Что такое бюджетное правило. Бюджетное правило загоняет страну в нефтяное рабство. Международный опыт применения бюджетных правил

Используется правило следующим образом:

Согласно официальной позиции Министерства финансов , бюджетное правило снижает зависимость федерального бюджета от состояния мировых рынков , а также обеспечивает «подушку безопасности» на случай кризиса, аналогичного кризису 2008 года .

История правила

Принцип, заложенный в бюджетное правило, фактически действует с 2004 года , когда был образован Стабилизационный фонд . Для указанного фонда действовал следующий порядок формирования: в него перечислялись нефтегазовые доходы свыше цены отсечения , которая составляла 20 долларов за баррель нефти в 2004 году, 27 долларов в 2006 году. При этом динамика цен на нефть существенно опережала рост цены отсечения. По оценкам специалистов, в Стабилизационный фонд поступало до ¾ дополнительных доходов от благоприятной внешней конъюнктуры.

Распоряжение Правительства РФ от 4 марта 2013 года № 293-р государственной программы «Управление государственными финансами» предусматривается возможность последующего распространения автоматических стабилизаторов на иные элементы и уровни бюджетной системы, помимо прочего в части долговой политики субъектов Российской Федерации и муниципальных образований . Сотрудники Министерства Финансов не отрицают возможности применения бюджетного правила в будущем для бюджетов регионов и муниципалитетов.

Мнения экономистов и государственных деятелей

Бюджетное правило выполняет две основные функции: определяет алгоритм распределения нефтегазовых доходов в части суверенных фондов и устанавливает ограничения на расходную часть бюджета. В связи с последней функцией в экспертном сообществе идет дискуссия о целесообразности установления такого правила.

Существуют два основных взгляда на проблему:

• необходимо смягчение бюджетного правила в части ограничений госрасходов;
• необходимо сохранение жесткого правила, ограничивающего государственные расходы.

За смягчение бюджетного правила последовательно выступают помощник президента России Андрей Белоусов , предлагавший снизить порог Резервного фонда с 7 до 5 % ВВП, чтобы направить высвободившиеся средства на строительство дорог, состояние которых мешает росту экономики страны, а также заместитель министра экономического развития Андрей Клепач .

Данную позицию поддерживает министр экономического развития Алексей Улюкаев , заявивший, что бюджетное правило должно быть «чувствительно к инвестиционному циклу или варьироваться с учетом того, какая инвестиционная ситуация складывается». По мнению Заместителя председателя Правительства Ольги Голодец , правило негативно влияет на экономическое и социальное развитие страны - под вопросом оказываются не только социальные, но и инвестиционные расходы.

За сохранение жесткого бюджетного правила выступает Министерство финансов Российской Федерации в лице министра Антона Силуанова . Введение бюджетного правила приветствовалось Международным валютным фондом в лице главы миссии МВФ в России, советника европейского управления Антонио Спилимберго .

Аргументы в пользу смягчения правила

Аргументы в пользу сохранения правила

Напишите отзыв о статье "Бюджетное правило"

Примечания

Ссылки

• Яковенко Дмитрий. (рус.) . «Эксперт» №18-19 (897) (28 апреля 2014). Проверено 3 мая 2014.
• Александр Айвазов. . ИА REGNUM (28 апреля 2013). Проверено 3 мая 2014.
• . Бюджет.ru (29 МАРТА 2013). Проверено 3 мая 2014.

Отрывок, характеризующий Бюджетное правило

– Ну, вот и хорошо, – продолжал полковой командир. – Людям по чарке водки от меня, – прибавил он, чтобы солдаты слышали. – Благодарю всех! Слава Богу! – И он, обогнав роту, подъехал к другой.
– Что ж, он, право, хороший человек; с ним служить можно, – сказал Тимохин субалтерн офицеру, шедшему подле него.
– Одно слово, червонный!… (полкового командира прозвали червонным королем) – смеясь, сказал субалтерн офицер.
Счастливое расположение духа начальства после смотра перешло и к солдатам. Рота шла весело. Со всех сторон переговаривались солдатские голоса.
– Как же сказывали, Кутузов кривой, об одном глазу?
– А то нет! Вовсе кривой.
– Не… брат, глазастее тебя. Сапоги и подвертки – всё оглядел…
– Как он, братец ты мой, глянет на ноги мне… ну! думаю…
– А другой то австрияк, с ним был, словно мелом вымазан. Как мука, белый. Я чай, как амуницию чистят!
– Что, Федешоу!… сказывал он, что ли, когда стражения начнутся, ты ближе стоял? Говорили всё, в Брунове сам Бунапарте стоит.
– Бунапарте стоит! ишь врет, дура! Чего не знает! Теперь пруссак бунтует. Австрияк его, значит, усмиряет. Как он замирится, тогда и с Бунапартом война откроется. А то, говорит, в Брунове Бунапарте стоит! То то и видно, что дурак. Ты слушай больше.
– Вишь черти квартирьеры! Пятая рота, гляди, уже в деревню заворачивает, они кашу сварят, а мы еще до места не дойдем.
– Дай сухарика то, чорт.
– А табаку то вчера дал? То то, брат. Ну, на, Бог с тобой.
– Хоть бы привал сделали, а то еще верст пять пропрем не емши.
– То то любо было, как немцы нам коляски подавали. Едешь, знай: важно!
– А здесь, братец, народ вовсе оголтелый пошел. Там всё как будто поляк был, всё русской короны; а нынче, брат, сплошной немец пошел.
– Песенники вперед! – послышался крик капитана.
И перед роту с разных рядов выбежало человек двадцать. Барабанщик запевало обернулся лицом к песенникам, и, махнув рукой, затянул протяжную солдатскую песню, начинавшуюся: «Не заря ли, солнышко занималося…» и кончавшуюся словами: «То то, братцы, будет слава нам с Каменскиим отцом…» Песня эта была сложена в Турции и пелась теперь в Австрии, только с тем изменением, что на место «Каменскиим отцом» вставляли слова: «Кутузовым отцом».
Оторвав по солдатски эти последние слова и махнув руками, как будто он бросал что то на землю, барабанщик, сухой и красивый солдат лет сорока, строго оглянул солдат песенников и зажмурился. Потом, убедившись, что все глаза устремлены на него, он как будто осторожно приподнял обеими руками какую то невидимую, драгоценную вещь над головой, подержал ее так несколько секунд и вдруг отчаянно бросил ее:
Ах, вы, сени мои, сени!
«Сени новые мои…», подхватили двадцать голосов, и ложечник, несмотря на тяжесть амуниции, резво выскочил вперед и пошел задом перед ротой, пошевеливая плечами и угрожая кому то ложками. Солдаты, в такт песни размахивая руками, шли просторным шагом, невольно попадая в ногу. Сзади роты послышались звуки колес, похрускиванье рессор и топот лошадей.
Кутузов со свитой возвращался в город. Главнокомандующий дал знак, чтобы люди продолжали итти вольно, и на его лице и на всех лицах его свиты выразилось удовольствие при звуках песни, при виде пляшущего солдата и весело и бойко идущих солдат роты. Во втором ряду, с правого фланга, с которого коляска обгоняла роты, невольно бросался в глаза голубоглазый солдат, Долохов, который особенно бойко и грациозно шел в такт песни и глядел на лица проезжающих с таким выражением, как будто он жалел всех, кто не шел в это время с ротой. Гусарский корнет из свиты Кутузова, передразнивавший полкового командира, отстал от коляски и подъехал к Долохову.
Гусарский корнет Жерков одно время в Петербурге принадлежал к тому буйному обществу, которым руководил Долохов. За границей Жерков встретил Долохова солдатом, но не счел нужным узнать его. Теперь, после разговора Кутузова с разжалованным, он с радостью старого друга обратился к нему:
– Друг сердечный, ты как? – сказал он при звуках песни, ровняя шаг своей лошади с шагом роты.
– Я как? – отвечал холодно Долохов, – как видишь.
Бойкая песня придавала особенное значение тону развязной веселости, с которой говорил Жерков, и умышленной холодности ответов Долохова.
– Ну, как ладишь с начальством? – спросил Жерков.
– Ничего, хорошие люди. Ты как в штаб затесался?
– Прикомандирован, дежурю.
Они помолчали.
«Выпускала сокола да из правого рукава», говорила песня, невольно возбуждая бодрое, веселое чувство. Разговор их, вероятно, был бы другой, ежели бы они говорили не при звуках песни.
– Что правда, австрийцев побили? – спросил Долохов.
– А чорт их знает, говорят.
– Я рад, – отвечал Долохов коротко и ясно, как того требовала песня.
– Что ж, приходи к нам когда вечерком, фараон заложишь, – сказал Жерков.
– Или у вас денег много завелось?
– Приходи.
– Нельзя. Зарок дал. Не пью и не играю, пока не произведут.
– Да что ж, до первого дела…
– Там видно будет.
Опять они помолчали.
– Ты заходи, коли что нужно, все в штабе помогут… – сказал Жерков.
Долохов усмехнулся.
– Ты лучше не беспокойся. Мне что нужно, я просить не стану, сам возьму.
– Да что ж, я так…
– Ну, и я так.
– Прощай.
– Будь здоров…
… и высоко, и далеко,
На родиму сторону…
Жерков тронул шпорами лошадь, которая раза три, горячась, перебила ногами, не зная, с какой начать, справилась и поскакала, обгоняя роту и догоняя коляску, тоже в такт песни.

