Адам Смит (1723-1790 гг.), шотландский экономист и философ, основатель классической школы политической экономии разработал теорию рационального хозяйствования, построенную на основании рационального производства и хозяйствования вообще и, прежде всего в вопросах спроса и предложения на товары и услуги.

А. Смит разрабатывал свою теорию, предусматривая следующие важнейшие положения:

1. Он защищал существующий капиталистический способ производства, соответственно он защищал и систему управления в то время.

2. А. Смит наблюдал в реальной практике не соответствие предложения товаров к спросу, однако он считал, что вершиной благополучия в любом обществе является соответствие спроса и предложения. Он не только видел целесообразность такого равновесия, он видел и возможность цивилизованного подхода к установлению равновесия спроса и предложения.

Свое исследование А. Смит проводил в условиях трех видов рынка: рынка конечного продукта, рынка средств производства энергоресурсов, рынка капитала.

На рынке конечных продуктов - с точки зрения А. Смита, количество конечного продукта (товаров) должно производиться столько, сколько его купят. «А если представить себе, что товаров предоставляется больше, тогда налицо будет факт получения убытка товаропроизводителем, ведь произведенные товары не купят. Представим себе противоположную ситуацию: товаров производится меньше, чем их запрашивают покупатели. Производитель и в этом случае окажется в убытке, недополучив часть прибыли, которую мог бы получить при достаточном производстве соответствующих товаров .

На рынке средств производства энергоресурсов должно производиться столько ресурсов, сколько их купят для производства конечного продукта (товара). Если их берется меньше, то будет дефицит и производитель недополучит прибыль в связи с недостаточным количеством требуемых покупателям товаров, а если больше - то он понесет лишние затраты.

«На финансовом рынке - затраты капитала несутся оптимальные, то есть на получение товара, а затем - прибыли берется столько средств, сколько их достаточно для производства требуемых покупателями товаров и факторов производства».

Представленное здесь в разных видах равновесие на каждый вид продукции может быть вполне перенесено на все товары, ведь все рынки связаны друг с другом.

Кроме того, думая о максимальной прибыли, товаропроизводитель всё делает для того, чтобы иметь наименьшие издержки (но так думает каждый из них). Следовательно, хотим того или же нет, но мы вынуждены говорить о всеобщем равновесии товаров на рынке при кажущемся хаосе.

«А. Смит в 1749 г. выдвинул теорию «невидимой руки», которую можно пояснить кратко так: свободное взаимодействие индивидуумов приводит не к хаосу, а к порядку: думая каждый о себе и обеспечивая себе блага (прибыль) он невидимой рукой делает благо другим (обществу)» .

Внесем некоторые пояснения к этой теории. Под благом для товаропроизводителя подразумевается - полученная прибыль в полном количестве от произведенного и проданного товара в соответствии со спросом.

Благо для других (общества):

1. Возможность купить любой товар в соответствии со спросом (без дефицита).

2. В любом обществе количество энергоресурсов ограничено, поэтому экономия этих ресурсов для удовлетворения потребностей людей - это благо.

Кроме того, необходимо отметить, что согласно теории А. Смита, под невидимой рукой подразумевается конкуренция.

К сожалению, теорию «невидимой руки» А. Смита, общество того времени не поняло и не приняло, и только спустя 125 лет эта теория стала известна, но уже с позиции шведского ученого Леона Вальраса.

Карен И. Вон.

«НЕВИДИМАЯ РУКА »

«Невидимая рука» - это метафора, использованная Адамом Смитом для обозначения принципа, утверждающего, что благотворный общественный порядок возникает как непреднамеренное следствие поступков индивидов. Хотя в своих трудах Смит использовал термин «невидимая рука» в этом значении только дважды - один раз в Теории нравственных чувств и еще один - в Богатстве народов, - идея, с которой ассоциируется эта метафора, пронизывает все его социальные и нравственные теории. В самом деле, именно понятие невидимой руки позволило Смиту разработать первую всеобъемлющую теорию функционирования экономики как взаимосвязанной общественной системы. Не будет большим преувеличением сказать, что невидимая рука сделала возможной теоретическую общественную науку как таковую.

В Теории нравственных чувств Смит объяснял, каким образом жажда богатства и роскоши побуждает людей к большему усердию и производству. Он писал, что с точки зрения действительно значимых в этом мире вещей те, кто стал богатым в результате всех этих усилий, находятся в положении ненамного лучшем того, в котором пребывают работающие на них бедняки. Богатый землевладелец, например, жаждет многих роскошеств, но способен потребить лишь скромную долю той пищи, которую в результате этих устремлений получает; остальное должно быть передано тем, кто ему служат. Богатые землевладельцы:

«Несмотря на свою алчность и свой эгоизм, несмотря на то, что они преследуют только личные выгоды, несмотря на то, что они стараются удовлетворить только свои пустые и ненасытные желания, используя для этого труд тысяч, тем не менее они разделяют с последним бедняком плоды работ, производимых по их приказанию. Повидимому, какая-то невидимая рука заставляет их принимать участие в таком же распределении предметов, необходимых для жизни, какое существовало бы, если бы земля была распределена поровну между всеми населяющими ее людьми. Таким образом, без всякого преднамеренного желания и вовсе того не подозревая, богатый служит общественным интересам и умножению человеческого рода» (ТНЧ. Ч. IV. Гл. 1. С. 185).

