Как следствие, сообщается, что Пекин активизирует свои усилия по урегулированию сирийского кризиса и палестино-израильского конфликта. Страна стала активно поддерживать процесс политического урегулирования в Сирии, выдвинув идею трехстороннего диалога между Китаем, Израилем и палестинскими властями. Кроме того, Китай продвигает инфраструктурные проекты в Сирии, Иордании и Израиле, для реализации которых планируется привезти 20 тысяч рабочих.

Китай стал игроком, проявляющим реальный интерес к Ближнему Востоку. Он увеличивает объем ресурсов для защиты своего портфеля активов и своих граждан. В июле первая группа китайских войск была отправлена на новую военно-морскую базу, которая была построена в Джибути, чтобы увеличить участие Китая в миротворческих силах в Южном Судане (Китай имеет долгую историю в объединенном и разделенном Судане). Также Пекин предложил предоставить восемь тысяч миротворцев для постоянного присутствия в конфликтных регионах и присоединения к силам ООН по наблюдению за прекращением военных действий на Голанах в будущем.

Контекст

Устоит ли мир под напором Китая?

Sankei Shimbun 29.07.2017

Путин не жалеет ни рубля на Сирию

Цанькао сяоси 08.08.2017

Асад - на помойке, Россия - на задворках истории

Al Arab 16.08.2017

Чем Нетаньяху отблагодарит Путина?

Al-Quds Al-Arabi 26.04.2016 В ноябре 2015 года израильская нефтегазовая компания Afec Oil&Gas, дочерняя компания американской Genie Energy, обнаружила запасы нефти на Голанских высотах объемом в миллиарды баррелей. Главный геолог компании Юваль Бартов сообщил: «Толщина пластов достигает 350 метров, что в десять раз превышает среднюю толщину нефтяных пластов в мире». Genie Energy удалось получить лицензии на добычу, несмотря на противодействие со стороны экологических и других организаций. Эти организации обеспокоены тем, что бурение может загрязнить Тивериадское озеро, один из главных источников, обеспечивающих Израиль питьевой водой. Как следствие, в Израиле ведутся споры относительно того, что именно представляет для страны большее значение: доступ к питьевой воде или производство энергии. Кроме того, качество и стоимость разведки и добычи нефти пока неизвестны, и ожидается, что реализация проекта столкнется с препятствиями юридического характера.

Однако самая большая проблема заключается в суверенитете. Израиль аннексировал значительную часть Голанских высот в 1981 году, но на международном уровне эта территория по-прежнему считается незаконно оккупированной территорией Сирии. Даже Израиль признал это, когда предложил отказаться от Голанских высот, которые оккупировал в 1967 году, в обмен на всеобъемлющее мирное соглашение с Сирией. Однако оно не было достигнуто при бывшем президенте Хафезе Асаде, который потерпел поражение на берегах Тивериадского озера. С начала распада Сирии в 2011 году и обсуждений разделения районов, которые не включали Голанские высоты, Израиль стал выступать против любых сделок и даже потребовал признать контроль над 1200 квадратными километрами, оккупированными на Голанах. Израиль предпринял военное вмешательство в Сирии в июне, когда сирийская армия вела огонь против оппозиционных сил в регионе. Израиль поддерживает повстанческую группировку, называющую себя «Рыцари Голан», и считает ее буферной силой, которая должна удерживать сирийскую армию и «Хезболлу», поддерживаемые Ираном, от противодействия израильским планам. Эти события осложняют планы Genie Energy по добыче природных богатств Голанских высот.

В Израиле есть еще один потенциальный источник нефти, который исследуется техасской компанией под названием Zion Oil. Эта компания с 2005 года бурит скважины вблизи Хайфы, добывая 484 миллиона баррелей нефти. В 2004 году геологи подтвердили существование там нефтяных и газовых месторождений. Компания владеет лицензией на разведывательные работы на территории площадью 40 тысяч гектаров, которая находится в 42 километрах к югу от месторождения, обнаруженного компанией Genie Energy на Голанах, в дополнение к морским газовым месторождениям «Левиафан» и «Тамар». Все это сделает Израиль важным источником энергии в будущем не только в регионе или в Европе, но и на азиатских рынках, к примеру, в Китае и Индии. Мы были свидетелями успешного визита премьер-министра Индии Моди в Израиль и подписания ряда двусторонних соглашений. Кроме того, мы можем наблюдать расширение китайско-израильского сотрудничества.

С другой стороны, в отношении Сирии и Израиля мы можем отметить, что на Голанских высотах, возможно, будут размещены миротворческие силы ООН, особенно после того, как в 2006 году Пекин послал 1000 солдат в Ливан по просьбе Израиля, который не хотел, чтобы арабские силы находились на его границе. Свои силы послали также Индия, Южная Корея и Филиппины.

Следовательно, интерес Китая к укреплению своего присутствия в миротворческих силах ООН может служить средством укрепления доверия. Пекин также стремится стать эффективной буферной силой между Израилем и Сирией на Голанских высотах благодаря хорошим отношениям с обеими странами. Данный регион может превратится в испытательный полигон для установления хороших отношений между США и Китаем на Ближнем Востоке. Общая заинтересованность в работе на новых месторождениях нефти на Голанских высотах, несомненно, способствует этому.

Что касается российских нефтяных компаний, то сирийское правительство готово заключать с ним сделки в формате «безопасность в обмен на добычу природных ресурсов». Теперь известно, что участие России в ближневосточных войнах было нацелено в том числе на получение контрактов на добычу нефти. По мере того как российские компании начинают подписывать соглашения и добывать энергоносители, цели России становятся известны. Пекин, как всегда, не отклоняется от своей стратегии, построив шесть промышленных островов в Китае, что заставило Америку проснуться и установить контроль над береговой линией. Пока другие страны воюют, Китай реализует экономические, торговые проекты, в реализации которых задействованы тысячи китайских рабочих.