Возвратившись со смотра, Кутузов, сопутствуемый австрийским генералом, прошел в свой кабинет и, кликнув адъютанта, приказал подать себе некоторые бумаги, относившиеся до состояния приходивших войск, и письма, полученные от эрцгерцога Фердинанда, начальствовавшего передовою армией. Князь Андрей Болконский с требуемыми бумагами вошел в кабинет главнокомандующего. Перед разложенным на столе планом сидели Кутузов и австрийский член гофкригсрата.
– А… – сказал Кутузов, оглядываясь на Болконского, как будто этим словом приглашая адъютанта подождать, и продолжал по французски начатый разговор.
– Я только говорю одно, генерал, – говорил Кутузов с приятным изяществом выражений и интонации, заставлявшим вслушиваться в каждое неторопливо сказанное слово. Видно было, что Кутузов и сам с удовольствием слушал себя. – Я только одно говорю, генерал, что ежели бы дело зависело от моего личного желания, то воля его величества императора Франца давно была бы исполнена. Я давно уже присоединился бы к эрцгерцогу. И верьте моей чести, что для меня лично передать высшее начальство армией более меня сведущему и искусному генералу, какими так обильна Австрия, и сложить с себя всю эту тяжкую ответственность для меня лично было бы отрадой. Но обстоятельства бывают сильнее нас, генерал.
И Кутузов улыбнулся с таким выражением, как будто он говорил: «Вы имеете полное право не верить мне, и даже мне совершенно всё равно, верите ли вы мне или нет, но вы не имеете повода сказать мне это. И в этом то всё дело».
Австрийский генерал имел недовольный вид, но не мог не в том же тоне отвечать Кутузову.
– Напротив, – сказал он ворчливым и сердитым тоном, так противоречившим лестному значению произносимых слов, – напротив, участие вашего превосходительства в общем деле высоко ценится его величеством; но мы полагаем, что настоящее замедление лишает славные русские войска и их главнокомандующих тех лавров, которые они привыкли пожинать в битвах, – закончил он видимо приготовленную фразу.
Кутузов поклонился, не изменяя улыбки.
– А я так убежден и, основываясь на последнем письме, которым почтил меня его высочество эрцгерцог Фердинанд, предполагаю, что австрийские войска, под начальством столь искусного помощника, каков генерал Мак, теперь уже одержали решительную победу и не нуждаются более в нашей помощи, – сказал Кутузов.
Генерал нахмурился. Хотя и не было положительных известий о поражении австрийцев, но было слишком много обстоятельств, подтверждавших общие невыгодные слухи; и потому предположение Кутузова о победе австрийцев было весьма похоже на насмешку. Но Кутузов кротко улыбался, всё с тем же выражением, которое говорило, что он имеет право предполагать это. Действительно, последнее письмо, полученное им из армии Мака, извещало его о победе и о самом выгодном стратегическом положении армии.
– Дай ка сюда это письмо, – сказал Кутузов, обращаясь к князю Андрею. – Вот изволите видеть. – И Кутузов, с насмешливою улыбкой на концах губ, прочел по немецки австрийскому генералу следующее место из письма эрцгерцога Фердинанда: «Wir haben vollkommen zusammengehaltene Krafte, nahe an 70 000 Mann, um den Feind, wenn er den Lech passirte, angreifen und schlagen zu konnen. Wir konnen, da wir Meister von Ulm sind, den Vortheil, auch von beiden Uferien der Donau Meister zu bleiben, nicht verlieren; mithin auch jeden Augenblick, wenn der Feind den Lech nicht passirte, die Donau ubersetzen, uns auf seine Communikations Linie werfen, die Donau unterhalb repassiren und dem Feinde, wenn er sich gegen unsere treue Allirte mit ganzer Macht wenden wollte, seine Absicht alabald vereitelien. Wir werden auf solche Weise den Zeitpunkt, wo die Kaiserlich Ruseische Armee ausgerustet sein wird, muthig entgegenharren, und sodann leicht gemeinschaftlich die Moglichkeit finden, dem Feinde das Schicksal zuzubereiten, so er verdient». [Мы имеем вполне сосредоточенные силы, около 70 000 человек, так что мы можем атаковать и разбить неприятеля в случае переправы его через Лех. Так как мы уже владеем Ульмом, то мы можем удерживать за собою выгоду командования обоими берегами Дуная, стало быть, ежеминутно, в случае если неприятель не перейдет через Лех, переправиться через Дунай, броситься на его коммуникационную линию, ниже перейти обратно Дунай и неприятелю, если он вздумает обратить всю свою силу на наших верных союзников, не дать исполнить его намерение. Таким образом мы будем бодро ожидать времени, когда императорская российская армия совсем изготовится, и затем вместе легко найдем возможность уготовить неприятелю участь, коей он заслуживает».]

Фото pixabay.com

В общей прибыли экономики ощутимо выросла доля сырьевых отраслей: сейчас она близка к 40%, а к концу года, по экспертным прогнозам, вполне может достичь 50%. Сырьевое проклятие не преодолено. Принятое правительством бюджетное правило толкает российскую экономику в окончательное нефтяное рабство, считают эксперты. Экономика искусственно обескровливается, для диверсификации и развития не остается источников. И власти пытаются сделать таким «источником» население и бизнес. Предпринимательская депрессия обрабатывающих отраслей уже стала хронической.

По последним данным Росстата, доля убыточных предприятий в России в январе-апреле составила 34,2%. Как сообщил директор аналитического департамента компании «Локо-Инвест» Кирилл Тремасов (экс-глава департамента Минэкономразвития), это «максимум за последние четыре года».

Если смотреть в отраслевом разрезе, то самая большая доля убыточных предприятий (свыше 40%) зафиксирована в таких секторах, как обеспечение электроэнергией, газом и паром; добыча полезных ископаемых; транспортировка и хранение; научная и техническая деятельность. В сфере водоснабжения она почти близка к 50%. На таком фоне обрабатывающий сектор выглядит как будто неплохо: доля убыточных предприятий – 33%.

Однако одновременно с этим именно на сырьевые отрасли приходится основной вклад в общую прибыль экономики. В январе–апреле совокупный сальдированный финансовый результат предприятий (без субъектов малого предпринимательства, банков, страховых компаний и госучреждений) составил более 3,5 трлн руб. – на такую сумму совокупная прибыль превысила совокупный убыток.

Около 1,3 трлн руб. из этой суммы приходится на добывающий сектор, который по сравнению с аналогичным периодом прошлого года увеличил свой результат сразу на 61%. Тем самым доля добывающего сектора стала самой большой, составив 37%. А обрабатывающая промышленность ухудшила свой результат: снижение составило почти 4%. На этот сектор приходилось только 849 млрд руб., или 24% совокупного финансового результата.

По прогнозу Тремасова, к концу года доля сырьевых отраслей в прибыли экономики вполне может достичь 50%. Заметим, такое происходит редко, однако подобный сценарий нельзя назвать абсолютно фантастическим. Например, в 2014 году в сальдированном финансовом результате организаций на добывающий сектор приходилось почти 50%, а на обрабатывающий – только четверть.

Сейчас, на фоне растущих нефтяных цен и таких финансовых результатов компаний, принятое правительством бюджетное правило «продвигает нас семимильными шагами в сторону сырьевой экономики», предупреждает Тремасов.

Ранее финансовые власти уже поясняли, что бюджетное правило с ценой отсечения около 40 долл. за баррель помогает сгладить связанные с внешней конъюнктурой колебания валютного курса. Дополнительные нефтегазовые доходы, полученные благодаря стоимости нефти сверх цены отсечения, направляются в резервы – с этой целью Минфин покупает иностранную валюту. Правда, такое правило привело к тому, что российская валюта по отношению к доллару искусственно обесценивалась даже на фоне дорожающей нефти (см. ).

Уже несколько лет подряд обрабатывающие отрасли находятся в России в состоянии предпринимательской депрессии – это фиксирует Росстат. Сейчас ситуация снова ухудшается. Так, в мае 2018-го индекс предпринимательской уверенности обрабатывающих производств составил в РФ –3,5% (почти таким же он был и в июне), хотя в декабре 2017-го индекс составлял –1,1%. То есть произошло ухудшение. Минус свидетельствует о преобладании негативных оценок предпринимателей, данные приводятся с исключением сезонного фактора.

Искусственное обескровливание экономики с помощью бюджетного правила, когда дополнительные нефтегазовые доходы изымаются из экономики и направляются в резервы, не способствует ни модернизации, ни диверсификации.

Но, даже изъяв из экономики «лишние» нефтегазовые доходы, власти могли бы этими деньгами воспользоваться все равно иначе: например, направив их на балансировку пенсионной системы. К слову, Фонд национального благосостояния (ФНБ) для того и создавался. Он мог бы стать аналогом норвежского госфонда. Но ФНБ не только не может похвалиться такой же доходностью, как и норвежский госфонд (см., например, ), он еще и расходуется все чаще на различные проекты, не связанные с пенсионной системой. Причем расходуется, как показывают проверки, не всегда эффективно (см. «НГ» от ; ).

Опрошенные «НГ» эксперты допускают, что к концу года доля сырьевых отраслей в общей прибыли экономики может достичь 50%.

«Ситуация, сложившаяся с финансовыми результатами предприятий, в настоящий момент носит конъюнктурный характер. Текущая тенденция определяется внутренним ростом цен практически на все виды сырья. Прежде всего на моторное топливо. При относительно стабильном курсе рубля это ведет к росту прибыльности в сырьевых секторах и увеличению издержек в остальной экономике. Доля сырьевых отраслей в прибыли может теоретически вырасти до 50% при условии дальнейшего роста цен на нефть», – поясняет замдиректора Института народнохозяйственного прогнозирования Российской академии наук Александр Широв.

«В целом никаких существенных изменений в структуре российской экономики в последние годы не происходит, – продолжает эксперт. – Для изменений нужен рост конкурентоспособности базовых производств, который возможен только при росте инвестиционной активности».

По словам Широва, сейчас бюджетное правило ограничивает укрепление рубля, «сдерживает рост расходов бюджета конъюнктурного характера», «обеспечивает увеличение объемов ликвидности в финансовой системе». При этом «дополнительные доходы бюджета не используются на цели модернизации экономики», добавляет эксперт.

«Последние два года снова проявились признаки «голландской болезни». Так, с 2015 по 2017 год экспорт нефтяного сырья возрос на 15,4 млн т, что подтверждает ориентацию налоговой политики на стимулирование ресурсного экспорта», – замечает доцент Высшей школы корпоративного управления Академии при президенте (РАНХиГС) Тамара Сафонова.

Несмотря на заявления правительства, страна не избавилась от сырьевой зависимости. В первом квартале 2018-го доля нефтегазовых доходов в федеральном бюджете выросла до 45,6%, для сравнения: в первом квартале 2017-го она была 41,8%. Такие данные приводили в майском мониторинге экономической ситуации специалисты РАНХиГС и Института Гайдара.

Как считает первый вице-президент Российского союза инженеров Иван Андриевский, было бы разумным смягчить бюджетное правило, подняв цену отсечения, и «направить сейчас больше денег на развитие, вместо того чтобы держать нынешнюю планку и добывать деньги через, например, повышение налога на добавленную стоимость, которое, безусловно, ударит по обрабатывающим отраслям еще больнее».

«Бюджетное правило изначально было создано как инструмент избавления от сырьевой зависимости по принципу «раз сейчас мы этих денег, отправленных в запасы, не видим, значит, их нет, как нет и сырьевой зависимости». Но это не так. Доля нефтегазовых доходов все равно растет в структуре бюджета. А отказ от денег, направленных в запасы, приводит к тому, что правительство вынуждено искать средства у народа и предприятий, увеличивая на них нагрузку, – обращает внимание директор Института актуальной экономики Никита Исаев. – В итоге развитие только тормозится».