В Богатстве народов Смит использует термин «невидимая рука», объясняя, почему ограничения на импорт или возможностей использования собственного капитала не являются необходимыми:

«И поскольку каждый отдельный человек старается по возможности употреблять свой капитал на поддержку отечественной промышленности и так направлять эту промышленность, чтобы продукт ее обладал наибольшей стоимостью, постольку он обязательно содействует тому, чтобы годовой доход общества был максимально велик. Разумеется, обычно он не имеет в виду содействовать общественной пользе и не сознает, насколько он содействует ей. Предпочитая оказывать поддержку отечественному производству, а не иностранному, он имеет в виду лишь свой собственный интерес, и, осуществляя это производство таким образом, чтобы его продукт обладал максимальной стоимостью, он преследует лишь свою собственную выгоду, причем в этом случае, как и во многих других, он невидимой рукой направляется к цели, которая совсем и не входила в его намерения; при этом общество не всегда страдает от того, что эта цель не входила в его намерения» (БН. Кн. IV. Гл. II. С. 443).

Лежавшее в основе метафоры невидимой руки Смита понятие о непреднамеренном порядке не было новым. Проблески этой идеи можно найти в XVII в. в работах Петти и Локка. В XVIII в. одним из наиболее ранних предшественников Смита в этом отношении был Бернард Мандевилль. Хотя нет единого мнения относительно того, была ли у Мандевилль какая-либо концепция саморегулирующейся системы, сравнимая с той, что мы находим у Смита, очевидно, что его знаменитое утверждение, что частные пороки - жадность, стремление к роскоши и скупость - способствуют общественному богатству (Басня о пчелах, 1714), породило много споров. Философы шотландского Просвещения, одним из которых был Смит, отвергали сенсационную идею Мандевилля, приравнивающую эгоизм к жадности, но сделали основной темой своих работ мысль о том, что частные поступки могут иметь благотворные для общества последствия, которые не имели в виду действующие лица. Адам Фергюсон, например, представлял частную собственность и политические институты в целом как «результат человеческих действий, но не исполнение чьего-либо конкретного замысла» (Опыт истории гражданского общества, 1767). Давид Юм апеллировал к этому же представлению, когда объяснял возникновение системы правосудия как побочного результата последовательности индивидуальных эгоистических решений, направленных на разрешение конкретных споров. Он утверждал, что человеческие инсти-туты, такие как деньги и язык, возникли в результате человеческих действий, направленных на иные цели (Трактат о человеческой природе, 1740).

Подобно Мандевиллю, Фергюсону и Юму, Адам Смит в основание своей системы положил наблюдение, что человек движим любовью к самому себе. Однако для Смита любовь к себе потенциально была положительной чертой человека, отражавшей его заботу как о своем материальном благосостоянии, так и о своей чести. Еще более важным было то, что, с точки зрения Смита, в теории функционирования общества любовь к себе была «движущей силой», подобно тому, как тяготение было причиной движения в ньютоновской физике. Те, кто думал, что государство вольно устанавливать любые законы для регулирования жизни общества, по мнению Смита, не понимали самой основной черты человеческой природы.

«Человек, приверженный системе», как его назвал Смит, «полагает, что различными частями общественного организма можно располагать так же свободно, как фигурами на шахматной доске. При этом он забывает, что ходы фигур на шахматной доске зависят единственно от руки, переставляющей их, между тем как в великом движении человеческого общества каждая отдельная часть целого движется по свойственным ей законам, отличным от движения, сообщаемого ей законодателем» (ТНЧ. Ч. IV. Гл. 2. С. 230).

Несомненно, XVIII в. был периодом, непосредственно последовавшим за великим открытием Ньютона. Научные и моральные последствия ньютоновской системы идей все еще обсуждались, а ньютоновские идеи и образ мышления проникали во все области интеллектуальной деятельности. Адам Смит был не только знаком с идеями Ньютона, но в начале своей карьеры даже написал историю астрономии, последние 10 страниц которой были полны восхищением системой сэра Исаака Ньютона. В этой связи вполне возможно рассматривать экономическую систему Адама Смита в «ньютонианском» контексте, как попытку объяснить сложный об-щественный порядок на основе нескольких простых принципов человеческого поведения. Экономическая система, которую в дей-ствительности описал Смит, была результатом одновременно любви человека к себе и его особой склонности «торговать, выменивать и обменивать одну вещь на другую». Обмен ведет к разделению труда, а разделение труда позволяет работникам воспользоваться экономией от масштаба, а его непреднамеренным результатом является то, что производится больший объем совокупного богатства, чем в отсутствие обмена. Следовательно, богатство народов зависит не от сознательного государственного планирования, а от свободы людей обмениваться, специализироваться и расширять рынки. Далее, благоприятные последствия «простой системы естественной свободы» Смита зависят не от благожелательности индивидов, а от действия принципа любви к себе в рамках системы свободного обмена. Смит указывает, что в обмене мы достигаем цели, не принуждая партнера, не взывая к его чувству милосердия, но задействуя его любовь к себе. Двое индивидов обмениваются потому, что обмен им выгоден. Или, как говорит Смит:

«... человек постоянно нуждается в помощи своих ближних, но тщетно было бы ожидать ее лишь от их расположения. Он скорее достигнет своей цели, если обратится к их эгоизму и сумеет показать им, что в их собственных интересах сделать для него то, что он требует от них... Не от благожелательности мясника, пивовара или булочника ожидаем мы получить свой обед, а от соблюдения ими своих собственных интересов» (БН. Т. I. Гл. 2. С. 76-77).