Иран уже начал страдать от их наплыва в результате реализации китайского «Шелкового пути». Запах нефти привлекает множество стран, заставляя посылать в страну миротворческие силы для прикрытия нефтяных сделок, а Израиль, в свою очередь, хочет добраться до Китая через трубопроводы по Средиземному морю, Хайфе и Голанским высотам.

Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ.

Итальянская нефтегазовая компания Eni заявила, что продолжит бурение в районе острова Кипр, несмотря на противодействие турецких властей. Об этом 15 марта 2018 года сообщило Министерство иностранных дел Кипра по итогам встречи главы дипломатического ведомства страны Никоса Христодулидеса и исполнительного вице-президента Eni Лапо Пистелли.

В феврале 2018 года турецкие военные корабли остановили принадлежавшее Eni судно, занимавшееся разведкой нефтегазовых ресурсов на шельфе Кипра. Тогда Турция заявила, что работы нарушают права турок-киприотов на пользование кипрскими углеводородами.

Также по теме

Кардак в отношениях: как далеко может зайти противостояние Греции и Турции на фоне военной операции Анкары в Африне

Делёж углеводородов и операция в сирийском Африне способствовали возобновлению старого спора между Турцией и Грецией, считают...

В последовавший затем дипломатический скандал были втянуты Европейский союз и США. Еврокомиссия потребовала от Анкары избегать угроз в отношении стран — членов ЕС. В свою очередь, турецкий президент Реджеп Тайип Эрдоган сравнил ситуацию , где турки проводят военную операцию, с обстановкой в Эгейском море.

«Наши права в Эгейском море и на Кипре те же самые», — подчеркнул он. Действия и заявления Турции осудила Греция. США, в свою очередь, подчеркнули необходимость уважения прав Кипра на добычу полезных ископаемых.

Причиной обострения традиционно напряжённых стало обнаружение геологоразведочным судном Eni за неделю до инцидента залежей природного газа на кипрском шельфе, запасы которых оцениваются в 170—230 млрд куб. м. Месторождение итальянская компания планирует развивать совместно с французской Total.

В разведке и эксплуатации газовых богатств Кипра активно участвуют и американские компании ExxonMobil и Noble Energy. 11 марта 2018 года к работе на шельфе Кипра приступили два судна Exxon. Одновременно в этом районе были замечены корабли десантной группы «Иводзима» 6-го флота ВМС США. Однако, несмотря на действия американцев, Турция по-прежнему продолжает заявлять, что считает неприемлемыми односторонние действия по эксплуатации ресурсов Кипра.

Лакомый кусок

В 2011 году на шельфе Кипра было найдено первое крупное месторождение газа, получившее название «Афродита». Сейчас его запасы оценивается в 200 млрд куб. м. Это одно из множества месторождений Левантийского бассейна — перспективного региона газодобычи, расположенного поблизости от ёмкого европейского газового рынка. Первое крупное открытие в этом районе — израильское месторождение «Тамар» с запасами в размере около 200 млрд куб. м — было сделано в 2001 году. За этим последовало обнаружение более крупных месторождений, самыми значимыми из которых стали израильский «Левиафан» с запасами до 650 млрд куб. м газа и египетский «Зохр» — 850 млрд куб. м.

«Газ действительно нашли в этом регионе, — отметил в беседе с RT генеральный директор Института национальной энергетики Сергей Правосудов. — Сейчас решают, куда он пойдёт, ищут рынки сбыта».

Интерес к разработке Левантийского бассейна проявили крупнейшие мировые газовые компании. Так, уже упоминавшаяся компания Noble Energy, помимо Кипра, работает на израильских месторождениях. «Зохр» разрабатывают Eni, «Роснефть» и BP.

Собирается начать добывать газ на своём шельфе и Сирия. В конце 2017 года министр нефти и природных ресурсов страны Али Ганем заявил, что газ начнут извлекать уже в начале 2019 года. По его словам, Дамаск уже согласовал контракты по добыче топлива с «дружественными странами».

31 января 2018 года Россия и Сирия подписали «дорожную карту» энергетического сотрудничества. Как отмечает Минэнерго, документ «предусматривает поэтапную реализацию стратегически важных проектов по восстановлению, модернизации, а также строительству новых энергообъектов на территории Сирии». По данным Геологической службы США, на сирийском шельфе может залегать до 700 млрд куб. м газа — в два раза больше, чем в материковой части страны.

В феврале 2018 года в нефтегазовую гонку включился Ливан. Права на поиски газа на его шельфе получила российская компания НОВАТЭК в консорциуме с Total и Eni. По ожиданиям ливанских властей, в их исключительной экономической зоне залегают также 700 млрд куб. м газа.

Битва за шельф

Этот шаг Ливана тут же вызвал негативную реакцию в Израиле. Дело в том, что принадлежность зоны, где должны идти поиски голубого топлива, оспаривается еврейским государством. Министр обороны Израиля Авигдор Либерман подчеркнул, что исследуемый кусок шельфа «по всем стандартам наш», и предостерёг иностранные компании от работы в этом районе.

Либерману ответили не только официальные ливанские власти, но и военизированное шиитское движение «Хезболла». Его лидер шейх Хасан Насралла заявил, что будет защищать морские границы Ливана от израильских посягательств и готов за пару часов остановить производство на израильских морских платформах.

• Лидер «Хезболлы» Хасан Насралла
• Reuters

После выступления Насраллы Израиль укрепил меры безопасности в местах добычи углеводородов, а в израильских СМИ появились заголовки о грядущей «Третьей ливанской войне».

«Открытие невероятных богатств трансформирует Восточное Средиземноморье в геополитическую горячую точку, и столкновения кажутся неизбежными, поскольку Россия и США могут использовать эту арену в своём постоянно возрастающем соперничестве», — отмечает саудовское издание Arab News.

К ливано-израильским противоречиям и вопросам, связанным с Кипром, добавляется традиционная напряжённость между Турцией и Грецией. Анкара и Афины придерживаются разных позиций относительно того, как должна проходить морская граница между странами в Эгейском море. Особое значение имеют так называемые серые зоны — незаселённые острова, принадлежность которых оспаривают и турки, и греки.