Майеру Амшелю Ротшильду приписывают следующую фразу:

«Дайте мне возможность печатать и контролировать деньги страны, и мне все равно, кто пишет законы».

Бюджетное правило

(budget rule )–понятие бюджетной политики, выбираемой государством, доходы которого (как, например, доходы России), чрезмерно зависят от экспорта нефтегазовых или иных ресурсов. Правило четко определяет долю таких доходов, которую правительство вправе включать в бюджет, чтобы их расходовать, оставляя остальные в резерве на будущее (сберегая в стабилизационном фонде).

Правило действует с 2004 года, записано в Бюджетном кодексе РФ. Многие страны придерживаются подобной стратегии, однако применяют не бюджетное правило, а более гибкие текущие ограничения неиспользование доходов от сырьевых ресурсов.

Бюджетное правило:

Народ, забывший свое прошлое, утратил свое будущее. ЗЛО.

Начнём понемногу рассказывать что такое «бюджетное правило»! Именно так грабят Россию «в законе»!

Бюджетное правило сохраняется, санкции прекратятся

Правительство приняло решение сохранить действующее с 2004 г. бюджетное правило в ближайшие годы, сообщил премьер-министр РФ Дмитрий Медведев в четверг на заседании правительства. Бюджет на будущие годы сверстан с учетом того, что действие санкций прекратится в 2015 г.

«На ближайшие годы мы сохраняем бюджетное правило, которое в настоящее время позволяет контролировать увеличение бюджетных расходов, а также обеспечивает нашей бюджетной системе необходимый запас прочности при возможных колебаниях цен на нефть», — сказал Медведев.

Бюджетное правило аккумулирует нефтегазовые сверхдоходы бюджета в Резервный фонд и Фонд национального благосостояния при ценах на нефть выше заложенных в бюджет.

Ранее МинЭкономРазвития выступало за отмену бюджетного правила и увеличения госинвестиций за счет сверхдоходов, Минфин был против.

«До 1 октября в соответствии с бюджетным кодексом бюджет будет внесен в Госдуму», — сказал Медведев.

«Впервые работать над проектом федерального бюджета, трехлетнего бюджета, пришлось в таких сложных обстоятельствах, когда замедление экономического роста усугубилось введением санкций в отношении отдельных отраслей нашей экономики, и мы были вынуждены корректировать и так достаточно напряженный бюджет, закладывая дополнительные средства на поддержку отечественных компаний, предприятий, особенно в тех отраслях, которые подверглись наиболее сильным ограничениям», — отметил глава правительства.

Министр экономического развития Алексей Улюкаев, выступая на заседании правительства в четверг, сообщил, что, несмотря на санкции, ожидается рост экономики по итогам года.

«В текущим году мы ожидаем, что динамика ВВП будет 0,5% роста. У нас по 8 месяцам сейчас 0,7%. Ожидаем, что рост в оставшиеся III-IV кварталы года стабилизируется на уровне 0,1-0,2% ВВП», — сказал министр.

Он также сообщил, что бюджет на будущие годы сверстан с учетом того, что действие санкций прекратится в 2015 г., снизятся инвестиционные риски и снизится отток капитала с ожидаемых $100 млрд в 2014 г. до $50 млрд в 2015 г., а в 2016 г. — до $30 млрд и в 2017 г. — до $20 млрд.

«Прогноз инфляции на 2015 г. составляет 5,5%. Несколько повышен по сравнению со сценарными условиями. Мы исходим из того, что в течение года динамика инфляционная будет резко замедляться, особенно во втором полугодии, и среднегодовые значения будут снижаться», — пояснил Улюкаев.

«Снижение инвестиций в основной капитал, которое достигает 2,5%, сохранится до конца года», — сказал министр, отметив, что ожидается смена тренда в 2015 г., когда начнется рост инвестиций, прежде всего государственных, в т.ч. вложений средств ФНБ и компаний с госучастием.

«С 2016 г. ожидается восстановление частных инвестиций за счет улучшения международных отношений», — прогнозирует глава Минэкономразвития.

Минэкономразвития прогнозирует цены на нефть Urals в 2014 г. на уровне $104, в 2015-2017 гг. — $100 за баррель.

«Мы исходим из того, что цена на нефть в этом году составит $104 за баррель, а на следующие три года останется на уровне $100 за баррель. Мы понимаем, что есть высокие риски, связанные как с восстановлением объемов мирового предложения нефти, в т.ч. предложения Ливии, предложения Ирака, предложения Ирана, и с увеличением запасов, так и с возможным уменьшением спроса, связанным с ожидаемым замедлением темпов роста в крупных странах-потребителях нефти и нефтепродуктов», — сказал Улюкаев.

В результате ВВП в 2015 г. вырастет на 1,2%, в 2016-2017 гг. — на 2,3% и 3%.

Улюкаев также отметил, что бюджет сверстан на основе роста мировой экономики за счет восстановления в США и роста в странах Азиатско-Тихоокеанского региона. Еврозона покажет слабые результаты.

Прямая ссылка на видео: осдума РФ — апология воровства. Разворовываются триллионы рублей из Резервного фонда и фонда Национального благосостояния —

Странное бюджетное правило

Описывая то, что произошло на Всемирном э-форуме в Давосе , Привалов плавно переводит разговор на то, что экономике не хватает денег, и что текущая либеральная верхушка ведет неправильную экономическую политику. Я, как его постоянный читатель, с ним согласен. Но заинтересовал меня не столько этот опус, сколько комментарий к нему, который сделал некто под ником Илья Константинов .

Приведу его ответ здесь целиком:

1. На протяжении последних 10 или даже 12 лет во главе экономики стояла либеральная команда во главе с Кудриным, Чубайсом и иже с ними.

2. Основной лозунг наших либералов — нужно сделать страну привлекательной для иностранных инвестиций, потому что своих денег нет. А своих денег нет, потому что в законе о ЦБ этими же реформаторами по совету американских консультантов прописан режим привязки денежной массы в России к валютной выручке. Говоря проще, наш ЦБ лишен права на эмиссию рублей, и все рубли в экономике берутся только после того, как мы продадим нефть за доллары, а потом под эти доллары напечатаем рубли.

3. Вторым постулатом либеральной политики стало так называемое “бюджетное правило”, согласно которому нефтегазовые доходы, направляемые на финансирование расходов, ограничивались определенным минимальным процентом ВВП. Все, что государству удавалось заработать свыше этого процента, резервировали в ценных бумагах США и Евросоюза. В итоге мы финансировали вместо нашей промышленности американскую и европейскую.

4. В итоге вся эта политика привела только к усилению зависимости от нефти, а темпы роста снизились до статистической погрешности.

5. Несмотря на это наши либералы продолжают отстаивать два тезиса. Первый — это то, что их политика единственно верная, и что именно они должны продолжать управление экономикой. И второе — что России в ближайшие годы не светит роста выше 3% в год ни при каких раскладах (очередным подтверждением стали апокалиптические сценарии в Давосе). А все, кто говорит иное — это не экономисты, а шарлатаны.

6. Но есть четкое понимание, что если отказаться от режима валютного регулирования и бюджетного правила, направив все высвободившееся ресурсы на развитие собственной экономики, то возможен реальный прорыв в развитии и реформировании экономики без ожидания всяких там иностранных инвестиций, о которых трындят либералы. Но для этого нужно отстранить их от управления этой самой экономикой.
Это вкратце.

Про режим привязки денежной массы к валютной выручке. Да, напрямую в законе не прописан, здесь я признаю неточность. А по сути:

«Начиная с октября 1996 года Россия находится в принципиально новой ситуации в отношении проведения денежной политики: практически мы перешли к механизму currency board, т. е. каждый новый рубль прироста денежной базы обеспечен соответствующим ростом валютных резервов Банка России…» (из служебной записки первого заместителя Председателя ЦБ РФ С. Алексашенко Председателю Банка России). Ссылки можете поискать по цитате.

А в доказательство того, что до последнего времени это было так,

От себя добавлю.

Статью по ссылке я прочитал (понял ее приблизительно на 40%). Суть ее как я понимаю в том, что ЦБ установил режим ограничения денежной массы. Т.е. если массы много, то деньги изымаются, а если мало то добавляются. При этом ЦБ считает эту массу с учетом золотовалютных резервов, и хотя по расчетом ЦБ денежная масса велика, в реальности она мала, т.к. деньги стабфонда в экономике не работают а лежат мертвым грузом.

Юрий Болдырев о национально ориентированной политике и ее имитации. Бюджетное правило — дань Западу…

Вторая половина прошлого года и первая половина нынешнего, напомню, прошли под знаком единой спецоперации, которую я называю «операция «Подмена» . Это когда самой же властью была интенсивно раскручена так называемая «оранжевая угроза» — прямо перепугали всю страну. Под эту «угрозу» искусно подвели весь накопившийся и проявившийся к тому времени сравнительно массовый протест, который затем, в свою очередь, столь же искусно, образно говоря, слили в сточную канаву .

Поле зачищено. Либо ты за власть, либо агент американской разведки. Третьего не дано. На этом сохранили «стабильность» — властные рычаги в руках олигархии.

Что дальше? Как и предсказывалось, за операцией «Подмена» должна была последовать следующая операция – «Сдача» (страны – если кто не понял – окончательная и, по замыслу авторов и исполнителей, бесповоротная), которая не заставила себя долго ждать. Ключевые вехи:

1. Ратификация присоединения страны к ВТО;
2. База НАТО под Ульяновском;
3. «Бюджетное правило» — законодательно закрепляющее количественные параметры нашей, практически, дани в пользу США – не менее 7% от ВВП в «резервный фонд», что становится еще зримее, если напомнить, что это примерно половина всего федерального бюджета!;
4. Сворачивание остатков социального государства, в том числе, вступление в силу 83-го Федерального закона, хотя и несколько прикрыто, но недвусмысленно коммерциализирующего здравоохранение, образование, культуру и соцзащиту;
5. Принятие закона об образовании, среди прочего, снимающего планку верхней границы оплаты малообеспеченными семьями детских садов;
6. «Закручивание гаек» — масштабные штрафы, практически, за участие в протестных акциях и т.п. Доходит уже до совсем маразма, в рамках которого любой одиночный пикет можно признать несанкционированной демонстрацией, если рядом найдется еще хотя бы один такой же пикетчик, и они объединены не только единым руководством, но даже хотя бы общностью цели.