В целом, концепция, которую настолько наглядно передает метафора невидимой руки, - концепция, которую Карл Менгер обозначил как «органическое понимание общественных явлений» ( 1963, р. 1270), а Хайек позднее связал с понятием «спонтанный порядок», - состоит из трех логически связанных частей. Первая - это соображение о том, что человеческие поступки часто приводят к непреднамеренным и непредвиденным для агентов последствиям. Вторая - это утверждение, что совокупность непреднамеренных последствий поступков большого числа индивидов или за длительный период времени может при соответствующих условиях воплотиться в порядок, который человеческий разум в состоянии осознать и который может восприниматься как результат чьего-то сознательного замысла. Третья составляющая - это утверждение, что возникший порядок действует на благо участникам таким способом, который они не имели в виду, но который они находят желательным.

Справедливость первого из перечисленных утверждений, должно быть, стала очевидна для людей, когда они оказались способны отчетливо сформулировать результаты своих наблюдений. Капризы природы и ненадежность человеческих планов с давних пор были темой для религии, философии и художественной литературы. Но только когда возникло представление, что независимые действия индивидов могут породить доступный для понимания и упорядоченный общественный процесс, непреднамеренные последствия человеческих планов стали предметом научного анализа. Очевидно, что без понятия о невидимой руке, направляющей человеческие поступки, общественная наука была бы невозможна. Единственной альтернативой описанию общественных процессов как непреднамеренных последствий целенаправленных человеческих действий может быть представление об общественных институтах и практике либо как о прогнозируемом воплощении сознательных человеческих планов, либо как о результате естественных или сверхъестественных сил, находящихся вне человеческого опыта. Именно поэтому Хайек считал спонтанные порядки феноменами, находящимися между сознательно построенной организацией и миром физической природы (Хайек, 2006. Кн. 1. Гл. 2).

Третья составляющая принципа «невидимой руки» не столь бесспорна, как две первые. Более того, она даже не является необходимой частью описания общественного порядка. Назвать спонтанный порядок благоприятным, как очевидно делал Смит, означает судить о нем с конкретной моральной точки зрения и в конкретном политическом и историческом контексте. Моральная точка зрения Смита была точкой зрения участников системы. Его вывод состоял в том, что в лучшем положении эти люди будут в системе, в которой преобладают свободные рынки, нежели в системе меркантилистского регулирования, все еще действовавшей в Англии XVIII в. Однако можно легко представить себе спонтанный порядок, при котором люди как будто невидимой рукой направлялись бы к противоестественной и нехорошей цели. Желательность порядка, возникающего как незапланированное последствие человеческих действий, зависит, в конечном счете, от правил и институтов, в рамках которых действуют люди, и от доступных им реальных альтернатив.

Спонтанные порядки можно представить двумя способами. Их можно описывать как набор закономерностей, действующих в общественной системе, некоторым образом самоорганизующейся в рамках определенного набора правил. В этой интерпретации ограничения, существующие в системе, могли бы быть установлены людьми и работать на благо или во зло. Спонтанные порядки можно понимать и как результат развития, когда сами правила являются непреднамеренными последствиями человеческих действий.

Например, мы думаем, что рыночная экономика функционирует согласно набору «правил игры», которые обеспечивают коррекцию ошибок в аллокации в рамках самой системы. Правила (законы, обычаи, воля политических организаций и права собственности) в этом случае понимались бы как продукт сознательных человеческих планов, как это имеет место в конкретном законодательстве и конституционном устройстве, или же о них можно было бы думать как о непреднамеренных результатах человеческих поступков, направленных на достижение конкретных, узких целей. В работах Адама Смита можно найти обе интерпретации спонтанных порядков. В области нравственной философии Смит, так же как и Давид Юм, утверждал, что наши моральные правила постепенно развиваются из индивидуального опыта и индивидуальных суждений по поводу конкретных ситуаций и, развившись из них, непреднамеренным образом способствуют общественной стабильности. В его экономической теории, изложенной в Богатстве народов, цены, прибыли и убытки подают сигналы, ведущие к исправлению не-правильной аллокации ресурсов и экономическому росту, а все такие экономические институты, как рынки, деньги и разделение труда, возникли в ходе эволюционного процесса. Представление человека об общественных институтах влияет не только на его политические взгляды, но и на его оценку экономической системы.

Понятие спонтанного порядка как саморегулирующейся системы составляло основу экономической науки, особенно теории общего равновесия на протяжении XIX в. и до наших дней. В контексте общего равновесия любовь к себе трансформируется в систему предпочтений, определенных на множестве всех благ (но не доброжелательности или чести), а политические и общественные институты могут изменяться в результате вмешательства государства. При такой трактовке невидимая рука все еще движет системой, но оптимальность результата не гарантирована. Действительно, если проследить логику аргументации до конца, невидимая рука оказывается в лучшем случае парализованной, поскольку на самом деле она действует благотворно при условиях, которые в реальном мире не могут выполняться (Hahn, 1982).