В начале февраля 2018 года Анкара объявила, что и она включается в газовую гонку. «Искать и исследовать эти ресурсы — наше суверенное право, — заявил министр иностранных дел Турции Мевлют Чавушоглу в интервью греческой газете «Катимерини». — Мы планируем начать в ближайшем будущем бурение в регионе Восточного Средиземноморья». В конце 2017 года Турция получила первое современное буровое судно — Deepsea Metro II.

• Корабль турецких ВМС
• Reuters

Глава турецкого МИД подчеркнул, что Анкара не признаёт договор между Кипром и Египтом о разделе морского шельфа и будет действовать без оглядки на это соглашение. Отношения между Египтом и Турцией были фактически прерваны после отстранения от власти в Каире в 2013 году правительства «Братьев-мусульман» во главе с Мухаммедом Мурси.

«Это мощнейший фактор конфликтного потенциала в регионе», — прокомментировал в интервью RT влияние нефтегазового фактора на политику стран Восточного Средиземноморья преподаватель НИУ ВШЭ Григорий Лукьянов. Причём, по словам эксперта, проблема выходит за границы только тех стран, что борются за морской шельф.

Арабо-израильский конфликт 2.0

«Те государства, которые не являлись газовыми и нефтяными гигантами, теперь представляют собой угрозу для сложившихся в регионе социально-экономических и политических отношений», — отмечает Лукьянов.

По словам эксперта, ключевая проблема в том, что энергетической державой может стать Израиль. Ранее он был импортёром энергоресурсов, сейчас же за счёт высокого инновационного потенциала еврейское государство превратится в реального конкурента арабских стран.

«Он может подавить их энергетические комплексы, что выводит на первый план новую вариацию арабо-израильского конфликта», — подчёркивает политолог.

По его мнению, фактор Ливана, где в лице «Хезболлы» сильно иранское присутствие, создаёт дополнительную проблему.

Также по теме

Полвека на разгадку: что могло послужить причиной гибели подлодок Франции и Израиля 50 лет назад в Средиземном море

Прошло полвека с тех пор, как в Средиземном море при невыясненных обстоятельствах затонули израильская подводная лодка Dakar и...

Политические и идейные разногласия Тель-Авива и Тегерана неизбежно наложатся на спор по поводу ресурсов. Интересы Турции, в свою очередь, вносят дополнительную сумятицу в возникающий в Восточном Средиземноморье клубок противоречий.

«Возникновение компромисса между Турцией и Ираном по Сирии даёт основание полагать, что эти страны могут договориться друг с другом», — отмечает эксперт. По его словам, это создаст проблемы для Израиля. И наоборот, опыт взаимодействия с Анкары с Москвой и Тегераном по Сирии может помочь обойти острые углы тогда, когда начнётся разработка сирийского шельфа, прямо граничащего с исключительной экономической зоной Турции.

По словам политолога, несмотря на глубокие противоречия, из-за того, что все страны региона, кроме Израиля, ослаблены другими конфликтами, возникновение полномасштабных войн из-за газа маловероятно. «Однако баталии в юридическом поле в различных арбитражах, на дипломатическом уровне будут достаточно жаркими и болезненными», — подчёркивает Лукьянов.

Глобальный конкурент

По словам эксперта, Израиль может попытаться изменить баланс на глобальном энергетическом рынке и превратиться в конкурента для России, Ирана и Катара как экспортёр газа.

«Этот газ может пойти в Южную Европу и стать прямым конкурентом , — утверждает эксперт.

Однако противоречия между державами региона пока осложняют реализацию проектов по доставке газа конечным потребителям.

Так, поддержанный США в 2016 году проект трубопровода, который должен был соединить израильские месторождения газа с турецкой газотранспортной системой с перспективой выхода в Европу, до сих пор находится в подвешенном состоянии.

Министр энергетики Израиля Юваль Штайниц в июле 2017 года обещал, что договор по проекту будет подписан до конца 2017 года, однако этого не произошло.

В 2017 году активно обсуждался на уровне министров энергетики всех заинтересованных стран и получил поддержку Евросоюза проект доставки израильского, египетского и кипрского газа по подводному трубопроводу в материковую Грецию и оттуда в Европу.

• Сейсмическое судно у берегов Ливана

Однако 9 марта 2018 года Штайниц заявил, что ожидает окончательного решения по проекту не раньше 2019 года. Дело в том, что пока ни одна компания не проявила заинтересованности в строительстве «Восточно-средиземноморского трубопровода» из-за его высокой себестоимости — $7,4 млрд.

«Есть базовая версия, что израильский и кипрский газ пойдёт на заводы по сжижению, расположенные в Египте», — отмечает Сергей Правосудов. Однако, по его словам, пока никто из экспертов не может сказать, куда пойдёт этот газ — на растущий рынок Ближнего Востока, в Европу или вообще в Китай. «Конкуренция будет, но вопрос — какая, — отмечает эксперт. — Прогнозы пересматриваются каждый год».

К детальному анализу темы сирийской нефти подтолкнуло заявление представителя министерства финансов США Адама Шубина (он отвечает за вопросы финансовой разведки). Террористическая организация ДАЕШ (ИГИЛ) заработала более $500 млн. на торговле нефтью, большая часть которой была продана Сирии под правительством президента Башара Асада, а меньшая часть Турции, сообщает Reuters со ссылкой на этого американского чиновника. Для экспертов это заявление не стало неожиданным — доподлинно известно, что и сейчас, когда основные сирийские месторождения находятся под контролем террористов (правительство контролирует сейчас только нефтегазовые месторождения западнее Пальмиры), Сирия не испытывает дефицита энергоресурсов.

Нет дефицита в бензине (в Дамаске литр бензина в переводе на российские деньги стоит сейчас 30−35 рублей), дизельном топливе при том, что сирийская армия для своих боевых операций расходует очень много солярки, сирийская авиация не ограничена в поставках критично важного керосина.