Хотели бы ответить на демонстративно недружественные действия США всерьез, то начали бы:

• симметрично — с закона, позволяющего арестовывать на территории России активы любых американских корпораций (можно и граждан, но это второстепенно), виновных в нарушении прав человека или в сотрудничестве с нарушителями прав человека. В частности, в Сербии, в Ираке, в Ливии и Сирии, в американских тюрьмах за пределами территории США… Весьма действенный и эффективный инструмент. И, что важно, действительно, вполне симметричный и более чем обоснованный;
• со сворачивания «сотрудничества по Афганистану» (помощи США в наркоагрессии против России), с автоматическим закрытием базы НАТО на Волге;
• с замораживания планов предстоящей масштабной приватизации стратегических активов. И, в частности, исключения американских банков и корпораций из числа «консультантов» по этой приватизации. Не говоря уже о не допуске этих компаний к участию и в собственно приватизации;
• с отмены «бюджетного правила» и направления не «до ста миллиардов рублей» (обещанных президентом в его послании), а сумм на два порядка больших на собственное развитие. Причем не в «инфраструктурные ценные бумаги», а напрямую в инфраструктурные проекты, в обход рынка ценных бумаг;
• с возврата, как следствие предыдущего пункта, средств всех резервных фондов в свою национальную экономику, с резервированием (на случай неблагоприятного развития событий) лишь самого минимума — необходимого для оплаты критически важного импорта.

Резервированием — преимущественно, в металлическом золоте (для закупок у государств недружественных). А также, возможно, и (в небольшом объеме) в валютах, но лишь дружественных или хотя бы, на первом этапе, сравнительно нейтральных стран. Например, Индии, Китая, Бразилии. С ними можно обменяться некоторыми объемами средств в национальных валютах в резервы, и именно они, в случае кризиса, готовы будут за оплату в своей валюте поставить жизненно необходимое, включая лекарства.

Хватит кормить США, или почему нам не хватает денег.

Вы что-то слышали про ответные санкции России? Или про громкие проверки макдональдсов по стране? И при этом практически никто не говорит про то, что каждые три дня Россия покорно вкладывает из своих денег в развитие экономики США 1 млрд долларов.

Как так? Попробуем разобраться по-простому.

Нашу экономику уже довольно давно привязали к нефти и газу. «Бюджетное правило» , принятое в 2004 году одновременно с созданием Стабилизационного фонда, запрещает использовать сверхприбыль от нефти и газа так, как того требует наша экономика. Зато это же «бюджетное правило» требует вкладывать всю прибыль, образующуюся при продаже российских нефти и газа, в покупку иностранных гособлигаций и валют. То есть «бюджетное правило» перенаправляет наши с вами деньги в развитие других стран, в первую очередь — США.

Не зря тогда же, в 2004, был поднят вопрос о том, что и закон о Стабфонде, и о бюджетном правиле писались отнюдь не на российской земле. Обратили внимание на интересный момент: страны, экономику которых финансирует российский бюджет, перечислены хаотично, но если их названия написать по-английски, то становится очевидно, что они расположены в алфавитном порядке, но по-английски:

http://www.minfin.ru/ru/stabfund/about/

В государственном устройстве нашей постсоветской страны заложен некий внутренний механизм, который позволяет вот так легко внедрять враждебные для страны и для народа законы и их активно и последовательно реализовывать.

Согласно «бюджетному правилу» , сверхприбыль от продажи нефти и газа (на 2014 г — это то, что выше 92 долларов за баррель), то есть наши с вами деньги от продажи ресурсов нашей страны, уходят не на развитие экономики, промышленности и сельского хозяйства РФ, а на покупку гособлигаций США и их сателлитов через резервные фонды.

Мы отдаем около 100 млрд долларов в год, а за это получаем «право заимствования» денег извне из-за нехватки собственных денег в бюджете.

Мы не строим заводы, фермы, научные центры, постепенно переходим на платное образование и платную медицину, потому что Минфин нам говорит, что «денег, мол, не хватает» , но почему-то Минфин не объясняет, почему наших денег хватает на покупку гособлигаций США и, таким образом, на обеспечение американских негров и латиносов бесплатной медициной и образованием, на военные расходы США в борьбе со всем миром, на развитие сильнейшей экономики мира.

За отмену бюджетного правила с самого начала выступал и выступает советник Путина Сергей Глазьев, который в целом говорит о необходимости смены типа экономики и замены нынешней либертарианской модели на государственно-регулируемую:

http://ecpol.ru/index.php/blog-portala/703-sila-gospolitiki-v-sistemnosti

Интересно, что за отмену бюджетного правила недавно выступила Оксана Дмитриева, та самая, на которую последнее время ставят наши «геополитические соперники», то бишь США, рассчитывая провести в РФ госпереворот со сменой власти:

http://www.spravedlivo.ru/5_58907.html

Этот факт лишний раз подтверждает, что нынешняя оппозиция, или национал-предатели, кардинальным образом сменили тактику обработки сознания народа. Они пытаются оседлать поднявшуюся патриотическую волну в российском обществе. Кстати, по риторике «Эха Москвы» это тоже заметно: что ни передача, то все говорят о благе Родины, о патриотизме и о враждебном народу Путине. Так что лозунг Навального «Хватит кормить Кавказ!» вполне может сменить лозунг «Хватит кормить США!», но громче всех кричать его будут именно агенты влияния США, просто оседлав патриотическую волну.

Те же, кто реально хочет прекратить кормить США, скорее всего, будут делать это довольно тихо, как всегда, вежливо и корректно, с соблюдением норм международного права.

Кстати, недавно бюджетное правило наш Минфин предложил ужесточить. Мы уже не удивляемся, что до этого МВФ выступило с тем же предложением:

http://www.rg.ru/2014/04/16/budjet-site-anons.html

О срочной необходимости реальной смены макроэкономической модели, о крайней важности реальной, а не медведевской, модернизации, этом можно почитать здесь:

http://www.vz.ru/opinions/2014/8/22/701694.html

Сергей Глазьев: Хватит терять по 100 млрд. долларов ежегодно. Бюджетное правило.

Опубликованная 7 августа статья министра экономики России А.Улюкаева радует смелой позицией автора в отношении «священной коровы» денежных властей России – бюджетного правила, запрещающего свободное использование нефтегазовых доходов бюджета. Хотя никто из здравомыслящих экономистов не поддерживал введение этого правила, оно стало считаться чем-то самим собой разумеющимся после нескольких лет безответной критики. Некоторые эксперты пришли к выводу о том, что в форме бюджетного правила Россия платит контрибуцию победившим в холодной войне США.

Действительно, по своему смыслу бюджетное правило означает, что сверхприбыль от экспорта нефти должна резервироваться в американских облигациях, то есть направляться не на нужды российского государства, а на кредитование США. Любопытно, что даже после решений США о введении санкций против России и фактического развертывания американцами войны против России на Украине, российский Минфин вложил очередные миллиарды долларов бюджетных денег в кредитование государственных, в том числе военных, расходов противника. Это напоминает дисциплинированность советских поставщиков, которые в июне 1941-го, уже после нападения Германии на СССР, продолжали отгружать нужные германскому военно-промышленному комплексу ресурсы.

Нужно поблагодарить А. Улюкаева, что он публично поставил под сомнение политику вывоза нефтегазовых доходов за рубеж с ничтожной доходностью около 1%. Ведь внутри страны их можно было бы разместить с многократно большей доходностью и пользой. Или отказаться от заимствований для финансирования искусственно созданного дефицита бюджета под 6-7% годовых. Только на разнице процентных ставок между занимаемыми и предоставляемыми кредитами российский бюджет ежегодно теряет около сотни миллиардов рублей. А если бы замороженные в американских облигациях средства бюджетных фондов были бы вложены в сооружение инфраструктурных объектов, субсидирование инновационных проектов, строительство жилья, экономический эффект был бы многократно больше.

Обстоятельства военного времени заставляют вернуться к очевидным истинам, которые уже два десятилетия отвергаются российскими денежными властями в пользу навязанных Вашингтоном догм. Причем пресловутое бюджетное правило не является среди последних основным. Эта «дохлая кошка» была подброшена американцами после того, как российские денежные власти проглотили более фундаментальные догмы Вашингтонского консенсуса, изобретенного для удобства колонизации слаборазвитых стран американским капиталом. Ключевыми из них являются догмы о либерализации трансграничного перемещения капитала, количественном ограничении денежной массы и тотальной приватизации . Следование первой догме гарантирует свободу действий иностранным инвесторам, основную часть которых составляют связанные с ФРС США финансовые спекулянты. Выполнение второй – обеспечивает последним стратегические преимущества, лишая экономику страны внутренних источников кредита. Соблюдение третьей – дает возможности извлечения сверхприбыли на присвоении активов колонизируемой страны.

Нетрудно посчитать, что приглашенные в начале 90-х годов поучаствовать в российской приватизации американские спекулянты к 1998 году на раскрученных ими при помощи российского правительства финансовых пирамидах получили более 1000% прибыли. Заблаговременно выйдя из этих пирамид, они обвалили финансовый рынок и затем вернулись скупать десятикратно подешевевшие активы. «Наварив» еще около 100%, они вновь вышли с российского рынка в 2008, обрушив его втрое.

В целом, проведение догматической политики Вашингтонского консенсуса обошлось России, по разным оценкам, от одного до двух трлн. долл. вывезенного капитала, потерей более 10 трлн. руб. бюджетных доходов и обернулось деградацией экономики, инвестиционный сектор которой (машиностроение и строительство) сократился в несколько раз с вымиранием большинства наукоемких производств, лишенных источников финансирования . Не менее половины вывезенных из России капиталов осело в американской финансовой системе, а освободившийся от отечественных товаропроизводителей рынок был захвачен западными кампаниями. Титулы лучших министров финансов и руководителей центробанков, которыми американцы благосклонно наделяли своих агентов влияния в российском руководстве, обошлись России весьма недешево.

Вступая в начатую А. Улюкаевым дискуссию, начну с главного в рыночной экономике – денег. Основателю клана Ротшильдов приписывают слова:

«дайте мне право печатать деньги, и мне нет дела до того, кто в этой стране принимает законы».

С середины 90-х годов российские денежные власти под давлением США и МВФ ограничили денежную эмиссию приростом валютных резервов, формировавшихся в долларах. Тем самым они отказались от эмиссионного дохода в пользу США и лишили страну внутреннего источника кредита, сделав его чрезмерно дорогим и подчинив экономику внешнему спросу на сырьевые товары. И, хотя в рамках антикризисной программы в 2008 году денежные власти от этой модели отошли, до сих пор объем денежной базы в России в полтора раза ниже величины валютных резервов, долгосрочный кредит остается недоступным для внутренне ориентированных отраслей, а уровень монетизации экономики вдвое ниже минимально необходимого для простого воспроизводства.