Другая формулировка «невидимой руки», которая прослеживается от Адама Смита до Карла Менгера, предполагает, что экономические институты общества являются побочными результатами эгоистического экономического поведения, и что эти институты принципиально важны для процесса саморегулирования. Следовательно, вместо того чтобы спрашивать, какие институты необходимы для того, чтобы невидимая рука работала безупречно, сторонники этой точки зрения задаются вопросом о том, каковы экономические причины возникновения существующих рыночных институтов и каким непостижимым целям они служат. Здесь имеет место попытка показать, каким образом существующие рыночные институты возникают как непреднамеренные последствия человеческого действия. Вместе с соображением, что такие институты служат большему количеству целей, чем известно «плановикам», эта позиция заставляет более осторожно относиться к идее «подправить» рыночный механизм.

БИБЛИОГРАФИЯ

Ferguson, А . 1767. An Essay on the History of Civil Society. Edinburgh: Edinburgh University Press, 1966. [ Русск . пер .: Опыт истории гражданского общества . М .: РОССПЭН , 2000.]

Hahn, F. 1982. Reflections on the invisible hand. Lloyds Bank Review 144, April, 1-21.

Hayek, F. von. 1973. Law, Legislation and Liberty. Vol. 1, Chicago: Uni-versity of Chicago Press. [Русск. пер.: Хайек Ф. Право, законодательство и свобода. М.: ИРИСЭН, 2006.]

Hume, D. 1740. Treatise of Human Nature. Oxford: Oxford University Press, 1978. [Русск. пер.: Юм Д. Трактат о человеческой природе// Юм Д. Сочинения. В 2 т . Т . 1. М ., 1965.]

Mandeville, В . 1714. The Fable of the Bees: or, Private Vices, Public Ben-efits. Oxford: Oxford University Press, 1924. [ Русск . пер .: Мандевилль Б . Басня о пчелах . М .: Наука , 2000.]

Menger, С . 1883. Problems of Economics and Sociology. Urbana: University of Illinois Press, 1963.

Smith, A. 1759. The Theory of Moral Sentiments. New York: Liberty Classics, 1969. [ Русск . пер .: СмитА . Теория нравственных чувств. М.: Республика, 1997.]

Smith, А . 1776. An Inquiry into the Nature and Causes of the Wealth of Nations. Ed. R.H. Campbell and A.S. Skinner, New York: Liberty Press, 1981. [Русск. пер.: Смит А. Исследования о природе и причинах богатства народов. М.: Эксмо, 2007.]

См. также НЕВИДИМАЯ РУКА (invisible hand )

Поиск терминологии, биографических материалов, учебников и научных работ на сайтах Экономической школы:

Расхожее выражение Адама Смита: «Невидимая рука рынка», давно у нас уже не в почёте. Оно изругано, оболгано, охаяно и осмеяно вдоль и поперёк. Но что толку ругаться, лгать, хаять и смеяться, например, на законы гравитации или аэродинамики?! Если они есть, то действуют вне зависимости от нашего к ним отношения, а кто будет пытаться их игнорировать, то, как минимум, получит кучу неприятностей, а то и жизнью поплатится. Точно так же обстоит дело и с законами рынка, сколько их ни ругай, ни охаивай, ни высмеивай, а они всё равно действуют, хотим мы этого или нет.

Когда-то, давненько уже, я узнал, что в человеческом обществе, как закон природы, действует некий рыночный механизм. Тогда я был очень удивлён этим, но наблюдения за происходящим в жизни только подтверждали, что этот механизм поистине действует. Действует логично и неотвратимо.<...>

В рыночной экономике есть три взаимосвязанные и взаимозависимые величины, это спрос, предложение и цена. Изменение любой величины, влечёт изменение двух других. Спрос – это масса денег, ищущая товар. Предложение – это масса товара, предлагаемая на продажу. А цена – это компромисс между потребителем и торговцем (они так сторговались), истинная цена – это показатель, на котором спрос и предложение уравновешены между собой. Если спрос начинает превышать предложение, то цена повышается, удерживая в равновесие спрос и предложение. А если наоборот, предложение товара начинает превышать спрос на него, то цена снижается, то есть, опять стремится удержать равновесие на рынке. Образно это можно представить в виде своеобразной рыночной качели, где на одном конце находится спрос, на другом – предложение, планка является одновременно шкалой цен с плюсом у спроса и минусом у предложения, а опора под планкой, это указатель цены, она подвижна и постоянно удерживает эту рыночную качель в равновесии.
<...>
Работа рыночной экономики не так уж и сложна, как может казаться. На самом деле, рыночная экономика, это тот же самый рынок, где есть покупатель (т.е. спрос) и есть продавец (предложение). Покупатель, естественно, стремится купить подешевле, а продавец, соответственно, продать подороже. На какой-то цене, более или менее устраивающей обоих, они сходятся и, таким образом определяется рыночная цена. Рыночная цена это универсальный самый важный индикатор для рыночной экономики, потому что всё производство в рыночной экономике ориентируется на цены. Высокая цена сигнализирует предпринимателям, что именно нужно производить для получения прибыли, а низкая цена говорит, что производство этих товаров надо сокращать. Иначе предприниматель не только может не получить прибыли, но ещё и потерпит убытки, а то и вовсе разориться. Предприниматель, прежде всего, должен заботиться о прибыли, то есть об успехе своего предприятия. В этом его главная функция и в этом залог здоровья экономики всей страны, а последнее – благо для всех нас. Ведь чем больше успешных, высоко-прибыльных предприятий, тем богаче государство в целом и тем больше государственный бюджет. Если же цены будет устанавливать (или «регулировать») государство, то есть чиновники, то определить что производить выгодно, а что производить убыточно, становится невозможно. Потому что истинных рыночных цен уже никто не будет знать. А предприятие может оказаться банкротом в одно мгновение, при соответствующем изменении (регулировании) цен чиновниками. А чиновники, такие же грешные и несовершенные люди, как и все, они, всё равно, рано или поздно, запутаются с назначением и регулированием цен, и тогда в экономики будет нарастать абсурд, происходить сбои, и в какой-то момент разбалансировка на рынке начнёт нарастать лавинообразно…