Более того, согласно отдельным источникам нефти хватает не только для нужд страны, но и для экспорта, в частности в Китай. Это косвенное подтверждение того, что правительство Сирии может через сеть посредников докупать нефть у ДАЕШ.

Так что же может происходить с добычей и, главное, продажей сирийской нефти на самом деле?

Сегодня в Сирии работают два НПЗ топливного профиля — в Хомсе и Баниясе, построенные при содействии советских специалистов соответственно в 1959 и 1979 годах. Причем НПЗ в Баниясе находится на побережье и может работать на привозной нефти (иранской и алжирской). Анализ движения танкеров, выполненный Bloomberg, показывает, что в год Иран отправлял в Сирию около 10 млн баррелей, то есть около 60 тыс. баррелей в день. В конце 1990-х годов в стране ежедневно добывалось ок. 66,5−80 тыс. т жидкого топлива. Уровень добычи нефти в Сирии в 2010 году составлял около 400 тысяч баррелей в день. Запасы нефти Сирии, по разным оценкам, составляют от 315 млн. до 342 млн. тонн.

Крупнейшие месторождения расположены на крайнем северо-востоке (в Карачуке, Сувайдии, Румайлане — сейчас эти территории находятся под контролем сирийский курдов, а не ДАЕШ — и окрестностях Дейр-эз-Зора). На северо-востоке и востоке в долине Евфрата эксплуатация залежей началась в конце 1960-х годов, а в районе Дейр-эз-Зора, где добывают особо высококачественную легкую нефть, — в 1980—1990-е годы. Именно этот район и выступает в качестве ресурсной базы для нефтяного бизнеса ДАЕШ.

По данным сирийской правительственной газеты Al Watan, под контролем ДАЕШ в относительной близости к границе Ирака находится скважина Аль-Омар, дающая до 15 тыс. баррелей ежедневно. Примечательно, что рабочий коллектив данного объекта после прихода ИГИЛ/ДАЕШ остался в целом прежним. Помимо уже упомянутого месторождения Аль-Омар у боевиков ДАЕШ в провинции Дейр аз-Зор есть и другие. Месторождение Аль-Танак, находящееся на востоке провинции, может посоперничать с Аль-Омар, по разным оценкам, здесь может добываться до 17 тыс. баррелей в день. Нефть здесь можно было до последнего падения цен купить за 20 долларов за баррель. Сейчас цена, видимо, уже значительно ниже. Месторождение объемом примерно в 600 тысяч баррелей в день — Аль-Таим — находится чуть западнее, ближе к важнейшему логистическому объекту ИГИЛ — дороге, соединяющей юго-восток Сирии и юг Турции (дорога также идет на север Ирака). К этим же нефтяным полям относится месторождение Аль-Харата объемом в 1000 баррелей в день. Всего, по данным The Guardian, на территориях Сирии, контролируемых «халифатом», находится шесть крупных нефтяных месторождений.

Что насчет возможных путей доставки нефти ДАЕШ покупателям?

Под контролем ДАЕШ сейчас по-прежнему остается относительно небольшой участок граничащей с Турцией территории между городами Дабик и Джарабулус. Но в этом коридоре очень активно работала по прихода еще ВКС РФ как авиация коалиции, так и сирийская правительственная авиация. Так что проходная способность этого транзитного коридора по определению не может быть высокой.

Показанные схемы контрабанды сирийской нефти ДАЕШ показывают, что транзит идет двумя путями: северо-западным через город Азаз и северо-восточным. Но Азаз сейчас находится под контролем остатков «Сирийской свободной армии» и боевиков Джабхат ан — Нусра, которые ведут достаточно серьезные боевые действия с ДАЕШ на севере провинции Алеппо.

Показанный на картах северо-восточный маршрут транзита нефти ДАЕШ вообще проходит через курдские территории (именно сирийские курды сейчас контролируют этот отрезок сирийско-турецкой границы).

Из этих фактов можно сделать только два вывода: или представленные карты некорректны, или в незаконных операциях с сирийской нефтью участвует не только ДАЕШ. Один из ключевых мифов о ДАЕШ — это финансовая модель группировки, основанная в основном на экспорте нефти в соседние страны, прежде всего в Турцию. Однако Financial Times написала, что ДАЕШ получает основной доход от реализации нефти на внутренних рынках. По версии, изложенной в FT, фактически сделки заключаются прямо на месте добычи нефти, где постоянно находятся независимые трейдеры, которые выкупают весь объем «черного золота» для последующей его перепродажи или переработки. Многие сделки координируются из Бейрута — основной биржи по нелегальной торговле сирийской нефтью. Чаще всего нефть перерабатывается в бензин и мазут, но из-за того, что большинство НПЗ не способны производить качественный бензин, основным продуктом, пользующимся спросом среди местного населения, является мазут (мазутом традиционно отапливаются дома в Сирии зимой, так что рынок для этого продукта очень большой, в первую очередь в Дамаске).

На текущий момент большинство мини-НПЗ в Сирии — это мобильные установки, собранные из подручных средств местными жителями (похожие на подпольные НПЗ в Чечне в конце 1990-х — начале 2000-х), поскольку относительно крупные НПЗ, принадлежавшие боевикам ДАЕШ, были уничтожены еще в результате авиаударов коалиции. Владельцы мобильных НПЗ уже успели заключить с боевиками долгосрочные соглашения по переработке незаконно добытой нефти.

Но есть и высокая вероятность того, что и правительство Сирии покупает продукцию этих мини-НПЗ через посредников для своих нужд (возможно, для дальнейшей более глубокой переработки на двух официальных НПЗ).

И с очень высокой вероятностью, такая схема работает в отношение нефти, добытой на курдской территории (правда, в этом случае встает вопрос о транзите нефти к НПЗ в Хомсе через территории, находящиеся под контролем ДАЕШ).