Недостаток внутренних источников кредита отечественные банки и корпорации пытаются компенсировать внешними займами, что влечет чрезвычайную уязвимость России от финансовых санкций. Прекращение иностранных кредитов со стороны западных банков может в одночасье парализовать воспроизводство российской экономики. И это при том, что Россия является крупным донором мировой финансовой системы, ежегодно предоставляя ей более 100 млрд. долл. капитала. Имея устойчивый и значительный положительный торговый баланс не мы, а субсидируемые нами западные партнеры должны были бы бояться санкций, ограничивающих доступ России на мировой финансовый рынок. Ведь если страна больше продает, чем покупает, она не нуждается в иностранных кредитах. Более того, их привлечение влечет вытеснение внутренних источников кредита с ущербом для национальных интересов.

Первое, что нужно сделать для вывода экономики на траекторию устойчивого роста и обеспечения ее безопасности – восстановить эмиссию денег в государственных интересах, обеспечив предприятия необходимым для их развития и роста производства объемом долгосрочного кредита . Как и в других суверенных странах, эмиссия денег должна вестись Центральным банком не под покупку иностранной валюты, а под обязательства государства и частного бизнеса посредством рефинансирования коммерческих банков в соответствии с потребностями развития экономики.

В соответствии с рекомендациями классика теории денег Тобина, целью деятельности Банка России должно стать создание максимально благоприятных условий для роста инвестиций. Это означает, что рефинансирование коммерческих банков должно вестись под доступный для производственных предприятий процент и на сроки, соответствующие длительности научно-производственного цикла в инвестиционном комплексе. Скажем, на 3-5 лет под 4% годовых для коммерческих банков и на 10-15 лет под 2% годовых для институтов развития, кредитующих государственно значимые инвестиционные проекты.

Чтобы деньги не уходили на спекуляции против рубля и за рубеж, как это произошло в 2008-2009 годах с эмитированными для спасения банков сотнями миллиардов рублей, банки должны получать рефинансирование только под уже выданные производственным предприятиям кредиты или под залог уже приобретенных обязательств государства и институтов развития. При этом нормы валютного и банковского контроля должны блокировать использование кредитных ресурсов в целях валютных спекуляций. Для их пресечения и прекращения нелегальной утечки капитала следует ввести предложенный тем же Тобиным налог на финансовые спекуляции. Хотя бы на их валютную часть в размере НДС, взимаемого по всем валютообменным операциям и засчитываемого в оплату НДС при импорте товаров и услуг.

Предложенные выше меры дадут экономике необходимые для ее модернизации и развития кредитные ресурсы. Ведь создаваемый государством кредит по своему смыслу есть авансирование экономического роста. Имеющиеся производственные мощности позволяют российской экономике расти с темпом ежегодного прироста ВВП на 8%, инвестиций – на 15%. Это требует соответствующего расширения кредита и ремонетизации экономики. Под угрозой применения финансовых санкций ее уместно начать с немедленного замещения внешних займов государственных корпораций кредитами российских госбанков по тем же процентным ставкам и на тех же условиях. Затем постепенно расширять и удлинять рефинансирование коммерческих банков на универсальных единых условиях. Только Банку России следует не повышать ключевую ставку процента, усиливая антироссийские санкции со стороны США и ЕС, а, наоборот, ее снижать до уровня рентабельности предприятий инвестиционного сектора.

Представляю, как апологеты долларизации российской экономики, начнут кричать, что реализация этих предложений обернется катастрофой. Запугивая руководство страны гиперинфляцией, проводники Вашингтонского консенсуса политикой количественного ограничения денежной массы уже довели российскую экономику до жалкого состояния сырьевой колонии американо-европейского капитала, эксплуатируемой офшорной олигархией. Им невдомек, что главным антиинфляционным лекарством является НТП, который обеспечивает снижение издержек, рост эффективности, увеличение объемов и повышение качества продукции, что и дает постоянное снижение цены единицы потребительских свойств товаров в передовых и успешно развивающихся странах. Самым наглядным примером является Китай, экономика которого растет на 8% в год, денежная масса увеличивается на 30-45% при снижающихся ценах. Ведь без кредита не бывает инноваций и инвестиций. А инфляция возможна и при нулевом, и даже отрицательном кредите. Что собственно и демонстрирует уже два десятилетия российская экономика, в которой денежные власти попустительствуют вывозу капитала и искусственно ограничивают рост денежной массы, в то время как монополии постоянно вздувают цены, компенсируя сжатие производства.

Никто не сомневается в том, что избыточная эмиссия влечет инфляцию. Так же как чрезмерное орошение влечет заболачивание. Но искусство денежной политики, как и умение садовода, заключается в том, чтобы подбирать оптимальный уровень эмиссии, заботясь о том, чтобы денежные потоки не уходили из производственной сферы и не создавали турбулентности на финансовом рынке. Во избежание инфляционных рисков необходимо ужесточить банковский и финансовый контроль с целью предотвращения образования финансовых пузырей. Эмитируемые для рефинансирования коммерческих банков деньги должны использоваться исключительно для кредитования производственной деятельности, что требует применения, наряду с инструментами контроля, принципов проектного финансирования. При этом важно развернуть механизмы стратегического планирования и стимулирования НТП, которые помогли бы бизнесу правильно выбрать перспективные направления развития.

В условиях структурного кризиса мировой экономики, обусловленного сменой доминирующих технологических укладов, крайне важно правильно выбрать приоритетные направления развития. Именно в такие периоды для отстающих стран открывается окно возможностей для технологического скачка в состав мировых лидеров. Концентрация инвестиций в освоение ключевых технологий нового технологического уклада позволяет им раньше других оседлать новую длинную волну экономического роста, получить технологические преимущества, поднять эффективность и конкурентоспособность национальной экономики, кардинально улучшить свое положение в мировом разделении труда. Мировой опыт совершения технологических рывков указывает на необходимые параметры такой политики: повышение нормы накопления с нынешних 22 до 35%, для этого – удвоение кредитоемкости экономики и соответствующее повышение ее монетизации; концентрация ресурсов на перспективных направлениях роста нового технологического уклада.

Мир вступил в эпоху серьезных перемен, которая продлится еще несколько лет и завершится выходом на новый длинноволновой подъем экономики на основе нового технологического уклада с новым составом лидеров. У России еще есть шанс оказаться среди них при переходе к политике опережающего развития, основанной на всемерном стимулировании роста нового технологического уклада. Несмотря на катастрофические последствия проводившейся два десятилетия макроэкономической политики для большинства отраслей наукоемкой промышленности, в стране еще остается необходимый для совершения технологического рывка научно-технический потенциал. Если его не разрушать приватизацией и бюрократизацией Академии наук, а оживить дешевым долгосрочным кредитом.

При переходе к политике опережающего развития вопрос о бюджетном правиле приобретает правильную постановку. Конъюнктурные доходы бюджета, образующиеся за счет роста нефтяных цен, должны вкладываться в кредитование не чужой, а своей экономики. За счет них следует формировать бюджет развития, средства которого направлять на финансирование НИОКР и инновационных проектов освоения производств нового технологического уклада, а также на инвестиции в создание необходимой для этого инфраструктуры. Вместо наращивания валютных резервов в американских казначейских обязательствах избыток валютных поступлений следует тратить на импорт передовых технологий. Целью макроэкономической политики должно стать наращивание кредита в модернизацию и развитие экономики на основе нового технологического уклада, а не ограничение денежной массы в расчете на снижение инфляции. Последняя будет снижаться по мере снижения издержек, улучшения качества и роста объемов производства товаров и услуг.

Логика мирового кризиса закономерно влечет обострение международной конкуренции. Стремясь сохранить лидерство в конкуренции с поднимающимся Китаем, США разжигают мировую войну в целях удержания своей финансовой гегемонии и научно-технического превосходства. Применяя экономические санкции параллельно наращиванию антироссийской агрессии на Украине, США стремятся нанести поражение России и подчинить ее, как и ЕС своим интересам. Продолжая политику Вашингтонского консенсуса и сдерживая расширение кредита, денежные власти усугубляют негативные последствия внешних санкций, ввергая экономику в депрессию и лишая ее шансов на развитие.

Война США и их союзников по НАТО против России набирает обороты. Времени для маневра остается все меньше. Чтобы не проиграть в этой войне, макроэкономическую политику следует немедленно подчинить целям модернизации и развития на основе нового технологического уклада.

Путин: бюджетное правило останется в нынешнем виде.

Президент России Владимир Путин взял сторону в дискуссии об изменении бюджетного правила, разворачивавшейся между Минфином и Минэкономразвития на протяжении последних нескольких месяцев.

«Думаю, что сейчас нет уже никакой необходимости говорить о каком-то изменении бюджетного правила», - сказал президент на рабочей встрече с министром экономического развития Алексеем Улюкаевым в понедельник, выслушав доклад о предварительных оценках динамики основных макропоказателей за полугодие.

Согласно действующему бюджетному правилу, расходы не должны более чем на 1% ВВП превышать сумму нефтегазовых доходов, посчитанных по средней за несколько предыдущих лет цене нефти, и ненефтегазовых доходов. Нефтедоходы сверх расчетной цены должны направляться в резервный фонд, пока он не достигнет 7% ВВП, а потом - в ФНБ. Весной этого года Минэкономразвития предлагало повысить допустимый уровень дефицита бюджета до 1,5-1,6%. Бюджетное правило было призвано ограждать экономику от колебаний цен на нефть, при стагнации оно не работает - не позволяет увеличить расходы для поддержки тормозящего роста экономики, говорил замминистра экономического развития Андрей Клепач. Минфин возражал, что изменение правил еще больше усугубит неопределенность экономической ситуации и недоверие инвесторов.

Чиновник социально-экономического блока рассказывал «Ведомостям», что активное обсуждение корректировки бюджетного правила прекращено после совещания у президента в апреле, и бюджет на 2015-2017 гг. готовится без изменения правила. Но это «эмбарго» ненадолго, полагает он: не исключено, что бюджетное правило останется, но президент получит право направлять часть допдоходов на развитие экономики.

Улюкаев доложил Путину, что отток капитала из страны в первом полугодии 2014 г. составил порядка $80 млрд. «Это в основном результаты I квартала, когда большое количество депозитов - и домашних хозяйств, и бизнеса - были переоформлены, переведены в валютные депозиты или даже просто в наличную иностранную валюту, это примерно $20 млрд», - уточнил министр. По прогнозам МВФ, отток капитала из России превысит $100 млрд в 2014 г. ($51 млрд - в I квартале, $59,7 млрд - в 2013 г.). Рабочий прогноз ЦБ на 2014 г. - $85-90 млрд, говорила председатель ЦБ Эльвира Набиуллина.