Ещё хочется сказать, что чисто арифметическое понимание экономики не есть рыночное, и поэтому вовсе не верное. Ибо законы рынка напрямую не связаны с математикой, но они имеют неразрывную связь с психологией человека, с природой человека как такового. Чтобы это наглядней продемонстрировать приведу такой упрощённый пример. Представьте себе, что швейные предприятия пошили платья двух фасонов. Все математические расчёты, учитывающие качество и стоимость материи, а так же все прочие расходы на их изготовление, вместе с запланированной прибылью и так далее, говорят, что эти платья обоих фасонов должны продаваться, допустим, по тысячи рублей. Однако по этой цене платья одного фасона пойдут нарасхват, а другого будут висеть никому не нужные, потому что первое платье супермодное, а второе вышедшее из моды. Такова психология человека, и на калькуляторе её не высчитаешь, и деться от неё не куда. Именно её и стремятся учитывать предприниматели, работающие на рынке. Они стремятся угадать вкусы и потребности потребителей, и стараются предлагать то, что пользуется спросом, и таким образом спрос рождает предложение. Но чтобы наглядно было видно, что и насколько пользуется спросом, необходимо свободное рыночное образование цен.

Кто заинтересовался этой темой, может удовлетворить свой интерес по ниже приведённым ссылкам, где эта тема рассматривается несоизмеримо профессиональней и подробнее, чем моя скромная выкладка. Это две работы. Одна работа, «Социалистическое хозяйство», написана российским учёным-экономистом Борисом Бруцкусом, который был выслан из России в 1922 году на знаменитом «Философском пароходе». Автором второй работы, «Дорога к рабству», является социолог и экономист Ф.А. Хайек. В этих работах разбираются сами принципы и закономерности, которые действуют в любом человеческом обществе, и хотя рассуждения там ведутся с конкретными примерами, но это работы не о конкретных устройствах общества, а о самих законах, на которых общество может быть устроено. Если выразиться образно, то эти работы не о той или иной форме крыла, а о самих законах аэродинамики. Спасибо, за внимание.

Фома Копаев.

Или еще одно , оно покороче будет, но смысл такой же.

На первый взгляд кажется, что поскольку каждый стремится продать подороже и побольше, а купить подешевле, то никакого порядка и равновесия на рынке возникнуть не может. Ведь никакого согласования о ценах и количестве товаров между производителями не происходит, а потому на рынке может возникнуть либо дефицит одних товаров, либо избыток других. Но здесь вступает в игру конкуренция, или соперничество, многочисленных продавцов, их борьба за покупателя. Хотя каждый из них преследует свои цели и интересы, тем не менее силой обстоятельств они вынуждены считаться с некоторой средней, равновесной или, как писал А.Смит (1723- 1790), естественной ценой. Этот результат действия конкуренции А.Смит сравнивал с действием "невидимой руки" по регулированию рыночных цен:

"Каждый отдельный человек старается употреблять свой капитал так, чтобы продукт его обладал наибольшей стоимостью. Обычно он и не имеет в виду содействовать общественной пользе и не сознает, насколько содействует ей. Он имеет в виду лишь собственный интерес, преследует лишь собственную выгоду, причем в этом случае он невидимой рукой направляется к цели, которая не входила в его намерения. Преследуя свои собственные интересы, он часто более действенным образом слухит интересам общества, чем тогда, когда сознательно стремится служить им" .

Именно по этой причине А.Смит решительно выступал против вмешательства правительства в экономическую жизнь, в частности против ограничения ввоза товаров из-за границы, когда они оказываются более дешевыми, чем собственные. Таким образом "невидимая рука", которая с такой точностью регулирует цены на рынке, как раз и создает тот спонтанный, или самопроизвольный, порядок, благодаря которому рыночная экономика может противостоять хаосу и дезорганизации.