Весьма показательно, что ни авиация коалиции, ни сирийская авиация не бомбит нефтяные поля, находящиеся сейчас под контролем ДАЕШ.

Формально это объясняется заботой об экологии, но специалисты в нефтяной отрасли прекрасно знают, что нефтяная скважина может быть легко выведена из строя диверсионной группой без каких-либо серьезных последствий для экологии (примерно так, как блокировались скважины на Северном Кавказе перед захватом их немецкими войсками в годы Великой Отечественной войны).

Но явно всем сторонам в сирийском конфликте выгодно текущее положение вещей с добычей сирийской нефти.

Вообще, правильно определив механизм распределения от продажи сирийской нефти, можно серьезно приблизиться к поиску политического компромисса в стране и, как следствие, прекращению затянувшейся гражданской войны.

Сирийский город Дейр эз-Зор уже четвертый год находится в состоянии практически полной блокады. Сухопутное сообщение с упорно сражающимся анклавом, который осажден боевиками «Исламского государства»* (террористическая организация, запрещенная в РФ), осуществляется исключительно по воздуху.

Однако успешное наступление сирийских и союзных войск при поддержке ВКС РФ на позиции ИГ* в провинциях, соседних с Дейр эз-Зором, ставит на повестку дня вопрос скорейшей деблокады города и освобождения одноименной провинции, до войны являвшейся крупным центром сирийской нефтедобычи.

Начало войны: потеря большой сирийской нефти

До начала гражданской войны в Сирии провинция Дейр эз-Зор являлась центром нефтедобычи и нефтепереработки страны. Ее стратегическое значение определялось сразу несколькими факторами: вокруг Дейр эз-Зора было расположено несколько крупных нефтяных месторождений, в провинции находился крупный нефтеперерабатывающий завод, а вдоль русла Евфрата с юга на север проходил магистральный трубопровод, снабжавший сирийской нефтью, а также топливом из стран Персидского залива, соседнюю Турцию.

Практически вся эта инфраструктура с началом гражданской войны сперва оказалась в руках разрозненных террористических группировок, а затем, в 2014 году, перешла под контроль созданного тогда же «Исламского государства». Последнее установило за нефтяной отраслью железный контроль и одновременно заперло Дейр эз-Зор в кольцо плотной блокады.

Сам город ни тогда, ни впоследствии боевикам взять не удалось. На это повлияли два фактора. Во-первых, в городе располагалась крупная сирийская авиабаза и мощный гарнизон правительственных войск. Во-вторых, в Дейр эз-Зоре существовали сильные религиозные и этнические общины, в первую очередь христианская и армянская, которые отнюдь не поддерживали идеи радикального ислама, характерные для идеологической платформы ИГ.

В результате этого «Исламское государство» ограничилось плотной блокадой и постоянной осадой Дейр эз-Зора, обеспечив за собой контроль над нефтяными месторождениями и доходами от продажи нефти. Нельзя сказать, впрочем, что перед войной состояние сирийской нефтедобычи было однозначно «радужным»: месторождения Сирии были уже в значительной мере истощены, а большая часть нефтяной промышленности страны пребывала в состоянии стагнации. Пик добычи нефти Сирия прошла еще в 2008 году, когда на всех месторождениях страны добывали по 346.000 баррелей нефти в сутки.

Разумеется, захват месторождений боевиками отнюдь не способствовал росту добычи — значительная часть оборудования была выведена из строя, а многие ценные специалисты предпочли убежать от власти террористов, прихватив с собой важную документацию. Тем не менее, провинция Дейр эз-Зор и примыкающие к ней части провинций Хомс, Ракка и Хасака стали основой нефтяного бизнеса «Исламского государства».

Под контролем ИГ: насколько важна нефть для террористов?

Феномен «террористического государства», первым — и, хочется верить, последним — примером которого стала группировка ИГ, еще предстоит изучить историкам, военным и социологам. До сих пор «внутренняя кухня» создания «Исламского государства» во многом неясна — сказывается тотальный контроль боевиков как над попавшем на территорию ИГ населением, так и над потоками конфиденциальной информации, раскрывающей специфику экономики квазигосударственного образования.

Одно ясно уже сейчас — на целых три года (2014-17) на территории Сирии и Ирака существовала мощнейшая террористическая группировка, которая смогла построить пусть и грабительски-пещерную, но работоспособную экономическую модель, достаточную для финансирования регулярной армии и независимую от внешнего влияния. И нефть Дейр эз-Зора оказалась одним из ключевых «кирпичиков» экономики такого террористического квазигосударства.

Большую часть информации о нефтяной экономике «Исламского государства» мир получил в результате успешной ликвидации одного из лидеров ИГ Абу Сайяфа , который был убит 16 мая 2015 года американским спецназом. В структуре «Исламского государства» Абу Сайяф занимал пост координатора деятельности по добыче и торговле всеми природными и промышленными ресурсами с подконтрольных «Исламскому государству» территорий. В его личных файлах были обнаружены отчеты по торговле нефтью, зерном, электроэнергией, фосфатами и иными ликвидными товарами, которые ИГ реквизировал у населения или промышленных предприятий под своим контролем.

Вместе с телом ликвидированного Абу Сайяфа был захвачен его персональный компьютер и, что еще более важно, его жена Умм Сайяф , которая к тому же была его личной помощницей. Впоследствии торговые данные «министра ИГ» и показания его жены легли в основу публикаций, которые оценивали ресурсный потенциал экономики «Исламского государства».

Как ни странно, нефть оказалась отнюдь не единственным ресурсом в распоряжении ИГ. Так, около 200 миллионов долларов в год «Исламское государство» получало от продажи зерна из сельскохозяйственных северных и западных провинций Сирии. Однако «черное золото» было, безусловно, «становым хребтом» экономики террористов.

Согласно самым консервативным оценкам, в 2015 году «Исламское государство» получало от торговли нефтью около 900 млн долларов в годовом исчислении. Это соответствовало уровню добычи в 80.000 баррелей нефти в сутки — не так и много, по меркам крупных нефтедобывающих стран, ниже, чем добыча самой Сирии перед войной, — но крайне много для «государства террористов».