По оценке Улюкаева, сальдо торгового баланса в текущем году будет больше, чем в прошлом (около $170 млрд), но в основном за счет стабильного экспорта при падении импорта.

«Обычно капитальный счет и текущий счет находятся между собой в такой противофазе. «Но все-таки мы должны принимать меры, которые стимулировали бы приток капитала, принятие решений инвесторов и внутренних, и внешних относительно инвестиций в российскую экономику», - подчеркнул Улюкаев.

Минэкономразвития ожидает незначительного оттока капитала во втором полугодии и снижения объема иностранных инвестиций, достигшего в прошлом году $80 млрд. «У нас нет такой большой разовой сделки, как это было в прошлом году с “Роснефтью”, и по тем причинам, о которых мы уже говорили, - ухудшение капитального счета в конце I - начале II квартала», - объяснил министр.

Минэкономразвития повысило оценку роста ВВП России во II квартале до 1,2%. «Это пока предварительные оценки, Росстат потом уточнит показатели, но думаю, что они несильно будут отличаться, - сказал министр. - Причем поквартально есть некоторый рост: у нас 0,9% - I квартал и 1,2% - II квартал», - сказал Улюкаев.

Владимир Путин решил не менять бюджетное правило

Дмитрий Коптюбенко, Елена Малышева
00:05, 24.04.2014

Власти не будут стимулировать экономику за счет дополнительных расходов бюджета. Чтобы правительство могло потратить нефтяные сверхдоходы на текущие нужды, нужно было скорректировать бюджетное правило. На ночном совещании у президента Владимира Путина договорились правило пока не менять.

Президент поздно вечером во вторник провел совещание, посвященное «актуальным вопросам развития российской экономики», сообщил сайт Кремля в среду утром. Правительственный чиновник и источник, близкий к одному из участников совещания, рассказали РБК, что темой встречи было бюджетное правило.

Бюджетное правило ограничивает расходы российского бюджета суммой доходов, рассчитанных исходя из средней цены на нефть за прошлые годы. Бюджетный дефицит не должен превышать 1% от ВВП. Минэкономразвития выступает за его корректировку и увеличение расходов, в том числе на развитие Крыма и Севастополя, а также на другие инвестиционные проекты и государственные программы.

За смягчение правила ранее высказался первый вице-премьер Игорь Шувалов. Источник РБК в правительстве рассказал, что совещание в Кремле было собрано по инициативе помощника президента Андрея Белоусова, который также считает, что бюджетное правило надо менять. Получить комментарий в аппарате Белоусова вчера не удалось.

На встрече Белоусова поддержал глава Минэкономразвития Алексей Улюкаев, рассказывает собеседник РБК. Ранее Минэкономразвития предложило масштабный план дополнительных расходов бюджета, в том числе за счет корректировки бюджетного правила: 3,5 трлн руб. в 2014-2017 годы, из которых на развитие Крыма - 800 млрд руб. (расчеты есть у РБК). За счет этих расходов министерство рассчитывает на ускорение роста ВВП.

За сохранение неизменным бюджетного правила выступает министр финансов Антон Силуанов. Ранее он отмечал, что дополнительные доходы этого года могут быть полностью «съедены» недобором заимствований и недополученными доходами от приватизации. В связи с этим он предложил даже ужесточить бюджетную дисциплину и не выбирать разрешенный дефицит бюджета полностью.

В прошлый четверг позицию по этому вопросу высказал президент Владимир Путин. По его мнению, изменять правило не следует, особенно в свете рисков мировой экономики. В то же время он отметил, что вопрос находится в ведении правительства. На следующий день премьер Дмитрий Медведев допустил изменения, но попросил финансово-экономический блок правительства определиться с тем, насколько изменившаяся экономическая конъюнктура требует таких действий.

В итоге окончательное решение осталось за президентом.

«По итогам совещания решили пока не менять (бюджетное правило. - РБК)», - говорит правительственный источник.

Об этом же сообщил Bloomberg со ссылкой на члена президиума экономического совета при президенте Алексея Кудрина, также приглашенного на мероприятие. По словам собеседника РБК, против корректировок в бюджетное правило были «в принципе против» и президент Владимир Путин, и премьер-министр Дмитрий Медведев.

Получить комментарий пресс-секретаря президента Владимира Путина Дмитрия Пескова в течение дня не удалось. Официальные представители участников встречи (в ней приняли участие также глава администрации Кремля Сергей Иванов, первый вице-премьер Игорь Шувалов, министр финансов Антон Силуанов, глава ЦБ Эльвира Набиуллина) не комментируют ситуацию.

Алексей Улюкаев между тем заявил вчера, что на совещании у президента решения по бюджетному правилу не приняли.

«Этот вопрос обсуждался. Окончательного решения нет», - заявил он.

Федеральный чиновник, принимавший участие в ряде совещаний о корректировке бюджетного правила, пояснил РБК, что власти не закрыли окончательно этот вопрос и могут вернуться к его обсуждению, если к этому их вынудят обстоятельства:

«Например, если обострится проблема санкций».

И наоборот, по его словам, если крупные частные инвесторы выразят желание вкладывать деньги в Крым, на развитие региона потребуется меньше бюджетных денег и, таким образом, не нужно будет изыскивать дополнительные ресурсы.

Пока для резких движений нет предпосылок - бюджет этого года исполняется с опережением по доходам, рассуждает главный экономист банка HSBC по России Александр Морозов.

«Пока решение (не менять бюджетное правило. - РБК) представляется мне правильным, - говорит научный руководитель Высшей школы экономики Евгений Ясин. - Нынешняя обстановка требует сохранения бюджетного правила и концентрации определенных средств для расчетов по долгам».

«Решение правильное, хотя нет гарантий, что при ухудшении ситуации вопрос о коррекции бюджетного правила не будет поставлен вновь. Пока я не вижу оснований для этого», - считает руководитель экономической экспертной группы Евсей Гурвич.

В.Путин: правительство смогло сбалансировать бюджет, не отказываясь от «бюджетного правила»:

Путин: курс в экономике останется неизменным, независимо от перестановок во власти:

Стратегический курс России в экономике останется неизменным, независимо от кадровых перестановок в Центробанке и администрациях президента и правительства России. Об этом президент России Владимир Путин заявил на Петербургском международном экономическом форуме. Выступление Путина транслирует телеканал «Россия 24 » и сайт Вести.Ru .

Россия много лет жила в ситуации бурного, почти непрерывного повышения цен на основные экспортные товары, напомнил глава российского государства. Это позволяло отечественным компаниям и государству покрывать высокие издержки, но «теперь этого фактора больше нет, как нет и легких решений». «Ситуация требует от нас дисциплины , оптимального выбора приоритетов, правильного баланса между долгосрочными целями и решением текущих задач», - отметил Владимир Путин.

Президент России констатировал, что нет той «волшебной палочки», которая могла бы разом изменить положение дел.

«Экономический рост должен базироваться на «трех китах»: увеличении производительности труда, инвестициях и инновациях, - пояснил в своем выступлении на Петербургском международном экономическом форуме Владимир Путин. - Прогресс по всем направлениям возможен только через снижение издержек - финансовых, управленческих, инфраструктурных. Через развитие человеческого капитала и создание в полном смысле конкурентоспособных условий для ведения бизнеса».

Также необходимым условием роста экономики России Путин назвал «благоприятную среды обитания» – макроэкономическую стабильность. Кроме этого необходимо дальнейшее снижение инфляции, соблюдение «бюджетного правила» и ответственный бюджет.

Владимир Путин также предложил провести следующий Петербургский международный экономический форум накануне встречи Большой восьмерки, которую в 2014 году будет возглавлять Россия. Встреча Большой восьмерки запланирована на июнь 2014 года в Сочи.

В ходе принятия правительством статей расходов и доходов на 2013 год и плановый период 2014-2015 гг. активно обсуждались так называемые бюджетные правила. Это была долгосрочная программа по использованию нефтегазовых доходов. Необходимость в ней обусловлена высокой зависимостью от прибыли с ресурсов.

Суть бюджетного правила

Логика введения программы состоит в том, чтобы объем имеющихся государственных обязательств, расходов, а также долгосрочных инвестиционных проектов был в меньшей степени, чем в предыдущие годы, привязан к текущей стоимости нефти. Бюджетные правила - это фактически заблаговременная договоренность по финансовым ограничениям, нацеленная на сохранение средств при колебаниях цен.

Актуальность вопроса

В России существуют различные фискальные бюджетные правила. Это, например, размеры ставок определенных видов налогов. Они задаются для регионов и муниципальных образований. Также существуют предельные величины госдолга, дефицита государственных средств и так далее. Новые бюджетные правила, касающиеся ценообразования на нефть, в 2012 году вызвали множество дискуссий. Дело в том, что государственный фонд находился в сильной и достаточно опасной зависимости от нефтегазового дохода. Принятие нового порядка считается знаковым решением для финансовой системы России и в целом для экономики. Бюджетные правила - это способ, с помощью которого предполагалось ликвидировать ежегодную неопределенность, при которой зачастую выдвигались ошибочные выводы по размеру цены на нефть в предстоящий год. Необходимость в программе обусловлена тем, что доходы федерального финансового фонда наполовину зависят от стоимости этого сырья.

Специфика

На 2013 год в основу и плановый период предстоящих двух лет было положены стратегические задачи. Они были сформулированы в Указах президента, Концепции долгосрочного общественно-экономического развития страны до 2020-го. Кроме этого, базой стали основные положения, зафиксированные в Бюджетном послании главы государства. Планировалось, что в 2013-2015- гг. задачи по социально-экономическому развитию будут решаться в условиях приоритета обеспечения макроэкономической стабильности, устойчивости и долгосрочной сбалансированности финансовой системы. Предполагалось снизить зависимость от внешнеэкономической конъюнктуры.

Основные цели

В качестве основных задач, которые будут решаться с использованием правила выступают:

Общая характеристика положений

Усиление макроэкономической стабильности и финансовой устойчивости законодательно закрепляются бюджетные правила. Это позволит:

• Уменьшить зависимость системы от волатильности цен мирового рынка энергоресурсов.
• Увеличить точность прогнозирования в долгосрочном периоде.
• Сформировать необходимый объем суверенных фондов РФ.