Эта идея Смита и других шотландских экономистов и социологов XVIII в. о возможности возникновения спонтанного порядка в таких социально-экономические и гуманитарных системах, как рынок, мораль, язык и культура, может быть лучше понята и объяснена с помощью современных идей самоорганизации кибернетики и синергетики. Именно так подошел к раскрытию механизма "невидимой руки" лауреат Нобелевской премии по экономике Фридрих фон Хайек (1899-1988). По его мнению, конкуренция через механизм цен информирует участников рынка о возможностях, которыми они могут воспользоваться для эффективного применения тех ограниченных ресурсов, которыми располагает общество. В то же время рынок способствует концентрации знаний, умений и навыков, которые рассеяны в обществе и могут быть использованы для производства товаров. Именно поэтому Ф.Хайек рассматривает конкуренцию как процедуру открытия.

Из этого я делаю вывод, что они хитрожопые мошенники, которые изменяют слова Смита и некорректно сравнивают с весами, либо дурачки.

Мои комментарии.

1. Изменение слов Смита для соответствия политике вашингтонского обкома .
   Он писал на своем родном английском языке во 2 главе, 4 книги.

   By preferring the support of domestic to that of foreign industry, he intends only his own security; and by directing that industry in such a manner as its produce may be of the greatest value, he intends only his own gain, and he is in this, as in many other cases, led by an invisible hand to promote an end which was no part of his intention. Nor is it always the worse for the society that it was not part of it. By pursuing his own interest he frequently promotes that of the society more effectually than when he really intends to promote it. I have never known much good done by those who affected to trade for the public good. It is an affectation, indeed, not very common among merchants, and very few words need be employed in dissuading them from it

   
   Правильный перевод.
   

   И поскольку каждый отдельный человек старается по возможности употреблять свой капитал на поддержку отечественной промышленности и так направлять эту промышленность, чтобы продукт ее обладал наибольшей стоимостью, постольку он обязательно содействует тому, чтобы годовой доход общества был максимально велик. Разумеется, обычно он не имеет в виду содействовать общественной пользе и не сознает, насколько он содействует ей. Предпочитая оказывать поддержку отечественному производству, а не иностранному, он имеет в виду лишь свой собственный интерес, и осуществляя это производство таким образом, чтобы его продукт обладал максимальной стоимостью, он преследует лишь свою собственную выгоду, причем в этом случае, как и во многих других, он невидимой рукой направляется к цели, которая совсем и не входила в его намерения; при этом общество не всегда страдает от того, что эта цель не входила в его намерения . Преследуя свои собственные интересы, он часто более действительным образом служит интересам общества, чем тогда, когда сознательно стремится делать это

   
   Либералы ему приписывают.
   

   Каждый отдельный человек старается употреблять свой капитал так, чтобы продукт его обладал наибольшей стоимостью. Обычно он и не имеет в виду содействовать общественной пользе и не сознает, насколько содействует ей. Он имеет в виду лишь собственный интерес, преследует лишь собственную выгоду, причем в этом случае он невидимой рукой направляется к цели, которая не входила в его намерения. Преследуя свои собственные интересы, он часто более действенным образом слухит интересам общества, чем тогда, когда сознательно стремится служить им.

   
   Слова про отечественную промышленность и возможность иногда страдать обществу от невидимой руки исчезли из либерального перевода.
   Зато теперь нет сомнений в всесилии невидимой руки рынка и полезности глобализации:)


2. Некорректное сравнение рынка с весами.
   Сравнение рынка с весами подходит только для папуаса, ибо к весам энергия не подводится дополнительная.
   Сравнивать надо с маятниковыми часами, ибо на них действует обратная связь, но маятник никогда не останавливается:)
   То есть нерегулируемому рынку обязательно должны быть присущи кризисы, причем чем сильнее развита промышленность, тем они должны быть глубже:)
   Для Смита это было простительно, ибо тогда обратные связи не были изучены, ибо они мало использовались в технике, а Британская экономика еще даже от бартера не избавилась.


3. Невидимая рука - это божество либеральное , аналогичное России профессионального родинолюбца Тютчева, которую нельзя измерить аршином общим, а можно только верить:) ибо она законам математики не поддаётся:"чисто арифметическое понимание экономики не есть рыночное, и поэтому вовсе не верное. Ибо законы рынка напрямую не связаны с математикой, но они имеют неразрывную связь с психологией человека, с природой человека как такового ".


4. Пишут про вещи которые не знают : утверждают совершенную регулировку рынка ссылаясь на синергетику. Когда синергетика - это наука изучающая исключительно кризисы:)

   Эта идея Смита и других шотландских экономистов и социологов XVIII в. о возможности возникновения спонтанного порядка в таких социально-экономические и гуманитарных системах, как рынок, мораль, язык и культура, может быть лучше понята и объяснена с помощью современных идей самоорганизации кибернетики и синергетики

Одним из важнейших моментов экономического анализа является понимание того, что стремление к личной выгоде не просто совместимо с обширными социальными целями, но и необходимо для их достижения. Например, таким образом, что это приводило к снижению потребления топлива в обществе в целом. Никто не пытался сохранить природное топливо для будущих поколений - покупатели просто старались свести к минимуму собственные расходы. Если бы покупатели сознательно старались снизить общее потребление топлива, арендуя только «Тойоту» независимо от того, сколько времени они проводят за рулем, то это привело бы к возрастанию потребления топлива в целом.