На основании хронологических данных Абу Сайяфа была построена динамика добычи и продажи нефти ИГ, которая показала очевидное: добыча нефти под «управлением» террористов медленно деградирует, и в первую очередь — в связи с отсутствием ключевых специалистов, утратой документации, катастрофическим падением технологической культуры добычи и полным отсутствием даже минимального уровня ремонтных и регламентных работ на оборудовании. Фактически, вся нефтяная отрасль Сирии и Ирака была пущена под откос ради получения сиюминутных доходов от быстрой продажи нефти.

Нефтяные месторождения возле самого Дейр эз-Зора, по приведенным оценкам, оказались в наиболее сохранном состоянии. Так, лишь два месторождения: аль-Танак, дававший, по оценкам на 2016 год, 16.000 баррелей нефти в сутки, и аль-Омар, производивший 11.000 баррелей в сутки, — обеспечивали около 60% всех нефтяных доходов «Исламского государства». В целом, сирийские нефтяные месторождения давали 70% нефтяных поступлений ИГ — на долю соседнего Ирака оставалось лишь 30%.

Сирия: новый расклад

Текущее состояние нефтедобычи в провинции Дейр эз-Зор под контролем «Исламского государства» неизвестно. Судя по всему, деградация отрасли продолжилась в 2017 году не меньшими темпами, чем это происходило в предыдущие годы. Не исключено, что освобождать от террористов придется уже тотально разрушенную инфраструктуру. Даже в самом оптимистическом варианте Сирии можно рассчитывать не более чем на 30-40 тысяч баррелей нефти в сутки, которые смогут выдавать на начальном периоде месторождения провинции.

Конечно, данная цифра выглядит низкой даже на фоне предвоенного уровня добычи, а от пика сирийской нефтедобычи 2008 года она и вовсе составляет лишь 10-15%. Но, с другой стороны, такого рода прибавка к бюджету истощенной войной страны (а речь, при правильной и законной организации добычи и торговли нефтью, может идти о сумме 400-450 млн долларов в год на первом этапе) будет никак не лишней.

Дальнейшее восстановление нефтедобычи и нефтепереработки может и вовсе стать основой возрождения экономики Сирии. Ведь нефть Дейр эз-Зора по-прежнему лежит под песками Сирийской пустыни, а бесчинства террористов лишь разрушили и истощили то, что находится на поверхности — и подлежит скорейшему восстановлению.

Однако в столь оптимистические планы может вмешаться «большая политика». На сегодняшний день Дейр эз-Зор — не только ключевая точка для ликвидации грабительской террористической экономики «Исламского государства», но и место пересечения геополитических интересов. Фактически, на наших глазах происходит раздел Сирии на будущие зоны влияния, которые, при самом оптимистическом варианте, будут в дальнейшем оформлены в виде неких самоуправляемых «федеральных территорий», каждая из которых будет вести свою собственную экономическую и даже политическую повестку, во многом ориентируясь на внешние центры силы.

Окончание такого рода сценария мы сегодня вполне буднично наблюдаем в иракском Курдистане, который, вдобавок к приобретенной экономической независимости от Багдада, в ближайшее время поставит вопрос о широчайшей политической автономии, в гораздо большей степени похожей на независимость, нежели на некое «федеративное устройство» страны.

Ситуация же с Дейр эз-Зором осложняется тем, что в районе этой стратегической точки на востоке Сирии пересекаются интересы сразу трех внешних центров силы — США, Ирана и монархий Персидского залива, для каждой из которых критически важна и сама территория, и ее «замыкающий», транзитный потенциал. Ни в одном из сценариев этих игроков судьба самой Сирии не учитывается. Для США Дейр эз-Зор — это «замок» для иранской экспансии, для Ирана — часть «шиитского моста» до Ливана, а для монархий Персидского залива — транспортный коридор к Турции и Средиземноморью.

Поэтому в интересах самой Сирии — непременное сохранение контроля за Дейр эз-Зором и скорейшее освобождение провинции войсками, подконтрольными Дамаску. В противном случае, судьбу Сирии будут решать в Тегеране, Вашингтоне или Эр-Рияде, но никак не в сирийской столице.

* Организация запрещена на территории РФ.

+ Оригинал взят у psyont в

Оригинал взят у gorlanovig в Гражданская война в провинции Идлиб (Сирия) разгорается все ярче

5000 про-турецких боевиков войдут в Идлиб

В провинции Идлиб вспыхнули ожесточенные столкновения между различными исламистскими фракциями.

Хайят Тахрир аш-Шам (HTS), джихадистский альянс, в состав которого входит сирийская франшиза аль-Каиды - Джабхат ан-Нусра атаковал позиции и штабы Ахрара аш-Шам - исламистского движения, считающегося более “умеренным”.

Стычки продолжаютсся со вторника и Ахрар аш-Шам во всем винит HTS.

В среду бои распространились на Саракиб на востоке, Дана и Сармада на северо-востоке и Баб эль-Хава близ турецкой границы. Также сообщается о стычках в самом Идлибе.

В социальных сетях сообщается, что в Идлиб будет переброшено 5 тысяч обученных турками боевиков Сирийской Свободной Армии, которые поддержат Ахрар аш-Шам. При любом раскладе, речь скорее всего идет о начале гражданской войны между джихадистскими фракциями в Идлибе.

+ Оригинал взят у yurasumy в Сирия: операция «большой котел» для ИГИЛ

Прошедшая неделя в Сирии была очень динамичной. Сирийская армия наступала и очень успешно. Причем последняя операция «тигров» приводит к выводу, что сил сегодня у Башара Асада много больше, чем это предполагалось еще несколько недель назад. Откуда они взялись?