Принятые правила составления бюджетной заявки предполагают отчислять в излишние нефтегазовые доходы при повышении базовой стоимости сырья. Направление средств было предложено осуществлять до достижения нормативного показателя в 7% ВВП. Если прогнозная стоимость нефти станет ниже базовой, то покрытие возникающего из-за уменьшения дохода, будет производиться из средств резервного фонда. После того как его объем достигнет нормативной величины, предусматривается перечисление дополнительных доходов из нефтегазовой отрасли в Фонд национального благосостояния. Часть этих средств может направляться на финансирование инфраструктурных и прочих приоритетных программ, не вызывающих обязательства РФ.

Особенности реализации

Бюджетные правила предусматривают ряд обязательных положений. В частности:

Механизм действия

Если средняя годовая цена на нефть за последние 3 года, в том числе и текущий, установилась на уровне, который не превышает базовую цену, при формировании бюджета последняя рассчитывается по показателю среднегодовой цены за указанный трехлетний срок. Преимущество этой схемы, кроме прочего, в том, что формируется защита от вероятного давления основного показателя (как во время Остаток Резервного фонда на завершение 2008 г. составил 9.8% ВВП, к концу следующего года - 4.7%, на 2010 - 1.7%. Расходы из него в 2009-м составляли около 3 трлн руб. В течение всего срока существования Резервного фонда отмечались заметные колебания в процентах ВВП в условиях последнего кризиса. При этом наблюдалось достаточно продолжительное понижение стоимости нефти в сравнении с предыдущими нестабильными годами в стране.

Отмена бюджетного правила

Ряд экспертов высказывается за отказ от принятой программы. В качестве аргумента выдвигается предположение о том, что при увеличении предельного бюджетного дефицита средства в размере этого превышения можно будет направить на инвестиции в экономику страны. Как считает Минэкономразвития, будет значительно усилен темп роста при скачке в 2015-м дефицита с 1% до 1.5 ВВП (на 400 млрд руб.). В 2014-м показатель без применения правила мог бы быть 1.1% вместо предполагаемых 0.5%. Введенный режим экономии негативным образом сказывается не только на инвестиционном развитии национальной экономики, но и на становлении социальной сферы государства. Некоторые аналитики считают, что перевод природных ресурсов в финансовое выражение (накопление средств в качестве долговых бумажных обязательств зарубежных стран в суверенных фондах) не оптимально. Затраты на развитие собственной инфраструктуры, инвестирование в производственные средства (формирование материальных запасов) образуют иную систему народного хозяйства.

Во времена кризиса, считает ряд экспертов, усовершенствованная и диверсифицированная собственная экономическая система важнее зарубежных долговых обязательств и может требовать намного меньшего объема ресурсов для поддержания.

Аргументы в пользу программы

В качестве одного из важнейших преимуществ бюджетного правила выступает обеспечение готовности к продолжительному падению цен на нефтяном рынке. Программа должна позволить автоматически корректировать финансовую политику на период снижения либо замедления повышения стоимости сырья. Одной из основных целей ее внедрения выступает обеспечение макроэкономической стабильности, а ее пересмотр может стать негативным знаком для инвесторов. В самом начале обнародования программы многие решили, что приняты бюджетного учреждения. Однако ничего общего с ними программа не имеет.

Зачем было придумано «бюджетное правило», и как оно действовало. Как копят фонды в других странах и чем это отличается от России. Стоит ли бюджету копить деньги, а если стоит, то как?

Поправки в Бюджетный кодекс о новом «бюджетном правиле» были одобрены правительством 15 июня. То, что на птичьем языке правительственных экономистов принято называть «бюджетным правилом», – это очень просто. Стоит ли тратить все доходы бюджета или, согласно какому-то заранее сформулированному принципу, часть их копить для каких-то целей. Правила такого «накопительства» последние 14 лет то применяются, то отменяются, то меняются.

Согласно исследованию АКРА, свыше 90 стран мира используют бюджетные правила. Мировой институт суверенных фондов (SWFI) следит примерно за 80 суверенными фондами, накопленными по таким правилам. Правда, число стран, в которых находятся эти фонды, в разы меньше: например, в России 3 таких фонда, в Китае – 4, а в США 10 штатов имеют собственные суверенные фонды.

Авторы исследования АКРА даже заявили, что «применение того или иного бюджетного правила – мейнстрим экономической политики». Может быть, и мейнстрим, но это еще не доказательство. Во времена Коперника и Галилея мейнстримом было утверждение, что Земля плоская, а Солнце вращается вокруг нее. Стоит разобраться, как и зачем некоторые государства или регионы копят бюджетные доходы и нужно ли это России.

Абсурд

Копят, очевидно, деньги. Зачем копить чужие деньги – понятно. Но вот зачем государству копить свою собственную валюту, которую оно может в любой момент напечатать в любых количествах? Ответа на этот вопрос нет до сих пор.

Кухарка не может управлять государством потому, что таинство эмиссии денег ей непонятно. А оно меняет все в экономической политике, мистифицирует ее. Для кухарки очевидно, что чем больше денег, тем лучше. Но для государства это совсем не так. Излишняя эмиссия денег чревата инфляцией (а при сильном вовлечении в этот процесс – гиперинфляцией). Правила кухарки для государства недействительны. Более того, у современного государства нет никаких ограничений в плане эмиссии денег (типа золотого запаса и т. д.), только собственное разумное поведение. Деньги в современном мире не обеспечены ничем, кроме доверия к правительствам, их выпустившим.

Зачем кухарке копить рубли – понятно. Но зачем России копить эмитируемые ею рубли? Выглядит абсурдом. Абсурдом и является.

Нужны рубли – напечатай. Накопление бюджетом рублей по существу означает выведение их из обращения, а трата бюджетных накоплений является процессом, неотличимым от обычной денежной эмиссии по своим последствиям. Накопление бюджетом России рублей – это элемент денежной политики. Что совсем не входит в полномочия Минфина. Размер бюджетных фондов – это всего лишь лимит бюджетной эмиссии и ничего более.

Но проблема тут не только в словах. Накопление рублей в бюджетных фондах – это тормоз экономического роста. Ведь в самом деле – налоги собраны, и вместо того чтобы быть запущенными обратно в экономику, они просто исчезают («копятся» Минфином, а по факту изымаются из обращения). Для такого абсурдного процесса даже не придумано специального экономического термина (демиссия? Говорят длинно: сокращение денежной массы). Ведь явления как такового нет, зачем его как-то специально называть?

Когда штат Аляска принимает решение копить доллары – всем все понятно, Аляска доллары не печатает. Да штат и не просто так их копит, а инвестирует по всему миру. Когда российский Минфин изымает из обращения часть налогов, называть это словом «копит» неверно. Он просто уничтожает соответствующую сумму денег в форме изъятия их из обращения.

Впервые Минфин приступил к этим операциям в 2004 году. За первые 5 лет он уничтожил 20% ВВП (размер бюджетных фондов в начале 2009 года). Т. е. прямым тупым счетом каждый год он тормозил экономический рост примерно на 4%. Вот цена наших бюджетных накоплений – это без учета сложных процентов, мультипликаторов и т. д. Вычет из экономического роста на самом деле существенно выше.

Совсем другой смысл и последствия имеет накопление Россией иностранной валюты – рост золотовалютных резервов ЦБР. Центробанк скупает на внутреннем рынке доллары и тем самым эмитирует в обращение рубли. Это процесс разгона экономического роста.

Китай накопил до $4 трлн (сейчас сумма снизилась) не потому, что его руководство страдало манией накопительства. А потому, что это позволяло ему создавать повышенный спрос на валюту и держать заниженный курс юаня. Зачем? Это стимулирует экспорт и держит дорогим импорт, давая двойной стимул для экономического роста в стране. В этом искусственном стимулировании – одна из тайн невероятной динамики китайской экономики за последние 30 лет.

При этом никаких бюджетных фондов Китай не создавал и такой глупостью, как накопление юаней, не занимался. Никаких бюджетных правил – все собранное из экономики возвращается обратно в экономику в виде бюджетных расходов. Экономический рост в Китае не тормозился четверть века. А в России высокие темпы роста продержались только до 2007 года, а затем экономический рост увяз в кризисах и стагнации.

Рост золотовалютных резервов ЦБР (как и рост валютных резервов бюджетов) – это стимул для экономического роста, нажатие педали газа на машине. Рост бюджетных резервов в нацвалюте – это вычет из экономического роста, нажатие педали тормоза. Зачем нужен этот абсурд – выжимать одновременно педаль газа и педаль тормоза (середина нулевых годов)? Что должно будет произойти с машиной на дороге? Вот что-то такое и произошло с российской экономикой в 2008 году – она «пошла юзом», и как ее вывести из этих эволюций, власти не знают до сих пор.

Валютные резервы копить выгодно для экономики страны, а резервы нацвалюты – абсурдно. Но понять это различие «кухарки» в российской власти не могут. И снова, и снова обрекают нас на стратегию накопления нацвалюты («бюджетное правило») при стабильности валютных резервов (ЦБР). Получить экономический рост в такой ситуации теоретически невозможно. Это столь же абсурдно, как пытаться разогнать машину, давя на тормоз вместо газа.

Абсурд в квадрате

После сделанных объяснений обсуждать варианты бюджетных правил – это как обсуждать, какую смертную казнь выбрать российской экономике. Сразу отрубить ей голову или дать помучиться. Хотя, как говорилось в одном известном советском фильме, «Я бы помучился»…

В 2004 году версия 1‑го бюджетного правила была проста – все доходы бюджета от таможенных пошлин и НДПИ, полученные при «цене отсечения» $20 за баррель нефти, отправлять в Стабфонд. В январе 2004-го цена на нефть составляла $29. К концу 2006-го она поднялась до $60. Стабфонд стремительно рос. «Цену отсечения» подняли до $27. В 2008-м придумали сложную формулу, которая умерла уже в конце года, когда цены на нефть, достигнув летом без малого $150, стали стремительно падать.

Следующие 4 года бюджетное правило не применялось.

Но в 2013 году его снова ввели. Попытавшись модифицировать и сделать «цену отсечения» неким автоматическим механизмом, усредненной ценой за последние 3 или 10 лет (что меньше). В 2013 году «цена отсечения» оказалась $81 при среднегодовой цене нефти $108. В 2014-м – $87 при $98 за баррель. Но к концу 2014 года нефть вновь обрушилась, и с октября она стала ниже «цены отсечения». Очередное бюджетное правило приказало долго жить. В 2015 году оно было приостановлено.

В 2004–2008 годах бюджет копил при профиците бюджета. Он уничтожал собственные деньги. В 2013–2014 годах бюджет начал «копить» при дефиците. Он занимал на рынке деньги, для того чтобы их уничтожить.