Совершенно не осознавая результатов своих действий, эгоистичные покупатели часто совершают такие поступки, как будто ими управляет «невидимая рука», по выражению Адама Смита, и в конечном итоге приносят наибольшую пользу обществу. Известен, пожалуй, наиболее часто цитируемый отрывок из книги А. Смита «Богатство народов»:

«Мы можем рассчитывать получить обед не за счет щедрости мясника, булочника или пивовара, но за счет их стремления к извлечению собственной выгоды. Мы взываем не к их человечности, а к их эгоизму, и никогда не говорим с ними о наших нуждах, а говорим об их выгоде».

Современные экономисты часто, однако, упускают из виду тот факт, что Смит придавал значение не только собственным интересам людей. В одной из своих ранних работ, « The Theory of Moral Sentiments», он указывал на сострадание, которое мы испытываем по отношению к другим людям:

«Каким бы эгоистичным ни был человек, в натуре его все равно найдутся черты, делающие его небезразличным к окружающим. Благодаря этим качествам счастье других людей становится ему необходимо, хотя, кроме удовольствия наблюдать это счастье, он ничего другого не получает. К таким качествам человеческого характера относятся жалость и сострадание, которые мы испытываем, видя или представляя себе несчастья окружающих. То, что мы скорбим, видя горе других людей, вообще настолько очевидный факт, что не требует никаких доказательств.

Это чувство, как и все другие врожденные качества человеческой натуры, присуще не только самым гуманным и добродетельным членам общества, хотя они, быть может, и ощущают его наиболее остро. Самый последний негодяй, самый злостный нарушитель законов все же не лишен этих качеств».

Смит прекрасно сознавал, что проявление неуправляемого эгоистичного стремления отнюдь не безопасно для общества. Следующий пример является иллюстрацией того, как не срабатывает механизм «невидимой руки», когда основные издержки или выгоды испытывают одни, а решения принимают другие люди.

ПРИМЕР. Сжечь листья на участке или отвезти их в лес?

Предположим, что вывоз листьев в лес стоит 20 долл., а сжигание их на собственном участке - 1 долл. Если домовладельца волнуют только его непосредственные расходы, то он, разумеется, сожжет листья сам на своем участке. Сложность в том, что этот вариант предполагает наличие внешних издержек, которые понесут люди, не принимающие участия в процессе принятия решения.

Внешние издержки — это издержки, связанные с совершением данного действия и выпадающие на долю людей, непосредственно не участвующих в процессе принятия решения.

В данном случае внешними издержками следует считать ущерб, причиненный дымом от сжигания листьев. Ущерб будет нанесен не домовладельцу, принявшему решение сжечь листья, а его соседям. Предположим, что этот ущерб оценивается в 25 долл. Таким образом, интересы общества требуют, чтобы листья были отвезены в лес, а не сожжены. С точки зрения личного интереса домовладельца, тем не менее, лучший способ отделаться от листьев — сжечь их.

Внешние издержки и выгоды часто лежат в основе законов, ограничивающих свободу действий конкретной личности. В большинстве округов, к примеру, существуют законы, запрещающие сжигать листья в пределах города. Такие законы можно рассматривать как механизм приведения издержек и выгод конкретного индивидуума к общественным издержкам и выгодам. При действии закона, запрещающего сжигать листья, люди сравнивают размер штрафа за нарушение законов и издержки, связанные с вывозом листьев в лес. Большинство людей приходит к выводу, что дешевле отвезти листья в лес.

Невидимая рука рынка». Достоинства и ограниченность рыночного механизма регулирования

Рассмотрим механизм взаимодействия покупателей - потребителей и производителей - продавцов на рынке совершенной конкуренции, которому присущи следующие признаки: 1) наличие множества индивидуальных покупателей и продавцов однородного товара (например, пшеница, яблоки); 2) отсутствие препятствий, барьеров для входа в рынок и ухода с него; 3) свобода получения информации, отсутствие издержек по заключению сделок купли-продажи товара; 4) невозможность для отдельного покупателя и продавца влиять на рыночную цену.

В чистом виде такая модель рынка отсутствует, но ее анализ позволяет уяснить природу современного регулируемого рыночного хозяйства.

Рыночное равновесие и механизм его достижения. Покупатели предъявляют рыночный спрос на товар (услугу), а продавцы осуществляют рыночное предложение данного товара. Рыночное равновесие и равновесная цена устанавливаются на рынке при равенстве величины спроса величине предложения данного товара. При равновесной цене отсутствует как избыток - превышение величины предложения над величиной спроса, так и дефицит - превышение величины спроса над величиной предложения.

Дефицит и избыток образуются в случае нарушения рыночного равновесия, при отклонении рыночной цены от равновесной. На рис. 3-6 точка равновесия Е (equilibrium - равновесие) показывает равенство величины рыночного спроса величине рыночного предложения. Рыночному равновесию соответствует равновесная цена P E . Дефицит может возникнуть при снижении цены от р е к Р 2 , а избыток - при росте цены от Р Е к р 1 .