+ Оригинал взят у awas1952 в Продвигаться предстоит ещё много — но уже без чрезмерных помех

В предстоящие две недели российские военные готовят ракетные запуски у берегов Сирии. Это следует из данных бюллетеня международного извещения для авиационного персонала (NOTAM) и навигационного предупреждения для мореплавателей. Предстоящие ракетные стрельбы произойдут 14, 19, 21, 26 и 28 июля.

Исходя из этой информации можно предполагать, что наступательные действия правительственных войск в Сирии переходят к очередной активной фазе.

Новый удар «Калибрами» — в чем его смысл?

До сих пор район Средиземного моря, указанный в предупреждении NOTAM, использовался для запусков крылатых ракет «Калибр» с российских фрегатов «Адмирал Эссен», «Адмирал Григорович» и с подводной лодки «Краснодар». Последний раз такого рода удар был нанесен 23 июня 2017 года — тогда «Калибрами», по данным российского Министерства обороны, были уничтожены пункты управления и склады вооружения исламистских боевиков в сирийской провинции Хама.

Использование российскими ВКС всех видов доступных и разрешенных вооружений уже стало «визитной карточкой» сирийского конфликта. Иногда, в случае ударов по разрозненным группам и соединениям боевиков, использование высокотехнологичного оружия, типа ракет «Калибр» или Х-101, может выглядеть непропорциональным, однако именно за счет использования высокоточного и при этом достаточно мощного оружия можно обеспечить снижение потерь среди мирного населения, направив удар возмездия в точности на джихадистов.

Результат такого подхода налицо — достаточно сравнить последствия штурмов сирийского Алеппо и иракского Мосула. Первый из городов, в штурме которого принимали участие российские ВКС, сирийские и союзнические вооруженные силы, уже освобожден от боевиков и находится пусть и в поврежденном, но достаточно сохранном состоянии. Штурм же иракского Мосула, несмотря за постоянные заверения иракских и американских СМИ, до сих пор так и не подошел к концу.

Около сотни боевиков удерживают пусть и крошечный, но важный квартал Мосула, расположенный в стратегическом центре Старого города. За это время большая часть Мосула превращена американскими ВВС и иракской артиллерией в руины. По некоторым оценкам, около 50.000 мирных жителей Мосула стали жертвами осады и штурма, а еще около 1 млн жителей города оказались вынужденными беженцами. Таков итог двух осадных операций, начинавшихся практически одновременно и проходивших в сходных условиях.

Новые ракетные пуски ВМФ: Россия переводит сирийскую партию в эндшпиль Pr Scr youtube.com / Пресс-служба Минобороны РФ

Сирийский эндшпиль

Плотный график запусков «Калибров» показывает, что наземные операции сирийской армии и ее союзников при плотной поддержке российских ВКС вступают в активную фазу. На сегодняшний день основным проигравшим в схватке за Сирию и Ирак является «Исламское государство»* (террористическая организация, запрещенная в РФ). Под контролем ИГ* все еще остаются значительные территории в восточной Сирии и западном Ираке, однако в целом позиции игиловцев выглядят безрадостно. У псевдогосударственного конгломерата исламистских радикалов уже нет сил для защиты захваченной в 2014-15 годах территории, и они вынуждены откатываться к своей «территории выживания», расположенной в районе восточносирийского города Абу-Кемаль.

Сегодня закрашенные черным цветом на картах территории, формально находящиеся под контролем ИГ, уже не имеют стратегической ценности. Война в Сирии переместилась в ее восточную, пустынную часть, в которой критическим моментом является контроль над коммуникациями, а пустынные дюны и выжженные пустоши не имеют особого значения: на их безлюдных просторах любое крупное подразделение боевиков становится замечательной целью для тех же «Калибров» или Х-101.

Последним серьезным опорным пунктом, сдерживающим продвижение армии Башара Асада к городу Дейр-эз-Зор, который три года провел в героической осаде, является крупный оазис Ас-Сухна, который расположен в пересеченной холмистой местности и закрывает прямую дорогу из Пальмиры на восток. Альтернативой прямолинейному плану деблокады Дейр-эз-Зора является фланговый удар по Ас-Сухне, который может быть нанесен с севера, из района недавно освобожденного города Ресафа, расположенного на юге провинции Ракка.

Нефть - «черная кровь», которая питает сирийский конфликт. Именно от ее продаж на черном или официальном мировом рынке воюют, закупают оружие, боеприпасы и провиант все четыре основные стороны сирийского кризиса. Это Сирийская арабская армия (правительственные силы, САА), Свободная сирийская армия (ССА), которая именуется так называемой «умеренной оппозицией», боевики террористического квазиобразования «Исламского государства» 1 (деятельность организации запрещена на территории Российской Федерации по решению Верховного суда РФ) и «Джебхат-ан-Нусры» (запрещена в России), а также военизированные курдские подразделения.

Курды являются 40-миллионным народом, который компактно проживает сразу на территориях четырех стран: Сирия , Ирак, Иран и Турция. В результате вторжения Соединенных Штатов в Ирак в 2003 году курды, воспользовавшись подаренной судьбой возможностью, создали Иракский Курдистан. Нужно заметить, иракские и сирийские курды, которые воюют плечом к плечу против боевиков «Исламского государства» - не одно и тоже. Единственным украшением столицы Сирийского Курдистана Рожавы можно назвать неустанно работающие нефтяные вышки.

Главным источником финансовой поддержки для курдов являются богатейшие нефтяные месторождения, которые находятся на севере Сирии. Важнейшим из них являются Шаддади и Румелани. Их запасы оцениваются в сотни миллионов баррелей «черного золота». До войны в районе города Эль-Хасака, которая сегодня, по некоторой информации, уже полностью находится под контролем Высшего курдского совета Западного Курдистана, добывалось порядка 40 тысяч баррелей нефти за сутки (десятая часть всей нефтедобычи Сирии).

В ходе сирийского конфликта нефтяные скважины не остались стоять бесхозными. По сообщениям ливанским средств массовой информации, нефтедобыча на полях вокруг Эль-Хасаки лишь выросла - до 170 тысяч баррелей в сутки. Курды в отличие от «Исламского государства», которые торговали нефтью чуть не по 10 долларов США за баррель, наладили процесс нефтедобычи со всей серьезностью. Более того, курды не только добывают нефть, но и значительную ее часть перерабатывают с помощью старого оборудования.