Вот представьте, человек пришел в банк и взял кредит наличными, вышел во двор, сложил эти деньги кучкой и поджог. Именно это делал бюджет в 2013–2014 годах. Денег не хватает, он занимает их на рынке и сжигает. Абсурд в абсурде.

С тех пор бюджет живет «без правил». Точнее, без законодательно установленных правил. С 2016 года действует правило, которое было введено на одном из совещаний у президента. Минфин и правительство вышли с инициативой заморозить расходы бюджета в рублях на будущую трехлетку. Внесли такой закон в Думу и утвердили его. На 2017 год и новую трехлетку это правило переутвердили. Более того, из года в год расходы номинально сокращаются. Реально, с учетом инфляции, они падают весьма заметно.

Абсурд в кубе

Бюджет 2017 года был спланирован исходя из среднегодовой цены нефти $40 за баррель. По факту на сегодня средняя цена нефти – $52,4. Бюджет получил 1,2 трлн руб. сверхдоходов, большей частью прямо из-за повышения цены нефти. Но Минфин внес в Думу поправки (утверждены в первом чтении 9 июня), по которым на расходы пускается менее 1/3 этих денег. А остальные без всяких бюджетных или каких-то еще правил пойдут на сокращение дефицита бюджета, заимствований бюджета и т. д. – куда угодно, только не на расходы.

На ПМЭФ‑2017 министр финансов Антон Силуанов прямо сказал: «Деньги-то есть». Конечно, есть. Свыше 800 млрд руб. сверхдоходов 2017 года он распихал по своим «заначкам» и не дал на расходы. Пусть пенсионеры плачут. Такое вот «бюджетное правило».

Планирование абсурда

С 2018 года правительство решило вернуться к формальному «бюджетному правилу», вновь прописав его в Бюджетном кодексе. Расходы бюджета будут определяться исходя из «цены отсечения» ($40 за баррель +2% годовой инфляции) с добавлением сверх этого процентных расходов по госдолгу и неких «бюджетных остатков». А в 2018 году – переходное положение – еще плюс 1% ВВП. Окончательно формула пока непонятна (проект не опубликован), но на 2018 год она кажется более мягкой, чем установлена сейчас законом о бюджете.

Бывший вице-премьер и министр финансов Алексей Кудрин на ПМЭФ‑2017 пытался объяснить, что надо установить «цену отсечения» $45, а получившиеся сверхдоходы (около полутриллиона рублей) пустить на программы по образованию и здравоохранению. Но единым фронтом Антон Силуанов и глава ЦБ Эльвира Набиуллина объясняли ему, что они на это пойти не могут. А Силуанов еще и «подкалывал»: мол, сам Кудрин, когда был министром финансов, всегда был за жесточайшие бюджетные правила. Что, конечно, правда.

Однако главный вопрос никто так и не задал: зачем вообще нужно вводить бюджетное правило, если бюджет дефицитен? Зачем копить рубли, если их остро не хватает? Занимать на рынке дорого (по годовым ОФЗ сегодня Минфин платит 8% годовых), чтобы держать их в Центробанке дешево или вообще бесплатно? Ведь это прямой убыток бюджету.

«Бюджетное правило» в условиях дефицита бюджета – это то же самое, что сжигание санкционных продуктов тысячами тонн в стране, где у 20 млн человек едва хватает денег на еду.

Введение бюджетного правила – это снова вычет из экономического роста, сокращение совокупного спроса в экономике на сумму прироста якобы «резервов».

Кто «сел» на бюджетные фонды

Кажется, что именно для тяжелых времен и копили бюджетные фонды, когда цены на нефть упадут. Вот они упали, и что? Правительство всячески пытается сократить расходы из бюджетных фондов и придумать новые «правила», как бы эти фонды не расходовать, а даже продолжать «копить». Так для кого же эти «резервы денег», если людям их не дают?

Резервный фонд – это вотчина Минфина, он расходуется на финансирование дефицита бюджета. А вот Фонд национального благосостояния – ФНБ – предназначен для другого. Он нужен на цели софинансирования пенсий (программа, которая сейчас уже отменена) и финансирование дефицита бюджета Пенсионного фонда.

Кажется, вот источник денег для пенсий. Но нет. В 2016 году законную индексацию пенсий заменили разовой компенсацией – всех пенсионеров фактически обобрали на одну пенсию в прошлом году, и шлейф недоиндексации растянется и распространится на всех ныне работающих на все будущие годы.

Только что Антон Силуанов в Госдуме заявил, что к вопросу индексации пенсий работающим пенсионерам он готов вернуться только в 2020 году. Для этой индексации нужно 200 млрд руб. в 2017 году. Так вот же они, эти деньги, – ФНБ или допдоходы бюджета текущего года. Деньги у правительства и Силуанова есть, но пускать на эти расходы они их не хотят. Почему? Силуанов объяснять не стал.

Средства ФНБ пенсионерам не достались ни в каком виде. Зато уже треть его проинвестирована (подробнее об эффективности расходования средств ФНБ см. «Фонд чужого благосостояния»).

Средства ФНБ распределяются решениями правительства РФ без всякого конкурса. Никакого отношения к доходности они не имеют. Более того, есть специальное решение правительства, чтобы все доходы от вложения средств ФНБ зачислялись не в сам фонд (что было бы логично), а в общие доходы бюджета.

В результате сверхльготные кредиты или бесплатные инвестиции (например, вложения в привилегированные акции банков) не приносят пенсионерам никакого дохода. Зато деньги и доходы получают госбанки, «друзья президента РФ» и госмонополии. А также те, кто у них ворует. Так это для них мы копим эти «резервы», недоплачивая пенсионерам их копеечки?

Не лучше ли было сделать все по уму, раз уж создали ФНБ? Сформировать его администрацию, отдельную от Минфина и ЦБР. Инвестдекларацию. Публичную отчетность за каждый цент вложений. И оценивать его работу именно по заработанным им доходам. Так, как работают наиболее продвинутые из мировых суверенных фондов.

Красиво? Конечно. Но вот только кто тогда гарантирует вложения этих средств в госбанки или компании «друзей президента»?

А как в других странах?

«Бюджетное правило» в российском варианте губит экономический рост. А вот в других странах, которые копят не национальные деньги, а валюту – не важно, в центральных банках или в суверенных фондах, – рост разгоняет.

В Норвегии нефтяные сверхдоходы идут прямиком (не переводясь в норвежские кроны, оставаясь в иностранных валютах) в специальный государственный пенсионный фонд, который вкладывает их в европейские акции. Сегодня нет ни одной крупной европейской компании, акционером которой не был бы норвежский фонд.

В странах, где нефтедобычей занимается госкомпания (как в Норвегии или Саудовской Аравии), часть ее доходов в валюте идет прямо в суверенные фонды, не попадая на внутренний валютный рынок. Где этим занимаются частные нефтяники, в такие фонды идут либо спецналоги в валюте, либо валютный резерв копит Центробанк, скупая валюту на внутреннем рынке.

Нефтяной фонд Аляски (APF) собирает все доходы штата от нефтедобычи и инвестирует их по всему миру в акции, облигации, недвижимость, инвестпроекты. Про каждый объект недвижимости известно всё, вплоть до адреса, где он расположен. Известно про каждую купленную им акцию. Например, он владеет акциями 34 российских компаний и потерял на них из-за девальвации рубля и нашего кризиса более $50 млн. А все доходы от инвестиций APF направляет на выплаты. В среднем фонд посылает чек от $1000 до $2000 в год каждому постоянному жителю штата. Не так много, но сумма растет. Все открыто, прозрачно, понятно каждому гражданину и любому стороннему наблюдателю.

Кончится на Аляске или в Норвегии нефть – они будут жить припеваючи на своих денежных накоплениях. В этом есть смысл. А смысл копить в России? У нас нефть не кончится никогда… По крайней мере, это время не просматривается на горизонте.

В Китае валютный резерв копит нацбанк страны. Он вкладывает свои средства в иностранные ценные бумаги, в основном облигации, как и все центробанки мира. Сегодня лучшим таким вложением являются госбумаги США – при высшей надежности по ним процент существенно лучше, чем в Европе или Японии, где процент, особенно по краткосрочным бумагам, вообще отрицателен (т. е. инвестор еще и доплачивает за держание этих бумаг).

Китайские власти не слишком устраивает такой обратный перелив капитала в США. И они создали за счет валютных резервов нацбанка пару самостоятельных фондов, которые занимаются прямыми инвестициями во все страны мира. Для инвестиций в Африку китайцы создали еще один специальный фонд. Инвестируют они и в Россию.

SWFI рассчитывает специальный индекс прозрачности суверенных фондов. Из максимума в 10 баллов (например, такой индекс имеет Норвежский фонд или APF) 2 российских фонда набрали только 5, а РФПИ (фонд прямых инвестиций) вообще остался без оценки из-за скрытости своих операций.

Это может показаться удивительным – ведь из всех наших трех фондов только РФПИ имеет собственную администрацию, сайт, отчетность и т. п. Его глава регулярно выступает на различных мировых конференциях. Но вот только информация о его финансовых операциях закрыта и доступна лишь его 100‑процентному акционеру – государственному ВЭБу. Еще одно отличие РФПИ от зарубежных инвестфондов – он как бы суверенный фонд наоборот, наизнанку. Он не инвестирует российские средства по всему миру, а наоборот, его цель – способствовать инвестициям других фондов в Россию, в проекты, в которых он сам берет себе незначительный процент участия.

Зачем?

Остался только один вопрос: зачем Минфин так стремится накопить российскую валюту с помощью абсурдных бюджетных правил? Самый правильный ответ: потому что может. Помните притчу о скорпионе, который ужалил лягушку, переправлявшую его через реку? «Зачем? – спросила лягушка. – Ты ведь тоже утонешь!» «Природа моя такая», – ответил скорпион.

Минфин – это бухгалтерия государства. Бухгалтерия всегда хочет получать доходов побольше, а тратить поменьше. Дефицит ее пугает. Если глава предприятия «Россия» не считает возможным контролировать и направлять свою бухгалтерию, она всегда будет действовать в соответствии со своей «природой». Проблема в том, что у главы предприятия тоже нет стимулов вести какую-то другую политику. Его не заставляет к этому ни сильная оппозиция, ни капризные потребители, ни дотошные акционеры. Даже несмотря на приближающееся акционерное собрание – выборы президента‑2018. Значит, мы обречены жить с бюджетным правилом, несмотря на его полную абсурдность. И с кулуарными решениями по трате бюджетных фондов на «друзей» тех, кто при власти.