Рис. 3-6. Рыночное равновесие

При дефиците некоторые более богатые или более заинтересованные покупатели предпочтут купить товар по более высокой цене, чем вообще остаться без него. Рост цены создает стимул для производителей увеличивать количество предложения, при этом количество спроса будет сокращаться, до тех пор, пока рыночная цена не совпадет с равновесной. В итоге рыночное равновесие будет достигнуто, но для части потребителей (более бедных) данный товар станет недоступен. Однако объем продаж при равновесной цене является наибольшим из возможных на рынке при данных спросе и предложении. Если же рыночная цена временно установилась выше равновесной, то образуется избыток. В этом случае инициативу проявят продавцы. Некоторые из них, стремясь выйти из сложившейся ситуации с наименьшими потерями, начнут продавать товар по более низкой цене. Снижение цены увеличит количество спроса и будет побуждать сокращать количество предложения, восстанавливая рыночное равновесие и равновесную цену. Однако некоторые производители при этом могут разориться, другие будут вынуждены уйти с данного рынка.

Таким образом, «невидимая рука» рынка поддерживает рыночное равновесие, воздействуя через рыночную цену на силы спроса и предложения.

Достоинства механизма «невидимой руки». Рыночный механизм характеризуется ориентацией производителей на спрос потребителей. Изменение спроса заставляет производителей перераспределять ресурсы между отраслями и видами производств, сокращать выпуск одних товаров и налаживать производство других, пользующихся спросом. Тем самым рыночная экономика выступает как механизм регулирования распределения ресурсов, структуры экономики в соответствии со структурой изменяющихся в обществе потребностей.

В центре рыночного хозяйства стоит потребитель. Без вмешательства извне участники рыночного процесса решают вопрос о том, что производить, в каких количествах. Длительный разрыв между рыночным спросом и производством здесь невозможен, так как это противоречит интересам всех участников рыночного процесса. Поэтому рыночный механизм исключает дефицитность экономики (разумеется в пределах ресурсов, которыми располагает данная страна).

Достоинством рыночного хозяйства является также поощрение эффективности производства. Ориентируясь на цены, устанавливаемые рынком, производители стремятся снизить затраты на производство, используя нововведения, и тем самым получить больший доход. Тот производитель, который следует этим «указаниям» рынка, вознаграждается укреплением своего положения, кто их игнорирует, может разориться, таким образом, и второй основной экономический вопрос любого общества - как производить, с какими издержками – рыночное хозяйство решает вполне удовлетворительно. Рыночный механизм заинтересовывает производителя в эффективном производстве тех товаров и услуг, которые удовлетворяют общественные потребности, выраженные через платежеспособный спрос.

Ограниченность рыночного регулирования. Вместе с тем, рыночный механизм - не идеальный способ регулирования общественного производства. Он не избавлен от противоречий и ограничений.

Рыночная конкуренция по самой своей природе порождает тенденцию к монополизации. Из массы мелких производителей выделяются наиболее крупные, которые стремятся полностью овладеть рынком. Чтобы предотвратить такое саморазрушение рынка, необходимо на определенном уровне его развития осуществлять за этим процессом целенаправленный контроль.

Механизм «невидимой руки» рынка также не улавливает проблему долгосрочного развития экономики. Рыночное хозяйство развивается неравномерно, периоды ускоренного роста чередуются с периодами застоя. Интересы экономической эффективности требуют, чтобы эти циклические колебания были максимально сглажены. Более того, в современных условиях быстрый экономический рост на стихийной основе становится вообще невозможным. Для ускорения нововведений нужны солидные ассигнования как на долгосрочные научные исследования, так и на практическую реализацию их результатов. Поскольку рыночная саморегуляция по самой своей природе эффективна лишь в краткосрочной перспективе, то необходима сознательная корректировка направленности экономического Роста.

Чистая рыночная экономика и бережлива, и расточительна в одно и то же время. Стихийно приспосабливаясь к изменяющимся общественным потребностям, она лишь задним числом сигнализирует о сложившихся диспропорциях, например, о том, что какого-то товара произведено больше, чем требуется. Изменение пропорций сопровождается потерями ресурсов, которые были израсходованы на создание излишней продукции. Циклическое развитие производства сопровождается недоиспользованием ресурсов, включая и трудовые.

Ориентируясь только на индивидуализированный платежеспособный спрос, рынок также не может уловить те общественные потребности, которые могут предоставляться не отдельным покупателям, а обществу в целом. Эти потребности удовлетворяются в форме так называемых общественных благ (развитие культуры, здравоохранение, охрана общественного порядка и т. п.).

Стремление к максимизации прибыли за счет экономии на издержках производства ведет к загрязнению окружающей среды и истощению не воспроизводимых естественных ресурсов. Дело в том, что рынок игнорирует интересы тех, кто не является ни продавцом, ни покупателем данного товара.

Социальная ограниченность рынка заключается в том, что он не может реализовать принцип социальной справедливости Вопрос о том, для кого производить, решается в пользу тех, кто имеет больший доход, богатство. Поэтому многие жизненно необходимые товары и услуги в рыночной экономике недоступны семьям бедняков. Между тем современная гуманистическая культура требует обеспечить всем людям определенный жизненный стандарт независимо от трудового вклада. Рыночный механизм «невидимой руки» в принципе не предназначен для решения этой задачи.

Ограниченность рыночного регулирования частично преодолевается государственным вмешательством в экономику.

Основные понятия

Индивидуальный и рыночный спрос

Величина спроса

Закон спроса

Предложение

Величина предложения

Индивидуальное и рыночное предложение

Закон предложения

Эластичность спроса и предложения

Рыночное равновесие

Равновесная цена

Рыночный механизм регулирования

«Невидимая рука» рынка