В настоящий момент именно курдские формирования фактически окружили столицу «Исламского государства» - Ракку. При этом военная помощь курдам оказывается как со стороны Российской Федерации, так и от международной антитеррористической коалиции во главе с Соединенными Штатами. Воздушно-космические силы РФ на регулярно наносят удары по позициям боевиков ИГ 1 , с которыми также сталкиваются и курдские формирования. В свою очередь западная коалиция не только наносит авиаудары по террористам, но поставляет курдам легкое стрелковое и артиллерийское вооружение. Более того, по данным СМИ, около сотни американских спецназовцев в качестве военных инструкторов находятся сейчас в рядах курдских формирований.

Политолог, эксперт Фонда развития институтов гражданского общества «Народная дипломатия» Владимир Киреев в комментарии Федерального агентства новостей заметил, что одной из главных причин начала войны на территории Сирии принято считать желание отдельных стран провести трубопровод для сжиженного газа, а вероятно и нефти из региона Персидского залива. Для этого страны Персидского залива приложили много усилий, чтобы вначале склонить политическое руководство Сирии во главе с Башаром Асадом к сотрудничеству, которое в итоге было отвергнуто.

«В результате это привело к желанию свергнуть его. Вероятно, эти же энергетические трубопроводы являются причиной активного вмешательства в судьбу сирийского народа стран ЕС и США. Они сильно заинтересованы в поставке нефти и газа из Персидского залива, в том числе для диверсификации поставок газа из РФ, с которой у ЕС и США уже в начале «арабской весны» отношения были более чем напряженными. Такое сотрудничество САР и стран Персидского залива было неприемлемым как для большей части окружения Башара Асада, так и для основного партнера Дамаска в регионе - Ирана. Для Тегерана утрата партнерской Сирии означало разрыв «шиитского» пространства, развернувшегося от Ирана до Ливана с выходом в Средиземное море, что превращало Ливан в изолированный и, по сути, малоценный анклав», - пояснил Владимир Киреев.

Таким образом, заметил эксперт, нефть и газ, наряду с проблемами в экономике Сирии и неудачами в политическом управлении, можно назвать основными причинами начала военных действий в этой арабской стране. Сирийской нефти не так много, как у стран Залива и Ирана, однако ее достаточно, чтобы «держать на плаву» на протяжении многих лет политическую систему САР, а с 2011 года и все противоборствующие стороны в Сирии. Не секрет, что все главные «игроки» в Сирии на протяжении всех лет войны финансируются в значительной мере благодаря торговле нефтью - в том числе сирийской, добываемой на захваченных территориях.

«При изучении карты Сирии бросается в глаза, что основные очаги столкновений, опорные пункты и транспортные магистрали выстраиваются в соответствии с логикой не только крупных населенных пунктов, аэропортов и этнических территорий, но и в соответствии с районами разведанных нефтяных и газовых полей и районов добычи этого ценного полезного ископаемого. Торговля нефтью позволяет снабжать все воюющие стороны оружием, одеждой, техникой, и деньгами для оплаты бойцов. Она позволяет обеспечивать лояльность чиновников и сотрудников спецслужб, местных вождей и политиков. В этом вопросе нет разницы между САА, ССА, экстремистами из «Исламского государства» и «Джебхат-ан-Нусры», «Армии ислама», «Ахрар аш-Шама», а также подразделений сирийские курдов из YPG и YPJ», - уверен эксперт.

При этом, отметил политолог, если речь идет об исламистах, то с ними более-менее понятна ситуация. Их будущее предопределено мировым сообществом. Они если и не исчезнут из политического пространства, то в Сирии и Ираке в современном виде им придется прекратить существование. Зато будущее Сирии и Ирака как целостных государств далеко не столь однозначно гарантированно. Речь идет о том, что курды - один из крупнейших разделенных народов на планете - давно и упорно добиваются создания собственного государства. И ситуация войны в Ираке и Сирии дает им такой шанс.

«Хотя курды и заявляют о своей лояльности официальному Дамаску, но фактически можно говорить, что автономией, провозглашенной 1 января 2014, они могут и не ограничиться. Имея большую численность населения, боеспособные войска, поддержку США, ЕС, имея серьезную идеологию в лице Рабочей партии Курдистана (РПК) Абдуллы Оджалана , сирийский Курдистан может легко стать очагом для формирования Курдского государства. При этом в отличие от иракских курдов, фактически подчиненных Анкаре, у сирийских курдов есть мощная поддержка в лице действующей в Турции и севере Ирака РПК, симпатии европейских левых, и в целом мирового антиимпериалистического движения, у которого конечно нет дивизий, но имидж - это тоже не пустой звук. Главное в этой ситуации - желание США получить зону контроля в Сирии, обеспечить фактор давления на Турцию, и очаг для формирования нового курдского государства, о чем было заявлено не раз официальными лицами на научных конференциях. В этой ситуации Дамаску стоит быть внимательнее к своим северным союзникам, потому как их плавание может в результате войны стать автономным от Дамаска», - резюмировал Владимир Киреев.

Как предупреждают эксперты, результатом успешного наступления курдов на Ракку может стать потеря Сирийской республикой значительных месторождений нефти. Вернуть эти месторождения будет практически невозможно – как показывает практика, курды не делятся нефтяными доходами с остальным сирийским народом, хотя эксплуатируют скважины, расположенные на сирийской земле.

Кроме того, замечают эксперты, никто не мешает курдским подразделениям при поддержке США атаковать с севера не менее богатый нефтью Дейр эз-Зор. Если эта атака окажется успешной, Сирия потеряет все существенные месторождения нефти и газа, а значит, страна будет обречена на распад, а Башар Асад в итоге уничтожен.

1 Организация запрещена на территории РФ.